Что такое звук? Звук – это явление, представляющее распространение волн.
Самая простая форма звуковой волны - это синусоида, а если у нас появляются обертона, она становится более сложной. И сегодня мы чуть-чуть глубже сюда копнём, потому что обертона - это сложная вещь. Несмотря на то, что можно ничего не знать, слушаете ли вы музыку или пишете аранжировку - обертона знают про вас. Когда вы что-то делаете, какие-то неудачные решения, они часто бывают основаны на том, что люди просто не знают, что создаёт проблему в звуке. Например, вроде бы звучит ля, хотя вы берёте небольшую ноту, но всё равно звучит ля. Сегодня мы с вами в этом и разберёмся.
Итак, предположим, что у нас есть нота до контроктавы. Как у нас выглядит натуральный звукоряд? Если мы зайдём в эквалайзер и поднимем определённую частоту, то мы услышим октавный обертон, потом мы услышим обертон обертона и т.д. То есть, обертона это: октава, квинта, потом снова октава, терция, квинта, септима и т.д.
Почему они именно такие? Это вообще интересный вопрос, потому что если у нас до мажорное трезвучие (т. е. от ноты до) это может быть любая нота. И у нас получается до мажорное трезвучие. Почему? Ведь, казалось бы, до мажорное трезвучие это то, что придумали люди, правильно? Мажор, минор… это же часть нашего музыкального звукового тона? На самом деле нет. Это то, что отличает музыку от любого другого языка творчества. Если мы рисуем картины или пишем книгу, мы используем тот язык, который придумали люди. Если бы к нам прилетели инопланетяне, у них был бы свой язык, может быть они не будут понимать те символы, которые у нас есть. Например, если мы рисуем стрелу, для любого человека понятно, что это стрела. И понятно почему, у нас были предки, общества охотников и они охотились с луком, использовали луковые стрелы и поэтому мы понимаем, что такое стрела. Но у инопланетян может быть вообще другая культура и они могут ничего не понимать, для них стрела может не значить ничего абсолютно. А вот до мажорное трезвучие, как ни странно, для инопланетян будет иметь значение. Хотя, казалось бы, музыка у всех разная. Мы и между собой не можем определить кому какая музыка нравится, а тут инопланетяне... Почему это так? Потому что обертоновый звукоряд определяется не тем, что мы придумали под инструмент, он определён природой. Это чистая математика. Смотрите, допустим, у нас есть струна, которая резонирует на частоте 55 герц. И мы слышим ноту ля. Вопрос в том, что она резонирует не только вся целиком, но резонируют ещё определённые её части. То есть, когда мы слышим звук струны, мы слышим основной тон, (самый нижний звук), но также резонируют её части, например, резонирует её половина. Понятно, что половина в два раза короче, чем целая струна, то колеблется она в два раза быстрее. А дальше арифметика первого класса. 55+55= 110. Значит, основной тон у нас это 55 герц, а половина струны 110 герц. Соответственно, нота будет ля большой октавы. Также, колеблется половина половины струны (четверть струны). Это будет 165 герц. А поскольку это ещё в два раза быстрее, у нас получается уже не октава, а квинта.
И получается, мажорное трезвучие не мы придумали, оно получается потому, что математика так устроена. Это как число пи. Тоже самое, у нас есть окружность, а есть половина этой окружности, т.е. проще говоря половина нашей синусоиды и умножая их числа, мы получаем обертона. Это на самом деле интересная вещь, потому что на этих аккордах сделано куча музыки. Начиная с Баха, к Бетховену, к Битлз, к Билли Айлиш и т.д. вы где угодно найдёте этот аккорд, потому что он хорошо звучит, очень гармонично. Более гармонично, чем любые другие аккорды. Особенно, если мы возьмём его в нижнем диапазоне, т.к. чем ниже диапазон, тем больше обертонов мы слышим. Если мы возьмём ля второй октавы, третей, там настолько маленькие обертона, что мы их даже не услышим. А почему какие-то аккорды в нижнем диапазоне звучат чисто и гармонично, а другие грязно? Потому что оказывается, из тех нот, которые мы берём, у нас выстраивается наша линия обертонов. Возьмите любую ноту, и из неё выстроится линия обертонов. Они суммируются, и получается огромное количество наслоения разных маленьких звуков, которые мы как бы не слышим отдельно, но, когда берём их вместе, слышим, что что-то грязно. С другой стороны, когда мы берём аккорд, который строится по обертонам, мы ничего не наслаиваем, просто берём те ноты, которые по сути дела идут в этом же ряду (по обертонам). Поэтому, как правило, если возьмёте любую композицию, и, если что-то будет в ней идти ниже ноты до малой октавы, как правило, это октава. Там не будет терции, квинты (хотя квинты бывают, но не так часто). Бас-гитара, например, может просто дублировать нижнюю ноту фортепиано, она никогда не будет брать терцию, такого не бывает, просто потому, что это звучит грязно. Но, здесь есть ещё один интересный факт, о котором мы поговорим в следующей статье.
