(«Волки и овцы»)
Та, вокруг которой (а точнее, вокруг состояния которой) разворачивается действие комедии, зовётся Купавиной.
Замечательная актриса Е.М.Шатрова, в течение многих лет игравшая эту роль, вспоминает: «Раньше в голову не приходило, зачем Островский дал вдовушке фамилию – Купавина? Сейчас пришло. И ответ явился тут же. Потому что она чистая, светлая». Напомню, что купавами называют кувшинки, белые, нежные, лежащие на поверхности воды (может быть, потому, что «светлая», Островский назвал Купавой одну из своих героинь – впрочем, имевшую куда больше характера?)
Очень много написано и сказано о глупости Купавиной. Я уже приводила фарисейские сетования Мурзавецкой, что она «бабу малоразумную обманула». А.И.Сумбатов-Южин вспоминал об исполнении этой роли М.Н.Ермоловой: «Купавина Ермоловой – один из немногих бриллиантов русской комедии… В сцене Беркутова с Купавиной в четвёртом действии этой пьесы Ермолова давала всю гамму специфически дамской, бабьей глупости, не было полуштриха, который не вырастал бы в мотив для целой большой комедии».
А вместе с тем Шатрова рассказывала о своей работе над образом Купавиной: «Леонид Андреевич [Волков, режиссёр спектакля] просил ни в коем случает не играть “дуру”. Купавина скромна и доверчива. Неспособная к обману, она не предполагает, что её могут обмануть. И потому просто не вникает в различные счёты-расчёты… Доверчивая, открытая, Купавина воображает, что она хитра. Она решает не показывать Беркутову своей любви к нему и встречает его равнодушно, даже холодно… Купавина слушает его, и постепенно за наигранной маской львицы-волчицы проступает её овечий бесхитростный взгляд. Поверив тут же “волку” Беркутову, она как бы говорит ему глазами, лицом, всем своим существом: “На, глотай!”»
Что мы знаем о Купавиной? В списке действующих лиц она указана как «богатая молодая вдова». Мы знаем, что устроила её брак в своё время Мурзавецкая. Их диалог:
«Мурзавецкая. Ты за старика Купавина-то шла, уж не скажешь, что по любви, а за богатство за его, за деньги.
Купавина. Да ведь вы…
Мурзавецкая. Да что: “вы”! Уж ау, матушка! Продала себя. А это нехорошо, грех.
Купавина. Да ведь вы сами сосватали, а я разве понимала тогда?
Мурзавецкая. Да ты не ершись, я тебе не в укор говорю, я об душе твоей забочусь».
Муж был намного её старше («Моему мужу было шестьдесят пять лет», - заметит она, рассказывая Глафире о Беркутове; не удивительно, что сосед ей понравился)
Скорее всего, счастливой её жизнь не была - скажет же она в ответ на вопрос, хочет ли снова замуж: «Куда мне торопиться-то? Мне уж надоело под чужой опекой жить, хочется попробовать пожить на своей воле». А Глафире поплачется: «А я, бедная, и за тем мужем жила под строгой опекой, да и опять, должно быть, то же будет».
Мы не знаем, когда именно она овдовела, но, видимо, уже достаточно давно, раз её усиленно сватают, да и сама она скажет, что срок траура уже прошёл: «Вот тебе ключ от гардероба, выбирай, что хочешь. Там много нового, ненадёванного; я нашила пропасть, да после траура всё ещё не решаюсь щеголять-то!»
По всей вероятности, у неё нет никого из близких: выдавшая её замуж Мурзавецкая устроила «управителем» её имения Чугунова (конечно, имея виды на состояние богатой вдовы), но вряд ли смогла бы она это сделать, останься у Купавиной кто-либо, кроме старухи-тётки Анфусы Тихоновны. А деловые качества – это явно не о молодой вдовушке, раз она без тени сомнения ставит подпись на чистом векселе, который отдаст Чугунову, да ещё и добавит:«Возьмите к себе в портфель!»
В какой-то момент она захочет показать себя самостоятельной помещицей, заявит Лыняеву: «Я понимаю, куда клонится этот разговор — вам хочется попасть на свою любимую тему — что женщины ничего не знают, ничего не умеют, что они без опеки жить не могут. Ну, так я вам докажу, что я сумею вести свои дела и без посторонней помощи», - но ведь ничего у неё не получится.
Да, она действительно не может обманывать других (потому такими неумелыми выглядят её попытки быть «строгой» с Беркутовым), а потому не верит в то, что другие могут обманывать. «Как вы дурно думаете о людях!», «Мне дико слушать» - только так будет она реагировать на попытки Лыняева заставить её трезво взглянуть на вещи. И, конечно же, «волки» не преминут её доверчивостью воспользоваться (Чугунов ведь даже в заслугу себе поставил, что в пустом векселе указал «всего» две тысячи: «Ведь какой благородный поступок-то с моей стороны! Выдают бланки зря… Да другой бы, помилуйте… Кому ж нужно от своего счастья отказываться!»)
Мурзавецкая скажет: «Думаю, Евлампия — женщина добрая, деликатная», - и это очень точные слова. Купавина действительно добра и готова помочь другим. Вспомним, с каким удовольствием она станет устраивать всё для Глафиры: и красивые платья ей предоставит, и свидание с Лыняевым устроит: «Всё, что от меня зависит, я с радостью… Я хоть погляжу на замужнюю женщину, которая имеет свою волю», - и шампанского к обеду прикажет подать. И заботу свою продолжит, когда всё сложится самым удачным для Глафиры образом. В самом конце комедии (а ведь «Волки и овцы» заканчиваются решением о двух свадьбах) с какой радостью она воскликнет: «До свиданья, Меропа Давыдовна! Нам ещё с Глафирой Алексеевной нужно все магазины объездить. Вы уж позвольте мне её взять к себе»!
Мои комментаторы уже задавались вопросом, какая жизнь ожидает Купавину. Разорит или не разорит её будущий супруг?
Мне кажется, что ничего плохого с ней не произойдёт. Да, конечно, Беркутов воспринимает её только как приложение к её имению (напомню, как он «поглядывает» «на это имение, ну и на Евлампию Николаевну, разумеется»), однако в его «программе» благополучного будущего мирно соседствуют «такая усадьба, красивая жена, какая-нибудь почётная должность».
Что не разорит, у меня никаких сомнений нет (не по доброте душевной, а потому, что сам не позволит себе разориться – он же не мот вроде Телятева из «Бешеных денег», а расчётливый и опытный делец). Конечно, никакой свободы в трате денег у Купавиной не будет (да и нужна ли она ей?), но в «домик-крошечку», как Лидию Чебоксарову, её тоже не переселят.
Она уже привыкла к несвободе, к клетке, а потому спокойно принимает всё, что скажет будущий муж, и, скорее всего, так и будет постоянно.
«Беркутов. Я думаю, что Евлампии Николаевне приятнее будет эту зиму провести в Петербурге.
Купавина. Да, конечно».
Никаких разговоров на тему «этой зимы» между наречёнными супругами ещё не было и быть не могло – а жених уже принял решение, с которым невеста тотчас согласилась. Но ведь и решение, надо полагать, вполне для неё приятное.
**************
…К сегодняшней статье о Беркутове пришло очень много комментариев. Есть читатели, которые согласны со мной, но есть и те, кто видит в этом персонаже почти идеал: «Он силëн, стратегически расчëтлив, и именно такие Беркутовы движут вперëд развитие страны. Он не разорит имение, а наоборот увеличит его заводиком, да и чем другим придумает. А насчëт любви, я думаю, он любит Купавину, но своею собственной любовью. И ей с ним будет жить легко, приятно и беззаботно. Романтической любви у ней хватит на двоих». Так ли это? Возможно… Хотя, повторюсь, мне Беркутов вовсе не симпатичен.
Во всяком случае, я не думаю, что Беркутов станет тиранить жену. Кто-то задал вопрос, почему он настаивает, чтобы его безотлагательно назначили управляющим. Думаю, именно потому, что кроткая Евлампия может подписать ещё что-то совсем неподобающее. Кстати, сделанное мне замечание, что заплатил Беркутов Чугунову не из своих денег, не считаю таким уж важным: он явно её капиталы рассматривает уже как собственные.
Как же будет протекать жизнь «молодых»? Повторюсь ещё раз: считаю, что вполне благополучно. Ведь у Купавиной претензий и капризов очень мало и потребности в общем-то невелики (она же не Лидия Чебоксарова и к блеску не стремится). А в «чёрном теле» муж её держать не будет и, «не выходя из бюджета», предоставит вполне комфортное существование…
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь
"Путеводитель" по пьесам Островского - здесь
