Лохматого, бородатого сотрудника, которого модно постригли и побрили в офисе не замечали.
— Господи, Милана… — воскликнул Алексей Иванович. — Что случилось? Тебя, правда, похитил Петрович?
Да как он мог, собака страшная! Алена Иванна в шоке, она же его к тебе послала помогать.
Еще имел наглость позвонить, что задержится. Ты в порядке? Он вроде был таким добряком… Это вообще, Милан. Ну как так!
Алексей Иванович подошел и обнял её при всех так сильно, что у Миланы хрустнули ребра. Она попыталась резко вырваться.
— Слава богу ты в порядке. …Молодой человек, проходите, — сказал кому-то Алексей важным сдержанным голосом, — Девочки, займитесь клиентом. Вы не волнуйтесь, у нас все в порядке, просто искали нашу сотрудницу. Уже нашли. Полиция уже уходит.
— Алексей, Леш, пусти, я все объясню. — прошипела Милана. — Я была у родителей и всё! Никто меня не похищал и не удерживал, только ты… Пусти быстро! Петрович, беги! ...Сбежал он, то есть… Сбежал от меня. — Мила хотела, чтобы Гриша её понял и сбежал от полиции на выход, ведь его приняли за клиента.
Но Петрович обалдело сжал кулаки.
Потом резко сказал:
— Щас!!! Сбежал! А ну пусти, её, Лёха,… mля!!! Отпусти Милану… Васильевну! Мою!!!
Вырвавшись из лап Алексея, который дружески похлопывал её по спине, Милана осторожно посмотрела на Петровича, а потом на всех.
— Ну, я - Петрович. Григорий Петрович! — рявкнул он на молодого и старого полицейского, которые увлеченно общались друг с другом. — Что там у меня? Лишай? – Вот! Пластырь был на руке, порезался, пока Миланке апельсины для фр-р-реша резал!
Лишай…
Это был пластырь грязный…
Лишай… Вот гад… Лиша..
Да я убью его!!!… Ли… шай!!! Сам он лишай! Мlя!
— Что она с ним сделала? – воскликнула почему-то не Катя, а Светлана Зуброва. — Вы только посмотрите, какой кошмар! Алексей Иванович, сделайте что-нибудь! – и она тонко зарыдала, как в кино.
— Неужели это ты, Гриша? — спросила бархатным голосом Алёна Ивановна, которая вышла на визгливые рыдания. — Миланочка! Ла-а-апушка моя! Я была уверена! Уверена, что он – красавец!!!
О, какой! Григорий! Ну дайте я на вас посмотрю, встаньте, встаньте рядом. А ну? Смотрите, а?
Какая пара у нас замечательная получилась!
Ну Григорий, а глаза-то какие, глаза.
Вот, гляньте, какой мастер ему достался. Гриш, мне нужен этот твой мастер и салон красоты, где он работает, а женщин обрабатывает? Чудесный ты получился!
— Алёна Иванна, я вам комплекс подарю! Всю ночь там у них мучился, круглосуточно работают... но это… того стоило! - Петрович приблизился вплотную и, схватив Милану за плечи, поцеловал в губы долгим поцелуем.
Когда он оторвался Милана шумно вздохнула и огляделась. Катя состроила пренебрежение, а Наталья улыбнулась улыбочкой замороженной рыбы. Светлана снова всхлипнула и выбежала из холла в сторону дамской комнаты.
— Как я рада! — проговорила Алёна Ивановна, — Ваша дружба переросла в любовь. И это так радует. Гриша меня так бесил, когда он влюбился в тебя. Стал просто отвратительным застанцем! Хамил, мате рился, злился на весь мир. Ваш союз внушает в меня столько надежд! Вы же оба замечательные!
Только Миланочка была как вялая экибана! Красивая, но сухая, а Петрович, как … старый лишайник, ужасный, но никуда от него не избавишься. Извините, что у меня такие ассоциации.
— Слушай, Милан! Что ты натворила? Тебе делать нечего? Что ты его побрила, постригла... и думаете мы поверим? — спросила Катерина и оглянулась вокруг. — Мы поверим, что ты нужна этому Петровичу? Да он тебя младше в два раза. Просто мальчик на побегушках!
Вы сговорились. А страдаешь ты по своему Сашеньке! Да только он на пальце тебя вертел, поняла?
У Миланы неожиданно подкатило к горлу при воспоминаниях на чем её вертел Саша.
— Извините. — сглотнула она с брезгливым выражением, — Даже вспомнить неприятно. Надеюсь, что мой муж быстро даст мне развод!
— Он сам на него подал, дур-ра ты. — Важно заметила Катерина.
— А давайте я ему на звонок отвечу? Вот уверена, только я включу телефон, он сразу мне начнет названивать. Тогда, Катя ты и скажешь, кто из нас ... умнее!
Милана знала, что к Саше придёт сообщение «Абонент снова появился в сети» и держала мобильный наготове. Петровичу немного взгрустнулось, но он сдержался и не стал при полицейских выражаться в сторону Катьки и мужа. ему хотелось скорее домой, чтобы лечь с Миланкой. Без кота. Больше ему вообще ничего не хотелось, и работать было лень.
Сначала воцарилась тишина, ухмылялась Катя, кивала головой Алёна Ивановна... Телефон зазвонил через несколько минут, резко, так, что Наталья перестала шептать что-то двум сотрудницам, поглядывая на Петровича. Тот всё еще смотрел на Милану с насупленным лицом, ведь Мила собиралась разговаривать с мужем.
Саша заговорил взволнованно, трепетно и непонятно:
— Милан? Ты где? Срочно скажи? Я так волнуюсь, милая, единственная жена пропала, где ты? Я приеду!… Что случилось, дорогая, любимая?
Растерянная Милана подумала: «Вот б лин …» и решила на всякий случай выключить громкую связь, но пришлось оставить, потому что полицейские показали ей, что хотят дальше послушать.
— Ничего не случилось. — проговорила медленно Милана. — А у тебя что случилось?
— Что значит — нечего? — возмутился Саша. — Ты – моя жена, с каким-то бомжом уезжаешь, это ничего?! Это расплата за твое неадекватное поведение. Срочно возвращайся, или скажи где ты, я заберу!
— У нас полиция в офисе. Ты ответишь за обман в заявлении… Ты прекрасно знал, где я, Саша! Мы только вчера с тобой виделись в Нижнем, в области, в поселке!
— Тебя накрыло окончательно. – шумно вздохнул Саша. – В каком Нижнем поселке? Я был в больнице, потом поехал домой к матери, все свидетели подтвердят. Моя разбитая машина стоит возле её дома.
Что за бред… виделись! Последний раз я видел тебя пьяную в руках бомжа, который тебя не отпускал, а потом вы исчезли.
Я сразу написал заявление. У твоего психического срыва могут быть далеко идущие последствия, Милана. Но, как хороший муж, я заверяю тебя, что мы справимся. Возвращайся домой.
— Какие последствия! Да я тебе… голову откручу! — обижено воскликнула Милана, — Мы были у моей матери в гостях. Сестра, её муж и племянница свидетели. Бабушка тебя видела, как ты прятался, а твоя мать била сумкой … Гришу.
— У тебя последнее время фантазия, как у Стивена Спилберга, я же говорю тебе, что был дома у матери все выходные, у меня травма, сотрясение, сонливость. Я лекар ст ва пью.
Миланочка, будь добра, приезжай к нам, если он тебя отпустил. И скажи…— тут Саша сделал трагический голос, добавив, — Его… найдут? Что говорят полицейские? Самое главное этот безумный, что он с тобой сделал? И второй тоже? Ты отдалась им Миланочка? … О, я так виноват перед тобой, всё из-за меня.
— Что он со мной… сделал? Много чего хорошего, что ты никогда не делал, тебе не дано! — отрезала Милана и выключила связь.
Полицейские кивнули. Они закончили писать только через полчаса, потому, что попили чай с французским птичьим молоком. Проверили паспорт Миланы и взяли у неё обещание в следующий раз предупреждать своего законного супруга, дабы ему не приходилось осматривать фото подпадающих под описание бомжей, нарушать закон, давать ложные сведения насчет даты исчезновения. За это обещали наказать. Или взять на лапу.
Петровича никто не узнавал, его обступили со всех сторон.
Весь женский коллектив сразу подкрасил губы и выставил вперед гр уди.
Петрович косился на Милану, знаками спрашивал её, когда начинать объявлять о свадьбе. Она отчаянно показывала другими знаками: «Рано!», «Молчи!», «Не надо!» Петрович хмурился и смотрел на неё злодеем, а она в ответ лучисто улыбалась и даже один раз украдкой чмокнула губами в его сторону.
Губы у Миланы казались ему настоящим желанным местечком, пока её не переселили в отдельный кабинет. Если она их красила за рабочим столом, Петрович подглядывал иногда и облизывался.
В конце концов, Тина его сфотографировала и там же на мобильном телефоне смонтировала: «До отношений с Миланой и после. Кто следующий? Занимайте очередь!».
Разослала всем.
В офисе начался тихий шепот, кое кто не посмеялся, а еще больше разозлился, ведь на фото был Петрович – печальный старик, и Петрович - молодой повеса.
Его в салоне красоты еще немного подкрасили, придав оттенка, освежающего бороду, выдали два вида пудры и воска в подарок, а еще цветной шампунь для бороды, которая была короткая, но мягкая ... от масла для бороды. В общем для бороды у Петровича было много чего, а сама борода осталась в сантиметр длиной.
Светлана, которая для директора была Эдитой Пьехой, так нарыдалась, что ради неё Катерине пришлось сбегать в аптеку и купить ношпу. Она вышла но, увидев, что возле её места сидит супергерой Петрович, снова зашла в дамскую комнату.
— Милана Васильевна, пойдёмте на индивидуальный разговор, — сказал Алексей, показав на кабинет.
Милана расстроилась. Она поняла, что речь пойдет о её обещании.
Нельзя сказать, что на душе у Милы сильно полегчало после разговора с мужем. Он странным образом забыл о её из менах, беременности, Петровиче, о том, что она его в дом к родителями не пустила и почему-то все равно старался вернуть.
Ей невероятно хотелось развода. Если можно было сначала выйти замуж за Петровича, а потом задним числом развестись – она бы это сделала не сомневаясь. Но этот последний разговор не выходил у неё из головы. Кроме того, Саша мог запросто испортить её жизнь со своими, оказывается, немалыми деньгами. Почему он хочет её вернуть, Мила не представляла.
— Что происходит, Милан? Ты Гришке нравишься, я уже давно понял. Вот ты его преобразила, в порядок привела, почистила перья, но это же Петрович! Он скоро снова станет собой.
— А мне он теперь и лохматый нравится!
«Знаешь, какой у него огромное преимущество?» — чуть не сказала Милана, но глядя на Алексея, и его пытливый умный взор, промолчала, потому, что он бы точно подумал ниже пояса.
На самом деле она хотела сказать, что у Петровича огромное преимущество – он любит детей и животных. Поэтому неважно, какая у него прическа. А еще он умный, добрый и …молодой, но это неплохо для создания детей.
Внешность для Миланы вообще никогда не была главным преимуществом. Хотя Саша был очень симпатичным, в детстве она дружила с рыжим и конопатым мальчишкой, у которого был смешной нос. Но она его любила – добрый улыбчивый и хороший парень вырос. Милана иногда вспоминала своего Рыжика хорошими словами, передавала через его мать привет.
— Милан, послушай. — привел её в чувство голос начальника, — Твой муж, короче, какой-то странный. Он нас жалобами начал закидывать. Я директор молодой, еще не совсем опытный, грозится главному учредителю на меня заявы писать, претензии, если не помогу вернуть тебя в семью. Юристов каких-то приплёл, угрожал нарушения найти… Что он за человек-то?
— Не знаю. Я правда его с такой стороны… никогда не знала. У нас раньше все было по-другому.
Мила задумалась. А что она действительно знала о своём муже? Да ровным счетом ничего. Дома он всегда был спокойным, даже чересчур ласковым, её тянул к себе, обнимал, зацеловывал. Внешность её всегда была главным преимуществом для Саши. … Отдыхали они уже давно в разное время, Мила у родных, а Саша с матерью на заграничных пляжах. Встречались – бежали друг к другу, скучали, звонил он каждый день по несколько раз… Но какой он человек?
— Ну, ничего. Я просто хотел, чтобы ты со мной была открыта, если что - рассказала. Что у него там за связи в министерствах. Вредитель он или просто бла-бла.
— Ты хочешь, чтобы я уволилась? Алексей Иваныч, скажи. Я хотела. Но еще больше я хотела уйти в декрет.
— С Петровичем?
— Не знаю, кажется да.
— Или со мной?
— Кажется, нет.
— А я уже настроился. На процесс, результат. Цель поставил… Я бы нашему сыну … ипотеку взял, квартирку небольшую. Ну а что? Что такого? Разве плохо – сына иметь? Что-то я загрустил, Милан. Ты подумай еще, конечно. Симпатичная ты женщина, однако, оказалась. А муж у тебя … неадекватный.
Неадекватный Петрович ворвался в кабинет и сказал:
— Лёха, я тебя сейчас убью! Готовься!
— Что? Ревнуешь? Я тебя, брат, не узнал. Богатым будешь. Миланка в декрет уйдет, назначу ИО.
— Я женюсь. Мы женимся.
— Везет тебе. А я, наверное, никогда не женюсь.
— Милан, что он от тебя хочет?
— Гриш, я уже всё понял. Только… одно мне скажи – у тебя серьёзно? Потому, что я тоже сына хочу. Я хочу сына сильно! Я даже против матери готов выступить!
— Против… матери? — растерянно спросила Милана, — Как можно, против матери?
— Она, вернее, против. В общем.... Не верит, что можно встретить даму сердца. Говорит, что вокруг нет достойных женщин. Но, Милана! Я сказал, что ты замужем, и она только тогда успокоилась.
Петрович сел, по хозяйски положил локти на стол директора филиала и приказал:
— Наливай.
— У меня с главным переговоры на три часа.
— Успеем!
— Гриш, Милан… вы что, вы такие, господа подходящие, как будто брат с сестрой? Ну, давайте расслабимся!
— Мы уже почти муж и жена, вот Милана разведется, и будем семьёй. Наливай.
Слушая рассказ Алексея Ивановича о матери, Милана страдала. Когда ей было плохо, она первым делом вспоминала о маминых глазах и любви, которую в них видела. Но любовь, оказывается, бывает разной. Её мама всегда хотела, чтобы Миланочка хорошо училась и была счастливой, а не только отлично училась. Чтобы она нашла себе мужа и создала свою семью, родила ребеночка. Мама никогда не просила денег и она не болела двадцать лет.
Гриша понимающе кивал, слушая, как Алексей говорит непонятные вещи о том, что все дамы хотят только его кошелёк и мать сдать в дом престарелых. Что на врачей уходит у него больше времени и денег, чем на работу, а работал Алексей с первого курса института.
«Мамочка, как же так?! - Думала Милана. Почему хороший Алексей Иванович ни разу не позволил себе познакомить мать со своей девушкой или невестой. Почему она этого боится?»
Когда бутылочный подарок клиентов закончился, Петрович пылал стр растью, а Иваныч - решимостью. Он сказал, что больше не будет страдать из-за того, что ночевать ему нигде не полагается, иначе мать вызывает его домой и сразу две скорые помощи – платную и бесплатную. Гостиницы, где он позволял себе встречаться, уже не будут источником её инфекций. Домой ни одна не войдёт, конечно, иначе приступ убьёт самого родного человека, но жить он когда-нибудь будет в отдельной ипотечной квартире, а матери приведет компаньонку-сиделку. Возможно, мужского рода, как подсказал ему Петрович.
— Знаешь, Леш… — сказала нерешительно Мила, — Приведу пример: Я всегда считала, что Катька и Саша меня очень сильно любят.
Вот просто лучшая подруга и самый лучший муж… Извини, Гришенька. — Милана осторожно погладила и поцеловала возмущенного Петровича, и его глаза стали трогательными, как у голодного кота. — Но вот я случайно подслушала разговор Катерины за моей спиной. И разговор мужа обо мне с Петровичем. Так вот… Они говорили…
— Гадости небось? — догадался Алексей.
— Катя меня просто ненавидела, видеть не могла и хотела мужа отнять. Остальные присоединились. Называли старой, страшной, змеёй. – кивнула Мила. – Оказывается, я их давно бешу. Они сказали, что я и начальница никчемная, что отвечаю по отчетам заикаясь, как двоечница. Но это было всего два раза, и отчеты мне готовила Наталья, а она там просто начеркала поверх, было неясно откуда что взялось. С тех пор я готовлю отчеты сама. И отвечаю перед вами всеми на собрании за себя. Зачем тогда они со мной так сюсюкали? Чтобы пользоваться. Я делаю за Катю документы, когда она просит, за Наталью отчеты, Саша… муж Катю подвозил, мы были выгодны для неё. И ты … человек выгодный. Послушай, узнай, как мама себя ведет, пока тебя нет дома. Поймёшь тогда, больна она так сильно или просто пользуется твоей добротой.
— А ведь я знал, Милан, что ты сообразительная! Петрович, поставишь там какой-нибудь передатчик? Я что-то рад, как-то и неплохо всё получается.
— Поставлю камеру в гостиной, скажу, что пришел плату менять. Посмотрим… Сколько твоей матери лет? Моя меня в семнадцать родила… Ну … так получилось. Сеструху в тридцать два. Сейчас моя просто… Нормальная мать в общем, современная. Носится, как веник.
В общем, твоя, не думаю, что сильно припозднилась, да?
Я к ним хожу каждую неделю, и сестра ко мне таскается.
— А живешь отдельно?
— Жить я могу с Миланой, только так. Мать вообще давно умоляет жениться.
— Моей пятьдесят два, – угрюмо откликнулся Алексей. – У неё больная щитовидка, сердце и печень увеличена. И геморр… Гемор в общем. Лечимся.
— Прикольно. — сказал молодой Петрович и не выдержав чмокнул Милану коньячным ртом. Она покраснела и улыбнулась. — Лёх. Я поставлю камеру одну. Неприлично это, за человеком следить. Лучше скажи - мам, я за тебя боюсь - вот следить буду, чтобы чего не стряслось. Хотя, конечно, проверить надо... Вдруг она там на руках ходит, пока ты работаешь. Я же был у тебя, комп ремонтировал - на вид нормальная, переедает чуток, конечно.
— Ну, это точно неправда, на руках она не ходит… — улыбнулся Алексей. — Миланочка. Ты выглядишь сногсшибательно.
— Я те сейчас … А ну… Лёха, не зли меня, ё… мл… Не могу при ней ругаться. Миланочка Васильевна, закройте ваши прекрасные ушки, я сейчас его...
— Не надо. Не ругайся, ты же добрый.
Гриша. Работать надо. Ты мне обещал полную ревизию и чистку, помнишь? Инвентаризацию и отчет по каждому рабочему месту. Ты помнишь?
— Помню, любимая. А потом домой, да? Или сначала в ресторан сходим? Могу я любимую в ресторан сводить?
— Кота забрать надо, ты хотел…
— Да пусть…. сестра его там… голодным не оставит.
— Когда вы съедетесь, я приду к вам в гости. — важно сказал Алексей и важно кивнул.
— Мы уже съехались. Все вещи Милы у меня… Да, я её никому не отдам.
— Ну позовите же меня в гости. Сегодня.
В кабинет вломился Саша с перевязанным лбом и заклеенным на переносице носом.
— Ты! – сказал Петрович.
— Что это за борда-э-эль? — Сашин голос прозвучал так пронзительно, что Милана закрыла свои прекрасные ушки и уткнулась Петровичу в грудь. – Теперь ты еще и пьёшь! С двумя! Му жи ка ми!!! Минала! ...Милана! Быстро ко мне!
Саша сказал еще несколько неприличных ругательств, когда она не двинулась с места.
Как это случилось Мила не поняла, но Петрович успел и погладить её по голове, и допить рюмку, и встать, и перевернуть Сашу кверху ногами и встряхнуть, открыть дверь и вынести его вниз головой. И всё за каких-то несколько секунд.
В кабинете снова стало мирно и тихо.
Засопел Алексей. Он сопел, как крупный еж, уткнувшись в стопочку. Глазки стали узкими и показались крупноватые зубы, именно их испугалась Милана. Сейчас напротив неё сидело красное существо, которое злостно хихикало.
Милана с ними не пила, она только попробовала вкусную шоколадную конфетку из Франции или Австрии. И поцеловалась с Петровичем украдкой, пока Алексей, увлекаясь рассказом, отвернулся к окну, поэтому у неё на губы попало немного конь я ка. А вот судя по эффекту, Алексей просто предлагает всем напитки, подаренные руководством на праздники, у него их был полный шкаф.
«Сам… похоже совершенно пить не умеет. А что он творит на корпоративах! Просто отрывается, танцует, как ненормальный и пьёт много» - вспомнила Мила, вновь пожалев Алексея отличника, кандидата с диссертацией, заслуженного молодого перспективного директора, а самое главное – любящего совестливого сына.
Петрович вернулся с улыбкой, произнес душевно:
— Поместился.
Он сел и деловито принялся поедать крекеры.
— Кто? — спросила Милана, чтобы не называть имя Саши.
— Куда? — захохотало в голос существо, которое было Алексеем Ивановичем.
— В мусорный контейнер! — гордо сказал Петрович . – Я помыл руки, Милан, не волнуйся. Неприятно было прикасаться, конечно, но ничего. Переживу!
— Господи… — Только и смогла прошептать Милана.
— Ну, еще по одной, Лёх, и тебе хватит, а я пошёл работать. Мне любимая начальница задание дала.
💖 Петровича пишу диктовкой при родные людях :) А вот Матвея с Лизой только начинаю. Музыку включила и уже слезинка капнула... Угадать, кого я из всех героев люблю больше всего, наверное несложно.
Но чем ближе конец, тем любовь сильнее))))
Приятных выходных! Спасибо за то, что подписались и запомнили канал, если вас автоматически отпишут 💕, спасибо за бесценные комментарии, познавательные и поддерживающие, отдельное спасибо за репосты!!! С любовью и светом, Автор.
ПРОДОЛЖЕНИЕ № 11 НАЧАЛО ИСТОРИИ
Можно прочитать эту еще незаконченную историю с самого начала по ссылке чуть ниже :)
© Все текстовые материалы канала «Свет моей жизни» на dzen.ru являются объектом авторского права.