Утро застало Иваша во дворе с двумя мешками камней на плечах. Крас сидит на лавке у забора и потягивает трубку, наблюдая, как воспитанник семенит вокруг колодца. Кот забрался на крышу дома и лежит, подставив солнцу пузо. Морду накрыл лапами и вообще старается не шевелиться.
Иваш сипит, мотает головой срывая капли мутного пота. Воздух вокруг него идёт волнами от жара. Завершив очередной круг, остановился перевести дух и тяжело повернулся к учителю. Прохрипел, хватая воздух распахнутым ртом:
— А как... это сделает меня мужчиной?
Крас глубокомысленно затянулся и выдохнул густое облако дыма, пахнущего цветами и корой. Ткнул мундштуком в сторону ученика и сказал:
— Наше состояние определяет бытие.
— Что?
— Мы те, кем выглядим. Мужчина, это в первую очередь стать и сила. Хлюпики, это так, одно название и штаны. Так что давай, ещё десяток кругов.
— А потом?
— А потом будешь приседать.
За крепостной стеной в глубине города загремел церковный колокол, а на дороге за забором заревел ишак. Крас выглянул в щель между досок, оглядел крестьянские подводы, груженные продуктами, брёвнами и досками. На одной телеге сидят румяные девки и несколько парней. Следом за телегой тянется вереница молодых бычков.
Иваш закончил круги, встал у колодца и начал приседать. Мешки придерживает и смотрит перед собой стеклянным взглядом. Пот скатывается по лицу, льняная рубаха облепила тело. Крас задумчиво попыхивает трубкой и будто погрузился в воспоминания. На крыше кот издал звук, похожий на протяжный стон не смазанной ставни. Перевернулся и пошатываясь побрёл вниз, шатаясь и вяло оглядываясь. Соскочил на крыльцо и зарылся мордой в миску с водой. Залакал так шумно и жадно, что Иваш прекратил упражнение и обернулся.
— Асм? — Позвал мальчик. — С тобой всё хорошо?
— Всё великолепно... — Промычал кот. — Запомни малец, вино — это чистое зло! Не пей, никогда!
— А зачем ты тогда пил?
— Я... ик... боролся со Злом! Ох...
Асмодей накрыл морду лапой, придавив одно ухо, зажмурился, покачиваясь на месте. Плюхнулся на зад и так и остался сидеть, почти как человек.
— Что ж я котёночком не помер... — Наконец пробормотал котяра.
— Ты уверен, что в порядке? — Вновь спросил Иваш, а Крас лишь ухмыльнулся в трубку.
— Да... — Простонал кот. — Просто на меня такие штуки сильнее действуют.
— Почему?
— Во-первых, я кот. Как ты мог заметить... а во-вторых, спроси Марианну лан-Адельяно.
— К-кого? — Переспросил Иваш, поправил мешок, сползший с плеча.
— Маришку... — буркнул Асмодей, заваливаясь на бок и строя из себя убитого. — Её вина и только её.
— Она и со мной такое хотела проделать. — Хохотнул Крас, выпуская колечки дыма так, чтобы одно пролетало через другое.
— А ты что? — Буркнул кот.
— Ну, пришлось побегать, переговорить с парой ведьм и святым отцом. Даже на родину заскочил, но ха-ха, выкрутился!
— Везунчик, — вздохнул кот, — ты хоть далеко уйти от них можешь...
На крепостную стену вышел караул позёвывающих стражников, один заметил Иваша. Вздрогнул, протёр глаза кулаками и заморгал, взглянул вновь. Мальчишка успел сбросить мешки и сел на них, стражник озадаченно попятился, мотнул головой и поспешил за товарищем.
— Ты чего прохлаждаешься? — Рыкнул Крас, упирая кулак в бок и сводя брови на переносице. — Устал?!
— Люди смотрят. — Хрипя ответил Иваш, указывая на стену.
— И что с того? — Начал Крас, поднимаясь, хлопнул по лбу ладонью и рассмеялся. — Ах да, мешков ведь всего два! Два даже девчонки весь день таскать могут!
— Что? — Пролепетал Иваш, оглядывая на два огромных мешка, доверху набитых речной галькой.
— Да, — мурлыкнул Асмодей, щурясь, будто спёр горшок сметаны, — а я то думал, чего он с двумя таскается. Теряешь хватку, Крас Святославович, ой теряешь! Старость?
— Да... — Протянул наставник, скребя щетину на подбородке и задумчиво глядя на мальчишку.
Иваш втянул голову в плечи, поёжился, глядя то на него, то на мешки. Сглотнул ком слюны.
***
Спина трещит, как хворостяное коромысло, в глазах темнеет и весь мир сужается в точку. Каждая мышца гудит от натуги и вот-вот начнёт лопаться, волокно за волокном. Ещё немного и лицо треснет, а голова взорвётся. Иваш сипя выпрямился, глядя на Асмодея, мирно лакающего молоко из блюдца. Кот сощурился и обмахнулся хвостом, как бы веля продолжать.
— Ну, пожалуй хватит. — Скомандовал Крас, вытряхивая трубку постуком о подошву.
Иваш облегчённо выдохнул, под ноги грохнулся мешок, сверху упал второй, третий, четвёртый и пятый. Последний лопнул и на землю посыпалась мелкая, ещё мокрая, галька. Мальчишка качнулся и опустился на мешки, силясь унять рвущееся из груди сердце.
— Ты чего сел? — С прищуром спросил Крас.
— Но... вы же сказали, что всё!
— Я имел в виду хватит приседать. Беги вокруг двора, кружков сто.
— С мешками?!
В голосе мальчика сквозят подступающие слёзы, а лицо бесконтрольно кривится. Слав вздохнул, покачал головой и сказал, взмахивая рукой:
— А хег с ним, я сегодня добрый, сто десять кругов без мешков.
Иваш мгновенно просиял и с готовностью бросился бегать вдоль забора. Даже подпрыгивая от радости, что мешки остались на земле. Кот лизнул молоко, обтёр лапой усы, осоловело взглянул на Краса и мяукнул:
— А не слишком ли ты с ним жёстко? Первый день занятий, как никак.
— Жестоко? — Брови слава взметнулись на середину лба, а челюсть ударила по груди. — Да он у меня скоро всё это будет делать в кольчуге и подкльчужнике, плавать во всём это будет! А потом танцевать и песни петь!
— А по деревьям лазить?
— А по деревьям бегать будет!
Асмодей хихикнул, свернулся калачиком, подтянув лапы к туловищу, и превратился в пушистую булку. Зыркнул на пробегающего мимо мальчика, перевёл взгляд на Краса.
— Знаешь, я видел всяких чудовищ... но ты... о! Ты особенный!
