Пять лет назад мы отлично провели март в Крымских горах. Мы уже успели погулять в подснежниках на Кастели и совершить фантастический переход по Демерджи. На четвёртый день отпуска мы снова прыгаем в троллейбус на конечной в Алуште — ой, не зря мы тут поселились! — и едем до крайней остановки Перевального — «Лесничество». И на сей раз окрестности Ангарского перевала встретили нас солнышком! Тем приятнее будет искать новую тропу вверх, на нижнее плато Чатыр-Дага, — по Орлиному ущелью, мимо гребня, которого туристы прозвали Петушиным. Есть даже легенда про старца, превратившегося в петуха, спрятавшегося за горой окаменевшего золота и стерегущего золотую жилу в ущелье. Тропа туда была обещана крутая, но без экстрима. Единственным экстримом, как говорилось в найденном описании, может стать ветер (если повезёт!). Мы даже не подозревали, до какой степени мы везучие…
На территории базы отдыха, расположенной на берегу бурлящей Ангары, мы начали искать начало тропы. База отдыха, кстати, оказалась очень чистенькой и симпатичной, а лес вокруг был радостным и солнечным — и на обочинах вовсю цвели яркие пролески. Спросили дорогу у охранника — абсолютно незнакомого, впрочем, ни с местной географией, ни с местной топонимикой, — и, не получив никакой толковой информации, пошли по грунтовке в лес, доверяя больше собственной интуиции, чем картам.
Собственно, самым надёжным ориентиром была речка, бегущая с гор, в которые мы снова так настырно лезли. Она всё время ненавязчево журчала где-то в глубоком ущелье справа от нашей дороги.
Меж тем cкалы по бокам становились выше, а лес всё гуще украшался цветущими островками и целыми полянами пролесок и подснежников.
Безоблачная с утра, погода понемногу начинала меняться, и лес временами погружался в тень. Мы искали тропу наверх, к маячившему над нашими головами гребню. И в конце концов нашли её, оказавшуюся хоть и не экстремальной, но весьма и весьма крутой и сыпучей. О том, чтобы по ней спуститься обратно, не могло быть и речи.
Цепляясь на что попало, мы с горем пополам карабкались вверх. Занятие это было непростым и местами вполне себе адреналиновым, мы перемазались и запарились. Здесь, на лесистом склоне горы, было почти безветренно, и поэтому мы знать не знали, что ждёт нас по окончании крутого участка.
Тропа упёрлась в каменный козырёк, и мы некоторое время помыкались, соображая, как народ ухитряется взгромождаться наверх по этим камням. Кое-как нам удалось забраться на каменную кромку. Здесь было почти плоско, цвели крокусы. И дул ветер. Пока ещё просто дул, сильно, но терпимо. Тропа дальше не читалась, да и не нужна она была — Петушиный гребень был прямо над нами. И мы пошли к скалам прямо по горному склону, понемногу остывая от крутых карабок.
Очень скоро мы поняли, что имелось в виду под экстремальным ветром! Чем выше мы поднимались, тем злее он становился. В конце концов наступил момент, когда идти сделалось реально сложно. Приходилось выбирать моменты между порывами ветра, чтобы сделать очередной шаг. И было очень опрометчивым переносить центр тяжести с ноги на ногу в момент, когда воздушные массы начинали усиленное движение. Равновесие терялось, и Лена, чтобы не упасть, начала подпрыгивать и приземляться на две ноги, восстанавливая центр тяжести. Со стороны это, должно быть, выглядело верхом изящества… Мы цеплялись на камни и траву, и вскоре выяснилось, что это тоже чревато неприятными последствиями. За пять минут Лена сняла с себя трёх клещей — с коленей и перчаток, и поймала себя на подступающей паранойе.
На пару минут мы смогли передохнуть от ветра под защитой каменного гребешка. Под нами простиралось глубокое Орлиное ущелье, из которого мы только что вылезли. Было очень красиво и всё ещё солнечно. Собравшись с духом, мы продолжили путь по тропе…
На траверсе горы нешуточно встал вопрос о возвращении или смене маршрута. Это случилось в момент, когда иди стало реально невозможно. Ветер валил с ног в прямом смысле слова. Мы полустояли, полулежали, опираясь на камни у тропы, и не могли сделать шага. Было не по себе. Казалось, ветер твёрдо задался целью не пускать нас наверх. Клочки облаков летели по небу над нашими головами, и вскоре мы поняли, что это — обрывки тумана, царящего на яйле.
Конечно, мы не повернули назад. Кое-как, цепляясь за камни, мы взгромоздились на вершину гребешка. Туда вела тропа, и там, в распадке между камней, был Трон Ветра. Здесь был апофеоз его господства, его мир, его царство. Каким чудом Лене удалось взобраться на кромку каменной площадки и преодолеть по ней пару метров пути — абсолютная загадка. Ветер быстро усадил её на камни — пришлось перевести дух, держась обеими руками за край каменного гребешка. Выше по тропе пришлось перебираться ползком — и у очередной груды камней она снова присела, чтобы дождаться Андрея.
Андрей ступил на каменистую площадку перевала — и некоторое время пытался устоять на ногах, ложась грудью на ветер и опираясь на палку для ходьбы. Потом, сдавшись, упал на колени. Лена — наблюдавшая эту нереальную картину, вцепившись в скалу и прижимаясь к ней изо всех сил — крикнула Андрею ползти к камням на четвереньках. Дальше тропа полого и долго повела нас на нижнее плато Чатыр-Дага, а ветер так и норовил смахнуть нас с горы и заставить вернуться в солнечную долину далеко внизу. Впереди было очень неуютно — по яйле, цепляясь за редкие скальники, ползали мокрые облака, — но нас уже было не остановить. Впереди нас ждало неизведанное!
Со склонов Шатёр-Горы срывались белые полотнища тумана, и летели в солнечный пейзаж над ущельем, то накрывая его, то снова освобождая. Мы же, по ощущениям, двигались навстречу урагану — прямо в облака, из которых веяло сырым холодом. О жаре на подъёме мы уже и думать забыли! Одно было хорошо — по мере приближения к плато ветер понемногу начинал ослабевать. Появлялась надежда, что по яйле мы по крайней мере сможем свободно перемещаться…
Чатыр-Даг был прекрасен! Пусть он почти весь был скрыт туманом, и только краешек, с которого мы начали путь по плато, светился рыжей травой — всё равно это было бесконечно красиво! И синее небо, светящееся сквозь переменной плотности туманную дымку, и далёкие горы, и долина внизу, и дорога, петляющая по плоскогорью — всё это было завораживающе, жило, дышало, переливалось цветами, светом и тенью. Так что идти нам было совсем не скучно. И мы шагали, останавливались, фотографировали, снова шагали, и снова оборачивались, и картинка всё время немного менялась. Солнце, ветер и туман были художниками, мастерски колдовавшими с предоставленной им Чатыр-Дагом богатой натурой. Мы были благодарны себе за настырность: взобрались, не повернули назад, не лишили себя этого великолепного приключения! Которое, впрочем, ещё только начиналось. И в предвкушении его мы спрятались в карстовой воронке, убранной белым снежным покрывалом, присели на камешки в относительном безветрии — и с удовольствием попили чайку с бутербродами...
На самом деле мы только-только доползли до Красной тропы, с которой десять лет назад началось наше знакомство с Чатыр-Дагом. Ох и жарко же было тем июльским днём на раскалённой «сковороде» показавшегося нам бесконечным плато. Впрочем и сейчас, с высоты накопленного опыта, тогдашний переход через всю нижнюю яйлу с неизменными блужданиями в паутине здешних троп, подъём в лоб на верхнее плато и нескончаемая тропинка вокруг него к спуску на Кутузовское озеро — совсем не кажутся лёгкой прогулкой!
Пока что мы шли знакомой дорогой вдоль живописных восточных ущелий Чатыр-Дага, спрятавшихся от нас в беспроглядной молочной мути.
Вышло так, что двигались мы по верхнему краешку облаков, клубившихся под нами. А вот над нами, в разрывах истерзанного ветром покрывала, то и дело проглядывало синее небо, — и тогда солнце врывалось в туман внизу, освещая обрывистые склоны и пропасти, заполненные клубящимся бело-сиреневым маревом.
Нам было чем полюбоваться! Иногда облака разрешали нам видеть обширные всхолмлённые просторы яйлы, и верхнее плато плавало на белой облачной подушке фиолетовым силуэтом, расписанным белыми снежными полосками.
По дороге впереди через яйлу очень быстро проскакали два всадника. Зрелище это было каким-то не вполне реальным, как из кино. Всадники скрылись за приземистым строением, к которому мы понемногу приближались. Судя по карте, база спелеологов — при ближайшем рассмотрении это оказался целый комплекс домиков, окружённый расписанным разноцветным граффити забором.
Прямо от забора начиналась бетонная дорога, ведущая в нужном нам направлении, и мы, не долго думая, отправились по ней вглубь нижнего плато. И даже спавшая внутри базы собака, к нашей тихой радости, никак на нас не среагировала.
Дорога взбиралась на холм, и чем дальше мы шли, тем виднее была территория базы, как на ладони. Она, раскинувшаяся среди рыже-жёлтых холмов под очень синим небом с белыми облаками, была, кстати, очень живописна. И белые островки снега, распластанные среди сухих трав, только добавляли красоты пейзажу.
Погода, похоже, решила нас немного побаловать, солнце светило ярко, туман на время отступил. Так что мы могли наслаждаться открывающимися панорамами, что и делали с удовольствием. На бегу! Ибо уж очень велика яйла, и нам предстояло углубиться в самый её центр, где скрываются одни из немногих доступных без специального снаряжения пещеры Чатыр-Дага — Бинбаш-Коба и Суук-Коба, соответственно Тысячеголовая и Холодная, о которых и будет следующий рассказ...
12 марта 2018 г.