Для того, чтобы разместить с удобствами восемьдесят восемь девушек одновременно, во дворце имелось только одно подходящее помещение ― огромная естественная пещера рядом с купальней, согретая теплом горячего источника. Принимая здесь девиц, проходящих через портал, Лиин давала каждой сонное зелье и с помощью стражей-змей укладывала бедняжек на заранее развёрнутые тюфяки. Предполагалось, что зелье перестанет действовать около полудня, поэтому с утра у Эни было достаточно времени, чтобы подготовиться к пробуждению землячек. Сразу же, как только проснулась она сама, дракон заявил, что ему нужно отлучиться на остров Яй, и пообещал вернуться к полудню. Он выглядел взволнованным и донельзя расстроенным, поэтому Эни не стала спорить. Работы на самом деле не так уж и много. Переодеть почти сотню красавиц в одинаковые простые, но тёплые платья ― вот и вся задача. Самое сложное начнётся после, когда девушки проснутся. Паника неизбежна, но господин Лун сказал, что решит эту проблему с помощью своей врождённой магии. Ну да. С такой аурой, как у него, одарить спокойствием несколько десятков смертных несложно.
― Они не сочтут странным, что твоё положение сильно отличается от прежнего? ― спросила Юалин, помогая Эни переодеть одну из спящих девушек.
― Да они будут напуганы до смерти, ― небрежно отозвалась полукровка. ― В такой ситуации о положении никто не задумывается. К тому же они не должны помнить друг друга. Всех забирали из разных селений и провинций. Я, например, до прибытия в посольскую резиденцию была знакома только с Саттией Эржен, но она вообще лишена памяти о своей прошлой жизни. Меня больше беспокоит то, что забвение не избавляет от привычек. Боюсь, как бы благородные барышни не взялись за старое. Они привыкли повелевать и получать желаемое без возражений. Это уже черта характера, такое сложно искоренить. Вот увидишь, что будет через несколько дней после того, как мы расселим их по общим комнатам. В каждой компании появятся лидер и изгои. Глаз да глаз нужен будет, чтобы не ссорились и не помыкали друг другом. Но я, если честно, поставила бы на простолюдинок. Эти хотя бы сами постоять за себя могут, а не зовут стражу всякий раз, когда что-то не по душе. Получит Её Высочество пару раз хорошую взбучку и станет паинькой.
― Госпожа противоречит самой себе, ― подала голос Лиин. ― Если у одних сохранится привычка командовать, то другие разве не начнут привычно кланяться?
― Я бы точно не начала, ― ответила ей Эни. ― Все девять лет жизни в поместье князя Лоу кланялась и пресмыкалась только потому, что этого требовали старшие, но принимать унижение как должное так и не научилась. Среди этих девушек нет бывших рабынь. Да, их жизнь была тяжёлой, зато относительно свободной. Проблемы будут, я не спорю, но только после того, как исчезнет сплочённость перед общей бедой.
― Эта выглядит уж очень холёной. Смотри, какая нежная кожа, ― указала Юалин на следующую кандидатку на переодевание. ― Даже лохмотьями такую ухоженность не скроешь.
― Это Розалин Коул, ― узнала полукровка обладательницу нежной кожи. ― Она из семьи чиновника, но её тётя по матери держит в столице большой магазин косметики. У этой девушки с детства под рукой всегда были самые лучшие крема, помады и пудры. Кстати, нужно придумать всем благородным барышням новые имена. Как-то из головы это вылетело. Даже если простолюдинки никогда и не встречали этих знатных девиц, их имена могут быть на слуху. Саттия Эржен, например, была помолвлена с кем-то из южных провинций, но жених отказался от помолвки. Шуму тогда было много, кто-то мог и запомнить.
Дальше процесс переодевания спящих красавиц пошёл уже веселее, поскольку сопровождался сочинением историй о прошлом каждой из благородных девиц. Фантазия Лиин оказалась довольно скромной, зато болтушка Юалин не умолкала ни на минуту, придумывая настолько смешные легенды, что иногда работа прерывалась на несколько минут из-за приступов дружного хохота. Принцессу Сильвию змейка определила в куртизанки дома удовольствий, Саттию Эржен сделала дочерью свинопаса… Всё бы ничего, но о жизни в Шаэне Юалин знала только понаслышке, поэтому Энии приходилось часто вносить поправки в её россказни. Так бы и продолжалось, если бы всеобщее веселье не прервал взволнованный страж.
― Госпожа Эния, с Афу что-то не так. Он без видимых причин принял свой истинный демонический облик и громит вашу спальню.
― Я разберусь, ― вмешалась Лиин, когда Эни вознамерилась уйти. ― Горные духи пай-пай не злобные, но в истинном облике он может тебя покалечить. Парой царапин точно не отделаешься. Господин Лун мне голову снимет, если ты пострадаешь.
― Хорошо, ― согласилась девушка. ― Только не обижай его. Господин любит этого зверя.
Лиин ушла. Страж тоже вышел, потому что его присутствие при переодевании барышень было неуместным.
― Ты испачкалась, ― заметила Юалин, указав на грязное пятно на подоле светлого одеяния Эни. ― Если не застирать это сразу, платье придётся выбросить. Сходи к источнику, я здесь закончу. Двух девушек осталось переодеть, сама справлюсь.
Эния попыталась смахнуть грязь рукой, но только размазала её ещё сильнее. На красивом светло-салатовом шёлке пятно смотрелось уродливо, а выбрасывать этот наряд, надетый впервые, действительно было жалко. Оставив смертных девиц на попечение змейки, Эни всё-таки пошла в смежную с пещерой купальню. Встала на колени у края большого пруда, тёплая вода в котором испускала в воздух влажный туман, и наклонилась вперёд с намерением застирать пятно. Резкий толчок в спину сбросил её в воду, сразу же заполнившую рот и нос. Девушка принялась отчаянно барахтаться, чтобы всплыть на поверхность, но что-то тянуло вниз, а потом перед её широко распахнутыми от испуга глазами вдруг возникло лицо Юалин ― сначала отчётливое, оно начало быстро меняться и в конце концов превратилось в жуткую, очень большую рыбью морду с шевелящимися жабрами по бокам. Это ужасное зрелище стало последним, что уловило сознание тонущей полукровки. И ещё она вдруг вспомнила, что в большой пещере не было грязи ― о том, чтобы это помещение оставалось сухим и чистым, Лун Дайлу позаботился ещё вчера.
* * *
Эдриан выслушал сына внимательно и с глубокой печалью в глазах. Конечно же, он был разочарован. Одиннадцать тысяч лет назад звёздный дракон пожертвовал своей последней жизнью, чтобы изменить магию этого мира и сделать её бесполезной для богов Занебесья, а теперь выяснилось, что жертва была напрасной. Занебесье по-прежнему ждёт новых богов, но больше не вмешивается в дела живых существ и не заботится о самом мире. Всё получилось именно так, как и нужно было хранителям сил мироздания.
― Мы же предполагали, что это возможно. Не огорчайся, ― попыталась успокоить расстроенного супруга госпожа Адели, хотя сама была взволнована не меньше.
― Значит, всё это правда? ― с мрачным выражением лица спросил Лун. ― Мы с Наей забираем ваши силы, и барьеры из-за этого скоро падут?
― Всё так, сын, ― кивнул старший бог-дракон. ― Я лишь не знал, что божественная сила не будет передаваться полностью. Думал, что вы со временем заберёте её всю, а мы с твоей матерью останемся просто драконами.
― Но почему ты не сказал об этом? Почему не попросил помочь с поддержкой барьеров? Даже если божественная сила и разделилась на всех нас, в общем она всё равно составляет единое целое. Вчетвером мы точно справимся.
― Я не уверен в том, что поступил правильно, разделив царства барьерами, ― признался Эдриан. ― Они не то что не могут, а просто не хотят существовать сами по себе. Всегда находятся причины для заключения взаимовыгодных союзов и сделок. Через порталы, от которых давно следовало бы отказаться, ходят торговые караваны. Зачем нужен барьер, если он никого не останавливает?
― В этом ты не прав, ― вмешалась госпожа Адели. ― Порталы охраняются. Ими не может воспользоваться кто угодно.
― Да, но кто может дать гарантию, что среди торговцев, сопровождающих караваны, или в дипломатических миссиях не окажется шпионов и злоумышленников? ― возразил её супруг. ― Лерой Нитаэн имеет, как он выражается, «глаза и уши» повсюду. Ему ничего не стоит получить информацию из Облачного Царства или устроить серьёзный переполох в Шаэне. К нему никто не может сунуться, но его руки способны дотянуться куда угодно. То же самое касается и бессмертных. Духи Заповедных Земель ведут себя скромнее, но и их сложно назвать затворниками. Сейчас наш сын захотел иметь свой собственный дом на северных островах. Я ничего не имею против, но теперь на этих необитаемых землях есть и духи-оборотни, и демоны, и смертные, и даже дракон. В чём смысл разделения, если все народы всё равно так или иначе взаимодействуют друг с другом? Я уже решил, что больше не буду тратить на это свои время и силы.
― Но демоны погибнут! ― возразил Лун. ― Лерой Нитаэн разве не друг тебе? Ты готов оставить его без защиты?
― Между услугой и обязанностью большая разница, сын. Мы друзья, да. Если с нами случится беда, Лерой будет первым, кто примчится на помощь. Я тоже вмешаюсь, если демонам будет угрожать реальная опасность, но это взаимовыручка, а не пожизненная повинность. А если он не придёт спасти меня, я пойму. У него есть семья и свои интересы. У меня тоже есть семья. В первую очередь мы должны защищать близких.
― Но нам никто не угрожает!
― Демонам пока ещё тоже никто не угрожал. Ты услышал пророчество, прозвучавшее из уст бога, и сразу же переполошился, но известно ли тебе, сколько таких пророчеств я слышал за свою долгую жизнь? Думаешь, твоего деда и правда волнует судьба его потомков?
― А разве нет?
Эдриан Дайлу криво усмехнулся и вздохнул.
― Перед тем, как я самоотверженно пожертвовал собой, чтобы изменить магическую основу мира, у меня с твоим дедом состоялся долгий и весьма познавательный разговор. Тогда он уже стал богом и почти полностью утратил все свои чувства, эмоции и прежние ценности. Он сказал мне в тот день, что Занебесье ― это вечность, сотканная из магии, на пересечении потоков которой зарождаются новые миры. А боги — лишь осколки этой вечности. Они не имеют ни формы, ни воли, ни собственного разума. Единственная цель их существования заключается в сохранении магического равновесия всей системы мироздания, состоящей из бесчисленного множества миров. У богов есть память, Лун, но они используют её лишь в своих интересах. За одиннадцать тысячелетий от прежнего огненного дракона Дайлу не осталось уже ничего. Нет ни любви, ни заботы о потомках, ни каких-либо других тревог, связанных с прошлой жизнью. Зато он хорошо умеет играть на чувствах других. То, что ты услышал, может быть как правдой, так и полуправдой. Он может знать о наших заботах и печалях, поскольку боги, оказывается, так и не потеряли к нам интерес, но мы не знаем, насколько правдивы все остальные его слова. К тому же он бог огня, а для того, чтобы управлять звёздами, нужна сила бога небесных светил. Тебя обманули, потому что ты юн, доверчив и склонен полагаться на свои чувства.
― Хочешь сказать, что я разговаривал с каким-то другим богом? Не с дедом? ― нахмурился молодой дракон.
― Я знаю о богах Занебесья немногим больше твоего, поэтому не осмелюсь строить догадки о том, с кем именно из них тебе довелось повстречаться, ― ответил ему отец. ― Но если они снизошли до того, чтобы пугать нас грядущей войной и полной утратой божественных сил, значит, для них нет выгоды ни в первом, ни во втором. Им нужно, чтобы мои барьеры продолжали разделять этот мир на части. Хм… Интересно, какой в этом интерес для Занебесья?
― Может, дело вовсе не в барьерах, а в том, из чего они созданы? ― высказала предположение госпожа Адели. ― Наша божественная сила у многих вызывает зависть. Мы добросовестно льём её в барьеры и лишь латаем слабеющие места, но никогда не задумывались о том, почему они появляются.
― Думаешь, бессмертные решили прибрать к рукам и её тоже?
― А почему нет? Это ведь тоже магия, пусть и особенная. В Облачном Царстве не дураки живут. За сотни лет существования барьеров бессмертные наверняка нашли способ добывать божественную силу из плетений по крупицам. Присвоить, может, и не пытались, но изучить-то могли.
Эдриан закрыл глаза и испустил тяжёлый вздох.
― Это только ещё раз доказывает, что барьеры надо убрать, ― подытожил он. ― Что же до всего остального… О бесплодии Наи я не стал бы делать поспешные выводы, основанные на словах неизвестного бога. Словам о том, что наследие нашего рода со временем иссякнет, тоже доверять не хочу. А для того, чтобы Грегори Сюэ не совался к твоей жене, Лун, мы уже и так сделали больше, чем было нужно. Её духовная сила подсажена внуку владыки Шаэна. Энией никто не заинтересуется, если не будешь выставлять её напоказ. О барьерах поговорю с Лероем. Оставлять его без защиты не хочется, но можно придумать другую структуру, чтобы демоническая магия составляла внешний слой и скрывала божественную. Если боги все эти тысячи лет только наблюдают за нами и не суют сюда свои носы, значит, что-то их останавливает. А у нас развязаны руки. Снова прогибаться под желания Занебесья я точно не буду.
Лун не знал, как воспринимать такую реакцию отца, но он и не имел настолько богатого жизненного опыта, чтобы судить о пользе или вреде каких-либо решений. Он умолчал о том, что неизвестный бог назвал Энию его истинной любовью, чтобы не расстраивать родителей ещё сильнее. Это его проблема, не их. Скажет, когда нужны будут совет или помощь. Навещать посаженную под домашний арест сестрёнку Лун тоже не счёл нужным ― не хотелось ни видеть её, ни слышать. Наведался только в домик у водопада и забрал оттуда некоторые из своих книг, чтобы Энии было чем занять себя по вечерам. Она любознательная. Ей наверняка понравятся древние легенды, которых не рассказывают в Шаэне.
До полудня оставалось ещё около часа, когда молодой дракон вернулся в свой новый дом. Творящийся там переполох вызвал у него сначала недоумение, а после ― неподдельный страх. Кто-то подбросил в хозяйскую спальню клочок шкуры снежного льва ― злейшего врага горных духов пай-пай. Оставленный там Энией Афу, конечно же, с перепугу взбесился. Лиин с трудом удалось успокоить разбушевавшегося зверя, после чего у стены за кроватью была обнаружена полумёртвая Юалин. Змейка успела принять истинный облик раньше, чем лишилась чувств, поэтому её раны не вызывали опасения, вот только нанесены они были не Афу, а кем-то, от кого очень сильно пахнет рыбой.
― Где моя жена? ― прорычал Лун, едва сдерживая переполняющий его гнев.
― Она исчезла, ― давясь рыданиями, пробормотала Лиин.
«У твоей лисички осталось не так много времени… Если сунешься спасать эту полукровку, пострадаешь сам», ― прозвучали сквозь пульсирующую в голове боль ярости слова ночного собеседника. Но кто ещё её спасёт? Бессердечные боги? Или Эдриан Дайлу, который не верит их словам? Облачное Царство не так уж и далеко от северных островов, а Грегори Сюэ хоть и бессмертен, но эта проблема легко решается уничтожением духовного ядра. Неуязвимых существ в этом мире никогда не было. Нет их и теперь.