— Ты, наверное, и кофе сегодня не сварила? Снова целый день ничем полезным не занималась? — Алексей небрежно бросил портфель на тумбочку в прихожей, не глядя на жену.
Анна подняла глаза от ноутбука, где только что закрыла видеоконференцию с партнерами из Китая, и спокойно улыбнулась, хотя внутри что-то неприятно сжалось.
— Твой кофе на кухне. Как прошел день?
Муж не ответил. Лишь фыркнул, проходя мимо, словно ее вопрос не стоил внимания. Анна закрыла глаза на секунду, позволяя себе краткий момент раздражения, а затем вернулась к работе.
На экране мигало уведомление о новом контракте, который мог принести компании восьмизначную сумму. Контракте, который она выиграла после трех месяцев жестких переговоров.
Она бросила взгляд на дверь, за которой скрылся Алексей. Еще шесть месяцев назад он вернулся бы с объятиями, с теплыми историями о рабочем дне в той самой компании, директором которой она являлась.
Но теперь все изменилось.
Первые месяцы их брака казались сказкой. Алексей покорил её не столько своим талантом к слову, хотя копирайтером он был блестящим, сколько той особой искренностью, которая сквозила в каждой его улыбке, в каждом жесте.
Тогда она просто не могла устоять. Их разговоры у кофемашины, где он видел в ней лишь сотрудницу маркетинга (она так представилась ему в тот момент, а потом сказала, что уволилась), стали для Анны глотком свежего воздуха — никакой натянутости, никаких завуалированных попыток выслужиться перед начальством.
Эта игра в инкогнито позволяла ей видеть людей без маски вынужденного почтения, которую они обычно надевали в её присутствии.
Отец Анны, формальный владелец бизнеса, одобрил ее решение. "Так ты поймешь, кто видит в тебе женщину, а не кошелек", — сказал он, когда пять лет назад передал ей управление семейным делом, оставшись лишь номинальной фигурой.
С отцом Анна не знакомила мужа, сказала, что его нет. Фамилия у нее была по матери. Отец попросил выждать хотя бы год и тогда раскрыть карты.
Когда они с Алексеем поженились, Анна не стала ничего менять.
Ей казалось трогательным, как он гордился своими успехами в компании, не подозревая, что все его повышения и премии — ее решения.
Она ценила его талант, работая под прикрытием, наблюдая и поддерживая его рост.
Но что-то надломилось после третьего месяца их брака. Возможно, его задело, что Анна часто отказывалась от его финансовой помощи.
Или, может, дело было в его семье с их консервативными взглядами на роль женщины.
Капли дождя барабанили по окну, когда Анна закрыла ноутбук. Она слышала, как на кухне Алексей громко разговаривал по телефону.
— Конечно, посижу с ребенком в субботу, без проблем, — его голос звучал тепло. — Да, Анна дома, но от нее никакого толку, сам знаешь. Красивые бездельницы — они такие.
Анна медленно потянулась к чашке с остывшим чаем. Она столько раз пыталась найти момент, чтобы рассказать правду, но теперь... теперь ей казалось, это уже не имеет смысла. Что-то безвозвратно менялось между ними, что-то ускользало.
Со стороны они выглядели идеальной парой: красивая обеспеченная девушка и перспективный молодой специалист.
Анна грустно улыбнулась. Внешне — счастливый брак, а внутри — песочные часы, в которых последние песчинки доверия утекали без возможности вернуть их обратно.
Дождливая осень сменилась ранней зимой. Анна сидела в мягком кресле в их гостиной, просматривая файлы с новой рекламной кампанией.
Это был проект Алексея, на котором он строил свои карьерные амбиции. И проект, который она должна была или одобрить, или вернуть на доработку.
Она услышала, как повернулся ключ в замке. На этот раз Алексей вернулся не один.
— Проходи, — услышала она его голос. — Моя женушка должна быть дома, как обычно ничего не делает.
Мужской смех в ответ. Анна сохранила файл и закрыла ноутбук.
Через мгновение в дверях гостиной показался Алексей с коллегой — Дмитрием из отдела продаж.
— А, вот и она, — Алексей кивнул в сторону Анны. — Знакомься, моя домашняя фея. Пока мы работаем, она отдыхает.
Дмитрий неловко улыбнулся.
— Ты даже не представляешь, какой проект мы сейчас ведём, — Алексей развалился на диване, потягивая виски из хрустального стакана. — Если выгорит, то меня ждёт повышение... возможно, даже до креативного директора.
Анна отвела взгляд от окна, где первые снежинки кружились в свете фонарей. Именно она вчера подписала документы на реструктуризацию отдела и создание новой должности креативного директора.
— Это здорово, — она осторожно подбирала слова. — Тебе нравится твоя команда?
— Команда? — фыркнул Алексей. — Да они все безмозглые исполнители. Без моих идей компания давно бы развалилась.
Анна сжала в руке телефон, где только что получила финансовый отчёт за квартал: прибыль выросла на тридцать процентов благодаря стратегии, которую разработала она сама.
Она смотрела на мужа и не узнавала его. Куда исчез тот искренний, увлечённый парень, с которым они обсуждали новые идеи, делились мечтами?
Сейчас перед ней сидел самоуверенный мужчина, считающий, что весь мир крутится вокруг него.
— Только между нами, — Алексей наклонился ближе, — я слышал, что дочка хозяина компании какая-то тихоня, которая просто числится в штате.
Типичная наследница, понимаешь? — Он засмеялся. — Её никто даже в лицо не знает. Наверное, страшненькая.
Анна почувствовала, как щёки обожгло румянцем. Страшненькая. Тихоня. Она провела рукой по волосам, вспоминая, как три дня назад провела пятичасовые переговоры с японскими инвесторами, перевернувшие будущее компании.
— А тебе не кажется, что мы мало знаем друг о друге? — внезапно спросила она.
Алексей вздрогнул от неожиданности: — Что за глупости? Мы женаты.
— Именно поэтому я спрашиваю, — Анна встала, чувствуя, как внутри нарастает решимость. — Что ты знаешь обо мне, кроме того, что я твоя жена?
— Брось эти женские штучки, — махнул рукой Алексей. — Лучше скажи, что на ужин? Я пригласил родителей на воскресенье.
Разговор был закрыт. Как и множество раз до этого.
***
Квартира наполнилась запахами жаркого и свежей выпечки. Анна расставляла тарелки на столе, мысленно репетируя презентацию на завтрашнем совете директоров.
Её отец должен был формально представить новую стратегию, но готовила её, конечно же, она.
Дверной звонок возвестил о приходе родителей Алексея.
— Милая, ты просто сокровище! — Мария Сергеевна, его мать, расцвела в улыбке, осматривая накрытый стол. — Настоящая хозяйка! Я всегда говорила, что женщина должна создавать уют, а не гоняться за какой-то там карьерой.
Анна выдавила улыбку: — У каждого своё призвание.
— Ерунда! — басом вклинился отец Алексея. — Женское призвание в семье! Вот я Алёше с детства говорил: выбирай такую, которая дома сидеть будет, детей растить. А эти феминистки с их карьерами... тьфу!
Алексей обнял отца: — Так я и выбрал! Анна — идеальный вариант. Никаких амбиций, полный комфорт для меня. Но порой, из-за ее безделья, мне кажется, что она позорит семью.
Они рассмеялись как старые сообщники, а Анна застыла, чувствуя, как каждое слово врезается острыми осколками под кожу. Идеальный вариант. Без амбиций.
— А чем вы занимаетесь в свободное время, Анна? — поинтересовалась Мария Сергеевна. — Хобби какое-нибудь есть?
Анна замерла. Рассказать, как она реструктуризирует холдинг? Как проводит собеседования с топ-менеджерами? Как анализирует рынок?
— Она сериалы смотрит, — вклинился Алексей, наливая вино. — И по магазинам ходит. Тратит мои деньги, — он хохотнул. — Но это нормально. Зато дома порядок. Хотя не буду врать, денег у Анны много, она какое-то наследство там получила еще до нашего знакомства.
— Да, — процедила Анна сквозь зубы. — Именно так.
Вечер тянулся бесконечно. Родители Алексея вспоминали его детские победы, обсуждали родственников, делились планами. Анну никто не спрашивал. Она была декорацией за собственным столом.
Когда гости наконец ушли, Алексей довольно потянулся: — Отлично всё прошло. Родители в восторге от тебя.
— Почему ты так говоришь обо мне? — тихо спросила Анна.
— Как?
— Будто я никто. Пустое место.
Алексей удивлённо приподнял брови: — Я горжусь тобой. Ты моя жена.
— И это всё? — Анна посмотрела ему прямо в глаза. — Я — только твоя жена? Без своих мыслей, целей, амбиций?
— Господи, ты опять начинаешь... — он устало потёр лицо. — Давай без драмы. У тебя есть всё, что нужно женщине. Красивая жизнь, муж с перспективами. Что ещё нужно?
Анна смотрела на человека, которого любила, и видела только стену непонимания. Каждый день эта стена становилась всё выше и толще.
— Знаешь, — Анна задумчиво помешивала чай, подбирая слова, — есть кое-что, о чём я хотела бы тебе рассказать.
— М-м? — Алексей не отрывал взгляда от телефона.
— Мой отец... Он хочет познакомиться с тобой.
Это наконец привлекло его внимание. Алексей поднял глаза, удивлённо приподняв брови: — Твой отец? Ты же говорила, что у тебя нет родителей.
— Просто не рассказывала о них. У каждого свои причины.
— И каковы твои? — в его голосе смешались раздражение и любопытство.
Анна отвела взгляд: — Сложно объяснить. Скажем так, у меня непростые отношения с семьёй. Но сейчас... Сейчас пора всё прояснить.
— И где же он живёт, этот таинственный отец?
— За городом. У него старинный особняк. Думаю, тебе будет интересно.
Алексей хмыкнул: — Так, может, оттуда и твои деньги? Богатенький папочка?
Анна поджала губы: — На ужине ты всё поймёшь.
Когда они подъезжали к особняку, утопающему в вечерних огнях, Алексей присвистнул: — Ничего себе домик! И кем работает твой отец?
— Он в рекламном бизнесе, — Анна почувствовала, как сердце сжимается от предстоящего разговора.
— В рекламном? — Алексей нахмурился. — Забавное совпадение.
Ворота с монограммой открылись, пропуская их машину. Когда они поднимались по широким ступеням, Анна заметила, как Алексей нервно одёргивает пиджак.
Дверь распахнулась прежде, чем они успели позвонить. На пороге возник хозяин дома — высокий мужчина с сединой на висках и тем особым взглядом, который бывает у людей, привыкших принимать решения, от которых зависят судьбы других.
— Рад приветствовать вас в нашем доме, — он протянул руку для рукопожатия, и Алексей машинально ответил на жест.
А потом его лицо исказилось, словно от внезапной зубной боли. Кровь отхлынула от щёк.
— Виктор Павлович? — имя вырвалось сдавленным шёпотом. — Не может быть...
— Так вот где мы наконец встретились вне офиса, — уголки губ отца Анны чуть дрогнули в подобии улыбки. — Забавно, не правда ли?
— Вы... — Алексей перевёл ошарашенный взгляд на жену. — Он твой отец? Человек, который владеет компанией?
— Проходите, — Виктор Павлович жестом пригласил их внутрь. — Кажется, нам предстоит непростой разговор.
В гостиной их встретила мать Анны — женщина с тонким профилем и тем же стальным взглядом, что и у дочери, только припорошенным годами мудрости. Алексей смотрел на неё так, будто увидел призрака.
— Зачем весь этот маскарад, Анна? — слова, наконец, прорвались сквозь оцепенение. — Почему ты скрывала, кто твоя семья? Это какая-то проверка?
— Называй это как хочешь, — Анна смотрела в сторону, рассеянно поглаживая подлокотник кресла.
Вечер тянулся в напряжении.
Алексей — обычно такой самоуверенный — теперь словно ходил по лезвию. Рассказывая о проектах, над которыми работал, он то и дело запинался под пристальным взглядом Виктора Павловича.
Анна замечала, как едва заметно вздрагивает уголок отцовского глаза каждый раз, когда муж приписывал себе идеи целой команды разработчиков.
После ужина, когда десертные тарелки убрали, Виктор Павлович негромко произнёс: — Думаю, нам стоит перейти в кабинет. Есть вещи, которые лучше обсуждать в более приватной обстановке.
Отцовский кабинет пах кожей, деревом и тонким ароматом трубочного табака.
Виктор Павлович остановился у массивного стола, выдержав паузу, от которой по спине бежали мурашки: — Вы ведь понимаете, Алексей, что сегодняшняя встреча — нечто большее, чем знакомство с родителями жены?
Он выдвинул ящик стола и извлёк тонкую папку, лежавшую словно в ожидании именно этого момента: — Пять лет назад я отошёл от управления компанией. Всё это время ею руководил другой человек. Человек, которому я полностью доверяю.
Алексей неуверенно улыбнулся: — Я... не совсем понимаю, как это связано со мной.
— Напрямую, — Виктор Павлович посмотрел на дочь. — Анна, может быть, ты сама расскажешь?
Она встала, чувствуя, как от волнения покалывает кончики пальцев: — Алексей, последние пять лет я управляю компанией, в которой ты работаешь. Отец остался формальным владельцем, но все решения принимаю я.
Алексей выглядел так, будто его ударили: — Что? Ты? Но как... почему ты не сказала?
— Я хотела, чтобы ты полюбил меня, а не мой статус, — горько усмехнулась Анна. — Но вместо этого услышала от тебя столько оскорблений, столько унизительных слов о себе. «Ноль амбиций у нее», «Ничего не делает», «позор семьи»...
— Я никогда... — начал Алексей, но осёкся под тяжёлым взглядом Виктора Павловича.
— О, нет, ты говорил, — Анна достала телефон и включила запись. Голос Алексея, насмешливый и презрительный, заполнил комнату: «Моя жена — ноль амбиций. Ничего не делает, только тратит деньги. Хорошо хоть красивая».
— Ты записывала наши разговоры? — прошептал он.
— Не специально. Это случайно попало на диктофон, когда я работала над проектом. Над тем самым проектом, который ты называешь «своим великим достижением». Тем, что должен принести тебе повышение.
Виктор Павлович откашлялся: — Что ж, думаю, вам двоим есть о чём поговорить. Я оставлю вас.
Когда дверь за ним закрылась, Алексей попытался взять себя в руки: — Анна, послушай, я не хотел... Это просто шутки, ты ведь знаешь, я люблю тебя!
— Любишь? — она покачала головой. — Нет, Алексей. — Тебе нравилась не я, а фантазия о покорной богатой жене, — Анна произнесла это тихо, почти печально. — И сейчас, когда правда открылась, в твоих глазах не боль, а лишь тревога — как бы не потерять доступ к банковским счетам.
— Какая удобная позиция! — голос Алексея сорвался на высокую ноту. — Месяцами водить меня за нос, а потом обвинить в корысти?
Анна задержала дыхание, словно перед прыжком в ледяную воду.
— Ничего я не выдумывала, — проговорила она, глядя куда-то мимо него. — Просто молчала о некоторых деталях, надеясь, что тебе будет интересна я сама, а не моя должность.
Но, похоже, нельзя строить что-то настоящее на лжи — даже если все это было с добрыми намерениями.
— И что теперь? — голос Алексея дрожал.
— Теперь мы закончим этот разговор у твоих родителей. Они ведь пригласили нас на воскресенье, помнишь?
***
За окном стоял морозный воскресный вечер. Квартира родителей Алексея гудела голосами собравшегося семейства.
Со всех сторон на Анну устремились взгляды — оценивающие, изучающие, словно она была диковинной бабочкой, случайно залетевшей в их мир.
Каждая тётушка считала своим долгом рассмотреть её с головы до ног, каждый дядюшка — отпустить двусмысленный комплимент. А Алексей, обычно душа компании, сидел в углу с нетронутым бокалом, погружённый в какое-то мрачное оцепенение.
— Так что там у вас на работе, Алексей? — спросил его дядя. — Говорят, скоро повышение?
Мария Сергеевна расцвела: — Алёша у нас так хорошо работает! Он в компании незаменимый человек!
— Конечно, — подхватил отец Алексея. — Наш сын — настоящий кормилец семьи. Не то что эти современные женщины, которые в бизнес лезут, а потом семьи разрушаются...
Анна почувствовала, как внутри нарастает спокойная ярость. Не злость — а кристально чистое понимание, что пора ставить точку.
— Кстати, об этих женщинах, — она неожиданно вклинилась в разговор. — У меня есть интересный пример.
Родственники замолчали, удивлённо глядя на обычно тихую невестку.
— Представьте себе, что женщина руководит крупной компанией, — продолжила Анна. — А её муж работает там же, но даже не подозревает, кто его настоящий босс. И вместо того, чтобы гордиться женой, он называет её...
— Анна, — прервал Алексей, бледнея. — Давай не сейчас.
— Нет, сейчас, — она смотрела прямо на него. — Знаете, как он её называет? «Позор семьи». Потому что считает, что она ничего не делает. Смешно, правда?
В комнате стало тихо. Мария Сергеевна растерянно моргала, её взгляд метался между сыном и невесткой, как пойманная в силок птица.
— Анечка, милая, я что-то совсем запуталась, — её улыбка трещала по швам, как фарфоровая маска. — О каком таком позоре ты говоришь?
— О маленьком театре абсурда, который мы с Алексеем разыгрывали все эти месяцы, — Анна выпрямила спину, чувствуя, как каждый позвонок наполняется стальной решимостью. — Видите ли, уже пять лет я возглавляю компанию, в которой служит ваш сын. Ту самую, где он так отчаянно пытается сделать карьеру.
— Невозможно, — прошептала мать Алексея.
— Более чем возможно, — Анна достала телефон. — И раз уж ты, Алексей, считаешь меня позором, значит, нам больше не по пути.
Она открыла корпоративное приложение и несколькими движениями пальцев оформила приказ.
— Поздравляю, ты уволен, — она подняла глаза. — И, кстати, с завтрашнего дня я подаю на развод.
— Ты не можешь так поступить! — воскликнул Алексей, делая шаг к ней.
— Могу, — Анна улыбнулась с горькой иронией.
Она поднялась с дивана — легко, будто сбросила невидимый груз — и, подхватив сумочку из тёмной кожи, двинулась к прихожей.
За спиной осталась комната, словно вымершая. В воздухе, густом от напряжения, щелчок дверного замка прозвучал с пронзительной чёткостью — точка, поставленная в конце истории, которую уже не переписать.
На улице крупными хлопьями падал снег. Анна подняла лицо к тёмному небу, чувствуя, как снежинки тают на щеках, смешиваясь с редкими слезами. Она не плакала от горя. Это были слёзы освобождения.
Где-то в другой жизни она услышала, как открылась дверь подъезда.
— Анна, подожди! — голос Алексея звучал отчаянно. — Давай поговорим!
Она не обернулась. Впереди была новая жизнь, где не нужно притворяться меньше, чем ты есть. Где можно быть собой — сильной, умной, свободной.
Через месяц бумаги о разводе были подписаны. Ещё через полгода Анна встретила человека, который полюбил её настоящую — не задаваясь вопросом, кто главнее.
Алексей пытался вернуть её, писал письма, звонил. Она не отвечала.
Иногда лучшее, что можно сделать с разбитой чашкой — не склеивать её осколки, а купить новую. Целую.
Читайте от меня также:
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами был Джесси Джеймс.