А проснувшись, они - мои дети, солнечные наследники лета, с волосами-зарослями и сердцем, где спит июльский зной, - первым делом кричат миру: «Любовь!». Ресницы вверх - и они уже мчатся, путаясь в одеялах, смывая сон водой из-под крана, вываливаясь на лужайку около дома.
До завтрака успевают: обогнать тень (она всё та же, моя тень, ускользающая от меня в детстве), потом упасть с ней в лужу, чтобы разглядеть в каплях отражение луны - той самой, которую я когда-то разглядывала через стекло найденного от разбитой зеленой бутылки. Они дают обещания, которым не суждено пережить полдень: подружиться с пауком в углу террасы, построить замок из песка и тумана, вылечить всех раненых ящериц и улиток.
Забывают. Как забывала я.
Но в их глазах - моё отражение: как я искала «своих» в детской толпе, тыкала пальцем в облака - «Смотри, это дракон!», верила, что цветные стёклышки - это ключи от лунных дверей. Как прятала во дворе в земле «секретик» - фантик от конфеты и осколки зеркала - мой калейдоскоп, о котором знали только мы с подружкой. Теперь их пальцы пачкают те же лепестки, а в карманах шуршат те же секреты - из камней, бумаги и доверия, которое невозможно объяснить словами.
А ещё они ловят радугу за хвост, танцуют на песке, рисуя палкой карту для пиратов, и таскают ветки кустов к гигантским черепахам: те жуют сочные листья, и их панцири блестят, как отполированные морем камни. На бетонной лестнице между этажами, где ступеньки прохладнее, чем арбуз из холодильника в жаркий полдень, они набивают рюкзак «самым важным» и надевают розовые очки(«чтобы видеть мир в цвете зари»), заколку с бабочкой («чтобы ветер не мешал»), а в кармашек кладут стеклянный шарик, найденный в песке («так как он хранил в себе море»).
Они мечтают: поднять всех упавших, погладить всех пушистых, вернуть сбежавших из гнезда, стать смелыми ради себя и того, кто дрожит. Их велосипеды - всё те же кони, на которых мы собирались объехать весь мир. А я боюсь (как боялась тогда), что они вырастут - и всё закончится. Что они перестанут ловить волны ладонями и спорить со мной, чья звезда загорится первой.
Но пока они - в самой сердцевине лета, с сердцем, которое вмещает всё: и обжигающий закат, и прохладу утренней росы. Они держат меня за руку, а тень - за их руку, и мы бежим в море, где брызги - это наш с ними язык. А рядом - тот, кто почти такой же, как они, но чуть ближе к солнцу, чуть дальше от земли, и всё ещё верит в драконов-ящериц, в обещания до ужина, в то, что мы - те самые дети, только выросшие, но не повзрослевшие.
© Copyright: Марина Керде, 2025
Свидетельство о публикации №225031701664
