Лариса устало опустила чемодан у двери. Семь дней на море пролетели как один миг – загорелая кожа и соль на губах были единственным напоминанием о беззаботном отдыхе. Она предвкушала, как сейчас примет душ и заварит любимый чай в своей уютной квартире.
Первое, что насторожило – незнакомые тапочки в прихожей.
Сердце казалось перестало на мгновение биться. В нос ударил запах жареного лука и чеснока – запах, который она так старательно выветривала из квартиры после развода.
"Может, я ошиблась этажом?" – мелькнула абсурдная мысль. Но нет, это определённо была её дверь, её ключи, её коврик у порога...
С кухни доносилось размеренное позвякивание посуды и невнятное мурлыканье. Этот голос... Лариса похолодела. Она знала этот голос слишком хорошо.
– Ларочка! – раздался жизнерадостный возглас, и из кухни выплыла Анна Петровна – её бывшая свекровь собственной персоной. – А я тут решила тебя порадовать! Борщ сварила, котлетки пожарила...
Лариса застыла, не в силах произнести ни слова. В её отсутствие квартира неуловимо изменилась. Книжный шкаф переехал к противоположной стене, любимое кресло исчезло, а на его месте красовалось что-то громоздкое, накрытое цветастой скатертью.
– Анна Петровна... – наконец выдавила Лариса. – Как вы здесь оказались?
– Ой, да Славик дал ключи! – махнула рукой свекровь. – Сказал, что ты в отпуске, а квартира пустует. Я подумала – чего добру пропадать? Заодно и порядок навела, а то у тебя тут всё как-то неправильно стояло...
Лариса медленно опустилась на стул, чувствуя, как внутри закипает ярость. Это был даже не её старый стул – вместо него появился какой-то древний табурет с облезлой краской.
– А где мой обеденный стол? – спросила она, стараясь говорить спокойно.
– Ой, этот-то? – Анна Петровна взмахнула половником. – Такой неудобный был, прямо беда! Я его на балкон вынесла. Зато смотри, какой замечательный стол привезла – ещё от моей бабушки остался, дубовый!
Лариса встала и решительно направилась в спальню. То, что она увидела там, окончательно выбило её из колеи.
Кровать исчезла из привычного угла, а на её месте красовался огромный шкаф, которого она никогда раньше не видела.
– Анна Петровна, – голос Ларисы дрожал, – вы что же, всю мебель переставили?
– Конечно, милая! – донеслось из кухни. – По фэн-шую так правильнее. И вообще, я давно хотела тебе сказать – ты совершенно не умеешь организовывать пространство. Вот когда вы со Славиком жили...
– Мы со Славиком больше не живём вместе, – резко оборвала её Лариса. – Мы развелись год назад, если вы забыли.
– Ну и что? – искренне удивилась свекровь. – Я же всё равно тебе как мать. И потом, эта квартира...
– Что с квартирой? – насторожилась Лариса.
– Ну как же, её ведь для вас двоих покупали. Славик мне всё рассказал – ты даже документы не переоформила толком после развода...
Лариса почувствовала, как комната начинает кружиться перед глазами. Действительно, после развода они со Славиком договорились "по-человечески" – она выплатила ему его долю, но официально переоформить документы всё откладывали. "Какая же я дура," – пронеслось в голове.
– Анна Петровна, – медленно произнесла Лариса, – давайте проясним ситуацию. То, что вы здесь устроили – это незаконное вторжение. Вы не имели права...
– Ой, да брось ты эти формальности! – перебила свекровь, гремя кастрюлями. – Лучше иди, попробуй мой борщ. Я же помню, как ты его любила. И вообще, я тут подумала – может, тебе ко мне переехать? А эту квартиру сдадим...
Это было уже слишком. Лариса почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Все эти годы унижений, постоянных попыток соответствовать чужим ожиданиям, бесконечных "а вот у нормальных невесток..." – всё это накрыло её волной.
– Вы сейчас же соберёте свои вещи и уйдёте, – её голос звенел от напряжения. – И заберёте всю эту мебель. У вас есть час.
– Что? – Анна Петровна застыла с половником в руке. – Да как ты смеешь так разговаривать со старшими? Я тут старалась, готовила...
– ЭТО МОЙ ДОМ! – впервые в жизни Лариса повысила голос на свекровь. – Мой! Не ваш, не Славика, а мой! И если через час вы отсюда не уйдёте, я вызову полицию!
Лицо Анны Петровны побагровело. Она прижала руку к груди театральным жестом:
– Господи, какая неблагодарность! И это после всего, что я для тебя сделала? Я же как лучше хотела...
– Как лучше для кого? – Лариса почувствовала, что её прорвало. – Всё время нашего брака вы пытались меня переделать. То я готовлю не так, то одеваюсь неправильно, то квартиру обустроить не умею. А теперь вы просто вломились в мой дом и...
– Я не вламывалась! – возмутилась свекровь. – У меня ключ!
– Который вам не имели права давать! – Лариса достала телефон. – Я сейчас вызываю грузчиков. Они помогут вывезти вашу мебель. И да, счёт я пришлю Славику, раз уж он такой щедрый на чужие ключи.
Анна Петровна села на табурет, и её лицо приняло обиженное выражение, которое Лариса знала наизусть. Сейчас начнётся: "У меня давление... сердце... неблагодарные дети..."
– Даже не начинайте, – твёрдо сказала Лариса. – Если вам плохо, я вызову скорую. Но вы всё равно отсюда уйдёте.
Лариса набрала номер грузовой компании, стараясь не обращать внимания на причитания Анны Петровны, которая теперь металась по квартире, хватаясь то за сердце, то за телефон.
– Славик! Славочка! Ты представляешь, что твоя бывшая устроила? Она меня выгоняет! Да-да, прямо сейчас! – голосила свекровь в трубку, но, судя по её растерянному виду, сын не спешил брать трубку.
– Грузчики будут через час, – спокойно сообщила Лариса, завершив свой звонок. – У вас есть время собрать личные вещи.
– Какие грузчики? Ты с ума сошла? – Анна Петровна всплеснула руками. – Я эту мебель столько сюда свозила! Знаешь, сколько это стоило?
– Знаю. И счёт за обратную перевозку я пришлю Славику, раз уж он решил превратить мою квартиру в филиал вашего дома.
Лариса прошла в спальню и начала методично выдвигать ящики шкафа. Её вещи были сложены по какой-то непонятной системе, некоторые просто свалены в кучу. В углу она заметила коробки с фотографиями, которые раньше хранились в кладовке.
– Что вы искали в моих личных вещах? – голос Ларисы стал ледяным.
– Ничего я не искала! – огрызнулась свекровь. – Просто наводила порядок. У тебя тут такой хаос был...
– В моей жизни или в моих вещах?
– Да какая разница? Я же как мать тебе! Ты думаешь, мне приятно видеть, как ты тут прозябаешь одна? Славик говорит, ты даже на свидания не ходишь...
Лариса резко развернулась:
– А Славик, значит, следит за моей личной жизнью? И докладывает вам?
– Ну а как же? Мы же семья!
– Нет, Анна Петровна. Мы уже год как не семья. И знаете, что? – Лариса почувствовала, как внутри поднимается волна какого-то мрачного веселья. – Я даже благодарна вам за этот цирк. Вы наконец-то помогли мне понять одну важную вещь.
– Какую же? – свекровь прищурилась.
– Что развод на бумаге – это полдела. Настоящий развод происходит в голове. И вот сейчас, глядя на весь этот бардак, который вы устроили в моём доме, я наконец-то чувствую, что действительно свободна. От Славика, от вас, от этого вечного чувства вины и неполноценности.
В дверь позвонили – приехали грузчики. Анна Петровна еще пыталась что-то говорить про неблагодарность и про то, как она всю жизнь положила на детей, но Лариса уже не слушала. Она методично указывала грузчикам, какую мебель нужно вынести, параллельно набирая сообщение в службу по замене замков.
Следующие три часа превратились в хаотичное действо. Грузчики выносили мебель, пока Анна Петровна металась между ними, пытаясь то остановить процесс, то переставить вещи по-своему.
Лариса методично обходила квартиру, находя свои вещи в самых неожиданных местах: любимые книги были рассованы по разным шкафам, посуда перемешана, а личные документы обнаружились в коробке со старыми журналами.
Телефон не переставал звонить. Сначала это был Славик, который наконец соизволил ответить матери и теперь пытался дозвониться до Ларисы. Потом подключилась его сестра Марина, известная своей способностью "помирить всех со всеми". Затем начали писать общие знакомые – новости в их маленьком городке разлетались быстро.
К семи вечера квартира опустела.
Анна Петровна, убедившись, что её драматичные обмороки не производят никакого эффекта, наконец ушла, напоследок пообещав, что "это так просто не оставит". Лариса вызвала клининговую службу – затевать уборку самой уже не было сил.
Пока две женщины в форме наводили порядок, Лариса сидела на подоконнике, глядя на закатное небо и листая сообщения в телефоне. От Славика: "Ты совсем с ума сошла? Мама в истерике!" От Марины: "Давай встретимся, поговорим как взрослые люди". От бывших коллег: "Говорят, ты свекровь выгнала? Может, не стоило так радикально?"
Внезапно пришло сообщение от Кати, старой подруги, с которой они не общались с начала развода – она тогда выбрала сторону Славика: "Знаешь, я только сейчас поняла, почему ты ушла. Прости, что не поддержала тогда".
Лариса улыбнулась и первый раз за день почувствовала, как отпускает напряжение. Она открыла настройки телефона и методично внесла в черный список всех, кто считал, что имеет право указывать ей, как жить. В списке контактов осталось всего несколько имен.
Когда уборщицы ушли, Лариса открыла бутылку вина, которую давно берегла для особого случая. В пустой квартире звук бокала, поставленного на подоконник, показался особенно звонким. За окном догорал закат, превращая окна соседних домов в золотые зеркала.
"Завтра же поеду выбирать новую мебель", – подумала Лариса. – "И шторы. Обязательно красные". Она достала блокнот и начала составлять список того, что нужно купить. Впервые за долгое время она чувствовала себя по-настоящему живой. И свободной.
Телефон снова завибрировал – пришло сообщение от риелтора, которому она написала днем: "Завтра в 10:00 встречаемся в МФЦ для переоформления документов на квартиру". Лариса решительно нажала "Подтвердить".
Еще интересные рассказы: