Глава 43
Марина смотрела на заголовок, словно в нём было зашифровано послание только для неё. Черно-белое фото, размытое пламя, пустая коробка ангара — словно кто-то вырвал страницу из их жизни и выставил её на всеобщее обозрение.
— Они всё зачистили, — тихо сказала она. — Никаких тел, никаких улик. Как будто нас там и не было.
— Именно, — кивнул Дёмин. — Это значит, что они не хотят шума. Значит, мы ещё можем дышать. Пока.
Кирсанов оторвал взгляд от ноутбука. Его глаза были красными, с прожилками усталости.
— Я кое-что нашёл. Координаты. Там пометка — «Неформальный центр обмена». Что-то вроде базы или штаба. Сильно зашифровано, но адрес всплывал несколько раз. Один и тот же.
— Где? — Громов поднялся с подоконника.
— Подмосковье. Заброшенный пионерский лагерь. Сейчас там якобы никого нет. Но на спутниковых снимках видно, что кто-то регулярно туда ездит.
— Это может быть ловушкой, — усомнился Дёмин.
— Конечно, может, — парировал Громов. — Всё, что с нами сейчас происходит, — сплошная ловушка. Но лучше сгореть при попытке, чем гнить в бегах.
Марина резко повернулась к нему:
— Сгореть? Ты правда хочешь поехать туда, не зная, что нас ждёт? Мы даже не поняли, чем именно владеем.
Громов спокойно посмотрел на неё. Его голос звучал почти ласково:
— Если мы будем только разбираться, у нас не останется никого, кому можно было бы всё это рассказать. Мы нужны живыми — только друг другу. Им мы нужны — только мёртвыми.
На мгновение наступила тишина. Плотная, липкая.
И в ней Кирсанов тихо произнёс:
— Я поеду с вами. Я знаю, как всё устроено. Я смогу понять, если увижу, что там.
— Я тоже, — сказала Марина. — Только ты, Громов, не геройствуй. Хватит. Мы команда, понял?
Он чуть усмехнулся:
— Понял, командир.
Они выехали вечером. Фургон оставили, взяли другую машину — «Ниву», потрёпанную временем, но надёжную. Дорога заняла почти два часа. Всё это время они молчали. Только Дёмин периодически поглядывал на часы и коротко проверял оружие.
Пионерский лагерь встретил их тишиной. Высокие сосны, дорожки, усыпанные иголками, мозаика на фасаде корпуса: краснощёкие дети, бегущие за голубем. Всё, как тридцать лет назад. Только теперь голубь, похоже, нёс в клюве не мир, а отчаяние.
— Здесь, — указал Кирсанов. — Центральный корпус. Сигнал исходил отсюда.
Они двигались медленно, затаив дыхание. Дышали тише. Внутри всё сжималось от предчувствия.
Когда они вошли в здание, в нос ударил запах плесени и гнили. Скрип половиц, капли воды, падающие где-то глубоко внутри... и вдруг — голос.
— Я надеялся, что вы придёте.
Из тени вышел человек. Среднего роста, с тростью. На нём был старый пиджак и кашне. Лицо спокойное, почти приветливое.
— Кто вы? — спросил Громов.
— Можете звать меня Волков. Остальное не имеет значения.
— Вы работаете с ними? — уточнила Марина.
— Я работаю с информацией. А она — с теми, кто её достоин. Вы почти дошли. Умные, осторожные. Почти никто не доходит.
— Что это за место? — Кирсанов пытался заглянуть незнакомцу за спину.
— Это… архив. Неофициальный. Мы собираем. Мы накапливаем. Мы знаем.
— Кто вы — «мы»? — голос Громова стал жёстче.
Волков слегка улыбнулся.
— Те, кто остался в тени, чтобы сохранить свет.
— Много пафоса, — буркнул Дёмин.
— Но вы ведь пришли, — спокойно отозвался Волков. — И не просто так. Вы ищете ответы.
Он махнул рукой — приглашая.
— Пойдёмте. Я покажу.
Комната, в которую они вошли, больше напоминала подземный музей. На стенах — экраны. Стеллажи с накопителями. Карты. Связи. Отчёты. Документы. Лицо Волкова озарилось голубым светом.
— Это мир, о котором вы не знали. Или догадывались, но боялись подтвердить.
— Это всё настоящее? — Марина потрогала одну из карт.
— Более чем. Некоторые файлы старше вас. Некоторые — моложе. Но все они... живее нас.
Кирсанов сел за терминал. Листал, читал, впитывал глазами. Потом прошептал:
— Это не просто сговор. Это сеть. Паутина.
— Именно, — Волков смотрел на него, как учитель на способного ученика. — И теперь у вас есть возможность разорвать её. Или стать её частью.
— Что ты предлагаешь? — Громов подошёл к нему вплотную.
— У каждого есть выбор. Вы можете обнародовать часть информации. Получить поддержку. Возможно, спровоцировать реформы. Или сохранить всё в секрете. И использовать. Для давления. Для баланса. Для влияния.
Марина покачала головой:
— Ты хочешь, чтобы мы стали такими же.
— Я хочу, чтобы вы выжили.
Громов молчал. Он смотрел на экраны, где мигали имена. Знакомые. Ненавистные. Было ли там его имя? Скорее всего, да.
— А если мы просто уйдём? — тихо спросил он.
— Тогда вас всё равно найдут. Или завербуют. Или уничтожат.
После этого Волков вышел. Оставил их наедине с тем, что они видели.
— И что теперь? — спросил Кирсанов.
— Теперь — думаем, — ответил Громов.
Марина стояла у экрана.
— А что бы ты сделал, если бы мог нажать на кнопку и разрушить всё? Весь этот ложный порядок. Всю их паутину. Сделал бы это, Громов?
Он посмотрел ей прямо в глаза. Медленно, почти не дыша.
— Только если рядом будет кто-то, кто потом сможет построить новое. Без лжи.
Марина кивнула.
— Значит, будем строить.
И в этот момент где-то снаружи взревел мотор. Фары рассекли тьму. Кто-то приехал. Не свои.
— Нас нашли, — сказал Дёмин, отводя занавеску. — Вариантов немного.
— Значит, пора принимать решения, — сказал Громов.
Он посмотрел на экран, потом на Марину, потом на дверь.
—Выбор — здесь и сейчас. Мы либо даём миру шанс. Либо оставляем всё как есть.
Марина медленно потянулась к клавише «Выгрузить».
Кирсанов одернул ее руку:
— Не трогай. Ничего не трогай. Это может быть опасно. Тем более, что я не все еще перепроверил.
— Я должен все перепроверить, — повторил Кирсанов, глядя в экран.
Потом посмотрел на Марину, словно извинялся за свою выходу.
— Проверяй, — ответила она холодно.
—Только побыстрее, —добавил Демин.
Кирсанов только тяжело вздохнул.
— Времени совсем не остается. Они уже рядом, — сказал Громов, прислушиваясь.
Предыдущая глава 42:
Глава 44: