16 августа 1823 года Александр Первый написал тайный Манифест о престолонаследии. Наследником престола объявлялся великий князь Николай Павлович. Но Манифест объявлен не был. В запечатанном конверте Манифест положили на секретное хранение в главном храме России — в Московском Успенском соборе, где венчались на царство русские государи.
О Манифесте знал самый узкий круг лиц… Видимо, Александр не терял надежды склонить Константина занять престол. Он не забывал, как относится к Николаю опасная гвардия.
Когда фельдъегерь из Таганрога привез в столицу весть о кончине Александра I, Николай Павлович тотчас вызвал к себе военного губернатора Петербурга — графа Милорадовича, сообщил ему о секретном Манифесте покойного государя и о его последней воле — передать трон ему, Николаю.
Но Милорадович отлично знал настроение в гвардии. Гвардия не любит солдафона Николая. Знал он и о гвардейском заговоре. Ведь все заговорщики — «свои». Это представители знаменитых аристократических фамилий, блестящие офицеры, участвовавшие вместе с Милорадовичем в битвах с Наполеоном. И граф осторожно предупредил Николая: «К сожалению, тайный Манифест никому неизвестен, а закон о престолонаследии — известен всем. И все знают, что, согласно этому закону, престол должен принадлежать Константину».
Но все оказалось тщетным. Примчался фельдъегерь с письмом из Варшавы — Константин наотрез отказался быть государем. Он писал: «Мое прежнее намерение неподвижно». И требовал исполнить волю умершего царя, изложенную в Манифесте, — императором должен стать Николай. И вновь поскакал фельдъегерь с письмом из Петербурга в Варшаву. Понимая, как странно будет выглядеть новая присяга, императрица-мать «на коленях заклинает Константина приехать в Петербург и объявить гласно свой отказ от трона». И опять скачет курьер из Варшавы в Петербург. Но Константин отказывается приехать в столицу (так он боится, что в Петербурге его уговорят стать царем). И просит «любезнейшую родительницу» саму объявить о его отречении. Пока курьеры на тройках, загоняя лошадей, скачут между Петербургом и Варшавой, гвардейские заговорщики понимают: неразбериха с властью — лучший момент для переворота.
Николай Карамзин — вождь сентиментального направления в русской литературе, находясь на вершине литературного успеха, изменил прежней Музе. Теперь он служил новой — божественной Клио. Карамзин стал историком. Именно здесь его ждало бессмертие. Его мечта — «одушевить русскую историю» — осуществилась. Первое издание его «Истории» было распродано за 25 дней. Изложенная блестящим писателем история России стала истинным открытием для русского общества, источником вдохновения для будущих русских писателей и предметом беспощадной критики для профессиональных историков.
Но в день, когда Николай должен был принять корону, автору знаменитой «Истории государства Российского» удалось своими глазами увидеть роковой миг русской истории.
Карамзин вернулся и рассказал о мятежных полках, стоявших на площади в десяти минутах ходьбы от Зимнего дворца… И как собравшаяся вокруг площади чернь воплями восторга приветствовала их успехи… и как в него швыряли камнями, когда он пытался подойти к мятежникам. Торопясь вернуться во дворец (возможно, ему пришлось бежать с площади), Карамзин потерял каблук и, сняв туфли, расхаживал теперь по парадной зале в одних носках. Он был в панике: «Неужто город Петра окажется во власти трех тысяч полупьяных солдат, безумцев-офицеров и черни!!!»
Смотрите новую программу https://www.youtube.com/watch?v=eHu6UJl0eso
Скоро на Дзен! Не забывайте подписываться на канал https://dzen.ru/radzinsky
Николай относился к России, как учитель к вечно жаждущим нашкодить детям. Он был очень строг и заботился, чтобы дети не очень взрослели. Так ими удобнее было управлять. Как говорил его министр просвещения Уваров: «Если я сумею продлить детство России еще на полстолетия, то буду считать миссию выполненной». И император с удовлетворением мог подвести итог: «В России все молчит, ибо — благоденствует».
#радзинский #история #николайпервый
Март 2025