— Вы серьёзно думаете, что я буду мыть эти грязные туалеты? — брезгливо поморщился старший брат, отбрасывая в сторону щётку.
— А что, твои руки сделаны из хрусталя? — усмехнулся средний, протирая стойку бара. — Завещание матери было предельно ясным. Каждый из нас должен освоить все должности в ресторане. От уборщика до управляющего.
Холодный весенний ветер врывался в полуоткрытое окно, играя с краем скатерти на дальнем столике. Уютный семейный ресторан "Старая мельница" застыл в ожидании. Стены, обшитые тёмным деревом, хранили тайны четырёх поколений семьи Корниловых. За окном кружились первые робкие листья, а внутри трое мужчин, совершенно не похожих друг на друга, пытались примириться с неожиданным поворотом судьбы.
Младший из братьев молча раскладывал приборы, стараясь не вмешиваться в очередной конфликт. От напряжения воздух словно загустел, делая дыхание тяжёлым и прерывистым.
— Дурацкая затея, — буркнул старший, нехотя поднимая щётку. — Можно подумать, мы действительно будем держать этот ресторан после трёх месяцев каторги.
Поверхность барной стойки наконец засияла, отражая тусклый свет старинных люстр. Средний брат отложил тряпку и посмотрел на фотографию матери, висевшую у входа.
— Скажи ещё, что тебе не нужны деньги от продажи, — хмыкнул он. — Я слышал, твоя инвестиционная компания не в лучшей форме.
Воспоминания о похоронах ещё были свежи. Дождь безжалостно барабанил по зонтам скорбящих, превращая кладбище в море чёрных куполов. После церемонии трое братьев впервые за много лет собрались вместе в кабинете нотариуса, где их ждал сюрприз.
— Не имеешь права судить о моём бизнесе, когда сам перебиваешься случайными заработками, — старший резко повернулся. — Твои художественные амбиции когда-нибудь принесли хоть копейку?
— О, началось. "Я успешный бизнесмен, а вы никто". — Средний брат театрально развёл руками. — Напомни, кто последние пять лет не навещал мать, потому что был "слишком занят"?
Ветер усилился, захлопнув окно с громким стуком. Младший вздрогнул, едва не уронив стопку тарелок.
— Сломаешь — вычту из твоей доли, — автоматически бросил старший.
За окном проступали сумрачные очертания города. "Старая мельница" располагалась на тихой улице исторического центра, в здании настоящей мельницы XIX века. Прадед братьев выкупил её после революции, превратив в небольшую пекарню. При отце заведение выросло до полноценного ресторана, а мать вдохнула в него новую жизнь, создав уникальную атмосферу семейного уюта.
— Может, просто попробуем? — тихо произнёс младший, расставляя последние тарелки. — Всего три месяца. Мы сможем узнать друг друга лучше.
На столе у кассы лежало письмо от нотариуса с копией завещания. Аккуратный почерк матери на пожелтевшей бумаге казался живым. "Мои дорогие сыновья, я оставляю вам "Старую мельницу" с одним условием: вы должны проработать здесь вместе три месяца, по очереди осваивая все должности. Только после этого сможете решить — продавать ресторан или сохранить. Если кто-то откажется — ресторан будет передан в благотворительный фонд..."
— Узнать лучше? — перебил старший. — Ты, наверное, забыл, что твой "художник" едва не разрушил мою семью.
Между средним и старшим братьями пробежала тень давней обиды. Десять лет назад жена старшего брата увлеклась живописью среднего, что чуть не привело к разводу. Хотя всё обошлось, отношения между братьями были безнадёжно испорчены.
— Да брось, твоя жена сама меня преследовала. Я лишь давал ей уроки рисования, — усмехнулся средний.
— Уроки анатомии он тоже давал? — старший сжал кулаки.
По стеклянной двери ресторана забарабанили капли дождя. За окном улица опустела, только редкие прохожие спешили укрыться от непогоды. Внутри ресторана время словно остановилось. Огромные деревянные часы, висевшие над баром, казалось, замерли.
— Она никогда не умела обращаться с мужчинами, — продолжил средний, намеренно провоцируя брата. — Видимо, ей не хватало внимания дома.
Лицо старшего исказилось гневом.
— Прекратите! — неожиданно громко воскликнул младший. — Мама умерла всего две недели назад, а вы продолжаете свои вечные разборки. Неужели даже сейчас нельзя остановиться?
Удивлённые братья повернулись к младшему. Обычно тихий и незаметный, он редко вмешивался в их конфликты.
— Маленький братик вырос? — насмешливо протянул средний, но в его голосе проскользнула нотка уважения.
— Просто я устал, — младший опустился на стул. — Устал быть между вами. Мама всегда мечтала, что мы будем одной семьёй, а не врагами.
За стеклянной дверью появилась невысокая фигура. Стук в дверь прервал неловкое молчание.
— Мы ещё закрыты, — крикнул старший, но посетитель продолжал стучать.
Средний подошёл к двери и распахнул её. На пороге стояла пожилая женщина в потрёпанном пальто.
— Извините за беспокойство, — проговорила она, переминаясь с ноги на ногу. — Я искала Елену Викторовну.
Братья переглянулись.
— Наша мать умерла две недели назад, — сухо ответил старший.
Женщина побледнела и схватилась за дверной косяк.
— О боже... я не знала. Примите мои соболезнования.
Младший подскочил к ней, помогая сесть.
— Вы в порядке? Может, воды?
— Да, пожалуйста, — кивнула женщина, доставая из потёртой сумки конверт. — Я приходила каждый месяц. Елена Викторовна... она помогала нам.
Средний принёс стакан воды. Женщина жадно выпила половину и протянула конверт младшему.
— Это благодарственное письмо и немного денег, которые я хотела вернуть. Елена Викторовна настаивала, что это не долг, но я не могла принять такую щедрость безвозмездно.
Старший нахмурился, разглядывая конверт в руках младшего брата.
— О какой помощи идёт речь?
Женщина опустила глаза.
— Моя дочь тяжело заболела три года назад. Лечение стоило огромных денег. Елена Викторовна узнала об этом и предложила помощь. Она не только давала нам деньги, но и кормила мою семью бесплатно. Каждый день мой муж приходил сюда после работы и забирал ужин на всех.
— Бесплатно? — недоверчиво переспросил старший. — Но ресторан всегда приносил стабильный доход. Как она могла...
— Она говорила, что еда не должна пропадать, — тихо ответила женщина. — В конце дня всегда оставались нетронутые блюда.
Средний покачал головой.
— Это не объясняет деньги на лечение.
Женщина вздохнула.
— Елена Викторовна сказала, что у неё есть специальный фонд для помощи людям. Я думала, это какая-то благотворительная организация...
После ухода женщины братья молча стояли у двери. Дождь усилился, барабаня по крыше как тысячи нетерпеливых пальцев.
— Специальный фонд? — пробормотал старший. — Что ещё мы не знаем о матери?
Средний задумчиво постукивал пальцами по барной стойке.
— Помните кабинет на втором этаже? Тот, который всегда был закрыт?
Братья синхронно повернулись к узкой лестнице, ведущей на второй этаж ресторана. Мать никогда не позволяла им заходить в свой личный кабинет. Даже в детстве это помещение оставалось запретной территорией.
— У кого-нибудь есть ключ? — спросил младший.
Старший покачал головой.
— Даже не представляю, где его искать.
— Я знаю, — неожиданно произнёс средний. — Однажды я видел, как она прятала запасной ключ в старой мельнице.
Декоративная мельница, уменьшенная копия настоящей, стояла у входа в ресторан. Братья подошли к ней, и средний, повозившись с механизмом, достал маленький ключ.
— Откуда ты знаешь? — удивился старший.
Средний пожал плечами.
— Я часто приходил к матери, когда у меня не было заказов на картины. Мы разговаривали по вечерам, после закрытия ресторана.
На лице старшего промелькнуло что-то, похожее на зависть.
Кабинет матери оказался небольшой комнатой с огромным старинным столом у окна. Книжные полки от пола до потолка, заставленные папками с документами и бухгалтерскими книгами. Над столом висела репродукция "Мельницы в Виверсе" Писсарро — подарок среднего брата на пятидесятилетие матери.
— Смотрите, — младший указал на стену за столом.
Вся стена была увешана фотографиями незнакомых людей. Под каждым снимком — имя и дата. Некоторые фотографии были совсем старыми, ещё чёрно-белыми, другие — сделаны явно в последние годы.
— Кто все эти люди? — пробормотал старший, вглядываясь в лица.
Средний подошёл к массивному шкафу в углу кабинета и открыл дверцу. Внутри оказались аккуратно сложенные папки с надписями: "Болезнь", "Образование", "Жильё", "Бизнес".
— Похоже на категории помощи, — предположил он, открывая первую папку.
Внутри лежали десятки писем с историями людей, оказавшихся в сложной ситуации, и подробные записи о том, какая помощь была оказана.
— Здесь сотни историй, — прошептал младший, листая документы. — И тысячи рублей, потраченных на помощь.
Старший растерянно опустился в кресло матери.
— Откуда у неё были такие деньги? Ресторан приносит хороший доход, но не настолько...
Его взгляд упал на выдвижной ящик стола, запертый на ключ. Замочная скважина была необычной формы.
— У мамы всегда был медальон на шее, — вспомнил младший. — Может быть...
Он достал из кармана маленькую шкатулку. Братья удивлённо посмотрели на него.
— Мне отдали её личные вещи после... — он не смог закончить. — Я думал, что медальон — просто украшение.
Медальон действительно оказался ключом. Внутри ящика лежала толстая тетрадь в кожаном переплёте и несколько банковских выписок.
— "Мой личный дневник", — прочитал средний надпись на обложке. — Нам стоит это читать?
Старший задумчиво постукивал пальцами по столу.
— Она оставила нам ресторан при странных условиях. Возможно, в дневнике есть объяснение.
Младший открыл тетрадь и начал читать первую страницу.
— "Двадцатое марта 1985 года. Сегодня я приняла решение, которое изменит мою жизнь навсегда.
— Что? — старший брат выхватил дневник из рук младшего. — Это какая-то ошибка.
Трое мужчин, затаив дыхание, склонились над пожелтевшими страницами. Средний брат быстро перелистал несколько страниц вперёд.
"5 апреля 1985 года. Сегодня встретилась с Ниной. Она совсем отчаялась, растит Варю одна. Не могу просто так отвернуться — в девочке течёт та же кровь, что и в моих мальчиках. Решила помогать им тайно."
Старший нервно провёл рукой по волосам.
— Получается, у нас есть сестра? И мама всё это время знала?
Младший молча разбирал стопку писем из папки "Образование". Его руки дрожали, когда он протянул братьям конверт.
— Посмотрите дату и имя отправителя.
"От Вари Соколовой, 10 сентября 2018"
"Дорогая Елена Викторовна!
Пишу со слезами благодарности — я получила диплом с отличием. Все эти годы Вы верили в меня, когда я сама не верила. Без Вашей помощи я никогда не смогла бы учиться в университете. Мама перед смертью рассказала мне правду — что Вы не просто добрая женщина, а жена моего отца. Я не знаю, готова ли встретиться с братьями, но хочу, чтобы Вы знали: я безмерно благодарна за Вашу любовь издалека..."
В комнате повисла тяжёлая тишина. Первым заговорил средний:
— Университет, специальность "Ресторанный менеджмент"... — он вчитывался в письмо. — Она пошла по маминым стопам.
Старший опустился в кресло, его лицо побледнело.
— Она всё это время помогала дочери... от другой женщины. И ни слова нам не сказала.
— Здесь есть адрес, — тихо произнёс младший, разглядывая конверт. — И телефон.
Братья переглянулись. За окном постепенно стемнело, и в кабинете зажглась лампа с тёплым светом, словно мать всё ещё была рядом.
— Знаете, — после долгого молчания произнёс старший, вновь просматривая завещание, — теперь я понимаю, почему мама поставила это условие. Она хотела, чтобы мы снова стали семьёй... возможно, полной семьёй.
***
Через неделю дверь "Старой мельницы" открылась, впуская посетителей. За барной стойкой стоял средний брат, на его лице больше не было привычной циничной усмешки. Младший встречал гостей у входа, а из кухни доносился громкий голос старшего, отдающего распоряжения поварам.
У кассы стояла невысокая девушка с тёмными волосами и такими знакомыми глазами — точь-в-точь как у их отца. Она нервно поправляла фартук с логотипом ресторана.
— Думаешь, получится? — спросила она младшего, когда тот проходил мимо.
— Уверен, — улыбнулся он, сжимая её руку. — Мама знала, что делает, когда собрала нас вместе. Настоящее наследство — это не стены и не деньги. Это мы — её дети.
За окном распускались первые весенние цветы, а внутри семейного ресторана "Старая мельница" начиналась новая история — история четырёх несовершенных, но готовых измениться людей, объединённых общей кровью и общей мечтой их матери.
В тот вечер они подали особое блюдо — не из меню, а из старой записной книжки их матери. "Семейное счастье" — пирог с яблоками и корицей, тот самый, который она пекла в детстве, когда братья не ссорились.
И впервые за долгие годы все Корниловы сидели за одним столом.
Автор: Елены Стриж ©
Нравится рассказ? Тогда поддержите его. Автору будет приятно видеть ваши репосты, рекомендации друзьям, комментарии и лайки... )) Ну и конечно, не забудьте подписаться на канал!
Также читайте 👇
НАВИГАТОР рассказов
Также читайте: 📖 — Вы вторглись в наш дом с благими намерениями, но топчете всё, что нам дорого! — возмутилась жена, обращаясь к тётке
Также читайте: 📖 — Если ты не даш дочери высказывать своё мнение, то я подам на развод и заберу её! — жёстко заявил муж жене, и та побледнела