Меня зовут Виталий, и я никогда не думал, что в свои шестьдесят пять буду сидеть на кухне нашей с Людой квартиры, умоляя её дать мне второй шанс. Но обо всём по порядку.
Мы с Людмилой прожили тридцать восемь лет. Тридцать восемь! Это целая жизнь. Мы вместе вырастили сына и дочь, накопили на трёхкомнатную квартиру в хорошем районе, пережили девяностые, кризисы. А потом я встретил Карину.
Карина работала администратором в поликлинике, куда я ходил на процедуры для спины. Ей было тридцать два. Молодая, свежая, с кудрявыми волосами до плеч и зелёными глазами. Когда она смотрела на меня, мне казалось, что мне снова сорок.
— Виталий Семёнович, вам завтра на массаж в тринадцать тридцать, — говорила она и улыбалась так, что у меня внутри что-то переворачивалось.
Я начал приходить раньше, чтобы перекинуться с ней парой фраз. Потом предложил подвезти её домой. Потом пригласил в кафе. А потом... потом я совершил самую большую глупость в своей жизни.
Людмила сразу что-то заподозрила. Женщины всегда чувствуют такие вещи.
— Ты какой-то странный в последнее время, — сказала она однажды вечером, когда мы ужинали. — Куда-то постоянно пропадаешь, на телефон смотришь каждые пять минут.
Я отмахнулся.
— Дела, встречи с бывшими коллегами. Сама знаешь, я не могу сидеть без дела.
— Раньше тебе вполне хватало наших общих занятий и встреч с друзьями. Что изменилось?
Я промолчал.
А через неделю сказал ей, что ухожу к другой.
Лицо Люды в тот момент я не забуду никогда. Оно словно окаменело.
— Сколько ей лет? — спросила она тихо.
— Какая разница?
— СКОЛЬКО ЕЙ ЛЕТ, ВИТАЛИЙ?
— Тридцать два, — промямлил я, глядя в пол.
Люда рассмеялась. Не весело, а как-то надрывно, с хрипом.
— Тридцать два... Она же моложе нашей дочери! Ты совсем с ума сошёл?
— Она видит во мне человека с опытом, с положением. Я для неё не просто пенсионер, а мужчина, который многого добился, — попытался я оправдаться.
— Конечно, — Люда скрестила руки на груди, — особенно твой счёт в банке. И пенсия начальника отдела. И квартира в центре. Ничего не настораживает?
Я поморщился. Да, материальная сторона вопроса играла не последнюю роль. Карина часто восхищалась тем, что я "состоявшийся мужчина", "крепко стою на ногах" и "могу обеспечить стабильность". Но разве дело только в этом? Она смотрела на меня с таким восхищением, смеялась над моими шутками, внимательно слушала истории из прошлого...
Я собирал вещи в полной тишине. Люда сидела на кровати, не двигаясь, просто смотрела в одну точку. Потом вдруг встала, подошла ко мне и сказала абсолютно спокойным голосом:
— Когда она тебя бросит, не смей возвращаться.
Я фыркнул тогда. Какая глупость! Карина любит меня. Мы начнём всё сначала.
Карина снимала маленькую однушку на окраине города. Туда я и переехал со своим чемоданом и стареньким ноутбуком. Первые дни были как в тумане — новизна отношений, чувство свободы.
Я чувствовал себя заново родившимся. Мы гуляли в парке, ходили в кино, я покупал ей подарки — на те деньги, что откладывал с пенсии последние годы. Я думал, что наконец-то начал жить.
А потом начались будни.
— Виталик, у меня задерживают зарплату, — сказала Карина через месяц нашей совместной жизни. — Можешь одолжить на квартплату?
Я, конечно, одолжил. А потом ещё раз. И ещё. Постепенно всё, что я откладывал годами, перетекло в оплату квартиры, покупку продуктов и одежды для Карины.
Дети перестали со мной разговаривать. Сын Антон прямо сказал при встрече:
— Папа, ты предал маму ради какой-то...
Я не дал ему закончить фразу. Ударил кулаком по столу.
— Не смей так говорить! Я имею право на счастье!
— А мама не имеет? — тихо спросил он и ушёл.
***
Примерно через полгода я заметил, что Карина стала отдаляться. Она всё чаще задерживалась после работы, всё реже интересовалась, как прошёл мой день.
Однажды вечером она вернулась поздно. От неё пахло духами, которые я ей не дарил.
— Где ты была? — спросил я.
— С подругами, — бросила она, не глядя на меня.
— До одиннадцати вечера?
— Виталь, ты что, следишь за мной? — она раздражённо бросила сумочку на кресло. — Мне тридцать два года, я не обязана отчитываться о каждом своём шаге!
В тот момент что-то ёкнуло внутри. Я вспомнил, как точно так же огрызался на вопросы Люды.
***
К девяти месяцам нашей совместной жизни мои сбережения подошли к концу. Пенсии едва хватало на еду и коммуналку.
— Карина, может, поищем квартиру подешевле? — предложил я за завтраком.
Она посмотрела на меня как на сумасшедшего.
— Зачем? Эта и так дешёвая.
— Денег не хватает...
— Возьми кредит, — пожала она плечами.
— В моём возрасте? Кто мне даст? И чем расплачиваться?
— Тогда иди работать, — она закатила глаза. — Охранником или консультантом. Многие пенсионеры так делают.
Я тяжело вздохнул.
— Карина, я не могу. У меня спина. Ты же знаешь — я из-за этого к вам в поликлинику и ходил. Мне нельзя долго стоять или сидеть.
— А когда ты меня в кафе водил, спина не болела? — она сложила руки на груди. — Когда в парке гуляли по три часа? Тоже чудесным образом всё проходило?
— Это другое...
— Не знаю, Виталик, придумай что-нибудь, — она встала из-за стола. — Я не собираюсь переезжать в какую-нибудь дыру.
Вечером того же дня у нас случилась первая серьёзная ссора.
— Мне кажется, ты используешь меня, — сказал я прямо.
Её глаза сузились.
— А мне кажется, ты забыл, кто кого позвал жить вместе. Я тебе ничего не обещала. Если тебе что-то не нравится... — она развела руками.
Я промолчал. Куда мне было идти?
На годовщину наших отношений я решил сделать сюрприз. Купил билеты в театр — последние деньги потратил. Приготовил ужин, накрыл стол.
Карина пришла в десять вечера. С ней был молодой парень.
— О, привет, — она удивлённо посмотрела на накрытый стол. — А это Дима, мой... друг.
Парень кивнул мне, явно смущённый ситуацией.
— Мы просто зашли забрать мои вещи, — продолжила Карина, проходя в спальню.
— Какие вещи? — я не понимал, что происходит.
— Витя, — она вышла с небольшой сумкой, — мне нужна пауза. Я переезжаю к Диме на некоторое время.
Я стоял, оглушённый её словами.
— Но... почему?
Она вздохнула, словно объясняя что-то ребёнку.
— Потому что мне скучно, Виталий. С тобой скучно. Мы никуда не ходим, потому что у тебя нет денег. Ты постоянно жалуешься на здоровье. Это... это не то, чего я хочу от жизни.
— Но ты же говорила, что любишь меня...
Она отвела взгляд.
— Мне казалось, что люблю. Извини.
Когда за ними закрылась дверь, я сел за стол с нетронутым ужином и заплакал. Впервые за много лет.
Следующие две недели я провёл в каком-то тумане. Не выходил из квартиры, почти не ел. Телефон молчал — никому я не был нужен.
Где-то в глубине души я понимал, что заслужил это. Предал женщину, которая была рядом всю жизнь, ради мимолётного увлечения. И вот теперь остался один.
Однажды утром раздался звонок в дверь. На пороге стоял сын.
— Папа, ты ужасно выглядишь, — сказал он вместо приветствия.
Я пожал плечами.
— Карина ушла.
— Я знаю, — кивнул он. — Вся семья знает. Она выкладывает фотографии с новым парнем в социальные сети.
Это был ещё один удар. Я даже не знал, что у неё есть страницы в интернете.
— Собирай вещи, — сказал Антон решительно.
— Куда?
— Ко мне. Нечего тебе здесь сидеть.
***
В квартире сына я прожил месяц. Постепенно приходил в себя, помогал с ремонтом, гулял с внуками. Невестка Наталья поначалу косилась на меня, но потом оттаяла.
Однажды за ужином Антон спросил:
— Ты маму навестить не хочешь?
Я чуть не подавился.
— Она меня не примет.
— Не узнаешь, пока не попробуешь, — пожал плечами сын. — Она одна, между прочим. Как и ты.
Эта мысль не давала мне покоя несколько дней. А потом я решился и позвонил.
— Да, — голос Люды был сухим, официальным.
— Это я... Можно зайти поговорить?
Пауза.
— Зачем?
— Просто поговорить. Пожалуйста.
Ещё одна пауза, более долгая.
— Приходи завтра в шесть.
***
Наша квартира совсем не изменилась. Те же обои, та же мебель. Только фотографий на стенах стало меньше — Люда сняла все, где мы были вместе.
Она встретила меня в прихожей. Похудевшая, с новой стрижкой, но всё такая же прямая и гордая. Моя Люда.
— Проходи, — сказала она, не глядя мне в глаза.
Мы сели на кухне. Она налила чай.
— Как ты? — спросил я, не зная, с чего начать.
— Нормально. Встречаюсь с друзьями. Живу, — она пожала плечами. — А ты? Как твоя... девушка?
— Она ушла.
— Вот как, — Люда сделала глоток чая. Я заметил, что у неё дрожат руки.
— Люда, я... скучаю по тебе, — выпалил я. — По нашему дому, по нашей жизни. Я всё испортил, знаю. Но...
— Но теперь ты хочешь вернуться, потому что тебя бросили и ты остался один, — закончила она за меня. — Как удобно.
Каждое её слово било точно в цель.
— Не из-за этого, — попытался возразить я. — То есть, не только из-за этого. Я понял, как много ты для меня значишь.
— Поздно понял, — она встала из-за стола. — Очень поздно, Виталик.
— Люда, пожалуйста...
— Уходи, — она показала на дверь. — Я не хочу быть запасным аэродромом.
***
Я вернулся к сыну убитый горем. Он только покачал головой.
— А чего ты ожидал, пап? Что она бросится тебе на шею?
— Нет, но... мы же столько лет вместе прожили.
— Вот именно. И ты всё перечеркнул в один момент.
Неделю я ходил сам не свой. А потом решил действовать. Если за тридцать восемь лет я хоть немного узнал свою жену, то знал: Люда ценит поступки, а не слова.
Я позвонил дочери Ольге, с которой почти не общался после ухода из семьи.
— Папа? — в её голосе слышалось удивление.
— Оля, мне нужна твоя помощь...
***
Ольга согласилась помочь не сразу. Сначала высказала всё, что думает обо мне и моём поведении. Я молча слушал — каждое слово было заслуженным.
— Ладно, — сказала она наконец. — Что ты задумал?
А задумал я вот что: вспомнить всё, что любила Люда, все места, которые были для нас особенными, все моменты, которые мы ценили — и напомнить ей о них.
Каждый день я отправлял ей по одному напоминанию о нашей жизни. Открытку из города, где мы познакомились. Фотографию беседки в парке, где я сделал ей предложение. Коробочку конфет, которые она любила в молодости. Маленький кактус — такой же, как тот, что стоял у нас на подоконнике в первой квартире.
Звонил я только раз в неделю, чтобы не давить. Иногда она брала трубку и разговаривала со мной пару минут. Иногда нет.
Через месяц я отправил ей последний подарок — альбом с нашими фотографиями за все годы, которые я собрал с помощью детей. И записку:
«Люда, я не прошу тебя забыть или простить. Я только хочу, чтобы ты знала: лучшее, что было в моей жизни — это ты. И если ты дашь мне шанс доказать это, я буду самым счастливым человеком на земле. Твой Виталий».
***
Она позвонила сама через три дня.
— Приходи, — сказала коротко и повесила трубку.
Я пришёл с букетом её любимых гвоздик. Скромно, но от души.
Люда пригласила меня в гостиную. Мы сели на диване — том самом, который выбирали вместе пятнадцать лет назад.
— Я получила твои подарки, — начала она. — И альбом. Зачем всё это, Виталик?
— Потому что я люблю тебя, — ответил я просто. — Всегда любил. Даже когда думал, что нет.
Она покачала головой.
— А если я скажу, что у меня кто-то есть?
Моё сердце остановилось.
— Тогда я пожелаю тебе счастья и уйду, — выдавил я. — Ты заслуживаешь счастья, Люда. Больше, чем кто-либо.
Она долго смотрела на меня, словно пытаясь прочитать мысли.
— У меня никого нет, — сказала она наконец. — Но это не значит, что я готова принять тебя обратно.
— Я понимаю, — кивнул я. — Я просто хочу шанс. Возможность показать тебе, что я изменился. Что я понял, какую ошибку совершил.
— Словами легко бросаться, — она отвернулась к окну.
— Тогда позволь доказать делами. Дай мне месяц. Один месяц. Мы будем видеться, разговаривать, проводить время вместе. Как... как друзья. А через месяц ты решишь — стоит ли пробовать снова.
Люда молчала так долго, что я уже решил — всё кончено. А потом она повернулась ко мне и кивнула.
— Один месяц. Но не здесь. Я не готова видеть тебя в нашем доме каждый день.
***
Мы встречались в парке, в кафе, в музее — везде, только не дома. Разговаривали обо всём: о детях, о внуках, о книгах, которые прочитали за этот год, о фильмах, которые посмотрели по отдельности.
Постепенно лёд между нами таял. Иногда Люда даже смеялась над моими шутками — как раньше. Иногда брала меня под руку, когда мы шли по улице.
Я не торопил события. Впервые в жизни я действительно слушал её — не просто ждал своей очереди говорить, а слышал каждое слово.
— Знаешь, что было самым тяжёлым? — спросила она однажды, когда мы сидели на скамейке в сквере. — Не то, что ты ушёл к молодой. А то, что ты ушёл, будто между нами ничего не было. Словно тридцать восемь лет ничего не значили.
— Они значили, Люда, — я осторожно взял её за руку. — Просто я... я испугался старости. Мне казалось, что с ней я смогу почувствовать себя молодым снова.
— И как, получилось? — в её голосе не было насмешки, только искренний интерес.
— Нет, — я покачал головой. — Я остался таким же стариком, только одиноким и без денег.
Она неожиданно рассмеялась.
— Честно, по крайней мере.
Месяц пролетел незаметно. Накануне последнего дня нашего «испытательного срока» я не спал всю ночь. Что она решит? Сможет ли простить? Захочет ли попробовать снова?
***
Мы встретились в небольшом кафе на набережной. Люда пришла в том самом чёрном платье, которое я когда-то подарил ей на годовщину — десять лет назад.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал я, и это была чистая правда.
Она слабо улыбнулась.
— Спасибо.
Мы заказали чай. Я нервничал так, что не мог держать чашку — руки дрожали.
— Итак, — начала Люда, — месяц прошёл.
Я кивнул, не в силах произнести ни слова.
— Я много думала, Виталик. О нас, о прошлом, о будущем.
Она сделала паузу, глядя куда-то мимо меня.
— Я не могу сказать, что простила тебя полностью. И не знаю, смогу ли когда-нибудь забыть то, что произошло.
Моё сердце упало. Всё кончено.
— Но, — она снова посмотрела на меня, — я тоже не становлюсь моложе. И жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на обиды.
Я затаил дыхание.
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что готова попробовать снова. Не как раньше — мы уже не те люди. Но, может быть, мы сможем построить что-то новое. Что-то... лучшее.
Я не мог поверить своим ушам.
— Ты правда готова дать мне второй шанс?
— Нам, — поправила она. — Дать нам второй шанс.
***
Прошло полгода с того разговора. Я снова живу в нашей квартире. Мы с Людой каждый день учимся заново быть вместе. Иногда это непросто. Иногда мы спорим, иногда она вспоминает о Карине, и я вижу боль в её глазах.
Но чаще всего мы просто радуемся, что снова рядом. Что можем вместе завтракать по утрам, вместе ждать в гости детей и внуков.
Однажды я сказал Люде:
— Спасибо, что дала мне второй шанс.
Она повернулась ко мне, и в её глазах я увидел то, что искал всю жизнь — и чуть не потерял из-за собственной глупости.
— Не упусти его, — улыбнулась она и поцеловала меня.
И я точно знаю, что не упущу. Больше никогда.
Популярный рассказ на канале
Радуюсь каждому, кто подписался на мой канал "Радость и слезы"! Спасибо, что вы со мной!