Первым учителем был отец Дмитрия Хворостовского, Александр Степанович Хворостовский, который сам любил петь и музицировал на фортепиано,
ГОРЖУСЬ СВОИМ ОТЦОМ.
ЭТО ОН НАУЧИЛ МЕНЯ ПЕТЬ.
Мой отец – инженер-химик, но, сколько себя помню, он всегда пел, у него чудесный баритон, он мог бы, должен был бы стать профессионалом, но жизнь сложилась иначе – не по его вине. Но для меня он всегда был примером увлеченности, преданности певческому искусству. Я вырос на этом. Его искания происходили на моих глазах и потом, когда началась моя собственная певческая карьера, оказалось, что все это так запало в мою вокальную память, что многие технические трудности я благодаря этому преодолел легче, чем другие студенты. Конечно, мне помогли стать на ноги педагоги, но во главу угла я ставлю своего отца. Я стал певцов благодаря его поддержке, его великому желанию, чтобы я им стал, чтобы музыка не прошла мимо меня. Сейчас, последние два года, он выступает в концертных программах как профессионал, тем более что его оценил вновь образовавшийся камерный оркестр. Но завод не бросает, хотя работы там почти нет – привык.
Отец собрал большую коллекцию записей звёзд мировой оперной сцены,на которых формировался сын.
Я слушал великолепных исполнителей и впитывал их голоса, как губка. Своим рождением на свет я обязан маме, а творческой судьбой — папе. Он беззаветно любит музыку, прекрасно разбирается в ней, отлично играет на рояле, великолепно поет, хотя и не стал профессионалом. То, что мне удалось реализовать себя на сцене, в какой-то мере осуществление его мечты.
Вторым учителем в подростковом возрасте был певец Борис Ефимович Шиндарёв, у которого некоторое время пел тенором.
Но главным педагогом Хворостовского в Красноярском институте искусств была профессор Екатерина Иофель. Она раскрыла баритон певца, научила контролировать голос и держать длинные фразы на одном дыхании.
В этой статье как раз написано о периоде становления певца.
Педагог Хворостовского Екатерина Константиновна Иофель (1923-2017) — советская и российская оперная певица (меццо-сопрано), педагог, заслуженный деятель искусств РСФСР (1988), профессор Красноярской академии музыки и театра.
С 1951 года была солисткой различных филармоний, театров оперы и балета. С 1964 года преподавала в Горьковской консерватории, в 1976–1977 годах заведовала там кафедрой сольного пения и оперной подготовки. С 1978 года преподавала в Красноярской академии музыки и театра.
За время работы в академии подготовила более ста певцов. Среди них — народные артисты России Дмитрий Хворостовский, Николай Путилин и Пётр Заломнов.
«Каждого люблю, как душу, а колочу, как грушу!»
Екатерина Иофель.
Екатерина Константиновна – педагог с русско-немецкими корнями, получивший особое отношение к профессии от педагогов еще старой дореволюционной школы. Ее первой наставницей была жена известного певца Петра Ивановича Словцова – Маргарита Николаевна Риоли-Словцова. Она обучала главному: настоящее искусство там, где есть чистота души.
Вот русские народные песни. Это же всегда песни чистой души, а русским людям она свойственна! И всегда надо петь так, чтобы за душу хватало, говорила она.
Из воспоминаний о своем самом знаменитом ученике:
"Когда Дима ко мне пришел после хорового факультета и попросил взять к себе в класс, я ему отказала, так как была перегружена – у меня был первый выпуск моих студентов. И тогда за него стали просить все! И Димины родители меня уговаривали, и его педагоги из педучилища, и мой старый друг настройщик пианино. В общем, я сдалась, и мы начали заниматься. Я стала его исправлять. Он взъерепенился: «Так что ж, я ничего не умею?!» А я ему: «А голос-то откуда идет?» В начале третьего курса был уже значительный прогресс. Представьте только: он вставал у рояля, а я садилась в другой конец класса – и мне достаточно было одного взгляда, чтобы он меня понимал и делал, как надо! Тогда его пригласили выступать с симфоническим оркестром".
Именно она дала Хворостовскому главный профессиональный урок-всегда добиваться совершенства исполнения, стремиться к наполнению каждого звука смыслом.
Ребенок, вырастая, встречается с педагогом. Если педагог видит и чувствует правильно, как поступать с этим так называемым аппаратом, который представляет этот студент, который имеет достаточно чуткости и знания, и боязни, что ли, потому что многие педагоги, совершенно не зная никакого страха и риска, экспериментируют с молодыми голосами. …И могут абсолютно легко испортить эти голоса. Навсегда, да…
Дмитрий Хворостовский
А в следующих советах, которые я собрала из высказываний Хворостовского, вы найдете воспоминания о педагоге и чему она его учила.
Советы вокалистам от Дмитрия Хворостовского.
1.Когда я пою, я ощущаю вибрацию, особенно над бровями, между бровей, в области носа, это «маска», как вы знаете. Грудь, плечи - все резонирует. И как столб, резонирующий с головы, проходит в грудь - такое ощущение.
2.На всем диапазоне и на самых нижних нотах я стараюсь не терять ощущения маски, т.е. верхнего резонатора, а на самых верхних - сохранить грудной резонанс. Может быть на самых верхних нотах все же заметно больше звучит голова. Но в целом, на всех нотах диапазона я использую смешанное звучание головного и грудного резонаторов.
3.На переходных нотах - у меня это «ми» - «ми-бемоль» - такой микстовый характер звука, когда одновременно звучат и верхний и грудной резонаторы, помогает мне сглаживанию регистров.
Вообще у меня такое бывает ощущение, что с помощью резонанса можно развить такую силу звука, что он заглушит гром самолетного мотора.
4.В классе моего педагога - Е.К. Йоффель - мы были приучены петь при заглушенной акустике. Там все стены были задрапированы. Поешь в коридоре - все звучит здорово, а приходишь в класс - свой голос не узнаешь. В результате я приучился петь, ориентируясь в основном на свои внутренние ощущения - и резонаторные и мышечные.
Ведь на сцене, особенно в опере, там тоже все задрапировано декорациями, на тебе костюм какой-нибудь пухлый, шляпа огромная поглощает всю высокую певческую форманту. Поэтому, если будешь ориентироваться только на слух, то обязательно будешь форсировать, а это гибель. А внутренние ощущения, и в особенности - резонаторные, здесь спасение. Певец должен быть уверен, - если голос будет нефорсированным, свободным и резонансным, то ему не страшна никакая самая «плохая» акустика, голос будет полётным и везде слышимым.
5.Вдох короткий, очень короткий. Йоффель говорила: «Вдохни запах цветка», - это очень помогает правильному вдоху. Но чтобы дыхания хватило, расход воздуха должен быть экономичным, очень экономичным. Это не значит, что надо запирать дыхание, нет. Оно должно быть свободным и не напирать на гортань. Гортань тоже должна быть свободной, не напряженной, хотя и пониженной, как при зевке. Это увеличивает, удлиняет ротоглоточный резонатор, что и благоприятно для голоса.
6.То, что я сложился такой, какой есть - это на 50% от того, что много слушал и слушаю других певцов. Воспитывал и воспитываю свой голос благодаря этому.
7.Если ты пустой совершенно и эмоционально не наполняешь то, о чём ты поёшь… не чувствуешь, лучше тебе уйти со сцены. Потому что даже если у тебя супер красивый, супер большой какой-то тембристый голос… достаточно двух-пяти минут для того чтобы повергнуть публику в сон. И такое очень часто случается.
Шаляпин с детства был моим кумиром. С детства я преклонялся перед пением прочувствованным, пением о чём-то. С пением Шаляпина я, в принципе, понял как и каким нужно быть и каким стать… певцом или даже человеком.
8.Когда я еще учился в Институте искусств в Красноярске, Екатерина Константиновна Иоффель, профессор, мне говорила: умри, но держи фасон.
Вы не должны знать, насколько мне трудно петь, тяжело. Это не должно быть видно. Если это видно, это плохо. Не должно быть так.
9.Вокальная кухня должна быть абсолютно неприкасаемой сферой, это сугубо личное дело каждого. Пять лет с Иофель были благотворным, но бурным и непростым процессом, поэтому выйдя из ворот консерватории, я замкнулся и больше никого и никогда не пускал в свою кухню.
Научить невозможно, научиться можно.
Человек с определенными природными данными и наличием, кроме голосовых, еще каких-то других данных развивается прежде всего сам.
У искусства есть начало, но нет конца. А, значит, несмотря на наличие таланта, развивать и совершенствовать его придется всю жизнь…
Екатерина Иофель.