Предыдущая глава
Андрею не спалось. Снотворное уже не помогало. Ему нужно было знать, сможет ли он когда-нибудь ходить? Но в ответ на свои вопросы получал только невразумительные ответы.
Он силился вспомнить, что с ним произошло. Ведь всё нормально было. Он мчал на дачу, к друзьям. А дальше провал ... И мама уехала. Ему с ней так спокойно было. Он чувствовал себя вновь маленьким мальчишкой рядом с мамой.
Всё время гложила мысль. А что, если он не сможет ходить? Если так и останется прикованным к этой чёртовой кровати? Отец уверял, что всё сделает, но его сын инвалидом не будет. С трудом верилось. Если что-то в организме поломалось, то любой врач бессилен.
-Андрей Кириллович, как вы себя чувствуете? Капельницу будем ставить?
В палату вошла приветливая молодая медсестра. Варя, кажется. Андрей нахмурил брови. Если бы она такой доброй была от души, а то тоже небось инструкции получила и всего лишь свою работу выполняет.
-Всё прекрасно. Не заметили? Я весел, и улыбка не сходит с моего довольного лица.
Грубовато ответил. Наплевать. Андрею ничего больше не осталось в этой жизни. Всю нижнюю половину тела он не чувствовал просто. И когда ему памперсы меняли, он сгорал от бессилия и безнадёжности. Как тут в отчаяние не впасть?
Варя, всё так же приветливо улыбаясь, потянула жалюзи вверх. Палату наполнил солнечный яркий свет.
-Глаза болят. Опустите, не хочу - Андрей закрылся рукой.
-Почему это вы не хотите? - Варя передвигалась по палате словно грациозная кошка. Она ловко подкатила капельницу и так же ловко вонзила иглу в вену. Андрей даже не почувствовал - жизнь на этом не заканчивается, поверьте мне.
-Почему я должен вам верить? Вы же не были на моём месте - всё так же грубо разговаривал Андрей. Он присмотрелся к девушке. Симпатичная. Не красавица, но довольно милая и приятная. С ямочками на пухлых щёчках, покрытых розовым румянцем.
-Моя мама была в таком состоянии последние пять лет. Когда они попали с отцом в аварию, мне было пятнадцать. Мечты о поступлении в институт накрылись медным тазом. Пришлось покорять местное медицинское училище. Три года учёбы пролетели как во сне. Утром на занятия, вечером на работу - ухаживать за больной матерью. Спасибо соседка иногда приглядывала за ней, пока у меня практика была.
Варя говорила спокойно, без надлома в голосе. Будто рассказывала о чём-то обыденном.
-А сейчас ... Сейчас ваша мама жива? - глухо спросил Андрей. Пять лет ... Пять. Его это потрясло. Неужели так можно существовать?
-Была бы жива. Сердце больное у неё было. Меня после вскрытия утешили, что это она ещё долго пожила с таким заболеванием и с таким обездвиженным образом жизни. Мама у меня была настоящим бойцом. Никогда не жаловалась на судьбу. И о чём она на самом деле думала - мне было неведомо. Всегда улыбалась, всегда выслушивала, как мои дела. Я знаю что она очень любила отца. Он погиб, не приходя в сознание. Травмы оказались несовместимы с жизнью. Поэтому я и хочу до вас донести, Андрей. Жизнь не заканчивается на этом. Вы живы. Значит, для чего-то ещё нужны. Бог оставил вас на этой земле, чтобы вы успели сделать что-то хорошее, что-то важное ...
-Много ли я сделаю в полуинвалидном состоянии? - усмехнулся Андрей. Капельница действовала ему на нервы, потому что клонила в сон. А спать он не хотел. Сопротивлялся как мог, но веки всё равно тяжелели, и этот ужасный кошмар снова его преследовал. Младенец, зовущий его во тьму.
-Ваше состояние не важно. Главное - ваши мысли, слова. Возможно, в мыслях вы любите кого-то, и ваша любовь даже на расстоянии способна исцелить, сотворить чудо.
-Никого я не люблю - быстро произнёс Андрей.
Варя покачала головой.
-А разве к вашим родителям вы не испытываете любовь?
Андрей психанул. Он маму любил, отца уважал. К чему эти расспросы?
-Что вы в душу ко мне лезете? Вы психолог? Если нет, то извольте выйти. Сделали своё дело и идите дальше. У вас же помимо меня есть ещё пациенты? Что вы тут мне голову морочите. Я ни в чьих советах и тем более сочувствии не нуждаюсь.
-Капельница закончится, вот здесь покрутите - невозмутимо произнесла Варя и вышла. Да, помимо Андрея Антипова были ещё пациенты. Но именно к этому парню она отчего-то очень прониклась.
-К Коновалову зайди - поймала её возле сестринского поста старшая медсестра, Раиса Евгеньевна.
-Зачем? Что-то случилось? - Варя бегло просмотрела назначения ещё нескольких новеньких пациентов. На всё отделение семь врачей, и каждый при обходе в назначение что-то своё добавляет, а что-то отменяет. Попробуй запомни. Больных бесконечный поток. Все палаты под завязку. Весь день, как белка в колесе Варя крутится, присесть некогда. Но она сама сюда пошла работать, за уши никто не тянул. Второй год тут трудится.
-Что ты у меня спрашиваешь! Сама сходи и узнай. Где анализы поступивших? Ты что, в лабораторию не звонила ещё?
Раиса Евгеньевна, как всегда, не в духе была. Сорокапятилетняя женщина. Дети взрослые, за границей. Муж - душка. В какой-то строительной компании главным работает и на руках её носит. Для Раисы Евгеньевны её работа просто хобби, чтобы дома сиднем не скучать. Но почему-то она вечно злой и дёрганой была.
-Сейчас позвоню! - Варя бросилась за пост.
-Иди к Коновалову. Сама позвоню. Нечего в палате у Антипова по полдня проводить. Тогда будешь всё успевать. Господи, скорее бы его уже выписали. Достал его папаша уже! - в сердцах произнесла Раиса, сжимая в одной руке телефонную трубку и другой рукой накручивая диск.
-Филатова, долго ходишь - недовольно высказал главврач, Коновалов Артём Алексеевич. В кабинете он был не один. И даже не на своём месте. В его кресле сидел какой-то человек. Спиной к Варе.
-Простите, Артём Алексеевич. Пока утренние процедуры, пока ... - начала оправдываться Варя.
-С тобой поговорить хотят - прервал девушку Коновалов и, приблизившись к ней вплотную, процедил тихо - говори как есть, иначе вылетишь со своего места. Такие рекомендации вдогонку дам, что ни в одну больницу не только в нашем городе не устроишься, но и в других.
Главврач вышел. Варя стояла ни жива ни мертва. Что она должна рассказать? Наверное, этому, который в кресле Коновалова сидит и повернуться даже к ней не соизволит?
-Строгий у вас Артём Алексеевич - прервал тишину в кабинете стальной голос. Кресло медленно повернулось. Перед Варей предстал мужчина в маске. Руки его в кожаных перчатках крутили простой карандаш.
"Прямо как Рескатор в книжке про Анжелику" - пронеслось в мыслях у Вари.
-Ничего, бывает - пробормотала она. В прорезях маски сверкали тёмные, почти чёрные глаза, неопределённого цвета. Глубокая бездна, в которую всматриваешься ты, а она в свою очередь всматривается в тебя, и непонятно, кто в выигрыше.
-Мне от тебя ничего существенного не нужно. Просто небольшая информация, и я тебя отпущу с миром. Пару дней назад из отделения хирургии сбежала моя ... Моя племянница. Она оказалась, к сожалению, жертвой разбоя. Её избили, изнасиловали. В общем, целый букет. Девушка - моя родная племянница. Родная. От старшей сестры. Единственная, горячо любимая. Я её оберегал, как мог. Но у неё с детства психическое расстройство. Ей везде мерещится, что её хотят украсть, убить. Что её преследуют и ей грозит опасность. Зовут мою племянницу Тоня. Вы же наверняка помните её?
Варя медленно кивнула. Так и знала, что история с этим побегом так просто не закончится. И деньги ещё взяла ... Внутри стал нарастать мелкий трусливый страх. Та женщина так просила её. Чуть ли не плакала. Варя вошла в положение. Она на сутках в тот день была. Ей проблемы не нужны. Со своими текущими бы разобраться.
-Я расскажу - как под гипнозом произнесла она - всё расскажу.
-Вот и умница. Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Не забуду - рука в перчатке взметнулась в сторону свободного стула напротив - присаживайся вот сюда и рассказывай. И помни. Мне важна каждая деталь.