Личная жизнь Наташи долго не складывалась. Хотя она в сорок с лишним лет все еще выглядела молодо и привлекательно, и ухажеры были, но построить крепкие отношения и создать семью никак не получалось.
Как правило, все начиналось хорошо. Первое свидание, цветы, взаимные чувства... Но потенциальные женихи испарялись, когда узнавали, что Наташа в одиночку растит сына.
Сама она недоумевала, почему наличие у нее ребенка так отпугивает кавалеров. Она хорошо зарабатывала, денег на сына не просила, более того, не требовала участвовать в его воспитании. Все, чего хотела Наташа ― это чтобы рядом с ней был мужчина, который подставит плечо в трудную минуту, а может, и поможет по хозяйству.
Хотя и хозяйственность мужчины ее сильно не беспокоила. В конце концов, долгая жизнь в одиночестве с ребенком научила ее и гвозди забивать, и сумки тяжелые из магазина таскать, да и мебель она сама подвинуть могла. Нет, главное для нее было, чтобы просто нашелся человек, который захотел бы быть с ней рядом.
А сама она с удовольствием возьмет на себя домашнюю работу и заботу о потенциальном муже. Готовить Наташа любила, в доме всегда был порядок, а Петя уже давно был самостоятельный и особого внимания к себе не требовал.
Однако, несмотря на все это, мужчины резко охладевали к ее хозяйственности и самоотдаче, когда на горизонте появлялся тринадцатилетний Петя.
Поэтому причину своих любовных неудач Наташа видела только в нем. Ведь, будь она без ребенка, уже бы давно вышла замуж, а так для мужчин она была никто иная, как… разведенка с прицепом.
Как бы там ни было, Наташа продолжала принимать ухаживания и ходить на свидания в надежде однажды встретить того, кого не смутит ее статус. Наличие сына она старалась скрывать до последнего.
И в один прекрасный момент судьба действительно ей улыбнулась. Наташа встретила Олега.
Олег работал строителем, зарабатывал немного, но был спокойным, рассудительным, хорошо относился к Наташе. А главное, его совершенно не беспокоило, что у нее есть сын.
Их отношения начались с прогулок, затем переросли в совместные ужины, а через некоторое время Олег перебрался из комнаты в общежитие к ней ― жить вместе.
Первое время Наташа не могла поверить своему счастью. Казалось, что наконец-то ее мечта сбывается. Теперь она не одна, а с мужчиной. Пусть он не богат и не слишком красив, зато человек надежный и неконфликтный. Олег, конечно, не тот, с кем можно вести долгие беседы под луной, он, как говорится, человек простой, но ведь и мужчина в доме не для разговоров нужен, ― так рассуждала Наташа. Зато она больше не «разведенка с прицепом».
И все было хорошо, кроме одного «но». Петя никак не хотел принимать нового члена семьи. С Олегом он практически не разговаривал, выходил из комнаты, только когда его не было дома. Отказывался садиться с ним за общий стол, а когда Наташа настаивала на совместном ужине ― соглашался в итоге, но недовольно фыркал.
Сначала Наташа не придавала большого значения настроениям сына, считала, что со временем привыкнет. Но время шло, а климат в доме никак не приходил в норму, даже, наоборот, ухудшался.
Петя продолжал бойкотировать Олега, а Наташа бесконечно злилась. Не могла понять, в чем причина такого поведения. Неужели так сложно смириться с тем, что ей, Наташе, необходимо строить свою личную жизнь? Его поведение считала обыкновенным подростковым бзиком и еще сильнее раздражалась. Петя будто специально ставил палки в колеса ее личному счастью, просто из вредности, а ей страдать из-за этого.
А еще больше беспокоилась, что рано или поздно Олег не стерпит такого отношения и уедет к себе, обратно в общежитие. Этого она опасалась больше всего. Старалась сглаживать острые углы, но тем не менее капля за каплей копила обиду на сына.
* * *
Начало осени ознаменовалось походом в лес за грибами ― это была своего рода традиция для Наташи и Пети. Поход запланировали на воскресенье. Олег идти отказался, сославшись на работу ― его вызывали на стройку. Наташа про себя радовалась: слава богу, что не придется улаживать конфликты между Олегом и Петей весь выходной.
Поэтому в воскресенье утром, встав пораньше, Наташа с Петей собрали все необходимое и отправились в путь. Еды и питья много не брали, поскольку рассчитывали к обеду уже вернуться домой.
Всю дорогу до леса Наташа бойкотировала сына. Вообще в последнее время все больше злилась на него, и если не предъявляла претензии в открытую, то попросту игнорировала. Пока ехали в машине, она больше молчала, а если Петя пытался заговорить или задавал какой-то вопрос, отвечала односложно, подчеркнуто холодно.
Когда уже шли по лесу с корзинками, Петя спросил напрямую:
― Что случилось? Обиделась на что?
― Нет, не обиделась, ― немного выдержав паузу, ответила Наташа.
Петя пристально смотрел на маму с минуту, затем отвернулся.
― В следующем месяце на соревнования едем. Павел Анатольевич уже просит деньги сдавать. Дашь? ― спросил он внезапно.
Наташу оскорбило то, как быстро сын сменил тему. Разве ему совсем не интересно, почему у нее нет настроения? Она ничего не ответила, делая вид, что слишком сосредоточенно смотрит себе под ноги, и замедлила шаг.
― Павел Анатольевич сказал, что уже сейчас надо деньги сдавать. На следующей неделе ― крайний срок. Билеты, то да сё...
― Значит, как деньги, так «Мама, дай», а как мне что-то надо, то кукиш с маслом? ― перебила Наташа.
Она лишь немного повысила голос, но внутри уже закипала. Спокойствие сына и отсутствие должной реакции на ее обиды раздражало. Как это так, сама она мучается, а Петьке хоть бы хны?
― А что надо-то? ― удивился Петя.
― Как «что»? Уважение, забота о матери. Я тебе что, банкомат? Только деньги и просишь.
― Ты же сама говорила, что мальчику нужно спортом заниматься. Дался мне твой футбол. Не хочешь ― не давай деньги. Дома останусь.
Наташа еще сильнее разозлилась.
― Ага, чтобы дома сидеть да в игрушки компьютерные играть? Не дождешься!
Петя ничего не ответил. Когда мама злилась, он всегда старался больше молчать. Как правило, высказав все, мама быстро успокаивалась, и все возвращалось на круги своя. Но сейчас она словно бы не успокаивалась, а больше распалялась. Петя давно научился определять, когда мама недовольна: она становилась излишне суетливой. Вот и теперь, она тяжело дышала, хотя шли они небыстро, постоянно поправляла корзинку, висящую на руке, то прятала, то вытаскивала руку из кармана, словно пыталась найти там давно забытую вещь.
Какое-то время шли молча, каждый складывал улов в свою корзинку. Через время Петя сделал еще попытку.
― Так что? Поеду на соревнования? Денег дашь?
Наташа остановилась и всем телом повернулась к Пете.
― Конечно, дам, куда деваться? ― сказала громко. ― Мне твою недовольную физиономию прикажешь терпеть? Насмотрелась уже! Хоть немного от нее отдохну.
Петя снова ничего не ответил и прошел немного вперед. Наташа шла чуть позади, буравя взглядом его спину и все больше выходя из себя.
«Идет и молчит как ни в чем не бывало и совсем плевать, что я переживаю!»
― Ты почему Олегу не помог в пятницу диван подвинуть? ― накинулась Наташа на сына, когда они поравнялись.
― А что, сам, что ли, не может? ― мрачно ответил Петя. ― Да и зачем его двигать? Телевизор ему не видно, что ли?
― При чем тут телевизор? Попросили ― значит, надо помочь!
― Занят был, уроки делал.
― Занят он был! Как с друзьями гулять ― так всегда время найдется, а тут занятой какой!
Петя шел, глядя себе под ноги, иногда пиная желтые листья.
― Ты почему Олегу грубишь? ― после паузы продолжила мать.
― Я не грубил.
― Совсем не общаешься и не разговариваешь с ним.
― Не нравится он мне, ― тихо ответил Петя.
― Чем не нравится? Что в нем плохого?
― Не знаю, не нравится и все. И стыдно... ― еще тише сказал он.
― Что стыдно? ― не поняла Наташа.
― Димка видел, как он за гаражами с мужиками водку пил. И не работает он ни на какой стройке.
Наташа на секунду опешила.
― Как это не работает? Работает.
― Да, день поработает, а потом сидит с мужиками за гаражами да в карты играет. А дома телевизор смотрит да ест.
― Ну, иногда можно и выпить с приятелями, что плохого?
― Что плохого? ― Петя немного повысил голос. ― Стыдно это! Вот, что плохого!
― Так, может, ты и меня стыдишься? ― вскричала Наташа. ― Стыдно ему! Олег живет с нами и жить будет, а твоего мнения не спрашивали!
― Ну и живи со своим Олегом, а я не буду!
Наташа с Петей стояли друг напротив друга, разговаривая на повышенных тонах. Забытые корзинки стояли на земле.
― Не будешь? Ну и езжай в интернат тогда! Так, поди, стыдно не будет.
― Ну и пожалуйста! ― огрызнулся Петя, подхватил корзину и быстрым шагом кинулся идти вперед.
Наташа намеренно замедлилась, зная, что далеко от нее Петя не убежит. Так и получилось. Тот, заметив, что мать не торопится, держался поодаль, не выпуская ее из поля зрения. Не разговаривали, пока Петя, оставив корзинку на тропинке, не пошел в кусты.
― Куда собрался? ― грубо спросила Наташа.
― В туалет.
― Ждать не буду, догонишь. И корзинку свою сам возьмешь.
― Ясно, ― буркнул Петя.
Наташа шла медленно, задумчиво. Сын все еще играл у нее на нервах без причины. А слова Пети о стыде вообще до глубины души оскорбительны.
Не заметила, как прошла добрую половину пути и поняла, что Петя ее так и не догнал. Она развернулась и пошла обратно, дошла до тропинки, где Петя оставил корзинку, наполовину, заполненную грибами. Корзинка была на месте. Пети рядом не было.
Автор: Мария Р.