Вернувшись в Виноградовку, Варя рассказала Галине о том что было в Кореневке, как прошли похороны, и как сводный брат, заставил мачеху, отдать ей часть денег. Галина слушала молча, лишь изредка вздыхая. Она знала, как тяжело Варе далась эта поездка. Виноградовка встретила девушку привычным покоем. Дом казался теплым и уютным после суеты похорон и разборок с мачехой. Варя чувствовала, как постепенно отступает нервное напряжение. Потом они пили чай с травами, Галина рассказывала о деревенских новостях, о том что произошло пока они с Алексеем уезжали.
— Наши деревенские кумушки, до сих пор судачат, что мол неспроста Истомин поехал с тобой, никак любовь между вами случилась, — улыбалась Вишнякова.
— Господи, людям только дай повод, тут же напридумывают всякого, — расстроилась Варя.
— Ну и пускай себе придумывают, — усмехнулась Галина, — а я так тебе скажу. Дыма без огня не бывает, нравишься ты Алексею, вот он и помогает тебе, так что не робей девка, пока кто другой к рукам не прибрал.
Варя покраснела, но промолчала, отпивая чай. В глубине души ей было приятно слышать слова Галины, однако признаться в этом она не могла даже самой себе. Алексей казался ей слишком серьезным, чтобы обратить внимание на такую простушку, как она.
— Глупости все это, — пробормотала девушка, — Алексей просто хороший человек, вот и помогает.
Галина лишь покачала головой, но спорить не стала. Она видела, что Варя смущена, и решила не давить на нее. Пусть все идет своим чередом. Время покажет, что к чему.
Вечером, когда солнце уже клонилось к закату, Варя проводив Галину домой, вышла за калитку. Деревня жила своей неспешной жизнью. Где-то вдалеке лаяли собаки, во дворах хлопотали мужики, расчищая выпавший за ночь снег. Вдохнув свежий морозный воздух, она почувствовала, как тревоги отступают.
Вдруг увидела Алексея, идущего по дороге в ее сторону. Сердце забилось быстрее. Он улыбнулся ей, и Варя невольно улыбнулась в ответ.
— Как ты? — спросил он, подходя ближе, — Галина сказала, что расстроена из-за этих сплетен.
— Да ну их, — махнула рукой Варя, — просто неприятно, что про нас станут говорить разные небылицы.
— Не обращай внимания, — сказал Алексей, — люди всегда будут говорить. Главное, чтобы ты сама знала, что правда, а что нет.
Варя кивнула, соглашаясь с его словами. В его присутствии она чувствовала себя спокойно и уверенно. Ей нравилось, как Алексей смотрит на нее, как внимательно слушает. В его глазах она видела искреннее участие и заботу.
— Я хотела тебя поблагодарить, — сказала Варя, — за помощь и поддержку. Если бы не ты, я бы не знаю, что делала.
Алексей взял ее руку в свою. Его прикосновение было теплым и уверенным.
— Не стоит благодарности, — ответил он, — я рад, что смог помочь.
Они стояли молча, глядя друг другу в глаза. Тишину нарушал лишь легкий скрип снега под ногами. Варя чувствовала, как между ними возникает какое-то особенное притяжение. Ей хотелось, чтобы этот момент длился вечно.
— Пойдем, прогуляемся, — предложил Алексей, — пока еще не совсем стемнело.
— Пойдём, — согласилась она, — только недолго, Милочка хоть и уснула, но оставлять её одну не хочется.
— Конечно недолго, Катюшка моя правда сейчас у деда Вани в гостях, но я обещал что заберу её домой.
Она вернулась в дом, сменила фуфайку на пальто, и набросила на голову пуховую шаль. Пока она переодевалась, Алексей стоял у калитки и курил. Увидев её спросил.
— Ну что, готова?
Варя в ответ лишь кивнула.
— Тогда пошли.
Они шли по заснеженной дороге, рядышком, а в небе над горизонтом поднималась полная луна.
Разговор не клеился, да и не нужен он был. Слова казались лишними, когда взгляды говорили больше. Варя чувствовала тепло, исходящее от Алексея, даже сквозь плотную ткань пальто. Лунный свет серебрил их лица, делая черты мягче и загадочнее.
Вдруг Алексей остановился и, повернувшись к Варе, тихо произнес.
— Знаешь, Варь, я должен тебе сказать…
Он замялся, словно не решаясь произнести что-то важное. Варя замерла в ожидании, ее сердце бешено колотилось в груди.
— Ты мне… ты мне очень нравишься.
Варя покраснела, но не отвела взгляд. Ей тоже было что сказать, но слова как гири повисли на языке. Она чувствовала, что этот момент может изменить все в ее жизни. И почему-то ей было страшно. Очень страшно.
— Ты тоже мне нравишься, Алексей, — тихо прошептала она.
Он наклонился, приподнял её подбородок, и осторожно поцеловал.
Ее губы были холодными от мороза, но поцелуй обжег жаром. Внутри все перевернулось, и страх отступил, уступая место неведомому прежде чувству. Казалось, время остановилось, и вокруг не было ничего, кроме их двоих, луны и заснеженной дороги. Когда они оторвались друг от друга, дыхание обоих было сбитым. Алексей смотрел на Варю с нежностью и тревогой.
— Варь, я понимаю, что это может быть неожиданно, но я думаю об этом со времени нашей поездки, и сейчас говорю тебе честно, хочу быть с тобой.
Варя улыбнулась, коснувшись его щеки рукой.
— Леш, а может не будем слишком торопиться, давай пока просто встречаться.
— Хорошо, — согласился он, — я понимаю, после того что произошло в твоей жизни, тебе страшно обмануться снова. Поэтому пусть пройдёт какое-то время, чтобы ты смогла привыкнуть.
Варя посмотрела на Истомина с благодарностью, он крепко обнял ее, и они стояли так, согревая друг друга, а глазастая луна с любопытством смотрела на них с морозного небосклона. Она всем телом прижималась к Алексею, чувствуя его тепло. Ей было спокойно и хорошо рядом с ним. Они медленно пошли по заснеженной дороге, держась за руки. Молчание не было тягостным, а наоборот, казалось наполненным каким-то особым смыслом. Каждый из них думал о своем, но оба чувствовали невидимую связь, возникшую между ними. Дойдя до дома Вари, Алексей остановился у калитки. Он посмотрел ей в глаза, и Варя увидела в них такую нежность, что сердце от радости чуть было не выпрыгнуло из груди.
— Спокойной ночи, Варя, — тихо сказал он.
Варя улыбнулась в ответ.
— Спокойной ночи, Леш.
Алексей нежно коснулся ее щеки рукой, и Варя прикрыла глаза от удовольствия. Ей хотелось, чтобы этот момент длился вечно.
— До завтра, — тихо прошептал он, и развернувшись, быстро зашагал по заснеженной дороге.
Варя долго смотрела ему вслед, пока его фигура не растворилась в ночной мгле. Она стояла, словно зачарованная, не в силах пошевелиться. В голове роились мысли, сердце бешено колотилось. Она медленно повернулась и пошла в дом. Там было всё тихо, Милочка посапывала в своей кроватке. Разобрав постель, она прилегла на край, и укрылась одеялом. Но сон бежал от неё, захотелось вдруг запеть, закричать от радости, так ей было хорошо. Варя лежала в темноте, улыбаясь своим мыслям. В памяти всплывали его глаза, его нежное прикосновение. Какая же она счастливая! Неужели это происходит с ней на самом деле? Она вспомнила их первую встречу, когда он вёз их с тёткой Галей в Виноградовку. Тогда Алексей показался ей угрюмым и неразговорчивым. Но постепенно, день за днем, она узнавала его, настоящего, доброго, чуткого и невероятно интересного человека. Варя перевернулась на другой бок и закрыла глаза. Сон все еще не приходил, но теперь это не имело значения. Она была счастлива, и это чувство переполняло ее, затмевая все остальное. Она представляла, как завтра они снова встретятся. Она мечтала о прогулках в морозной ночи, о разговорах, о его объятиях. И эта мысль заставляла ее сердце биться еще сильнее. Наконец, усталость взяла свое, и Варя погрузилась в сон, в эту ночь ей снились какие-то сны, она конечно не запомнила какие, но были они очень добрыми и светлыми.
Дней через пять, после того как Алексей объяснился с Варей, он зашёл к отцу. Иван сидел на диванчике перед печкой и курил самокрутку.
— Привет, батя, — поздоровался он.
— Привет, сынок, — ответил Иван гася окурок, — я сегодня похлёбку с мясом варил, есть будешь?
— Налей миску, проголодался на работе, — согласился Алексей.
Подавая сыну хлеб, Иван как бы между прочим спросил.
— Я слыхал ты жизнь свою надумал поменять?
Алексей поднял глаза и посмотрел на отца.
— Так вот что я тебе на это скажу, — Иван потрогал свою небольшую, но окладистую бородку, — давно пора это сделать. Больше года прошло, как твоя вертихвостка бросила вас с Катюшкой. Вдовцы и те через год женятся, а ты не вдовец, так что как говориться, сам Бог велел. И выбор твой одобряю, воспитательница женщина хорошая, обходительная, тихая. Такая тебе и нужна. Матери нашей покойнице, думаю Варвара Гордеевна тоже бы понравилась, она была женщиной мудрой. Так что не робей сынок, приводи новую хозяйку в дом.
Алексей опустил ложку в миску, помедлил, словно примеряясь к словам отца. Он чувствовал, как щеки начинают гореть. “Неужели вся деревня уже обсуждает мою личную жизнь”, подумал он с досадой.
— Спасибо, батя, за поддержку, — наконец произнес он, — мне важно твое мнение. Варя очень хорошая, и по-моем, я люблю её.
Иван довольно кивнул.
— Я же говорю, не дурак ты, сын. Глаз у тебя наметан. Баба в доме, это сила. Особенно когда мужик загруженный. А ты вон, все на работе да на работе.
Алексей улыбнулся.
— Ты прав. Тяжело одному, а с Варей, надеюсь, все у нас получится.
— Получится, куда денется! — Иван хлопнул ладонью по столу, — главное, живите в мире и согласии. Остальное приложится. А я чем смогу, помогу. С Катюшкой буду нянчиться, и с Милочкой её тоже, не сомневайся. Будет у меня теперь две внучки.