Витька Колобков считал себя настоящим путешественником. Поэтому самым любимым временем года у него были каникулы. Нет-нет, Виктор понимал, что школа – дело нужное и правильное, что ученье – свет, а невежество – потёмки. Но всякий раз, сидя на занятиях, он непременно уносился куда-то очень далеко и только по звонку на перемену возвращался обратно в класс. Раскрашивая географические контурные карты, он отправлялся на парусной шхуне открывать неизвестные земли. Кабинет истории превращался в Древний Рим, и Колобков с мечом в руках сражался на арене Колизея. Рисуя пирамиду на уроке ИЗО, Витька запросто мог поспорить с фараоном о нелёгкой жизни древних египтян и заслужить покровительство прекрасной царицы Нефертити.
Но всё это были фантазии, игра воображения, которые с настоящими путешествиями сравниться не могли. И когда неторопливая весна наконец-то уступила дорогу долгожданному лету, Витька обратился к родителям с давно назревшим вопросом:
– Ма, Па! А куда мы поедем отдыхать?
– Я никуда. – вздохнула мама. – У меня отчёт не закончен, и отпуск придётся перенести на следующий год.
– Я тоже никуда. – проворчал папа. – Я без мамы никуда не езжу, потому что могу заблудиться или потерять билеты на самолёт.
– А как же я? – спросил Витька и почувствовал, как ком обиды подкатил к горлу.
Тёплая мамина рука опустилась на голову Колобкова-младшего:
– А ты поедешь к бабушке и дедушке в Лисёнки! Ты же любишь путешествовать?
В Лисёнки? В деревню? Ну, вот тебе и бороздение морей, вот тебе египетские пирамиды и римские колизеи!
Витька очень любил бабушку и дедушку! И даже деревню! Но о каких приключениях можно было мечтать, отправляясь в лесную глушь, далеко от цивилизации?
В назначенный день бабушка приехала за Колобковым. Она приехала с дедушкой, потому что побоялась оставлять его дома одного. Дедушка мог забыть, где лежит аптечка, и вовремя не принять нужные лекарства или вовсе их перепутать.
Крепко обнятый папой и расцелованный мамой, Витька отправился в самое скучное в своей жизни путешествие.
Деревня Лисёнки встретила вечерней тишиной и свежестью. Деревянный дом с резными наличниками на окнах, будто сошедший со сказочной картинки, скрипнул тяжёлым засовом, распахнул свою дверь со скобяной железной ручкой и впустил внутрь бывалого путешественника. Из прихожей пахнуло древесиной, свежей извёсткой и печным дымком. Этот запах детства заставил Витьку Колобкова забыть о недавней грусти, и уже через час он сладко спал на широкой кровати, утопая в глубокой прохладе пуховой перины.
Колобкову снилась Нефертити в длинном сарафане с египетским кокошником на голове. Царица сидела с веретеном в руке и пела песню «Мы едем, едем, едем в далёкие края!».
Сон прервал аромат печёных пирожков и звон посуды на кухне. Бабушка приготовила завтрак. С улицы разносился треск – дедушка колол дрова. Витька соскочил с кровати и босыми ногами пошлёпал на манящий запах из печи.
– Доброе утро! – сказал он бабушке, которая накрывала на стол.
– Доброе утро! – улыбнулась бабушка. – Как спалось, путешественник?
– Хорошо! – улыбнулся в ответ Витька. – У вас всегда хорошо спится!
– Конечно! На свежем-то воздухе! Умывайся и деда зови! Пирожки с капустой стынут!
Позавтракав, Колобков решил прогуляться. Он выкатил свой велосипед из дедушкиного сарая, положил в целлофановый пакет три пирожка на случай внезапного приступа голода, прикрепил его к багажнику и шагнул за ворота. Обернувшись, крикнул:
– Ба, я прокатиться!
– Поезжай! Только недалеко! – бабушка выглянула в открытое окно и помахала Витьке рукой.
Миновав с десяток деревенских домов, Колобков как-то незаметно оказался на просёлочной дороге и вскоре Лисёнки остались далеко позади. Постепенно просёлочная дорога превратилась в лесную, вокруг заметно потемнело, мохнатые еловые лапы сердито склонились над отважным наездником и его двухколёсным другом. Но Витька Колобков был не из слабонервных. Он лихо крутил педали и громко напевал что-то, засевшее у него в голове, из последнего хит-парада.
Наконец, Витька решил сделать привал, немного подкрепиться и со свежими силами пуститься в обратный путь. Он бросил велосипед на дороге, выбрал широкий пенёк у обочины, устроился поудобнее и раскрыл пакет. Изнутри повеяло тёплым ароматом.
– Сяду на пенёк, съем пирожок! – сказал Витька и приступил к поеданию бабушкиного завтрака.
– Приятного аппетита! – раздалось из-за спины.
Колобков вздрогнул и, не успев вынуть пирожок изо рта, медленно обернулся. Перед ним на соседнем пеньке сидела лисица. Рыжая такая. Размером с деревенскую собаку. Как водится, к ней прилагался пушистый хвост с белым кончиком. Витька молча уставился на лесную незнакомку, не зная, как реагировать.
– Лисы не умеют говорить! – наконец сказал он. Вернее, он хотел это сказать. Но из-за пирожка, торчащего изо рта, получилось:
– Фифы фе фуфефу фафафи!
– Правда? – засмеялась лисица. – Тогда, кто тебе сейчас пожелал приятного аппетита? Может быть, велосипед?
Колобков не знал, что ответить. Молчание прервала лесная незнакомка:
– Хорошо поёшь! Давай, ещё что-нибудь!
– А фто? – спросил Витька.
И пирожок выпал у него изо рта. Колобков хотел было его подобрать, но лисица, ловко соскочив со своего пенька, подхватила лёгкую добычу правой передней лапой и сунула её в пасть.
– Нельзя подбирать с земли! Разве ты не знаешь? – проглотив пирожок, сказала лисица.
«Какая хитрая!» – подумал Витька и вспомнил басню про ворону с сыром.
Плутовка тем временем вальяжно разлеглась на пеньке:
– Итак… Я жду новой песни!
– Да я это… – тихо проговорил Витька. – Не знаю, что петь.
– Как тебя зовут? Откуда ты? – добродушно улыбнулась лисица.
– Я Виктор Колобков. От бабушки и от дедушки. – словно на уроке выдал Витька.
– Ну, вот и песня!
Вдруг, сам от себя не ожидая, Витька затянул:
– Я Колобков, Колобков!
Я от бабушки ушёл!
Я от дедушки ушёл!..
– Какая прелесть! – воскликнула лисица, села и зааплодировала. – Только, знаешь, что… Ты такой громкий, что у меня уши заложило! Не мог бы ты отойти подальше и петь оттуда?
Витька встал и отошёл от своего пенька на несколько шагов.
– Нет-нет! Ещё дальше! – сказала лисица и переместилась на Витькин пенёк, на котором остался лежать целлофановый пакет с двумя пирожками.
Новоиспечённый поп-вокалист остановился у брошенного на дороге велосипеда и снова затянул незамысловатый куплет:
– Я Колобков, Колобков…
– Гораздо лучше! – похвалила лисица и, вытащив пирожок из пакета не без удовольствия запихнула его себе в пасть.
Витька понял, что его провели, но уже ничего не мог с этим поделать. Он громко пел песню, которая сама лилась из него, и, похоже, не собиралась заканчиваться:
– Я от бабушки ушёл,
Я от дедушки ушёл,
А потом в лесу
Повстречал лису…
Пение прервала рыжая Витькина поклонница. Она тревожно глянула за спину Колобкова и крикнула:
– Ой! Кто это там?
Витька замолчал и тревожно оглянулся. На дороге никого не было. Только лёгкий ветерок теребил зелёные берёзовые шевелюры.
– Никого, вроде… – промолвил Колобков и снова повернулся к лисице. Но на пеньке, где прежде сидела благодарная зрительница, лежал лишь пустой пакет из-под пирожков. Через миг ветер подхватил прозрачный мешочек и, аккуратно пронеся его по воздуху, опустил Витьке прямо в руки. Смяв пакет и запихнув его в карман шорт, Колобков поднял велосипед, уселся на седло и покатил в сторону деревни.
Витька исступлённо жал на педали и думал: «Все путешествия непременно должны начинаться от порога родного дома! Уж если найдёшь общий язык с обыкновенной лисицей, то и с Нефертити будет, о чём потолковать!»
Автор: Сергей Олексяк
Источник: https://litclubbs.ru/articles/63028-puteshestvennik.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: