Он как раз заканчивал развешивать по стенам свои любимые черно-белые фотографии. Старинные здания, мосты, портреты незнакомцев – всё то, что он снимал последние пять лет. Фёдор обернулся и хитро прищурился:
– Технически, через месяц это будет уже наша квартира. И вообще, ты сама предложила мне переехать пораньше!
– Предложила. Но это не значит, что нужно менять здесь всё подряд! – Оля подошла к стене и критически осмотрела новый "фотовернисаж". – Мои акварели, между прочим, тоже неплохо смотрелись.
– Твои акварели теперь прекрасно смотрятся в спальне. А здесь... – Фёдор сделал широкий жест рукой. – Здесь будет наша общая история!
Оля только вздохнула. Месяц до свадьбы обещал быть непростым. Особенно учитывая, что Фёдор, похоже, решил превратить её уютную квартирку в филиал фотогалереи.
– Кстати, о нашей истории, – продолжил Фёдор, доставая из картонной коробки очередную фотографию. – Помнишь этот снимок?
На чёрно-белом кадре была запечатлена сама Оля. Она стояла у витрины книжного магазина, где работала, и задумчиво смотрела куда-то вдаль. Её волосы растрепал ветер, а в руках она держала потрёпанный томик Бродского.
– Конечно, помню. Ты тогда целый час караулил меня у магазина, прикидываясь случайным прохожим.
– И ещё два месяца после этого приходил якобы за новыми книгами, – усмехнулся Фёдор. – А ты делала вид, что не замечаешь, как я пытаюсь незаметно тебя сфотографировать.
– Ага. Особенно "незаметно" получилось, когда ты споткнулся о стеллаж и уронил целую стопку детективов!
Они рассмеялись, вспоминая тот неловкий момент. Оля подошла ближе и обняла Фёдора со спины, утыкаясь носом между лопаток.
– Ладно уж, вешай свои шедевры. Только давай договоримся – кухню ты не трогаешь. Это моя территория!
– Договорились. Хотя... – Фёдор повернулся к ней лицом. – У меня есть потрясающие натюрморты с кофейными чашками...
– Фёдор!
– Шучу-шучу! – он поднял руки, капитулируя. – Кухня – твоя святая святых. Обещаю не посягать на неё... до свадьбы.
Оля шутливо стукнула его по плечу и направилась на свою "неприкосновенную территорию" – готовить ужин. Но уже в дверях обернулась:
– И да, милый... Если я увижу свои фотографии в ванной – мы серьёзно поговорим!
Фёдор только загадочно улыбнулся в ответ. У него в запасе был целый месяц, чтобы превратить их общий дом в настоящую галерею воспоминаний. И он точно знал, что рано или поздно Оля оценит его старания.
Вечером, когда они сидели на кухне за чашкой чая, Оля вдруг спросила:
– А правда, что ты начал фотографировать из-за своей первой любви?
Фёдор поперхнулся чаем:
– Кто тебе такое сказал?
– Твоя мама на днях обмолвилась. Сказала, что какая-то Маша вдохновила тебя взять в руки камеру.
Фёдор помрачнел. Эту историю он предпочёл бы не вспоминать. Особенно сейчас, когда до свадьбы остался всего месяц. Но Оля смотрела так выжидающе. Он понял – разговора не избежать.
– Ну... да, была такая история, – неохотно начал он. – Маша училась со мной в университете. Она была... особенной. Вечно витала в облаках, писала стихи, рисовала. А я тогда был типичным технарем – формулы, графики, цифры...
Оля придвинулась ближе, подперев голову рукой:
– И что случилось?
– Случилось то, что я влюбился как дурак. А она... она сказала, что не может быть с человеком без творческой души. Что я слишком приземленный, слишком... обычный.
– И ты решил доказать ей обратное?
– Именно. Купил первую камеру, начал учиться фотографировать.
Фёдор замолчал, погрузившись в воспоминания. Оля осторожно коснулась его руки:
– А потом?
– А потом... потом она уехала. В Париж. Даже не попрощавшись. Просто исчезла в один день, оставив записку: "Прости, но мне нужна другая жизнь".
Оля молчала, переваривая услышанное. Где-то в глубине души шевельнулась неприятная мысль – а не стала ли она просто заменой той, парижской мечтательницы?
– И с тех пор ты о ней ничего не слышал? – спросила она как можно более непринуждённо.
Фёдор отвёл взгляд:
– Ну... почти.
Это "почти" повисло в воздухе тяжёлым облаком. Оля напряглась:
– Что значит "почти"?
– Она написала мне месяц назад сообщение.
Чашка в руке Оли задрожала:
– И ты говоришь мне об этом только сейчас?
– Я не думал, что это важно! – Фёдор вскинул руки в защитном жесте. – Она просто написала, что видела мои работы в сети, что я молодец, далеко продвинулся...
– И?
– И... что возвращается в Москву. Хочет встретиться, поговорить.
Оля медленно поставила чашку на стол. В кухне повисла звенящая тишина.
– Ты ответил ей?
– Нет! То есть... не совсем.
– Что значит "не совсем"?! – Оля почувствовала, как внутри закипает ярость. – Фёдор, мы женимся через месяц!
– Именно поэтому я и ответил! – он попытался взять её за руку, но она отдёрнула ладонь. – Я написал ей, что женюсь, что счастлив, что...
– Что ты ей ещё написал? – голос Оли стал обманчиво спокойным.
Фёдор замялся:
– Она... она предложила сделать фотосессию. Сказала, что у неё есть связи в модных журналах, что мои работы достойны большего...
– И ты согласился.
Это был даже не вопрос. Оля слишком хорошо знала своего жениха – его извечное желание доказать всем свой талант, его амбиции...
– Это просто работа, – попытался оправдаться Фёдор. – Профессиональный шанс, который...
– Который случайно подвернулся за месяц до нашей свадьбы? – Оля встала из-за стола. – От женщины, которая разбила тебе сердце и теперь вдруг решила вернуться?
– Ты всё драматизируешь! Маша просто...
– Маша? – Оля горько усмехнулась. – Уже не "она", а Маша? Как мило.
Фёдор тоже поднялся:
– Перестань! Ты ведёшь себя как ребёнок! Это важно для моей карьеры, для нашего будущего!
– Нашего будущего? – Оля подошла к стене с фотографиями. – Знаешь, что я думаю? Все эти снимки, эта навязчивая идея развесить их по всей квартире... Ты всё ещё пытаешься что-то доказать. Ей, не мне.
– Это неправда!
– Правда, – Оля сняла со стены ту самую фотографию, где она стоит у книжного. – И знаешь, что самое забавное? Я ведь тоже попалась на эту удочку. Думала, что особенная, что вдохновляю тебя... А оказывается, я просто удачная замена – тоже творческая натура, тоже с книжками...
– Оля, прекрати...
– Нет, это ты прекрати! – она швырнула фотографию на диван. – Завтра же убери все эти чёртовы снимки! А со своей Машей... встречайся, где хочешь. Можешь хоть целую фотосессию с ней устроить!
С этими словами она выскочила из кухни, громко хлопнув дверью спальни. Фёдор остался стоять посреди комнаты, окружённый своими фотографиями, которые теперь казались молчаливыми свидетелями рушащегося счастья.
Его телефон тихо звякнул. Новое сообщение от Маши: "Завтра в 2? Студия на Пресненской набережной. Не опаздывай"
Фёдор посмотрел на закрытую дверь спальни, потом на телефон. Что-то подсказывало ему – завтрашний день изменит всё. Вопрос только в том, в какую сторону.
Утро началось с тишины. Оля проснулась рано – если честно, она почти не спала эту ночь. Фёдор так и не пришёл в спальню, видимо, ночевал на диване.
Она тихо прокралась на кухню, стараясь не шуметь. Взгляд невольно упал на часы – 8:30. До рокового времени "встречи" оставалось ещё много часов.
"Может, он одумается?" – промелькнула предательская мысль.
На столе лежала записка, написанная знакомым размашистым почерком:
"Уехал на съёмку. Вернусь вечером. Нам нужно поговорить."
Оля скомкала бумажку и швырнула её в мусорное ведро. "Съёмка". Конечно. Даже не написал – какая именно.
День тянулся бесконечно. Оля отменила все встречи с клиентами – она работала свадебным организатором, и сейчас мысль о чужом счастье вызывала только горечь. Ирония судьбы – помогать другим создавать идеальные свадьбы, когда твоя собственная трещит по швам.
В районе полудня позвонила мама Фёдора:
– Олечка, милая! Ты не забыла? Завтра примерка платья!
Оля закрыла глаза. Свадебное платье. Двести тысяч рублей, отложенных с трёх последних проектов. Белый шёлк и французское кружево...
– Я... я перезвоню позже, хорошо? – её голос дрогнул. – Немного занята сейчас.
В два часа она не выдержала. Открыла соцсеть, нашла профиль Маши. Идеальные фотографии, изысканные локации, подписи на французском... И новая история, опубликованная пять минут назад – фотостудия на Пресненской, огромные окна, вид на Москва-Сити.
"Встреча с талантливым фотографом! Время воплощать мечты..."
Оля швырнула телефон на кровать и расплакалась.
А в это время в фотостудии...
Фёдор настраивал камеру, стараясь не смотреть на Машу. Она почти не изменилась за эти годы – всё та же воздушная, летящая походка, тот же мечтательный взгляд...
– Я так рада, что ты пришёл, – Маша присела на подоконник, картинно закинув ногу на ногу. – Знаешь, я следила за твоим творчеством все эти годы. Ты правда вырос как фотограф.
– Спасибо, – сухо ответил Фёдор, проверяя настройки освещения.
– И всё-таки... – она подошла ближе. – Тебе не кажется, что ты зарываешь свой талант? Свадебные фотосессии, семейные альбомы... Это не твой уровень.
Фёдор замер. Что-то в её словах царапнуло его.
– А какой мой уровень?
– О, у меня есть связи в Париже! – Маша оживилась. – Модные дома, известные бренды... Им нужны такие фотографы, как ты. Свежий взгляд, особый стиль...
– И что, ты готова помочь мне с этими связями? – Фёдор наконец посмотрел ей в глаза. – Просто так?
Маша улыбнулась и подошла ещё ближе:
– Ну... не совсем просто так. Знаешь, я часто думала о нас. Возможно, я совершила ошибку...
Она протянула руку, хотела коснуться его щеки. В этот момент Фёдор увидел своё отражение в огромном студийном зеркале. Себя, стоящего рядом с Машей, с опущенной камерой, в модной фотостудии с видом на небоскрёбы...
Картинка, о которой он мечтал пять лет назад.
А потом в памяти всплыло другое: Оля, сидящая на полу в его старой квартире, разбирающая его первые, неумелые снимки...
"Знаешь, в них есть что-то особенное. Они... настоящие. Живые."
Оля, помогающая ему организовать первую выставку в маленькой кофейне...
Оля, смеющаяся над его попытками снять "артхаусный натюрморт" на кухне...
Оля, просто будящая его по утрам с чашкой кофе...
Фёдор отступил на шаг, отстраняясь от протянутой руки Маши.
– Знаешь, – медленно произнёс он, – я должен тебя поблагодарить.
Маша удивлённо приподняла брови:
– За что?
– За то, что уехала тогда. За то, что заставила меня взять в руки камеру. За всё, – он начал собирать оборудование. – Но на этом... пожалуй, хватит.
– Что ты делаешь? – в голосе Маши появились растерянные нотки. – У нас же съёмка...
– Нет. Нет никакой съёмки, – Фёдор застегнул кофр с камерой. – И никакого Парижа тоже не будет.
– Но... твоя карьера! Ты же всегда мечтал...
– Я мечтал доказать тебе, что чего-то стою, – перебил её Фёдор. – Но знаешь что? Я уже давно ничего не должен доказывать. Особенно – тебе.
Он направился к выходу, но у дверей обернулся:
– И да, насчёт тех свадебных фотосессий... Знаешь, что в них особенного? Они настоящие. Как и люди на них. Как и их чувства.
Уже в такси Фёдор набрал номер Оли. Гудки... гудки... "Абонент не отвечает". Конечно.
Он открыл галерею в телефоне, пролистал фотографии. Вот они с Олей на выставке, вот – в парке, вот – она задремала на диване с книжкой... Столько моментов. Столько историй.
"Счастье не в том, чтобы красиво его снять", – подумал он. – "А в том, чтобы просто быть счастливым."
Когда Фёдор влетел в квартиру, первое, что он увидел – пустые стены. Все фотографии были сняты и аккуратно сложены стопкой на журнальном столике. На самом верху лежала та самая – Оля у книжного магазина.
– Я подумала, тебе захочется забрать их с собой, – тихо сказала Оля, выходя из спальни. Глаза у неё были красные.
– Никуда я не собираюсь их забирать, – Фёдор шагнул к ней. – И сам никуда не собираюсь.
– Но... фотосессия? Париж? Твоя Маша?
– Моя – только ты, – он осторожно взял её за плечи. – А всё остальное... Знаешь, иногда нужно встретиться с прошлым, чтобы окончательно с ним попрощаться.
Оля шмыгнула носом:
– И что, попрощался?
– Навсегда, – Фёдор притянул её к себе. – Знаешь, я тут подумал... Может, и правда не стоит развешивать все эти фотографии?
– Почему? – она удивлённо подняла голову.
– Потому что у нас впереди ещё столько всего, что этих стен точно не хватит, – улыбнулся он. – Нужно оставить место для новых историй. Наших историй.
Оля прижалась к нему крепче:
– А как же твоя карьера? Связи? Возможности?
– Моя карьера идёт именно так, как должна, – Фёдор поцеловал её в макушку. – Я фотографирую настоящие моменты, настоящие чувства. И знаешь что? Я счастлив этим.
– Даже если придётся всю жизнь снимать свадьбы?
– Ну... для начала нужно осуществить одну конкретную свадьбу, – подмигнул он. – Через месяц, кажется? Если ты всё ещё согласна, конечно...
Вместо ответа Оля приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
А на следующее утро, когда они вместе пили кофе на кухне, Фёдор вдруг сказал:
– Знаешь, а может, всё-таки повесим парочку фотографий? Ну, хотя бы ту, у книжного...
– Фёдор!
– Молчу-молчу! – рассмеялся он. – Кухня – святая святых, помню!
За окном начинался новый день. День, в котором не было места теням прошлого, зато было полно планов на будущее. Их общее будущее.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
