Со мной в руке – почти что горстка пыли –
Мои стихи! – я вижу: на ветру
Ты ищешь дом, в котором родилась я, или
В котором я умру...
Всегда вспоминаю эти строчки Марины, когда вижу этот дом в Борисоглебском переулке. Сегодня приглашаю Вас сюда зайти. Глядя с улицы на главный фасад, и не скажешь, как причудливо и волшебно устроен этот простой с виду дом внутри:
Впрочем, об этом можно догадаться, взглянув на окна его торцевой стены:
В соседнем доме жила её сестра Анастасия.
Сёстры Цветаевы были богатыми наследницами. Марине предстояла вполне обеспеченная спокойная жизнь, наполненная любовью и творчеством. Эту квартиру она очень любила, долго её выбирала, обустраивала. Её приводила в восторг каждая деталь. 200-метровая квартира из 8 комнат очаровывала необычной планировкой и прихотливым убранством.
Марина наполнила её множеством красивых старинных вещей, мебелью красного дерева в стиле ампир и дорогой посудой, огромным количеством книг, картинами, коврами. Воспела её в своих стихах. «Сборище комнат» – так называла она эту удивительную квартиру №3, расположенную на втором этаже и распределённую по трём уровням. Комнат в ней восемь и их связывают причудливые переходы, лестницы, коридоры...
Квартиру Марина обустроила с огромным вкусом. Мне кажется, она ей идеально подходила.
Огромное окно на потолке столовой:
Эту квартиру Марина с мужем Сергеем Эфроном и двухлетней дочерью Алей сняла в сентябре 1914. А едва въехав, восторженно написала: «Кто бы ещё здесь мог жить, только я!»
Она прожила в этой квартире восемь лет. Эту жизнь счастливой и радостной не назовёшь. Точнее, жизнь Марины Цветаевой в этом доме – это не одна, а две разных жизни: одна-то как раз радостная и счастливая, вместе с детьми и любимым мужем. Никогда больше не будет она так счастлива. Другая – голодная и страшная. И не дай бог кому-то из нас хлебнуть хоть глоток той жизни...
Столовая
«Дверь открывается – вы в комнате с потолочным окном – сразу волшебно! Справа камин... Как во сне!»
Мебель, которая находится сейчас в этой квартире, к Марине не имеет никакого отношения, её собирали «с миру по нитке». Ампирный диван и вольтеровское кресло в цветаевском вкусе. Но есть и мемориальные вещи, например, посуда из семьи Дурново-Эфрон в горке.
Музыкальная гостиная
Из столовой двери ведут в глубину квартиры, в проходную комнату с роялем:
Некогда здесь стоял похожий инструмент, унаследованный от рано умершей мамы, Марии Александровны Мейн, прекрасной пианистки. В 1920 рояль был отдан за мешок ржаной муки.
Детская
Это самая большая и светлая комната в квартире. Она была отдана девочкам, Але и Ирине:
Когда-то на полу здесь лежал большой серый ковёр с вязью осенних листьев, унаследованный из родительского дома в Трёхпрудном переулке. В большом книжном шкафу хранились книги и игрушки. У стены стоял большой сундук, служивший постелью няне. В годы Гражданской войны всё было утрачено, а комната стояла необитаемой, её было нечем топить.
В этой комнате есть реликвия – туалетный столик и зеркало, принадлежавшие Марине:
Зеркало мутное и оплывшее, как и все старинные зеркала, и отражения получаются кривыми)... «Хочу у зеркала, где муть И сон туманящий…» – написано именно об этом зеркале.
Комната Марины Цветаевой
Очень странной формы, многоугольная, эта комната была и кабинетом, и спальней, и гостиной для самых близких людей. Самая диковинная, с 11 углами! И самая любимая всеми комната. Её обожали все.
Чердачный дворец мой, дворцовый чердак!
Взойдите. Гора рукописных бумаг…
Нынешняя обстановка очень близко воспроизводит облик этой комнаты. Большой письменный стол, очень похожий на прежний, подаренный Марине отцом:
На столе – карандашница, точная копия принадлежавшей Марине, очень дорогой для неё, с портретом Александра Тучкова:
Героя Отечественной войны 1812 года, погибшего в Бородинском сражении и воспетого Мариной в стихотворении «Генералам 1812 года».
Из воспоминаний Ариадны Эфрон:
Что мы везли с собой? Вот сохранившийся в одной из материнских тетрадей – "Список (драгоценностей за границу):
Карандашница с портретом Тучкова
Чабровская чернильница с барабанщиком
Тарелка со львом
Серёжин подстаканник
...........
Карандашница с портретом АлександраТучкова-IV – №1 в этом списке.
По крутой узкой лестнице поднимаемся ещё выше:
Комната Сергея Эфрона
Здесь располагалось окно с выходом прямо на крышу, где, по преданию, Марина с мужем танцевала однажды танго:
И на нагретую солнцем крышу сажала своих дочерей.
После ухода Сергея Эфрона в 1917 в белую армию почти пять лет Марина выживала. Из восьми у неё осталось две комнаты, в остальных жили чужие люди. Своей роскошной мебелью красного дерева она топила печь. Вещи и книги были проданы за гроши.
«О Москве... Она чудовищна... Общий закон беспощадность. Никому ни до кого нет дела... Голодных много, но они где-то по норам и трущобам, видимость блистательна». Из письма М. Волошину 7 ноября 1921.
На самом деле, она очень любила Москву. Слова Ариадны: «Это город моего сердца и сердца моей матери».
Живу с Алей и Ириной (Але 6 лет, Ирине 2 года 7 месяцев) в Борисоглебском переулке, против двух деревьев, в чердачной комнате, бывшей Серёжиной. Муки нет, хлеба нет, под письменным столом фунтов 12 картофеля, остаток от пуда, «одолженного» соседями – весь запас!
....
Живу даровыми обедами (детскими).
.....
Пилю. Топлю. Мою в ледяной воде картошку, которую варю в самоваре.
....
Быт. Это такая мерзость, что грех её оставлять на плечах, уже и без того обременённых крыльями...
....
Как меня будут любить! Читать что, любить — через сто лет!
11 мая 1922 Марина Цветаева покинула Родину.
Ещё одна реликвия – огромное зеркало из не дожившего до наших дней дома Цветаевых в Трёхпрудном переулке, в котором прошло детство Марины:
Раньше оно стояло открыто и свободно, а сейчас задвинуто и частично закрыто экспонатами выставки.
Их было два, парадных зеркала в пол, в чудесных рамах резного золочёного дерева. Они стояли в простенках между окнами в самой большой комнате дома – зале. Чудом сохранилось лишь одно из двух зеркал и было передано в музей в 1998.
А серебряную ложечку И.В. Цветаев подарил своей дочери Марине «на зубок»:
Но это фото трёхлетней давности, ложечку я сейчас в экспозиции не заметила.
Внизу, на первом этаже, в выставочном зале музея, расположилась весенняя выставка цветов:
Музей в этих стенах открылся в 1991. Музей прекрасный. Но покидаешь его всегда с горьким чувством. Поэтому, уходя, люблю поговорить с кем-то из сотрудников – и это просто бальзам! Они здесь, мне кажется, все с учёными степенями, до того компетентны и могут ответить на любой ваш вопрос. Очень любезны, очень приветливы, порой и не ждут вопроса, а рассказывают сами. Но главное, к Марине Цветаевой они относятся как к близкому и горячо любимому человеку.
Это так замечательно и трогательно...