Вика готовилась к 8 марта.
Она никогда не требовала от мужа дорогих подарков или каких-то запредельных знаков внимания, но всегда ждала этот день.
Приятно, когда близкий человек проявляет внимание, дарит цветы, говорит тёплые слова.
В этом году муж, Артём, вёл себя странно.
Он был замкнутым, приходил домой позже обычного, не смотрел в глаза.
Вика думала, что это просто усталость, проблемы на работе.
Но тогда она ещё не знала, что всё изменится в один вечер.
Неожиданный гость
Вика накрывала на стол, когда услышала, как в замке поворачивается ключ.
Артём вернулся.
Но она сразу поняла – что-то не так.
Дверь открылась, и он вошёл… не один.
Рядом с ним стояла девушка.
Молодая, хрупкая, с округлившимся животом.
Вика замерла, глядя на них.
— Артём… Это кто?
Муж кашлянул, словно пытаясь собраться с мыслями.
— Вика, нам надо поговорить.
Она поставила тарелку, вытерла руки о фартук.
— Я слушаю.
— Давай присядем…
— Говори, как есть.
Артём вздохнул и бросил взгляд на девушку.
Она не сказала ни слова, просто смотрела в пол.
— Это… Настя.
— И?
— Она беременна.
Вика медленно кивнула, чувствуя, как её начинает трясти.
— И что мне с этим делать?
— Она будет жить с нами.
Слова, которые ранят
Вика стояла в центре комнаты, чувствуя, как мир рушится у неё под ногами.
Её муж.
Беременная девушка.
И его спокойный, почти деловой тон.
— Ты… это серьёзно? — наконец выдавила она.
Артём даже не моргнул.
— Вика, пойми… Это уже случилось. Я должен отвечать за свои поступки.
"Отвечать за поступки?"
"А за то, что он разрушил их брак — кто будет отвечать?"
— Значит, ты изменял мне, а теперь просто приводишь её в мой дом?
— Не в твой. В наш.
Эти слова ударили сильнее, чем пощёчина.
Настя молчала.
Смотрела в пол, скрестив руки на животе.
Как будто её всё это не касалось.
Как будто это не она разрушила чужую семью.
— А ты хоть понимаешь, что ты делаешь?! — голос Вики дрожал.
— Я понимаю, что хочу, чтобы у моего ребёнка была нормальная семья.
— Семья?!
— Да.
Вика резко рассмеялась.
Смех был горьким, нервным, чужим.
— Значит, ты решил сделать семью здесь? Прямо в нашей квартире?
— Вика, не начинай.
— А когда ты собирался мне сказать? Когда она родит?
— Я думал, ты поймёшь.
— Понять что? Что ты предал меня?
Артём глубоко вздохнул.
— Вика, мы же взрослые люди. Давай попробуем найти компромисс.
— Компромисс?!
— Да.
— Ты привёл любовницу в мой дом и хочешь компромисса?!
Настя вдруг подняла глаза.
— Я не любовница, — тихо сказала она.
— Ах ты не любовница? — Вика резко повернулась к ней. — Тогда кто?! Семейный консультант?!
Настя покраснела, но не отступила.
— Я мать его ребёнка.
Эта фраза была последней каплей.
Вика больше не выдержала.
Она схватила со стола первую попавшуюся тарелку и разбила её об стену.
Осколки разлетелись по полу, как их брак – на куски.
Последнее унижение
Осколки тарелки разлетелись по полу, но никто не шелохнулся.
Вика тяжело дышала, сжимая руки в кулаки.
Артём перевёл взгляд с неё на Настю, потом обратно.
Будто ждал, когда Вика успокоится и начнёт воспринимать его "по-взрослому".
— Ты закончила? — спросил он ровным голосом.
— Ты привёл в дом любовницу, и это твой вопрос?!
— Вика…
— Нет, Артём, послушай! — она шагнула к нему. — Ты живёшь со мной десять лет. Ты говорил, что любишь меня. Ты клялся мне в верности. А теперь просто приводишь эту… девушку… и говоришь, что она будет жить с нами?!
Настя отступила, как будто её хотели ударить.
— Я не виновата, что так получилось, — она опустила глаза.
— Ты знала, что он женат!
— Вика, хватит! — Артём повысил голос.
Она вздрогнула.
За все годы их брака он никогда не кричал на неё.
А сейчас он защищал её.
Другую.
— Я понимаю, что тебе тяжело, но подумай о ребёнке, — сказал он уже мягче.
— О чьём ребёнке?! — Вика рассмеялась, но в голосе не было радости. — О её? Или о том, которого у нас с тобой никогда не было?
Артём напрягся, но ничего не сказал.
Настя тихо вздохнула и опустила голову.
И тогда Вика поняла всё окончательно.
Он уже давно принял решение.
Просто решил поставить её перед фактом.
— Ты уже выбрал, да?
— Вика…
— Ты выбрал её.
— Это не так…
— А как? Ты хочешь, чтобы я жила под одной крышей с тобой и твоей новой семьёй?
— Я просто хотел, чтобы у ребёнка была нормальная семья…
— Тогда строй её где-нибудь ещё.
Она развернулась и вышла из комнаты.
Артём не пошёл за ней.
И это было самым больным.
Твой дом больше не твой
Вика прошла в спальню, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
Голова гудела, мысли путались.
Все эти годы она была верной женой, любила его, поддерживала.
А теперь он просто взял и заменил её.
Из-за двери доносился приглушённый голос Артёма.
— Понимаешь, она в шоке. Это нормально…
— Я не думала, что она так отреагирует, — ответила Настя.
— Всё уладится.
"Уладится?!"
Вике стало невыносимо больно.
Она поняла, что дальше будет только хуже.
Она резко открыла дверь, вышла в коридор.
Артём и Настя замолчали.
— Ты привёл её сюда, потому что думал, что я всё стерплю?
Артём массировал виски, как будто у него болела голова.
— Вика, я хотел, чтобы ты поняла…
— Что? Что я лишняя?
— Нет…
— Но ведь так и есть?
Он не ответил.
И это было хуже любых слов.
Вика схватила с полки документы, швырнула их ему в грудь.
— Знаешь что? Живите здесь. Вместе.
— Вика…
— А я ухожу.
Она взяла сумку, вернулась в спальню, и начала быстро собирать вещи.
Артём подошёл, схватил её за руку.
— Ты не можешь просто уйти.
Она резко выдернула руку.
— Ты первый начал.
И тогда Артём произнес:
— Вика, это и твой дом тоже…
— Нет, Артём. Это уже не мой дом.
Она вытолкнула его из спальни и захлопнула дверь перед его лицом.
Новая жизнь начинается с конца
Вика стояла в спальне, опираясь на чемодан, который теперь казался единственной вещью, по-настоящему принадлежащей ей.
Этот дом, когда-то полный уюта и тепла, больше не был её.
Он стал чужим, наполненным призраками предательства.
Она глубоко вдохнула, стараясь не расплакаться.
Но внутри всё клокотало.
Злость, обида, унижение — они бурлили в груди, перекрывая кислород.
Вика прислушалась.
Из-за двери доносились приглушённые голоса.
Артём что-то шептал Насте.
Настя говорила тихо, но в её голосе не было ни капли раскаяния.
Они уже обсуждали, как будут жить дальше.
Как будто Вики никогда и не было.
"Они так легко меня заменили."
"Я для него больше не существую."
Её руки задрожали, но она заставила себя действовать.
Быстрыми движениями сложила в чемодан одежду, собрала документы.
Остальное было неважно.
Когда она вышла из комнаты, Артём и Настя сидели на кухне.
Как будто это уже был их дом.
Как будто она просто гость, которая задержалась дольше, чем следовало.
Артём поднял голову, его взгляд был усталым, но не виноватым.
— Ты действительно уходишь?
— А ты думал, я останусь и буду наблюдать, как ты растишь ребёнка с любовницей?
— Вика, не надо драматизировать…
— Драматизировать? — она рассмеялась, но смех вышел надломленным. — Ты привёл её в мой дом, даже не спросив, как я к этому отнесусь! И теперь я “драматизирую”?!
Настя отвела взгляд, явно чувствуя себя некомфортно.
Но Вику её стыд уже не волновал.
— И куда ты пойдёшь? — спросил Артём, будто это ещё что-то меняло.
— Куда угодно, только подальше от вас.
Он тяжело вздохнул, словно это ему было трудно.
— Мне жаль, Вика…
Она впервые за весь вечер посмотрела ему прямо в глаза.
— Нет, Артём. Тебе жаль только себя.
С этими словами она подняла чемодан и направилась к двери.
Она не оглянулась и вышла.
Время оставить прошлое
Вика шла по тёмному подъезду, крепче сжимая ручку чемодана.
Ноги были словно ватными, сердце билось неровно, но она не позволяла себе остановиться.
Этот дом, эта квартира, этот мужчина были её жизнью десять лет.
А теперь всё, что у неё осталось — чемодан и пустота внутри.
Она вышла на улицу.
Воздух был еще морозным, хлёстким, обжигающим.
Но сейчас этот холод был приятнее, чем тепло в квартире, где остался её муж с беременной любовницей.
Она достала телефон, открыла список контактов.
Ей нечего было сказать Артёму.
Никаких прощальных слов, никаких обвинений.
Он вычеркнул её из своей жизни ещё до того, как сказал правду.
Она прокрутила список вниз, нашла знакомое имя.
Нажала вызов.
— Вика? — голос брата раздался быстро, будто он ждал этого звонка.
— Можешь меня забрать?
— Конечно. Что случилось?
Она закрыла глаза, выдохнула.
— Потом расскажу.
Через пятнадцать минут он был на месте.
Машина подъехала к тротуару, брат выскочил из салона, глядя на неё с тревогой.
— Ты вся дрожишь!
— Замёрзла, — коротко ответила она.
— Ты не взяла куртку.
— Я не взяла ничего, кроме себя.
Он не стал задавать вопросов.
Просто открыл багажник, помог ей с чемоданом.
А потом обнял, крепко, по-настоящему.
Она закрыла глаза, чувствуя, как внутри сжалась боль, но слёзы не накатывали.
Она уже выплакала их, пока собирала вещи.
Вика села в машину, брат завёл двигатель.
Перед тем как отъехать, она машинально посмотрела на окна своей квартиры.
Там горел свет.
Где-то за этой стеной её бывший муж пил чай с новой женщиной в её доме.
Но теперь это было уже не её проблема.
Машина тронулась с места.
Она не оглянулась.
— Куда теперь? — спросил брат.
Вика вдохнула, впервые чувствуя свободу.
— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
Знакомый двор оставался позади.
А впереди была новая жизнь.
Без предательства.
Без иллюзий.
Без него.