Ссылка на другие части рассказа внизу страницы.
Рассказ | Осколки запретного счастья | Часть 9 |
Правосудие
В зале суда Екатерина сидела рядом с Алёной, стараясь сохранять спокойствие. С каждой минутой заседания это давалось всё труднее. Сегодня был третий, финальный день слушаний. Уже были выслушаны основные аргументы сторон, изучены документы. Оставались последние свидетели, и судья должен был вынести решение.
Через проход в безупречном тёмно-синем костюме сидел Дмитрий, подтянутый и элегантный. Рядом с ним мужчина средних лет с цепким взглядом и дорогим ежедневником, в который он постоянно что-то записывал. Адвокат. За спиной ожидала неизменная Марина Викторовна. Она, в отличие от Екатерины, выглядела уверенной, спокойной, с торжеством во взгляде, самая настоящая хозяйка положения.
В "группе поддержки" Дмитрия была Антонина Павловна, их соседи из загородного посёлка и несколько коллег мужа из компании. Свидетельствовать за Екатерину пришла Ирина, и ещё несколько коллег из издательства.
Но важнее всех в зале были, конечно, Нина и Кирилл. Они сидели в центре, словно островок посреди бушующего моря взрослых страстей. Нина держалась уверенно, с прямой спиной и высоко поднятой головой. Кирилл выглядел более нервным – теребил рукав рубашки и отводил взгляд, стараясь не встречаться глазами ни с одним из родителей.
Судья Ольга Анатольевна Краснова, женщина, повидавшая слишком много семейных драм, оглядела зал.
– Переходим к заключительным выступлениям сторон, – сказала она. – Затем я хотела бы услышать мнение детей, если они готовы его высказать. Господин Соколов, вам слово.
Дмитрий поднялся, одёрнул пиджак и направился к кафедре. В его глазах читалась уверенность человека, привыкшего убеждать других и получать то, что хочет.
– Ваша честь, – начал он хорошо поставленным голосом, – за последние дни было сказано много слов. Не хочу повторяться, поэтому буду краток: речь идёт о благополучии моих детей. О том, с кем им будет лучше. Со мной их ждёт стабильность: финансовая, эмоциональная, социальная. У меня хорошая работа, собственный дом и положение в обществе. Я могу обеспечить детям всё необходимое.
Он сделал паузу и выразительно обвёл глазами зал.
– Моя бывшая жена, – продолжил он, делая акцент на слове "бывшая", – приведёт детей в съёмную квартиру. Также у неё довольно средняя должность и не очень стабильный доход. Но что ещё важнее, так это её моральный облик. Какой пример она будет показывать детям, приводя в дом любовников. Как однажды уже это сделала?
Эти слова ранили, несмотря на то, что она знала о многолетней связи Дмитрия с Мариной. Понимала, что обвинения лицемерны, но они били по больному.
– Самый важный аргумент! – Дмитрий поднял указательный палец в воздух. – Детям нужны два родителя, которые любят друг друга. Так вот, ставлю суд в известность, что в ближайшее время собираюсь вступить в брак с Мариной Викторовной Леоновой, приличной женщиной, с которой мы давно знакомы и разделяем общие ценности. Марина готова принять моих детей как своих.
По залу пробежал шепоток. Марина слегка улыбнулась судье, склонив голову в знак подтверждения. Антонина Павловна важно кивала, благословляя этот союз. Нина, услышав новость, вздрогнула и сжала руку брата.
– Прошу суд учесть все эти обстоятельства и принять решение в пользу проживания детей со мной на условиях единоличной опеки, – закончил Дмитрий. – Благодарю за внимание.
Он вернулся на место, по пути обменявшись взглядами с Мариной. В их переглядывании чувствовалась привычка, годами выработанный способ тихой коммуникации. Екатерина отвернулась, чтобы не видеть этого.
– Госпожа Соколова, ваша очередь, – сказала судья.
Алёна наклонилась к Екатерине:
– Не волнуйся, – шепнула она. – У нас есть свои аргументы.
Екатерина поднялась на дрожащих коленях. Публичные выступления - не самая сильная её сторона, она предпочитала оставаться в тени, но речь шла о её детях, будущем и жизни в целом.
Дойдя до кафедры, она посмотрела на личики Нины и Кирилла, серьёзные, внимательные, полные надежды.
– Ваша честь, – начала она, удивляясь, что её голос может сейчас звучать спокойно, – я не берусь судить, кто из нас лучший родитель, и не стану перечислять достоинства и недостатки моего бывшего мужа - он ведь отец моих детей. Но я должна сказать о важном.
Она сделала глубокий вдох.
– Мои дети – почти взрослые люди. Нина через год окончит школу, Кирилл – через три. Они умны, самостоятельны и, слава богу, имеют собственное мнение. Уверена, что их желания должны учитываться в первую очередь.
Екатерина открыто посмотрела на судью.
– Да, я совершила ошибку. Повела себя не так, как должна была и причинила боль своей семье. Искренне признаю, раскаиваюсь и несу ответственность за свои поступки. Но если мои дети нашли в себе силы понять и простить, то прошу нам помочь двигаться дальше. Они сейчас сами скажут, но их выбор – жить со мной.
Она перевела взгляд на Дмитрия.
– Что касается стабильности и благополучия, – продолжила она, – я перешла на повышение в новое издательство. Зарплата позволяет снимать квартиру в отличном районе, рядом со школой Кирилла и Нины. Даю слово, что могу обеспечить им достойный уровень жизни. Возможно, не такой роскошный, как мог бы их отец, но вполне комфортный.
– Главное – я могу дать им любовь. Безусловную любовь матери, которая не зависит от их успехов, достижений и поведения. Любовь, которая поможет им не потерять себя в будущем, как это случилось со мной.
Нина смотрела на мать с гордостью, Кирилл, опустив глаза, скрывал восхищение.
– Спасибо за внимание, – закончила Екатерина и вернулась на своё место.
– Благодарю, – кивнула судья. – Теперь я хотела бы выслушать мнение последних свидетелей. С вашего позволения, начнём с семьи господина Соколова.
На свидетельское место поднялась Антонина Павловна, похожая на директора школы старой закалки.
– Я считаю, что дети должны жить с отцом, – сразу заявила она, не дожидаясь вопросов. – Екатерина всегда была мямлей, потакающей их капризам. А дети, подобные Кириллу и Нине, нуждаются в строгой дисциплине и твёрдой руке. Дмитрий может им это дать, он сам так воспитан! Кроме того, – она бросила неодобрительный взгляд на Екатерину, – женщина, способная изменить мужу, недостойна воспитывать детей!
После неё выступила соседка по посёлку, Тамара Сергеевна, следившая с попкорном за изгнанием Екатерины.
– Всему посёлку известно, что произошло, – сказала она с плохо скрываемым удовольствием. – Как Екатерина тайком встречалась с любовником, как привела его в дом, когда муж был в отъезде. Дети застали их вместе! Это кошмар! Что они подумают о матери после такого?
Затем свидетельствовали коллеги Дмитрия, подчёркивая его ответственность, трудолюбие и преданности компании. Рассказывали, как он часто говорил о детях, показывал их фотографии, гордился школьными успехами. И, конечно, говорили о том, каким ударом для него стало предательство жены.
Последней со стороны Дмитрия выступала Марина Викторовна. Она держалась спокойно, говорила тихо, но уверенно.
– Я работаю с Дмитрием Андреевичем много лет, – сказала она, честно глядя на судью. – Человек кристальной честности и высочайших моральных принципов. Прекрасный отец, который всегда ставит интересы детей выше собственных. Что касается наших отношений... – она сделала паузу, подбирая правильные слова, – они начались уже после того, как стало очевидно, что брак Дмитрия Андреевича разрушен. Мы не хотели торопить события, но обстоятельства сложились иначе.
Безусловно, это была ложь. Изящная, продуманная, грамотно выстроенная. Екатерина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева.
Алёна предупреждала её, что так будет: Дмитрий и Марина создадут свою версию событий, приемлемую для общества и суда, но слушать это было сложно.
– Спасибо, – сказала судья. – Теперь свидетели со стороны госпожи Соколовой.
Первой выступила Алёна. Она говорила как юрист: чётко, аргументированно, опираясь на факты.
– Согласно Семейному кодексу РФ, при определении места жительства детей суд должен учитывать … – и перечислила множество факторов из соответствующей статьи. – В данном случае оба ребёнка выразили желание жить с матерью. У них тесная эмоциональная связь, что подтверждается психологической экспертизой, представленной суду ранее.
После Алёны выступила Ирина, рассказавшая о том, как Екатерина боролась за детей и страдала от разлуки с ними. Как Нина сама пришла к матери, когда поняла, что в доме отца ей некомфортно.
– Дети, – мягко обратилась к Нине и Кириллу судья, – я понимаю, как вам сложно сейчас, но мне нужно знать ваше мнение. С кем из родителей вы хотели бы жить?
– С мамой, – без колебаний ответила Нина. – Мы оба хотим жить с мамой.
– Кирилл? – судья посмотрела на мальчика. – Ты согласен с сестрой?
Кирилл колебался, метясь взглядом от отца к матери и обратно.
– Хочу жить с мамой.
– Почему? – спросила судья. – Можешь объяснить?
– Потому что... – в его глазах появилась решимость. – Потому что папа редко бывает дома. Он всегда или на работе, или с Мариной Викторовной. А когда он дома, он всё равно думает о работе или спорит с бабушкой.
Дмитрий слегка побледнел, услышав слова сына.
– А мама? – продолжила судья.
– Мама всегда рядом, – просто ответил Кирилл. – Даже если физически далеко.
– Я поняла, – кивнула судья. – Нина, ты хочешь что-то добавить?
– Да, – девушка выпрямилась. – Ваша честь, я знаю, что в глазах суда мама виновата. Она, конечно, сделала неправильный выбор. Но ведь признала это? Извинилась. И она никогда не настраивает нас против папы, в отличие от Марины.
Она перевела дыхание.
– И ещё одно... Папа сказал, что собирается жениться на Марине Викторовне, что у нас будет полная семья. Но у них был роман давно, когда мама ещё ничего не сделала. Я… - она густо покраснела, – слышала их разговоры по телефону. Это началось не после развода, как они говорят.
В зале стало тихо. Дмитрий выглядел так, словно его сейчас хватит удар. Марина опустила глаза, Антонина Павловна прижала руку ко рту.
– Спасибо за честность, – судья кивнула детям. – Вы можете вернуться на места.
Дмитрий бросился к кафедре:
– Ваша честь, разрешите последнее слово, – попросил он, и по его лицу было видно, что он пытается сдержать гнев.
– Пожалуйста, – кивнула судья.
– Я понимаю, что дети сейчас обижены на меня, – начал Дмитрий, пытаясь говорить спокойно. – Ситуация с разводом, безусловно, травматична для них. Но я хочу подчеркнуть главное: у меня есть всё необходимое для их полноценного воспитания. Дом, работа, стабильный высокий доход и женщина, которая скоро станет моей женой. Детей ждёт значительное снижение уровня жизни, если они останутся с моей бывшей женой, и неизвестно какой моральный климат с гулящей свободной матерью. Я всё.
В этот момент дверь в зал суда открылась, и вошёл Максим. Екатерина почувствовала, как сердце заколотилось. Она не видела его с того дня, как он приходил в квартиру Ирины.
Не отвечала на его звонки и сообщения, сосредоточившись на разводе и вопросах детей, хотя больше не блокировала номер.
Максим выглядел строго и собранно. Тёмный костюм сидел идеально, волосы аккуратно уложены, туфли начищены до блеска. Совсем не тот богемный художник-фотограф в потёртых джинсах.
– Прошу прощения за опоздание, – сказал он, обращаясь к судье. – Могу я сделать заявление, касающееся дела?
Судья нахмурилась.
– Вы кто, простите?
– Максим Андреевич Воронцов, – представился он. – Я... близкий друг Екатерины Соколовой.
По залу пробежал шёпот. Дмитрий отвернулся с ненавистью.
– Вы тот самый?.. – начала судья, но не закончила фразу.
– Да, ваша честь, – спокойно ответил Максим. – Но моё заявление имеет отношение не к тому, что уже произошло, а к тому, что будет. Господин Соколов утверждает, что у Екатерины нет достаточных средств для обеспечения детей. Это не так.
На стол судье легла папка с документами.
– Выписки с моих счетов, справки о доходах, документы о собственности, трудовое соглашение с галереей. Заметьте, передовой. Как вы можете видеть, мой финансовый статус достаточно высок, чтобы обеспечить достойную жизнь и Екатерине, и её детям.
Екатерина обомлела. Господи, вот что он делает? Они так не договаривались!
– Как это относится к делу?
– Хочу заявить, что у Екатерины будет полная семья, – твёрдо сказал Максим. – Уж точно не менее полная, чем у господина Соколова.
Это звучало как предложение руки и сердца. Прямо в зале суда, перед всеми. Екатерина испуганно перевела взгляд на детей. Нина смотрела на Максима с удивлением, но без враждебности, а вот Кирилл настороженно выглядывал из- за спины сестры.
– Хорошо, я приобщу ваши документы к делу, – сказала судья. – Есть ли другие заявления?
Никто не ответил. Максим прошёл через зал и сел рядом с Ириной, позади Екатерины и незаметно провёл по плечу любимой женщины. Она чувствовала его присутствие всем телом, но не могла обернуться.
– В таком случае суд удаляется для принятия решения, – объявила судья. – Заседание возобновится через полчаса.
Когда судья вышла, в зале поднялся шум. Свидетели обсуждали неожиданное появление Максима, его заявление и реакцию Дмитрия. Только Екатерина сидела неподвижно, не понимая, что должна делать и чувствовать.
Дети подошли к ней первыми.
– Мам, ты не говорила... – начала Нина, кивая через её плечо на Максима.
– Я сама не знала, солнышко, – в шоке ответила Екатерина.
Кирилл нахмурился, разглядывая мужчину с таким вниманием, словно изучал редкий вид минерала.
– Пойдём, Кирюша, купим газировки в автомате. – Нина смекнула, что взрослым лучше бы поговорить.
В глазах Максима, когда он смотрел на Екатерину, плескались тревога, надежда и решимость.
– Зачем ты это сделал? – шёпотом спросила она. – Пришёл, сказал всё это?
– Потому что я хочу, чтобы ты была счастлива, – просто ответил он. – Чтобы дети были с тобой.
– Но брак, Максим, это серьёзно, – она покачала головой, всё ещё не веря в реальность происходящего.
– Я знаю, – он наклонился ближе. – Пока можешь не отвечать “да”, но я хочу, чтобы суд знал: ты не одна, есть человек, который будет рядом, что бы ни случилось.
Она смотрела на него, не находя слов. Снова спасает. Пришёл в суд, выступил перед всеми этими людьми, фактически сделал предложение публично, рискуя быть отвергнутым. Кто делает такое в наше циничное время? Кто вообще способен на такой жест?
Максим только улыбнулся, видя её замешательство.
– А ты правда богатый? – спросил Кирилл, когда дети вернулись с банками “Фанты” в руках. – У тебя есть дом и всё такое?
– Кирилл! – одёрнула его Екатерина, чувствуя, как заливается румянцем.
– Ничего, – Максим подсел к, возможно, своему будущему пасынку. – Это нормальные вопросы. Да, Кирилл, у меня есть дом за городом. Чуть больше, чем ваш, там рядом сад и озеро. Я неплохо зарабатываю своей фотографией. В долларах не миллионер, но нам хватит.
– А у тебя есть мастерская? – в глазах Кирилла вдруг зажёгся интерес. – Ну, такая, где можно что-то мастерить? Паять, строить, изобретать?
Максим улыбнулся, и его лицо осветилось неподдельным энтузиазмом.
– Конечно! Над гаражом есть большая комната, там и паяльная станция, и инструменты для работы с деревом, 3D-принтер и ещё всякая лабуда. Я иногда мастерю какие-то штуки для съёмок. Мама говорила, ты изобретатель?
– Да! – оживился парень. – Я сейчас работаю над роботом, который может сортировать мелкие предметы по цвету. Уже собрал механическую часть, но с программированием сложности...
– О, кажется, я знаю, кто мог бы тебе помочь… – и дальше они заболтались, словно оба увлечённые мальчишки. Но Кирилл им и был, а Максим-то куда?!
Екатерина наблюдала за этим диалогом с растущим изумлением. Её замкнутый сын не любил разговаривать с новыми людьми, а Максиму всё выложил без смущения. Нина тоже стояла в шоке.
Разговор прервал голос судебного пристава, объявившего о возобновлении заседания. Все вернулись на свои места.
– Прошу всех встать, – объявил пристав.
Когда все поднялись, судья открыла папку и начала зачитывать решение. Юридические формулировки, параграфы законов, ссылки на документы – всё это проносилось мимо сознания Екатерины, которая могла думать только об одном: с кем останутся дети?
Максим незаметно для остальных подошёл ближе и встал рядом с ней, не касаясь, но близко. Просто рядом большой и сильный мужчина. Его присутствие успокаивало и придавало сил.
– ...учитывая все обстоятельства дела, включая мнение несовершеннолетних детей, показания свидетелей, представленные документы о финансовом положении сторон, суд постановляет: определить местом жительства несовершеннолетних Соколовой Нины Дмитриевны и Соколова Кирилла Дмитриевича с их матерью, Соколовой Екатериной Викторовной…
Она выиграла. Не чувствуя ног и не слыша дальнейшую речь судьи, смотрела на своих Нину и Кирилла, которые, услышав решение, расплылись в счастливых улыбках. Нина даже подпрыгнула на месте, а потом сдержала себя, вспомнив, где находится.
Твёрдый ободок из тёплого, гладкого металла скользнул по её пальцу. Опустив взгляд, Екатерина увидела, что Максим незаметно для остальных надел ей кольцо. Тонкое, с небольшим бриллиантом, сверкающим в свете ламп.
– Если ты всё ещё сомневаешься… – прошептал, чтобы только она могла услышать.
Когда все начали расходиться, Дмитрий подошёл к Екатерине. Его лицо было бледным от сдерживаемого гнева, но голос звучал спокойно.
– Поздравляю, – сказал он сухо. – Ты добилась своего, надеюсь, ты понимаешь, какую ответственность взяла на себя?
– Всегда понимала, – просто ответила Екатерина.
Вряд ли он примирился с решением судьи, но в его голосе не было злобы.
– Они всегда будут и твоими детьми тоже, Дима, – мягко сказала она. – Никто не запретит участвовать в их жизни.
Дмитрий кивнул, не доверяя своему голосу, и удалился. Марина последовала за ним, держась сзади, как помощница на переговорах.
Когда они вышли из зала суда на улицу, яркое весеннее солнце ослепило их. Ирина крепко обняла подругу.
– Ты молодец, – сказала она со слезами на глазах. – Победила!
– Спасибо, – Екатерина обняла подругу в ответ. – За поддержку, приют и веру в меня. Без тебя бы я не справилась.
Алёна тоже подошла:
– Поздравляю, Екатерина, – пожала ей руку. – Правосудие восторжествовало. А теперь идите и будьте счастливы, – многозначительно посмотрела на Максима, который стоял чуть поодаль, глядя в небо и улыбаясь.
Екатерина посмотрела на кольцо на своём пальце. Идеальное. Не вычурное, но и не слишком простое, словно созданное специально для неё. Как Максим узнал размер? Как угадал с дизайном? Как он вообще решился на такой шаг? Или не думал, а бросился с головой в омут, как тогда в сквере, когда спасал её?
Да разве всё это имеет значение? Важно то, что этот сильный и надёжный мужчина искренне готов стать частью её жизни. Он знает её настоящую, со всеми недостатками и шрамами, и всё равно выбрал.
Екатерина подошла к Максиму и упёрлась лбом в его плечо.
– Спасибо, – прошептала еле слышно.
А потом, на глазах у всех поднялась на цыпочки и легонько поцеловала его.
– Это "да"? – тихо спросил он зажмурившись.
– Это "давай попробуем", – сказала она, сжимая руку Максима.
– Я же говорил, что ты изменишь мою жизнь...
Конец
Закончена история Екатерины и Максима, Нины и Кирилла, Дмитрия и... а хотя, у них всех жизнь только начинается! Поддержите автора лайками и репостами этого мини романа! И, конечно, подписывайтесь, вскоре вас ждут новые герои!