Адам и Ева в вербовочном ролике
Пиар-группа состояла из пяти человек: режиссёра, трёх видеографов и администраторши. Им было предписано ходить за Романовым по пятам и снимать самые интересные эпизоды из его жизни. На что он немедленно наложил вето.
Ему было слишком тяжело от абсолютной секретности своей жизни переходить к полной распахнутости. На производстве – да. А вот семья – это для посторонних глаз – табу. И никто не смог его переубедить. Детей сняли только мельком и издали. Что касается Марьи, то скрепя сердце он разрешил очень дозированно увековечивать её на видео и только рядом с ним.
Пиар-группа впала в уныние. Администраторша и режиссёр обратились напрямую к Марье, надеясь, что та войдёт в их положение и повлияет на мужа.
– Ну что ж, сочувствую, – сказала Романова в ответ на сбивчивые стенания киношников. – А давайте Святослава Владимировича переиграем! Первоначальный план отвергаем. Вы уж не обижайтесь, но он слишком банален для моего мужа. Предлагаю ход конём: завирусить видео, якобы снятое скрытой камерой! Танец с женой в ресторане пойдёт! А?
И попала в яблочко. Ролик действительно мгновенно набрал сотни миллионов просмотров и с течением времени стал вдохновляющей классикой.
Для этой мистификации к Романовым приставили хореографа, который научил их умопомрачительно красивым синхронным движениям. Они репетировали неделю, а потом муж и жена вечерами, уложив ребятишек спать, доводили танцевальную технику до совершенства.
Стихи к аудиотреку написал Пётр Антонов. Музыку с зажигательным, томным и ломким битом сочинил Сева Арбенин. Исполнила песню сама Марья вкрадчивым своим, щекочущим уши, шоколадным альтом, опушённым серебристым шелестом.
Она буквально купалась в чарующем сочетании пластики и музыки. Пользуясь моментом, изобрела несколько танцевальных украшений, и Романов их одобрил.
В тот день в арендованный на несколько часов зал ресторана пришла массовка. В неё набрали модно одетых молодых чекистов и их подруг, а также Заю с Антонычем и университетскую группу Марьи, изображавшую встречу выпускников.
Марья пригласила и Людмилу Меркину с её мужем, как раз приехавшим домой на побывку, и тот пришёл в своей парадной военной форме со всеми наградами.
Съёмочная группа закамуфлировалась под официантов, чтобы не напрягать главного героя и статистов, не привыкших к камерам у своего носа.
Романову и Марье выделили столик в укромном уголку. Пока ставился свет и делались пристрелочные кадры, Марья решила перекусить. А Романову от волнения кусок в горло не лез. Но глядя, как прожорливая его жена уписывает кусок за куском, да ещё и причмокивает от удовольствия, поедая «Прыжок Будды», он враз успокоился. Хлебнул немного вина, закусил.
– Маруня, что ты испытывала, когда впервые снималась в фильме? Тряслась от страха?
– Ты не поверишь, но – нет! Наоборот, я плескалась в эйфории, как в тёплом океане! Единственное неудобство – софиты, от них кожа сохнет и глаза болят. Вот почему мне больше нравится съёмка под открытым небом, где никто не тычет в тебя лампами.
Он стал успокаиваться.
– Святушка, этот ролик будут смотреть наши с тобой дети. И твои рабочие. И китайцы, и вьетнамцы, и африканцы, и европейцы, и американцы, и болгары, и братушки белорусы с сербами, и ещё много кто. Иностранцы должны почувствовать общую нашу с тобой душу и зауважать нас, русских, которые так умеют любить и так искренне выражают своё чувство в пластике! Ведь язык тела – это всем понятное искусство. Этот видос должен стать вербовочным! Завербовать в друзья России как можно больше хороших людей по всему миру!
Она полюбовалась крошечным пирожным на шпажке, умяла его и облизнулась, как сытая кошка.
– А для этого, мой лорд, мы должны забыть обо всём на свете. В мире останемся только ты и я. Адам и Ева – в лучах ласковых очей нашего Создателя. Я лично буду танцевать для единственного человека в мире. Для тебя! С одной целью: чтобы тебе никогда не надоедало пересматривать этот клип.
– Легко сказать! У тебя опыт!
– Святик, мой царственный лев! Просто сохраняй невозмутимое выражение лица, а я буду выводить тебя на эмоции.
Марьина тарелка опустела, поэтому Романов пододвинул ей свою, но в этот момент подошёл режиссёр и сказал, что всё готово. Затем скомандовал массовке начинать активно угощаться, оживлённо и непринуждённо болтать и улыбаться.
Зазвучала приятная фоновая музыка. В какой-то момент она стихла и пошёл нужный трек. Три камеры уставились на их столик. Романов в стильном тёмно-синем костюме, в светлой рубашке встал и пригласил на танец Марью, одетую в зелёное платье с пышным низом и обутую в малахитового цвета ботинки. Они вышли в ярко освещённый круг посреди зала.
И началась магия. Романов подал жене руку. Она, не отрывая от него своих глаз, таинственно мерцавших из-под упавшего на лоб локона, лебединым движением положила свою ладонь на его. Он рывком притянул её к себе, словно выдернул из параллельного мира, и они поплыли на волнах чудесной песни.
Они скользили, зависали, парили, чудили и шалили, не сделав при этом ни одной помарки, словно чемпионы по амурным танцам. Это было так чувственно и так прекрасно! Марья, как всегда, вошла в вихревой поток и завертела в него всех: и мужа, и съёмочную группу, и статистов, и персонал. Ошарашенные гости перестали жевать. Все неотрывно смотрели на танцующую пару, напитываясь чем-то нездешним, флюидным.
Дубля не понадобилось. Романов, отдохнув от потрясения, подозвал режиссёра и сказал:
– Скомандуй всей честной компании угощаться. Сейчас будет смена блюд и торт, а потом все вместе спляшем! Я продлил аренду зала на пару часов.
Марья что-то шепнула на ухо режиссёру. Романов сделал вид, что не заметил. Когда все наелись-напились и пустились в пляс, Романовы опять исполнили свой шедевральный танец. И именно этот вариант был слит во всемирную паутину. Потому что Романов окончательно расслабился, забылся и был абсолютно естественным.
От этого танца било током и мурашки расползались по телу. Большой сильный мужчина и лилейная женщина рассказали планете и запределью, что это такое – неохватная и безбрежная русская любовь. А песня из этого клипа на следующий же день зазвучала из всех утюгов.
С тех пор Романов стал быстро и уверенно набирать популярность. Он разъезжал по стране, беседовал с людьми на фабриках и заводах, в магазинах и на базарах, в полях и садах, в семьях и трудовых коллективах. Расспрашивал, собирал пожелания.
Народ полюбил его всей своей широкой и отзывчивой душой. Марья все три месяца неотлучно была с ним.
Романов неизменно устраивал после таких встреч обильное угощение. И люди всегда просили его станцевать с Марьей. Он охотно соглашался, и пара вовлекала всех собравшихся в незабываемое любовно-хореографическое таинство.
Вызвав на себя столь бурный поток всенародной любви, он в ответ так же щедро тратил её, согревая людей своей участливостью, улыбкой и пониманием их проблем. А остаток народного обожания утрамбовывал в слитки и складировал во внутренних закромах своей души для будущих расходов.
Он был на пике славы! Но нисколько не пьянел от неё, а вполне себе сохранял холодную голову, помня все до единой свои цели и задачи. Не зря рассудочность была базовым его качеством. А эмоций ему с лихвой хватало и Марьиных: этого добра у жены была – бочка бездонная.
Продолжение следует.
Подпишись – и будет тебе счастье.
Копирование и использование текста без согласия автора наказывается законом (ст. 146 УК РФ). Перепост приветствуется.
Наталия Дашевская