Олеся с замиранием сердца направилась за ключами в обговоренное время. Около подъезда уже стояла Ирина Олеговна и смотрела себе под ноги.
— Еще раз здравствуйте, — подошла к ней Олеся.
Женщина подняла голову и смахнула со щеки слезу.
— Здравствуй, Олеся. Я, с одной стороны, и рада, что продала квартиру, а с другой — как с родным человеком навсегда расстаюсь. Мама моя тут почти сорок лет прожила. Я к ней ходила и со своими радостями, и горестями. Сядем с ней в комнате, чайник я из кухни принесу, и по несколько часов чаи гоняем, разговариваем. И сил, и труда я в квартиру много вложила, сроднилась с ней. Ну что уж говорить, надеюсь, она попала в надежные и добрые руки.
— Конечно, — улыбнулась Олеся.
— Ну идем, хватит нюни распускать, да и холодно на морозе плакать.
Они поднялись на нужный этаж. Ирина Олеговна вручила Олесе связку ключей.
— Открывай, теперь это твое, — сказала она.
— Какой из них какой? — стала перебирать ключи Олеся.
Она с волнением перебирала ключи в руках, пытаясь понять, какой из них подходит к двери. Ирина Олеговна терпеливо наблюдала за ней, улыбаясь.
— Вот этот, — наконец сказала она, указывая на один из ключей. — Он от входной двери.
Олеся вставила ключ в замок, повернула его и услышала щелчок. Дверь открылась, и перед ней предстала квартира, которая теперь стала ее домом.
— Ну, входи, — сказала Ирина Олеговна, слегка подталкивая Олесю вперед.
Олеся переступила порог и остановилась, оглядываясь. Коридор был всё таким же длинным и мрачным, только из открытой кухни лился в него свет. Ирина Олеговна щелкнула выключателем. Наверху зажглась тусклая лампочка. Они прошли до железной двери в конце коридора. Здесь Олеся угадала с выбором ключа и быстро открыла замок.
Квартира была компактной, светлой, с высокими потолками и большими окнами. В воздухе витал легкий запах свежести и чего-то уютного, домашнего.
— Я повесила ароматизатор с запахом ванили и корицы, — сказала Ирина Олеговна.
— Пахнет выпечкой, — кивнула Олеся, продолжая осматриваться.
Ее взгляд упал на старый комод, стоящий у стены.
— А это мамин комод, — сказала Ирина Олеговна, заметив ее интерес. — Я его оставила, думала, может, тебе пригодится.
— Спасибо, — улыбнулась Олеся. — Он красивый.
— Ну что, давай прощаться? — предложила Ирина Олеговна.
— Наверно, — кивнула Олеся. — Только вот с ключами мне объясните. С двумя я поняла, а остальные?
— Ой, я же совсем забыла про чулан. В общем коридоре есть твой чулан. Там лежит всякий хлам. Ты прости, но он у меня совсем вылетел из головы, и я его не разобрала. Если нужно, сейчас же приступлю к разбору.
— Ну там же ваши вещи.
— Мои вещи, — хмыкнула Ирина Олеговна. — Мамины. Там мамины вещи. Я понятия не имею, что там лежит.
— Можно открыть и посмотреть, — пожала плечами Олеся.
— А может, вы там как-то без меня разберетесь? — Ирина Олеговна жалостливо посмотрела на Олесю. — Я уже столько раз ходила на помойку, что больше не выдержу.
— А если там ценные вещи лежат?
— В чулане? Навряд ли. Ладно, давай откроем, и я захвачу оттуда какой-нибудь хлам. У меня как раз есть пакеты для мусора в кармане.
— Звучит зловеще, — хмыкнула Олеся. — Давайте посмотрим. А остальные ключи от чего?
— Этот от кухни, а этот от ванной с туалетом, ну которые общие.
— Интересно как.
— Это мамина связка, а на столе лежит моя. На ней нет столько ключей.
Они вышли в общий коридор, и Ирина Олеговна направилась к двум небольшим дверям.
— Неудобно расположены, а то бы тоже можно было присоединить к квартире.
Она открыла одну из дверей, пошарила по стене, нащупала выключатель и щелкнула им.
— Н-да, — заглянули они обе в помещение.
На одной из стен висели какие-то старые куртки, шубы, пальто. На полу валялась скукоженная и пыльная обувь разных размеров. На стеллажах стояли банки и какие-то коробки. Рядом с выходом в углу притулились старые разнокалиберные лыжи и палки.
— Я приду и всё отсюда выгребу, — поклялась Ирина Олеговна. — Мне так стыдно перед тобой.
— Ничего страшного, бывает.
Ирина Олеговна принялась срывать одежду с вешалки и запихивать в мешок. За десять минут они с ней набрали четыре больших мешка, а хлама меньше не становилось.
— Ладно, не надо больше, я потом с ребятней разгребусь, — вздохнула Олеся.
Ей не терпелось остаться наедине со своим новым жильем.
— Ты точно не будешь на меня обижаться за всё это? — спросила Ирина Олеговна.
— Нет, не буду, — вздохнула Олеся.
— Тогда я побежала.
Женщина подхватила в руки два мешка и попыталась взять еще один.
— Я вынесу, — остановила ее Олеся.
— Ну всё, дорогая, желаю тебе всего-всего хорошего и чтобы в этой квартире всегда царили счастье и любовь, — пожелала ей Ирина Олеговна.
— И вам крепкого здоровья и долгих лет жизни.
— Спасибо, Олеся. Если будут вопросы, то звони, я всегда на связи.
Олеся проводила ее до двери, и они попрощались. Когда дверь закрылась, Олеся осталась одна. Она огляделась вокруг и почувствовала, как в груди поднимается волна эмоций. Это был ее дом. Ее пространство.
Она прошла в большую комнату, села на диван и закрыла глаза. В голове крутились мысли о том, как она будет обустраивать квартиру, какие изменения внесет. Но больше всего она думала о том, что теперь у нее есть место, которое она может назвать своим.
— Ну что, — сказала она вслух, — начинается новая жизнь.
И, улыбнувшись, Олеся встала, чтобы начать осваивать свое новое жилье. Она прошлась по комнатам, открывала и закрывала пустые шкафы, заглядывала в кухонные шкафчики, потрогала батареи, нажала на кнопку смыва и заглянула в унитаз, распахнула занавески и выглянула в окно.
— Ура!!! — закричала она и стала скакать по полу. — Боже, какая же я ду-ра раньше была. Надо было не замуж бежать, а деньги зарабатывать, чтобы свое жилье было. Одна радость — дети хорошие получились, тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить.
У нее зазвонил телефон. Она взяла трубку.
— Мама, ну ты где? — с беспокойством спросила Оля. — Сказала, что через двадцать минут придешь, а тебя уже полчаса нет.
— Вот ведь контролеры, — хмыкнула Олеся. — Уже бегу домой, вернее, к вам. Что-то купить по дороге?
— Не знаю, как хочешь, — ответила дочь.
— Возьму тортик и газировки, отметим, — ответила Олеся.
— Мамулька, мы тебя ждем, — сказал Дениска в трубку.
— Бегу, малыш.
Она снова прошлась по своей квартире, всё проверила и вышла в общий коридор. Закрыла дверь, подхватила мешки с хламом и побежала в сторону дома, закинув по дороге мусор в баки. Душа в груди пела и плясала. Она заскочила в кондитерскую, взяла два тортика и бутылку лимонада. Сегодня она получила аванс за новый перевод, так что денег у нее немного было на житье. Она подумала про долг.
— Ничего, прорвемся, — проговорила Олеся.
В заначке еще лежали те самые тридцать тысяч, которые дала бабушка на мебель внукам. Олеся их трогать не стала, решив, что потратит их на детей. Теперь надо собрать вещи, провести генеральную уборку в квартире и можно переезжать. А там и баулы с приданым разберет, и всё по полкам разложит.
Вечером подружки собрались у Мадины дома. Они отметили покупку Олесей квартиры чаем и тортами.
— Осталось только Машку сбагрить, — сказала Мадина. — Чего там этот, который тебя сбил, не колышется?
— Юрист обещал его сильно потрясти, — ответила Маша, уплетая торт.
— Плохо трясет, — проворчала Мадина. — Ни слуху ни духу. Пни его хорошенько, за что такие деньги получает?
— Я ему еще ничего не заплатила. У нас в договоре прописано по факту.
— Ему деньги что ли не нужны?
— Не знаю, но я уверена, что всё будет, надо только подождать.
— Ну-ну, надейся. Что-то в опустевшую комнату никто не въезжает, — сказала Мадина.
— Наверно, кто-то сверху ждет, чтобы ее совсем освободили. Потом будут заселять свежей партией во все три комнаты, - ответила Маша.
— Но это будут уже не наши проблемы, — улыбнулась Олеся.
— Точно. Давайте за это и выпьем, — подняла кружку с чаем Мадина. — Чтобы все проблемы и несчастья у нас остались в прошлом и никогда не возвращались.
Автор Потапова Евгения