— Ты слышал? — шёпотом спросил Макс, сжимая фонарь так, что костяшки пальцев побелели. Его голос дрожал, словно тоненькая ветка на холодном ветру. — Это... это не ветер.
— Замолчи уже, — прошипел я, прислушиваясь. Но он был прав. То, что мы слышали, не было ветром. Это явно был стон. Низкий, протяжный, будто вырывающийся из самой глубины земли. Он шёл откуда-то из-за старых могил, заросших плющом и мхом.
Никогда не любил кладбища.
Мы стояли на краю старого кладбища, где тени деревьев сливались в одну чёрную массу, а луна, словно насмехаясь, бросала бледный свет на надгробия, давая лишь иллюзию видимости. Я чувствовал, как холодный пот стекает по спине, хотя ночь была тёплой, я бы даже сказал уютной. Макс, мой друг детства, всегда был тем, кто тянул меня в авантюры и помогал находить приключения на пятую точку. Но вся эта затея — ночная вылазка на заброшенное кладбище — была самой глупой из всех его гениальных идей.
— Может, это просто кошка? — пробормотал я, больше чтобы успокоить себя, чем его.
— Кошка? — он фыркнул, но в его голосе слышался плохо скрываемый страх. — Ты слышал, как она звучала? Это не кошка, Дэн. Это что-то другое.
Мы оба замолчали, прислушиваясь. Тишина была настолько густой, что казалось, её можно порезать ножом или откусить. И вдруг — снова. Стон. Ближе. Громче. Он шёл откуда-то справа, из-за старой часовни, чьи стены давно покрылись трещинами, крест накренился, а крыша провалилась.
— Пошли, — прошептал я, хватая Макса за рукав. — К черту все. Я не хочу знать, что это там стонет.
Старая часовня на кладбище словно гипнотизировала.
Максим не двигался. Его глаза были прикованы к часовне. — Нет, — сказал он твёрдо и как-то слишком уверенно. — Мы не можем уйти. Ты же помнишь, зачем мы здесь.
Я помнил. Как же я мог забыть? Вопрос жизни и смерти, будь он неладен. Это была его идея — найти могилу его деда, который, по слухам, был похоронен здесь с чем-то очень ценным. Макс всегда был одержим этими историями о сокровищах, кладах и проклятиях. А та ситуация, в которую он сам себя загнал своим образом жизни и поиском приключений, не оставляла никаких надежд кроме как на чудесное нахождение дедушкиного клада. Только это чудо могло спасти жизнь Максу. Но сейчас, в этой тьме, под бледным светом луны и глухим стоном, всё это казалось бессмысленным безумием.
— Макс, — начал я, но он уже шёл вперёд, к часовне. Я остался стоять, разрываясь между страхом, проникающим в каждую клеточку моего тела, и долгом дружбы. В конце концов, я решился и пошёл за ним.
Дружба - это свято.
Мы с Максом дружили с детства. Выросли в одном районе, делили все радости и горести. Вместе бедокурили и разгребали последствия своих выходок. Мы всегда понимали друг друга. Но за последние несколько лет он изменился. После смерти отца он стал одержим идеей найти что-то, что могло бы "исправить" его жизнь. Он отдалился от меня. Связался, мягко говоря, с плохими людьми, увлекся оккультизмом и спиритизмом, тратил огромные деньги на колдунов и других шарлатанов. Бросил работу, назанимал огромные суммы и, в конечном итоге, пришла пора расплачиваться. Шанс у него оставался только один. Его дед, старый авантюрист, оставил после себя слухи — о кладе, что спрятан где-то на старом кладбище, а может даже у него в могиле. Макс верил, что если найдёт могилу деда, то найдёт ответы и решит все свои проблемы.
И вот мы здесь. На кладбище, которое давно забыто и заброшено. Где каждое надгробие — как страница из книги ужасов, а воздух пропитан густым запахом тления и страха.
Кладбищенская часовня внутри была еще страшнее.
Мы подошли к часовне. Дверь, когда-то массивная и крепкая, теперь висела на одной петле. Макс толкнул её, и она со зловещим скрипом открылась. Внутри было темно, но фонарь выхватил из тьмы обломки скамей, разбитые витражи, перевернутые подсвечники и... что-то ещё.
— Смотри, — прошептал Макс, указывая на пол. Там, в пыли, были следы. Свежие. Кто-то недавно был здесь.
— Может, это просто бомжи, — сказал я, но голос мой дрожал. — Давай уйдем. Некоторые тайны лучше оставить погребенными.
— Да блин, Денис. То кошки, то бомжи, — он усмехнулся. — Ты видел эти следы? Они ведут вниз. Надо проверить.
Он был прав. Следы вели к полуразрушенной лестнице, уходящей в подвал. Мы обменялись взглядами. Я хотел сказать "нет", но Макс уже спускался. Мой друг всегда был слишком резким.
В подвале было еще более жутко. Воздух был густым, влажным, с запахом плесени и чего-то ещё... чего-то мёртвого. Стон снова раздался, теперь прямо перед нами. Фонарь выхватил из тьмы фигуру. Человека? Нет. Это было что-то другое. Что-то, что когда-то было человеком.
— Дед... — прошептал Макс, и в его голосе была смесь ужаса и надежды.
Существо повернулось к нам. Его глаза были абсолютно белые, рот был открыт, словно замер в беззвучном крике, обнажая несколько рядов зубов как у акулы, а кожа — серая и обвисшая, местами обнажала кости. Оно еще шире раскрыло рот, и из него вырвался тот самый стон.
— Беги! — закричал я, хватая Макса за руку и пытаясь утянуть к лестнице наверх. Но он вырвался.
— Нет! Это он! Это дед!
Существо двинулось к нам. Я отступил, мне было откровенно страшно до дрожи в коленках, но Макс стоял на месте. Он протянул руку и вытянул палец, как будто хотел коснуться его. Существо на мгновение замерло и повторило жест Максима. На секунду мне это показалось забавным и в голове сама собой нарисовалась картина "Сотворение Адама" Микеланджело.
Неужели дед и правда узнал своего внука? Это что тогда получается, жизнь после смерти существует? А значит есть и магия, и сверхъестественное, и потусторонний мир? В моей голове ранеными птицами билось множество вопросов и мыслей, весь мой мир перевернулся с ног на голову. В нерешительности я замер, а Макс сделал шаг навстречу тому, что было его дедом... И тогда существо молниеносно бросилось на него.
Кладбищенский мертвец ревностно стерег свой клад.
Я никогда не забуду этот момент. Существо вцепилось в Макса, его пальцы, длинные и костлявые, впились в его плечи и проникали все глубже в плоть. Белые глаза мертвеца пытались поймать взгляд моего друга, словно надеясь внушить какую-то мысль. Макс закричал, но не только от боли, а и от чего-то другого. От понимания. Он отвел взгляд от деда и посмотрел на меня, и в его глазах была не только боль и страх, но и... благодарность.
— Дэн, — прошептал он одними губами. — Это... это было проклятие. Он... он не мог уйти. Теперь я понимаю. Я должен остаться.
Я хотел помочь ему, но ноги не слушались. Я стоял, как вкопанный, пока существо — его дед — тянуло его вглубь подвала, в густую черноту. И тогда я услышал последние слова моего друга:
— Уходи. И никогда не возвращайся.
Страх пропитал каждый нейрон моего мозга.
Мне было по-настоящему страшно. Словно я маленький ребенок, готовящийся сделать шаг в неизвестность. Я выбежал из часовни, не оглядываясь и пытаясь забыть своего друга. Я бежал, пока не оказался за пределами старого кладбища. Только тогда я остановился, чтобы перевести дух. Я оглянулся. Часовня стояла там, как и прежде, тихая и безмолвная. Но я знал, что внутри что-то есть. Что-то, что теперь забрало и Макса. Остановится ли оно на нем?
Я так и не вернулся туда. Иногда, по ночам, мне кажется, что я слышу тот стон. И я знаю, что Макс там, в темноте, вместе с тем, что когда-то было его дедом. И я знаю, что я был прав. Некоторые тайны лучше оставить погребёнными.
- Предыдущая история