Прошло уже два дня, но Эни всё ещё чувствовала себя так, словно оказалась в чужом теле. Как и предупреждала госпожа Адели, слух, зрение и обоняние ощутимо ухудшились. Появились проблемы и с координацией тоже, поэтому Юалин повсюду следовала за своей неуклюжей подопечной, оберегая девушку от случайных падений или столкновений с мебелью. Но обещанной боли не было. Когда драконы начали процедуру извлечения духовной силы, Эни испытывала только неприятное чувство, будто теряет что-то важное и нужное. Правильно это или нет, но было именно так. А теперь она сама настояла на встрече с господином Луном, потому что хотела побыстрее покончить с неизбежным.
― В пещере темно, но Эдриан создал несколько источников холодного огня, чтобы тебе было проще ориентироваться, ― сообщила драконица-мать, ведя полукровку под руку к тёмному зеву на склоне высокого холма.
― Холодный огонь? Что это? ― спросила девушка.
― Это пламя имеет ту же природу, что и лунный свет. Оно голубовато-синее и обжигает холодом, а не жаром. Лампы установлены высоко, ты до них не дотянешься, так что об этом можешь не волноваться. Только не смотри на них слишком долго, глаза потом будут болеть.
― Хорошо. Спасибо, ― кивнула Эни.
Впервые ей выдалась возможность взглянуть на что-то ещё, кроме водопада и окрестных скал, но любоваться окрестностями не хотелось ― не та ситуация. Тропинка вилась вверх по склону между кустами цветущего шиповника. Чуть поодаль с двух сторон от неё поднимался частый подлесок, а дальше были видны кроны высоких деревьев. Красивое место, но уж больно тихое. Даже щебета птиц не слышно.
― Бьяри? ― вдруг остановилась госпожа Адели, придержав споткнувшуюся спутницу. ― Что ты здесь делаешь?
Эни проследила за её взглядом и тоже увидела принцессу демонов, сидящую на камне за одним из кустов. Сейчас Бьяри уже не выглядела такой гордой и прекрасной, какой предстала перед смертными девушками в посольской резиденции Шаэна месяц назад. Теперь она казалась очень печальной.
― Я хотела навестить братца Луна, но ваша магия не позволяет пройти дальше, ― пожаловалась она хозяйке драконьего острова.
― Печати отталкивают не только демоническую, но и любую другую духовную силу, не родственную драконам. Даже пай-пай Афу не может пройти к своему хозяину, а ты довольно сильный демон. Посиди здесь, я сейчас вернусь.
― Но она тоже не дракон! Почему ей можно, а мне нельзя? ― возмутилась Бьяри, спрыгнула с камня и преградила путь, когда госпожа Адели шагнула в направлении пещеры и потянула за собой Энию.
Эни снова споткнулась и почему-то почувствовала себя виноватой, а держащая её за руку женщина вдруг нахмурилась. Наверное, в этот момент от супруги бога-дракона повеяло гневом, но девушка теперь ничего такого не чувствовала и даже не могла с уверенностью сказать, нравится ей это изменение или нет.
― Послушай, девочка. Я не спрашиваю, как ты оказалась на драконьем острове без моего ведома, поскольку знаю, что вы с Наей очень дружны. Не интересуюсь даже, почему ты не спросила дозволения подняться на этот холм. Мне известен твой интерес к моему сыну, но твои чувства не дают тебе права проявлять дерзость и неуважение. Не заставляй меня ссориться с твоими родителями из-за таких пустяков. Отойди.
От неприязненного взгляда принцессы Эния почувствовала себя ещё более неловко. Для неё было новостью, что дочь владыки демонов испытывает что-то к господину Луну. Тем более странно было вспоминать о том, как решительно Бьяри сопровождала смертных девушек в царство демонов. Не знала, что они будут подарены её возлюбленному? Или была уверена, что этот подарок его не заинтересует? И как смотреть ей в глаза после слов госпожи Адели о том, что молодой дракон уже выбрал для себя пару? Иметь в соперницах принцессу демонов ― перспектива далеко не радужная. Пока хотя бы оставалась уверенность, что боги-драконы никому не позволят обидеть избранницу своего сына, но ведь они не всегда будут находиться рядом. Для Бьяри избавиться от беспомощной полукровки не сложнее, чем раздавить докучливое насекомое. Она ― бессмертный демон. Дочь владыки. А кто такая Эния Лоу?
Потребовалось несколько мгновений, чтобы принцесса выполнила приказ хозяйки острова. Эта пауза могла означать лишь одно ― в будущем Энию ждут проблемы. Подгоняемая этой мыслью, под свод большой пещеры девушка вошла уже куда более охотно, чем поднималась по тропинке. Спасалась бегством? Да! Лучше уж прятаться там, куда демонице не войти, чем находиться рядом с очевидным источником опасности. Освещённая холодным голубоватым огнём, пещера и правда казалась залитой лунным светом. Очертания того, что находилось внутри, были нечёткими, но явственно слышалось тяжёлое дыхание крупного зверя.
― Будь у входа и не иди дальше. Здесь он до тебя не дотянется, ― посоветовала госпожа Адели и ободряюще похлопала Эни по плечу. ― Я буду снаружи. Позови, если возникнет необходимость.
― Хорошо, ― тихо отозвалась девушка и замерла на месте, прислушиваясь к удаляющимся шагам спутницы.
Шаги стихли. Осталось только дыхание дракона ― спокойное и ровное, но натужное, будто зверь очень сильно устал. Эни постояла немного в пятне дневного света, освещающего лишь начало коридора, а потом неуверенно шагнула в сторону, нащупала рукой каменную стену и присела к ней на холодный пол, обняв руками колени. Дракон не шелохнулся и в принципе никак не дал знать, что чувствует её присутствие. Его даже не было видно ― только острые костяные шипы слегка отражали призрачный свет и слабо поблёскивала гладкая драконья чешуя. Девушка не знала, с чего начать разговор, хотя размышляла о предстоящей встрече все два прошедших дня. мысленно прокручивала в голове заранее подготовленные фразы, но все они теперь казались ей глупыми и неуместными. Наследника драконьего острова господина Луна Эни знала очень плохо, а чудовище, неподвижно лежащее сейчас напротив, и вовсе видела впервые. Что ему сказать? О чём поведать? Какого результата ждала несчастная мать от этой встречи? По каменному полу тянуло холодом ― не слишком хорошо, если учитывать, что Эни и после прошлой простуды до сих пор начинала шмыгать носом при малейшем сквозняке. Нужно было что-то сказать дракону. Попытаться хоть как-то привлечь его внимание. Но как?
― В Шаэне есть место, которое называется Призрачным Садом, ― начала девушка неуверенно, чтобы сказать хоть что-нибудь. ― Днём оно выглядит как обычная деревня. На узеньких улочках лавочники продают пирожки и сладости, беззаботные дети играют в весёлые игры, а взрослые торопятся куда-то по своим делам. Жизнь кипит. Повсюду пахнет выпечкой и жареным мясом, а если ветер дует с севера, то можно почувствовать аромат вина. В конце одного из северных переулков живёт винодел. Он никогда не продаёт свои напитки, а раздаёт кувшины бесплатно. Из-за этого все считают его безумным, но от вина никто не отказывается. А потом наступает вечер. Взрослые забирают своих детей, прячутся в домах, наглухо закрывают окна и двери и вешают на них изнутри обереги, защищающие жилища от злых духов. В безлунные или пасмурные ночи их покой никто не тревожит, но если улицы освещены лунным светом, как сейчас эта пещера, в деревню приходят призраки. Местные жители говорят, что это наказание потомкам за доверчивость предков. Когда-то давно в это селение пришёл колдун и задурил всем головы обещаниями лучшей жизни. Он делал предсказания, совершал обряды, исцелял тяжёлые недуги, но при этом каждую лунную ночь приносил кого-нибудь из местных в жертву богам, которым поклонялся. Поначалу люди не слишком ему верили, но пророчества быстро сбывались, дела у всех пошли на лад, и селяне сами начали участвовать в странных ритуалах. Когда колдун выбирал новую жертву, они не спорили и безропотно отдавали ему даже своих детей. Потом сожалели об этом, но боялись проявлять свои чувства открыто, чтобы не рассердить богов. Так продолжалось довольно долго, а потом в деревню мимоходом заглянули охотники на демонов. Остановились просто для того, чтобы пополнить запасы воды. Один из них заметил залитый кровью алтарь, заинтересовался, начал осторожно расспрашивать… Оказалось, что колдун был одержим злым духом. Охотники ушли, чтобы не спугнуть его. Спрятались, улучили момент и поймали вредителя. Злой дух был изгнан и уничтожен, колдун не вынес раскаяния и свёл счёты с жизнью, а души убиенных им селян так и не обрели покой в царстве мёртвых и продолжают бродить по деревне каждую лунную ночь. Люди обращались за помощью даже к бессмертным, чтобы избавиться от этой напасти, но получили от всезнаек-небожителей лишь совет перебраться куда-нибудь в другое место. Некоторые из них так и сделали, но мёртвые родственники увязались за живыми. Все вернулись назад, потому что их прогоняли из других городов и деревень сразу же после первого появления призраков. Так и живут теперь в Призрачном Саду уже несколько поколений, наказанные небесами и гонимые себе подобными. Смертные и бессмертные маги знают, как бороться с демонами и злыми духами, но понятия не имеют, что делать с призраками. Вреда от них никакого нет, только беспокойство и страх, но всё равно неприятно. Я была однажды в этой деревне, когда шла из Синэ в столицу. Меня на несколько дней приютила одна семья. Помню, как спросила, зачем они вешают амулеты на окна, но первой же ночью всё увидела и услышала сама. Лунная тогда выдалась ночь. Холодная и страшная.
Завершив повествование, Эни громко чихнула, потёрла нос рукой и зябко поёжилась, кутаясь в тёплую накидку. Дракон шевельнулся, звякнув цепями, и открыл два больших жёлтых глаза с узкими щёлочками чёрных зрачков.
«Уходи», ― прошелестело под сводом пещеры.
Девушка подняла голову вверх, чтобы понять, откуда идёт звук, но снова чихнула.
― Прости. Я немного простужена, а здесь прохладно, ― невозмутимо сообщила она зверю. ― Но это пустяки. Юалин приготовит для меня какой-нибудь новый горький отвар, и скоро буду как новенькая.
«Я попросил уйти», ― снова прошумел ветер.
― Попросил? ― удивлённо уточнила Эни. ― Просьба обычно сопровождается чем-нибудь вежливым вроде «пожалуйста» или «будь любезна». Ну или интонация должна быть характерная. Когда твоя матушка просила меня проведать тебя, из её уст звучала именно просьба, поэтому я склонна полагать, что понятие о вежливости у драконов всё-таки присутствует. Не знаю, правда, почему два культурных дракона не смогли должным образом воспитать своих детей. Твоя сестра просто невыносима, да и ты ничем не лучше. За несколько последних дней я уже, наверное, тысячу раз пожалела, что согласилась тогда на эту нелепую сделку. Нужно было сразу отказаться, а теперь что? Твои родители всё знают. Подаренные тебе девушки тоже в курсе, кто ты такой. Ты не добился желаемого результата, а я и вовсе осталась ни с чем. Ещё и насладилась пребыванием в темнице. Знаешь, как там сыро? Ты вообще хоть раз туда спускался? Здесь хотя бы сухо, не так холодно и не воняет, так что тебе повезло куда больше, чем мне.
«Прости».
Дракон вздохнул и отвернулся, блеснув в призрачном свете чёрной чешуёй. «Ему что, действительно стыдно?» ― подумала Эни и зажала нос пальцами, чтобы не чихнуть снова. Госпожа Адели сказала, что её сын либо ни на что не реагирует, либо бесится, поэтому к меланхолии собеседника девушка не была готова. О чём с ним говорить, если он не хочет общаться? Да и нужно ли сейчас ему общение? Матери, конечно, виднее, но иногда в таких ситуациях от лишних раздражителей становится только хуже.
― Я не боюсь тебя, вредный драконище. И никуда не уйду, ― проворчала Эни в меховой ворот накидки. ― А ты ничего мне не сделаешь, потому что цепи не позволят тебе дотянуться сюда. Магии у тебя сейчас тоже нет, так что я в более выгодных условиях, поскольку вольна уйти, когда захочу.
Она снова надолго умолкла. Зверь тоже не демонстрировал интереса к продолжению беседы. Разумнее всего было покинуть пещеру, чтобы не заболеть снова, но Эни продолжала сидеть на каменном полу и смотреть на крупные костяные шипы на спине дракона. Очень опасные шипы. И очень ценные. Всё, что есть в драконе, весьма ценно для магов и алхимиков. Если бы они застали господина Луна таким, какой он сейчас, от него бы уже ничего не осталось. Говорят, что кровью дракона можно вылечить даже чуму, а если добавить всего одну каплю в эликсир долголетия, то срок действия этого снадобья увеличится с нескольких лет до целого века. Но драконов в этом мире осталось очень мало. Людям до них не добраться. В желании продлить свою жизнь смертным остаётся довольствоваться низшими духами, которых разводят в питомниках, и мечтать о несбыточном. «Если эликсир долголетия, созданный на крови и магии обычного духа, могут позволить себе только члены королевской династии, то сколько же может стоить зелье на драконьей крови? А сколько стоит целый дракон? Наверное, дороже, чем весь Шаэн», ― размышляла девушка, чувствуя, что начинает замерзать.
― Если я подойду, ты ведь меня не съешь? ― спросила осторожно.
«Съем», ― уверенно прозвучало в ответ.
― Лгун. Госпожа Адели сказала, что ты считаешь меня своей парой. Если съешь, сам же и будешь виноват в том, что обречён на одиночество. Я замёрзла, а ты, наверное, тёплый.
«Я холодный».
― Тот, чьё разбитое сердце способно болеть на протяжении двадцати лет, точно не может быть холодным, так что не ври. Мне всё равно уже нечего терять. Если не сьешь ты, то прикончат бессмертные. Как по мне, сытый дракон лучше неблагодарного сына, воскрешённого ценой чужих жизней.
«Не подходи. Я за себя не ручаюсь».
― Кто бы сомневался.
До него было всего несколько шагов, проделать которые Эни оказалось не так-то просто. За пределами этой пещеры ей помогали передвигаться сначала Юалин, а потом госпожа Адели, но здесь поддержки не было. Здравый смысл подсказывал, что нужно оставаться на месте или двигаться в обратном направлении, но девушка упрямо шла вперёд, выставив руки перед собой, чтобы смягчить вполне вероятное падение. Она и на свету-то постоянно спотыкалась или пошатывалась, а в сизом полумраке и вовсе оказалась беспомощной.
«Безумная. Жить надоело?» ― заволновался дракон.
Пошевелился, сдвинулся, зазвенел цепями и и снова уставился на неё большими жёлтыми глазами, в которых теперь явственно читалась тревога.
― Юалин сказала, что в человеческом облике у тебя глаза синие, а когда ты принимаешь истинный вид, они становятся жёлтыми, ― сообщила Эни и упёрлась руками в большую чёрную морду. ― Я была права. Ты тёплый.
Наверное, Эдриан Дайлу забрал у неё не совсем всю духовную силу, потому что до входа под свод этой пещеры Эни не чувствовала себя настолько разбитой. Или причиной были магические печати, сдерживающие нежелательные проявления драконьей магии. Так или иначе, но сил девушке хватило ровно на эти несколько шагов. Достигнув конечной точки своего непродолжительного путешествия, она снова уселась на пол, но привалилась спиной теперь уже не к холодной стене, а к жёсткому, но тёплому драконьему боку. А сам дракон, кажется, забыл, что нужно дышать. Таращился на неё, как на умалишённую. Моргал своими огромными глазищами и слегка шевелил широкими ноздрями, принюхиваясь к знакомому запаху.
― Ты обманщик, Лун Дайлу, но по долгам отвечать всё равно придётся, ― констатировала Эни, отдышавшись. ― Обещал защищать меня от всех бед, вот и защищай теперь хотя бы от холода. В том, что наша сделка пошла прахом, моей вины нет.
Он не ответил. Долго смотрел на бесстрашную девушку, словно видел впервые, а потом аккуратно свернул своё чешуйчатое тело кольцом, сгрёб добычу лапой и устроил её подле себя поудобнее. Энии даже жарко стало, такое тепло исходило от его упругого брюха.
― Хочешь, я расскажу тебе о Шаэне ещё что-нибудь? ― предложила она, изо всех сил сдерживая желание провести по блестящей чешуе рукой.
«Нет», ― прозвучало в ответ.
― Тогда сам о чём-нибудь спроси.
«Почему я не вижу твоё духовное ядро и не чувствую врождённую силу?»
― О, это весьма занимательная история, половина которой даже для меня до сих пор остаётся загадкой, ― улыбнулась девушка. ― А дело было так…