Глава 13. Из Рая в Ад
В этот период к Вячеславу приехал отец в гости. Добирался семь суток к сыну из Казахстана, на перекладных, зимой. Встретили, обогрели, расспрашивать отец сильно не стал, он сам видел, куда приехал служить его сын. Как-то стоял он у окна и смотрел на улицу, Вячеслав собирался на работу, на отъезд, от его дома до аэродрома было семь километров, и вдруг услышал плач отца, перешедший в рыдание.
Он подошел к окну, жена Вячеслава и шестилетняя дочь с ведрами ходят по большой куче угля и собирают целые брикеты для титана. Предстоит стирка и баня, а для этого надо хорошо растопить титан. Отец еще помнил, как он в Казахстане топил титан, когда его сыновья еще в школу не ходили. А ведь шел уже одна тысяча девятьсот восемьдесят пятый год. Ни нормальной службы, ни человеческих условий, такая разница с теми условиями, что он жил с семьей в Фалькенберге. Рай и Ад!
Да притом еще же и тайга вокруг. Семьи летчиков занимались заготовкой дров сами. Подвоза не было. Занимались заготовкой кедровых шишек с орешками. Для этого даже устраивались соревнования между подразделениями эскадрилий. Случалось, что Вячеслав занимал первое место.
Добыча заключалась в следующем, забираешься на высокий кедр, таща за собой палку, и начинаешь ею сбивать шишки. Работа трудоемкая, да и опасная, если поднимается сильный ветер, можно свалиться с дерева без проблем, что однажды чуть не произошло с Вячеславом. Ветер сильно раскачал дерево, у него закружилась голова, но удержался, все – таки, опыта поднакопил в добычи этого вкусного продукта.
Местные жители их грызут, как семечки круглый год. Хочешь, чтобы семья лакомилась орешками, трудись. Пытался с охотниками заниматься добычей диких уток, но на них сезон был короткий, а времени для охоты на них, совсем не хватала из-за занятости на аэродроме.
Далеко в лес старались не заходить, из-за тигров, поэтому и рвали в основном лимонник, (дикий виноград) все, что по краю, делая из него настойку. Еще в свободное от службы время ловил рыбу, но здесь, как повезет, то шла мелкая, да лупоглазая, то большая, не дотащишь до берега, или не вытащишь. Во всем нужна была сноровка…
Все, как в Уставе: «Стойко перенося, трудности и лишения воинской службы!...».
Вячеслав отправил отца транспортником, попутным через Москву, где он еще смог проведать и сестру. Нужно сказать, что летное братство всегда приходило на выручку, поддерживали друг друга во всем.
Прошел в полку слух, что, наконец – то их просьбы услышали, за гарнизон серьезно возьмутся, так как поступила команда, весь летный состав отправить на усиленную медицинскую комиссию Хабаровск, куда прибыли специалисты медицины из Москвы. И в это же время на аэродром пригнали один боевой самолет МиГ -29. Радости не было предела.
А какие перспективы...! Но здесь начались списания, кого куда. У Вячеслава обнаружили какую – то странную болезнь, при его богатырском здоровье. Но с медиками, особенно из Москвы, не поспоришь, себе дороже.
Списали его со сверхзвуковых скоростей, но оставили одиночную кабину, с перспективой излечения и снятия диагноза. Проходил лечение в госпитале в Уссурийске, после снятия медицинской комиссией диагноза и с заключением: «здоров без ограничений», был направлен для прохождения дальнейшей службы на аэродроме Черниговка в Приморский край.
Шел одна тысяча девятьсот восемьдесят шестой год.
В Приморском крае формируется отдельный штурмовой полк для подготовки его к замене летчиков в Афганистане, уже несколько лет работавших там, от Ситал – Чая. Вячеслава назначают заместителем комэска, был он уже на тот момент в звании майора. Возникло два варианта роста, готовить свою эскадрилью в Афганистан и второе, подать документы в Академию ВВС и уехать на учебу в Москву. Выбрал первый вариант.
На месте прошел переучивание на штурмовик Су – 25 («Грач») и спарка, в том числе и на Л-39. Ему досталась третья молодежная эскадрилья, в нее входили и «деды» и молодежь. С «дедами» и командирами постарше особых проблем не было, а вот молодой, летный состав из училищ, требовал особой подготовки, тем более, в свете предстоящего, попади они в небо Афганистана.
Если у молодежи проблем с освоением сложного пилотажа, по молодости (в отличие от «стариков бомберов») не возникало, то освоение полетов в сложных, метеоусловиях вызывало трудности. Вячеслав помимо подготовки своей эскадрильи, старался помочь и другим эскадрильям в вопросах обучения сложного пилотажа и воздушного боя, имея большой летный опыт.
В благодарность за оказанную помощь в подготовке эскадрилий для Афганистана, отправили документы Вячеслава для поступления в Академию ВВС. И отпустили его в отпуск, чтобы набрался сил для продолжения подготовки летного состава в Афган, потому, как видели его переживания, по поводу расставания с настоящим небом….
Для летчика - истребителя, это можно сказать, крах. Тот, кто побывал высоко в небе, тот знает, что оно не везде одинаковое. Вот на большой высоте, куда можно забраться только на сверхзвуке, оно больше фиолетовое, и уже заметно, что земля наша – Матушка, все – же круглая, и красота, другая! Вот что было ему тяжело терять.
Отбыв отпуск, он возвращался домой, на свой аэродром. Вячеславу в командировки приходилось частенько летать самолетом ГВФ, в этих полетах много особенностей и проблем. А здесь, хорошо отдохнувший после отпуска, как «белый человек» на огромном лайнере Ил -96 возвращался домой. Обычно в простых самолетах знакомился с командиром заранее, когда сдавал ему свое штатное оружие для хранения. Здесь же, сам командир вышел в салон, представился и рассказал о предстоящем полете.
Одно Вячеслава напрягало – это же десять, а то и двенадцать часов без курева, от Москвы до Владивостока, через Хабаровск.
Рассматривая командира лайнера, он заметил у него на груди летный значок военного образца. А что это означало, только одно, он из бывших военных летчиков, перешедших в гражданскую авиацию. Но вспомнил об увиденном значке Вячеслав не сразу, так как начал вроде бы дремать. Но настоящий сон не шел.
Глава 14. Над озером Ханка
Поскольку со сном у Вячеслава не получилось, стал смотреть в иллюминатор, на ночное небо. Затихли голоса стюардесс, они как стайка ласточек «щебетали» справляясь со своими обязанностями, а затем видимо, ушли в соседний салон к подругам. Стала совсем скучно, а когда скучно, нестерпимо хочется курить.
И вот тут он почувствовал тонкий запах дыма, вроде бы не было никакого движения, все дремлют, откуда же появился запах, совсем стало худо, так хотелось сделать хоть одну затяжку. И он стал внимательно рассматривать место, откуда ему казалось, исходил запах, нашел, за шторкой на диванчике, полулежа, где обычно в дальнем полете отдыхают стюардессы лежал командир, и, … курил! Тут – то Вячеслав сразу вспомнил про его значок военного образца, есть повод поговорить, встал и направился к нему.
Командир хотел его сразу выгнать, но Вячеслав его опередил и показал удостоверение классности, для летчика это сразу узнаваема. Он успокоился и предложил сесть рядом.
Так между ними завязалась беседа, а вскоре и первый перекур. До Хабаровска уже было не так скучно лететь. Вот только курили мало и не «Астму» Вячеслава, а какие – то его ароматизированные. Через три часа они знали все друг о друге. Командира списали с бомберов стратегов в транспортники, он не захотел, душа не приняла, друзья помогли переучиться на ГВФ.
Он показал Вячеславу кабину современного лайнера, она привела его в полнейший восторг. После этого полета они больше не встретились, но в памяти Вячеслава, эта встреча осталась навсегда. При расставании он обещал бросить курить, чтобы не привлекать к себе внимание пассажиров.
Прибыв домой на свой аэродром, Вячеслав продолжил службу.
Командиром полка дано было задание, на самолете Су -25, осуществить простой вылет, задача: пройти ночью в ПМУ (простые метеоусловия) по-простому маршруту, на малой высоте со скоростью шестьсот километров в час.
Снизиться над озером Ханка, до предельно малой для ночи, высоты, двести метров, выйти на полигон и сбросить «авиабомбу», желательно, прямо в цель и вернуться на аэродром.
Кстати, озеро Ханка, как сохранилось в памяти местных жителей, получило название от путешествовавшего в этих местах, Миклухи Маклая. Озеро, как и территория за ним разделена пополам, половина китайская, вторая половина советская с расположенными на ней поселками, а за ними и у китайцев и у нас авиационные полигоны, для отработки атак НЦ.
Наша авиация постоянно наблюдала за китайцами, а они, нашими. Жили, поддерживая мир, если кто «блудил» возвращали обратно. Были и другие маршруты на полигон, но они на других высотах. А над Ханкой, днем разрешалось снижаться до пятидесяти метров, но над водой… чувство было жутковатое!
И, так:
Всё, шло прекрасно до какого – то момента. Снизу светили огоньки, сверху «улыбались» звезды и настроение было ободряющим. При развороте на озеро снизился Вячеслав на двести метров, но тут заметил, что внезапно исчезли внизу огоньки, исчезли на небе звезды, все погрузилось в темень. Вода внизу почему-то, стала чёрной, ночь подступала и справа, и слева.
Сообразил, что тучи закрыли небо. До следующего берега лёта всего десять минут. Он подумал: «Если доложить (Как положено), увеличат высоту полёта, а там тучи, вход в которые, в данном полете запрещен. При докладе КП развернет на точку, задание будет не выполнено». Продолжает он лететь и молчать.
И тут у него в голове начинает «штормить», черное пространство вокруг самолета уменьшается, до размера тоннеля. И приборы начали «раскачивать лодку», как на волне. Здесь и дошло до Вячеслава: «Долетал до иллюзий». Начинает вспоминать, что говорили «деды» в таких случаях делать.
Начал подпрыгивать, опускаясь на «пятую» точку и, громко петь вслух песню. Приборы продолжали самопроизвольно показывать крены и изменения тангажа. Впереди черный тоннель. Вячеслав прокричал: - мне нужен свет! Уменьшил скорость полета менее шестисот километров в час, (ограничения полета по скорости с выпущенной фары) и выпустил фары в рулежное положение.
Сильного света он не увидел, но в голове как-то посветлело. Приборы встали на свои места, а тут и береговая черта показалась. Как положено, слева много китайских огней, справа немного, но наших, а за ними, где-то и полигон. Дальше полет у него прошел без приключений. Нашел цель и удачно "отбомбился", вернулся на свой аэродром.
Вообще – то, иллюзии в полете страшная вещь. Много летчиков они унесли. Когда перегрузки большие, сначала темнеет в глазах, потом совсем пропадает изображение, а затем пропадает и слух. Иллюзии возникают, как правило, у летчиков одиночного экипажа. А вот на спарках (впереди курсант, позади в отдельной кабине инструктор), не бывает. У одиночного летчика формируется в мозгу ложное изображение и его изменение так реально, что принимается за реальное.
Есть этому научное объяснение: все очень просто, вестибулярный аппарат – это орган восприятия положения головы и тела в пространстве и направление движения тела у позвоночных. Полукружные каналы расположены в трех взаимно перпендикулярных плоскостях. Внутри каналов есть чувствительные волоски, а сами каналы заполнены студенистой жидкостью.
При любом даже самом малейшем перемещении головы жидкость в каналах смещается, надавливает на волоски. А, те, в свою очередь порождают импульсы в окончании вестибулярного нерва. В мозг мгновенно поступает информация об изменении положения тела.
Так упрощенно выглядит схема работы. Но к этому объяснению еще надо добавить восприятие и внешними органами, и прежде всего зрение. Летчик в самолете – истребителе представляет собой одно целое, свое положение в пространстве (воздушном) он может определить в основном визуально.
Когда не было приборов, они это определяли по естественному горизонту (линия разделяющая землю и небо). Но летать ночью в облаках, они не могли, если не видно было им горизонта. А вестибулярный аппарат будет (в непонятном положении) выдавать свои вводные, не всегда адекватные обстановке. В современных самолетах, линию горизонта выстраивают для летчика приборы пилотирования АГД (Авиа Горизонт Дистанционный) либо КПП (Командно – Пилотажный Прибор).
Оценить свое положение в пространстве (не глядя в кабину), невозможно. Мозг мгновенно, ищет информацию, как правило, визуальную, а её нет. Мозг с этим не согласен. Вот это и есть предпосылки к возникновению иллюзий. Летчик ищет спасение в приборах, а они начинают «шалить». Мозг не хочет верить, что они показывают правильно (причина аварий и катастроф). Тут и появляется у летчика, некоторое оцепенение и страх, что усугубляется близостью воды ( три – пять секунд до контакта на этих скоростях, 720 км. в час).
«Деды» авиации, имеющие многолетний опыт попадания в такие условия, придумали оригинальную методику, выхода из такой ситуации – любой ценой резко, встряхнуть себя, отвлечь мозг и заставить поверить показаниям приборов, анализируя их показания всех и в комплексе.
Были приняты меры по обучению пилотов пилотирования в сложных метеоусловиях, днем и ночью, особенно в облаках, в условиях грозовой деятельности. После массовой гибели летчиков в Германии, её анализа, полеты в облаках в условиях грозовой деятельности вообще были запрещены.
Например: входит летчик в грозовое облако, вроде бы все нормально. Но потом, становится все темнее и темнее, потом день переходит в сумерки, затем начинает трясти, бросать то вверх, то вниз. А когда по фонарю, снаружи, начинают бегать «чертики», становится страшно и, нужно срочно оттуда уходить. Тем более, когда вокруг все сверкает и грохочет. Бывали случаи, когда за считанные секунды летчика бросало вверх, или вниз на три – пять километров. Поэтому, не зная и попадая в такие условия, летчики гибли.
Вячеслава неожиданно направляют в командировку «в стан врага своего» для руководства нашими самолетами на необычном полигоне. Где-то среди сопок Манчжурии, затерялся необычный для авиации полигон, это был наш учебный центр по подготовке и тренировок наземных средств ПВО. Предназначен он был для отражения и прикрытия от авиации противника, пехотных, артиллерийских и танковых частей. Рядом с большим танковым полигоном и расположилась сухопутная часть войск ПВО, со своими зенитками и различными машинами с пушками и ракетами.
Планировалось руководить самолетами, которые будут атаковать эти системы с различных высот и направлений. Был у Вячеслава и план этих полетов, с указанием времени вылетов. Данные секретны для противника, опечатаны в папке и хранятся до определенного времени.
Глава 15. Светящаяся авиабомба
Предупреждали Вячеслава строго, перед отъездом на ученья, не поддаваться ни на какие соблазны, ни на какой подхалимаж… По приезду он сразу же попал в оборот различного рода войск начальства, с непривычным цветом погонов и значков: пушек, танков, ракет. Каждый тащил его к себе, посмотреть его «крутую» технику… Такого разнообразия, предназначенного для уничтожения самолетов, с воздуха не увидишь.
Но разве уйдешь от соблазна выстрелить из такой техники, спросил: - Можно выстрелить?
- Да нет проблем, - отвечают, - с чего угодно. Солдаты вытащили из окопа на вертолетную площадку огромный пулемет, на треноге, калибра 12 и 7 миллиметра.
Рядом по сопке на тросах вверх и вниз едет мишень (простынь в рамке). Вячеслав прицелился, спросил: - Можно стрелять?
- Сейчас зафиксируем, - подкрутили фиксаторы: - Давай!
Такого звона, с грохотом и тряской никогда он не испытывал! Выдержал не более секунды.
- Вы думаете с такого орудия можно попасть в движущийся самолет? - Спросил Вячеслав. Дали бинокль, смотрит, одна дырка есть.
– «А их штук пятьдесят, и опыт, а если бы вы подсказали еще и направление атаки?!». Вячеслав понял приглашение и «хорошее к нему отношение друзей».
Прибежал к нему посыльный с КП, говорит: - Там начальство интересуется, что на ужин будите заказывать? Предлагают картошку с тушеной зайчатиной. «Вот это оборот», - подумал он, - но как откажешь такому угощению.
Далее повели к «Шелкам». Тот же танк, только вместо пушки большой, четыре поменьше. Наверху командирское место с прицелом.
– «Вы цельтесь, а мы будем, по вашей команде стрелять». Предложили ему. У него еще, от пулемета звон в ушах, и зубы побаливают, но отважился. В прицел мишень та же, ходит вверх, вниз, прямо перед глазами. А, прицел управляется как на самолете, красота.
Теперь он закрыл глаза, зажал уши и скомандовал «огонь!». Что-то хрустнуло и тишина. Заряжающий, он же и стреляющий показывает на прицел, Вячеслав смотрит в прицел, а цели нет, только дым и огонь. Так здорово и тихо. А, главное, с отличным результатом.
Еще ему показали зенитные пушки, и настоящую со снарядами «зенитку». Глядя на нее, Вячеслав подумал: «Как же наши девчата стреляли из нее во время ВОВ? Непонятно». Еще ознакомили с комплексом «Оса», для него это просто фантастика! Посмотрел он переносные комплексы, типа «Стрела 1,2». Экскурсия ему очень понравилась.
КДП и КП, столовая, как на аэродромах (Стандарт). Но еще две смотровые площадки, закрытая (Видимо, стекло - особой прочности) и открытая над вторым этажом. Расположена эта постройка между двумя полигонами, (Видимо общая).
Тушеная зайчатина на ужине была лучше, чем в ресторане. Комнату отдыха ему выделили, на одного, с холодильником. Предупредили, что ночью разбудят, и что он об этом не пожалеет.
И действительно не пожалел. Оказывается ночью, у них зачетные стрельбы, по воздушным целям. Вячеславу было, однако не понятно, откуда у них воздушные цели, ночью?!
Оказывается, в четырех - пяти километрах от левой сопки по которой он уже стрелял, находится правая сопка. А между ними расположены позиции и окопы, оружие, способное стрелять.
И вот ночью по команде «Готовность» с середины правой сопки, из «Катюши», взлетает снаряд, светящийся, как «бенгальский огонь» и летит в сторону всех позиций, на высоте триста-четыреста метров. По команде, - «Огонь!», начинается фейерверк.
Все, что может стрелять, начинает стрелять, у всех трассирующие пули и снаряды. Красота неописуемая, и такое впечатление, что все попадают в цель. Но «оно» продолжает лететь. И здесь начинает работу более серьезная техника. Сначала «Шилка», затем «Стрела 1,2» «Стрела -10» и наконец «Оса». «Конечно, этому оружию, равного нет», - глядя в небо, подумал Вячеслав.
На следующий день началась и его работа, под впечатлением экскурсии, ужина и ночных стрельб, просил своих летчиков, лететь не так низко, не так быстро. Да и так «наземникам» было не сладко, тяжело им отражать атаки авиации одновременно со всех направлений. В общем, Вячеславу оценка «Отлично», (За дружбу), участникам, «Хорошо». Все остались довольны учениями.
Верхом и сложным видом полетов на атаки наземных целей на полигоне является работа под САБами (светящимися авиабомбами). Здесь нужна слаженная, по - секундам, работа, как осветителей, так и атакующих экипажей. Вячеслав уже пробовал, интересно, и если все это идет синхронно и с учетом ветра (светящиеся шарики, сильно сносит ветром), то и результат работы хорош.
Он сидит на КДП полигона и руководит этим светящимся фейерверком. В светящуюся авиабомбу помещается до сотни малых шаров со светящейся (магний) начинкой. Когда бомба, на расчетной высоте взрывается, она разбрасывает эти шарики вокруг себя, которые ярко разгораются и, спускаясь на парашютиках, освещают, место предполагаемой цели.
В полете для летчика это как – то обыденно, а вот с земли (КДП), это действительно зрелище! Атакует куча, светящихся НЛО. За ними, атакующих самолетов и не видно, и тут они неожиданно появляются и на земле, в районе целей все начинает взрываться, гореть, дымить.
И так, заходов пять – шесть. Все это отрабатывается на земле, до секунд. Задача Вячеслава, точно определить силу и направление ветра, чтобы направить в нужную точку сброса осветителей, сбрасывающих ОСА.
Все прошло штатно, можно закругляться, ставить оценки полигонщикам и группе руководства. Начальник полигона, лично пообещал с утра направить солдат на сбор парашютиков от «шариков», Вячеслав же, пообещал щедро с ним поделиться. Это ценное сырье для производства и плетения рыболовных сетей, для всего мужского населения гарнизона и его женской половины. Для плетения макраме («писк» моды на тот период).
Этим еще занимались в Германии. Шелковые шнуры, либо распускались, на нити, либо наоборот, красиво заплетались. Завтра снова у него вторая смена, начальник с утра обещал хороший клев карасей, удочки у него всегда предусмотрены.
Вячеслав решил отправиться отдохнуть в «свою» комнату, спускается вниз, в предвкушении, что сейчас уляжется на постель и, вытянет на кровати уставшие ноги. Не успел он присесть, услышал, как что-то сверху сначала глухо, затем раздался, какой-то треск, а окна вдруг осветились ярким светом.
Кричит: «У нас же больше не было заявок на бомбометания под САБ». А начальник пальцем показывает в небо. Здесь и Вячеслав увидел, «это!» Чуть севернее полигона, но как будто совсем рядом, горит большой шар.
А, от него разлетаются в разные стороны и горят шарики поменьше, а те, в свою очередь рассыпаются на крупные искры. И вся эта картина заняла всю северную часть неба. Красотища, и как-то страшно.
Оказывается, это происходит очень даже высоко, между землей и космосом. Звонит на КП штаба округа докладывает об обстановке и что это значит?
Ему отвечают: «Вы же, - говорят, - уже отдыхать должны, а мы забыли предупредить, а потом не стали беспокоить. Должна тормозиться и спускаться, в плотных слоях атмосферы, одна из ступеней корабля, отработавшая свой срок под №…, так что успокойте свой народ.
Но этого не произошло, пошли доклады по инстанциям от солдат, до «верхних» офицеров полигона. Где-то, через час угомонились. «Иногда можно и такую красоту увидеть в жизни», - подумал Вячеслав, и лег отдыхать.
Действующий комэска отбыл со своей эскадрильей в Афганистан, Вячеслав остался один исполнять две должности: свою должность, заместителя командира, и исполняющий обязанности командира отдельной штурмовой эскадрильи прямого подчинения из Штаба Армии.
Одновременно назначают, исполняющим обязанности командира эскадрильи, бывшего заместителя командира авиаполка подполковника Устинова, но с правом подписи и печати. И началось двоевластие. Вячеслав исполнял обязанности, Устинов ставил свою подпись и печать. На этом его работа заканчивалась. Вячеслав же, еще возглавлял партийную организацию «куста», в которую входили остатки частей обеспечения и обслуживания, для работы эскадрильи, да еще и свой, технический состав.
Работы было много, а помимо всего, еще и полеты. На службу уходил, дочь спала, приходил, она уже спала, все дела по дому возлагались на плечи его жены.
Продолжение:
Предыдущая часть: