Входная дверь с грохотом распахнулась, нарушив тишину квартиры. Я выглянула из кухни и увидела сестру с дорожной сумкой в руках. На её лице застыла странная смесь гнева и смятения, а в глазах блестели слёзы, которые она отчаянно сдерживала.
— Катя? Что случилось?
Вместо ответа она швырнула сумку на пол и прошла в гостиную, рухнув на диван. Через минуту появился Денис, её муж, с младенцем на руках. Маленький Миша, которому едва исполнилось два месяца, сморщил личико и начал хныкать.
— Можно мы у вас поживём некоторое время? — тихо спросил Денис, успокаивая сына.
— Конечно, но что произошло?
— Его родители, — выдохнула наконец Катя, — они обвинили меня... обвинили, что ребёнок не от Дениса.
Она закрыла лицо руками. Её плечи задрожали.
— Это началось ещё до рождения Миши, — продолжил Денис, покачивая малыша. — Отец всё время намекал, что Катя встречается с кем-то, когда я на работе. А сегодня он прямо заявил, что Миша на меня не похож и... в общем, наговорил Кате много гадостей.
— И ты им поверил? — я сердито посмотрела на него.
— Нет! — Денис был искренне возмущён. — Я тут же собрал вещи и сказал, что не вернусь, пока они не извинятся перед Катей.
Я обняла сестру, которая продолжала беззвучно плакать. Я знала семью Дениса — Виктора Павловича и Нину Сергеевну — чопорную пару, живущую по каким-то своим, неведомым нам правилам. Они с самого начала были против брака сына с моей сестрой — девушкой из обычной семьи без особых связей и достатка. Но Денис пошёл против их воли. А теперь они пытались разрушить его семью.
— Не переживай, — я гладила Катю по волосам, — всё наладится.
Я не знала тогда, насколько ошибаюсь.
*****
Через неделю в дверь позвонили. На пороге стоял Виктор Павлович — высокий седеющий мужчина с резкими чертами лица и тяжёлым взглядом. В руках он держал плотный конверт.
— Мне нужно поговорить с вашей сестрой, — он смотрел не на меня, а куда-то в сторону.
— Её нет дома.
— Не лгите мне! — в его голосе звучала плохо скрываемая ярость. — Я видел её машину у подъезда.
В этот момент из спальни вышла Катя с Мишей на руках. Увидев свёкра, она замерла.
— Что вам нужно?
Виктор Павлович вошёл в квартиру, не дожидаясь приглашения. Глаза его полыхали нездоровым блеском.
— Вот, — он бросил конверт на стол. — Тест ДНК.
— Что? — Катя непонимающе смотрела на конверт.
— Я сделал тест на родство между мной и... этим ребёнком. — Он кивнул на Мишу. — Ноль процентов! Понимаете? Никакого родства!
Катя крепче прижала к себе сына.
— Вы с ума сошли? Конечно, у вас нет прямого родства с Мишей! Вы же не его отец!
— Не пытайтесь выкрутиться! Если бы он был сыном Дениса, у нас было бы генетическое совпадение. Вы обманули моего сына!
— Подождите, — я вмешалась в разговор. — Это не так работает. ДНК-тест должен проводиться между отцом и ребёнком, а не между дедом и внуком.
— Чушь! — отрезал Виктор Павлович. — Вы просто покрываете свою сестру. Я знаю, что происходит. Таких, как она, я насквозь вижу!
Миша, почувствовав напряжение, заплакал. Катя, бледная как полотно, пыталась его успокоить.
— Убирайтесь из моего дома, — я указала на дверь.
— Скажите своей сестре, что я обо всём рассказал Денису. Пусть не надеется, что он останется с ней после такого.
Когда за ним закрылась дверь, Катя села на диван, не переставая укачивать Мишу.
— Это какой-то кошмар, — прошептала она. — Что теперь будет?
*****
Денис вернулся поздно вечером, выглядел он измученным. Катя уложила Мишу и ждала мужа в гостиной. Я сидела рядом с ней, держа её за руку.
— Мой отец приходил к тебе, — это был не вопрос, а утверждение.
— Да, — тихо ответила Катя.
Денис сел напротив, провёл руками по лицу.
— Он показал мне результаты теста.
— И ты ему поверил? — голос Кати дрожал.
Денис долго молчал, словно подбирал слова.
— Я не знаю, чему верить, — наконец произнёс он. — Я хочу... нет, мне нужно знать правду.
Катя расплакалась.
— Ты сомневаешься, что Миша — твой сын? После всего, что между нами было?
— Я не сомневаюсь в тебе, Катя, — Денис смотрел ей прямо в глаза. — Но мои родители не успокоятся, пока не получат доказательств. Мне кажется, лучше сделать тест и закрыть этот вопрос раз и навсегда.
— Сделаем тест, — сказала я, видя, что сестра не в состоянии ответить. — И докажем, что они ошибаются.
Денис с благодарностью посмотрел на меня.
— Спасибо. Я знал, что ты поймёшь.
Когда он вышел из комнаты, Катя вцепилась в мою руку.
— Анна, — прошептала она, — я боюсь...
— Не волнуйся, всё будет хорошо, — я обняла её, хотя в глубине души чувствовала, что нас ждёт что-то непредсказуемое.
*****
Стерильная комната лаборатории казалась чересчур яркой. Мы пришли всей семьёй: Денис, Катя с Мишей и я. Медсестра быстро взяла образцы ДНК у отца и сына, пообещав, что результаты будут готовы через неделю.
Эта неделя была похожа на затянувшийся кошмар. Денис почти не разговаривал, Катя выглядела больной, а маленький Миша, словно чувствуя напряжение, стал беспокойным и плаксивым.
Результат теста я забирала сама. Увидев цифры, я прислонилась к стене, чтобы не упасть: 99,7% совпадения. Миша действительно был сыном Дениса. Но тогда почему тест, сделанный Виктором Павловичем, показал отсутствие родства?
Что-то здесь не сходилось, и я решила копнуть глубже.
*****
Расследование заняло у меня несколько дней. Мне пришлось перелопатить кучу информации, наводить справки. Я разговаривала с друзьями детства Дениса, с бывшими коллегами Виктора Павловича, и постепенно картина начала складываться.
Но я и представить не могла, что всё окажется настолько сложным и болезненным.
*****
Вечером мы собрались в гостиной. На столе лежал конверт с результатами. Я попросила Дениса позвонить родителям.
— Зачем? — он нахмурился.
— Потому что им тоже нужно это услышать.
Через полчаса Виктор Павлович и Нина Сергеевна были у нас. Нина Сергеевна — маленькая худая женщина с поджатыми губами — смотрела на Катю с нескрываемым презрением.
— Итак, вы получили результаты? — Виктор Павлович скрестил руки на груди.
— Да, — я положила руку на конверт. — Но прежде чем мы их откроем, я хочу кое-что прояснить.
— Нам не нужны разъяснения, — перебила Нина Сергеевна, — нам нужны факты.
— О, факты будут, — я не дала себя сбить. — Виктор Павлович, расскажите нам о своей командировке в Новгород тридцать лет назад.
Виктор Павлович недоуменно моргнул, явно не ожидая такого поворота.
— При чём здесь...
— Просто расскажите, — настаивала я. — Это важно.
— Это было давно, — он нахмурился. — Обычная деловая поездка, в семидесятых годах.
— А именно в 1972 году, верно? — я внимательно смотрела на него. — В апреле?
Нина Сергеевна вдруг вздрогнула и схватилась за подлокотник кресла. Её лицо стало мертвенно-бледным.
— Да, возможно, — пожал плечами Виктор Павлович. — Не помню точно.
— А я помню, — тихо произнесла Нина Сергеевна. — Это был апрель 1972 года.
Виктор Павлович удивлённо повернулся к жене.
— С тех пор прошло много времени, — продолжала я. — Денис родился в январе 1973 года, верно?
— Да, но я не понимаю...
— Девять месяцев от апреля 1972 до января 1973, — я сделала паузу. — Виктор Павлович, вы были в командировке три недели. Когда вы вернулись, Нина Сергеевна сообщила вам, что она беременна.
— Да, — он начал терять терпение. — И что с того? Какое это имеет отношение к тому, что ваша сестра изменила моему сыну?
— Самое прямое, — я медленно открыла конверт и достала результаты. — Вот результаты теста между Денисом и Мишей. Совпадение составляет 99,7%. Это абсолютно точно подтверждает, что Миша — сын Дениса.
Виктор Павлович выхватил бумаги, пробежал глазами и нахмурился.
— Но это невозможно! Мой тест показал...
— Ваш тест был абсолютно правдив, — я перебила его. — Между вами и Мишей действительно нет генетического родства. Но не потому, что Миша — не сын Дениса. А потому, что Денис — не ваш биологический сын.
В комнате повисла мёртвая тишина.
— Что?.. — Виктор Павлович выглядел так, словно его ударили.
— Когда вы были в командировке, у Нины Сергеевны был роман, — я перевела взгляд на женщину, которая сидела, безмолвно глядя в одну точку. — С мужчиной по имени Андрей Сомов. Я нашла его, мы поговорили. Он до сих пор помнит ту весну.
Виктор Павлович медленно повернулся к жене. Его лицо исказилось от гнева и боли.
— Это правда? — его голос звучал непривычно хрипло.
Нина Сергеевна молчала, глядя в пол.
— Отвечай! — рявкнул Виктор Павлович.
— Да, — еле слышно произнесла она, и слёзы покатились по её щекам. — Это было один раз, глупая ошибка... Ты был так далеко, а я чувствовала себя такой одинокой...
Виктор Павлович сидел, словно окаменев. Казалось, он даже не дышал.
— Когда я узнала, что беременна, — продолжала Нина Сергеевна, — я не знала, от кого ребёнок. Я надеялась... я молилась, чтобы он был твоим. А потом родился Денис, и он был так похож на тебя... Я решила, что это знак. Что мои молитвы были услышаны.
— Тридцать лет, — почти прошептал Виктор Павлович. — Тридцать лет ты лгала мне.
— Я не лгала! — воскликнула Нина Сергеевна. — Я действительно не знала!
— И как ты объяснишь результаты теста? — холодно спросил Виктор Павлович.
— Я... я не могу...
Денис сидел, ошеломлённый услышанным. Он молча смотрел на людей, которых всю жизнь считал своими родителями.
— Значит, это правда, — наконец произнёс он. — Я не твой сын.
— Нет! — Виктор Павлович резко повернулся к Денису. — Нет, ты мой сын. Я растил тебя, воспитывал тебя. Кровь... кровь ничего не значит.
Эти слова, произнесённые человеком, который ещё недавно готов был разрушить семью своего сына из-за подозрений, звучали горькой иронией.
— А теперь кровь ничего не значит? — тихо спросила Катя. — Когда дело касается вас, да?
Виктор Павлович бросил на неё гневный взгляд, но промолчал.
— Папа, — Денис встал и подошёл к отцу. — Ты всегда учил меня, что семья — это самое важное. Что нужно стоять горой за своих близких. Но посмотри, что ты сделал.
Виктор Павлович опустил голову.
— Ты обвинил Катю в измене, не имея доказательств. Ты пытался разрушить нашу семью, основываясь на предположениях. Ты даже не подумал о том, что могут быть другие объяснения.
— Я хотел защитить тебя, — глухо произнёс Виктор Павлович.
— Нет, — мягко, но твёрдо возразил Денис. — Ты хотел быть правым. Ты всегда хотел быть правым, даже ценой счастья других.
Он повернулся к матери.
— Мама, мне жаль, что тебе пришлось жить с этой тайной столько лет. Это, должно быть, было невыносимо.
Нина Сергеевна всхлипнула и закрыла лицо руками.
Катя, молча наблюдавшая за всем происходящим, вдруг поднялась, взяла результаты теста и протянула их свёкру.
— Не там подставу ищете, папа, — с горькой иронией произнесла она.
Виктор Павлович замер, глядя на протянутые бумаги. Затем медленно взял их, аккуратно сложил и убрал во внутренний карман пиджака.
— Мне нужно подумать, — он встал и направился к двери. На пороге он остановился и, не оборачиваясь, добавил: — Денис, ты... ты всегда будешь моим сыном. Что бы ни говорили эти тесты.
После того, как он ушёл, в комнате воцарилась тишина.
— Я не знаю, что сказать, — Нина Сергеевна выглядела измученной. — Я никогда не думала, что правда выйдет наружу таким образом.
— Вы знали, — я смотрела на неё. — Всё это время вы знали, что есть вероятность того, что Денис — не сын вашего мужа.
— Я подозревала, — она кивнула. — Но годы шли, Денис рос, и я убедила себя, что ошибалась. Что он действительно сын Виктора.
Денис подошёл к ней и обнял.
— Мама, это не меняет ничего между нами. Ты по-прежнему моя мать.
— Спасибо, сынок, — прошептала она. — Ты всегда был таким добрым.
— Мне кажется, вам нужно вернуться домой, — мягко сказала Катя. — Поговорить с Виктором Павловичем. Эта новость потрясла его, ему сейчас тяжело.
— Да, ты права, — Нина Сергеевна встала, всё ещё держа Дениса за руку. — Я... я хотела бы извиниться перед тобой, Катя. За всё, что мы с Виктором сделали. Мы были несправедливы.
— Я понимаю, — кивнула Катя. — И прощаю вас.
Когда Нина Сергеевна ушла, Денис обнял жену.
— Ты в порядке? — спросил он.
— А ты? — она заглянула ему в глаза.
— Не знаю, — честно ответил он. — Я словно потерял часть себя. Но в то же время... — он посмотрел в сторону спальни, где спал их сын, — в то же время я обрёл нечто более важное.
*****
Три месяца прошло с тех пор, как раскрылась тайна семьи Строговых. Денис и Катя не вернулись в дом родителей — решили снимать квартиру, чтобы жить самостоятельно. Виктор Павлович перенёс случившееся тяжело — у него случился сердечный приступ, и он провёл две недели в больнице. Нина Сергеевна ухаживала за ним, и это, кажется, снова сблизило их.
Денис нашёл своего биологического отца — Андрея Сомова. Их встреча была неловкой, но важной для обоих. Андрей никогда не был женат и не имел других детей. Он был искренне рад узнать, что у него есть сын и внук.
Вчера я заехала к Кате. Она кормила Мишу, сидя в кресле у окна.
— Как дела? — спросила я, целуя её в щёку.
— Лучше, — она улыбнулась. — Виктор Павлович звонил вчера, интересовался, как Миша. Они с Ниной Сергеевной хотят приехать на выходных.
— А с Андреем как?
— Денис встречается с ним раз в неделю. Они медленно узнают друг друга. Знаешь, удивительно, но у них много общего.
Я смотрю на своего маленького племянника и думаю о том, как странно устроена жизнь. Иногда, стремясь уличить других во лжи, мы обнаруживаем собственные тайны, которые, казалось, были надёжно похоронены. Но правда, какой бы горькой она ни была, в конечном счёте освобождает нас.
Виктор Павлович, обвинивший мою сестру в измене, столкнулся с тем, что всё это время жил в иллюзии. А Нина Сергеевна, скрывавшая правду тридцать лет, наконец освободилась от тяжести своей тайны.
Что же до Дениса и Кати... они стали крепче. Ведь теперь они знают: неважно, чья кровь течёт в твоих жилах — важно, кого ты выбираешь любить каждый день своей жизни.
Семья — это не только биология. Это выбор, который мы делаем каждый день. И иногда, чтобы по-настоящему понять это, нам требуется шок правды, переворачивающий всю нашу жизнь с ног на голову.