Cчастье – это где-то там, за горизонтом...
Андрей переминался с ноги на ногу перед знакомой дверью. Три года назад он сам захлопнул её за собой – решительно, с чувством окрыляющей свободы. А сейчас почему-то медлил нажать на звонок.
Рядом с кнопкой появилась новая табличка: "Адвокат И.С. Воронова". Ирина... Значит, не сломалась, выкарабкалась. Он усмехнулся – помнил, как она говорила о своей мечте вернуться в юриспруденцию. Тогда он только отмахивался: куда тебе с двумя детьми.
– Вы к адвокату? – раздался за спиной женский голос.
– Нет, я... – Андрей обернулся и осекся.
Перед ним стояла Ирина. В строгом синем костюме, с элегантной укладкой. Только в глазах – прежняя насмешливая искорка.
– Здравствуй, – он попытался улыбнуться. – Выглядишь...
– Спасибо, – она прервала его комплимент, доставая ключи. – Проходи, раз пришёл. У меня есть двадцать минут до следующего клиента.
В квартире всё изменилось. Исчезли тяжелые шторы, которые он когда-то выбирал. Вместо них – светлый тюль. Новая мебель, картины на стенах. И запах – свежий, незнакомый.
– Кофе будешь? – Ирина включила кофемашину. – Только быстро, я правда ограничена во времени.
– Соня дома?
– На тренировке. Она теперь в сборной по плаванию.
– А Димка?
– В художественной школе. Оказалось, у него талант.
Андрей кивнул, чувствуя себя посторонним. Будто листал чужой семейный альбом, где когда-то был главным героем, а теперь превратился в размытый силуэт на заднем плане.
– Ира, я... – он замялся, подбирая слова. – Я много думал. О нас, о детях...
– Правда? – она поставила перед ним чашку. – И как, додумался до чего-нибудь интересного?
В её голосе не было ни злости, ни обиды. Хуже – в нём слышалось вежливое безразличие.
– Я хочу всё исправить.
– Исправить? – Ирина присела напротив. – А что именно ты хочешь исправить, Андрей? Три года отсутствия в жизни детей? Или то, как ты ушёл, оставив нас с ипотекой и кредитами? Знаешь, некоторые вещи – как разбитая чашка. Её можно склеить, но пить из неё уже не получится.
Звонок в дверь прервал их разговор.
– Мой клиент, – она поднялась. – Извини, время вышло.
– Я могу прийти завтра? Поговорить с детьми?
Ирина покачала головой:
– Нет, Андрей. Ты не можешь просто прийти и сделать вид, что этих трёх лет не было. Дети – не щенки, которые радостно бросаются к хозяину, сколько бы он ни отсутствовал.
Снова звонок в дверь.
– Иду! – крикнула Ирина и повернулась к бывшему мужу: – Выход ты помнишь.
***
Андрей сидел в машине напротив школы. Старый "Лексус" – всё, что осталось от прежней роскошной жизни. Когда-то он забирал отсюда Соньку, она выбегала первая, махала рукой. Теперь он высматривал её в потоке подростков, не узнавая.
Дочь появилась неожиданно. В форме сборной, с рюкзаком на плече. Высокая, стройная – копия Ирины в молодости. Только волосы короткие, с синими прядями.
– Привет, – он опустил стекло. – Подвезти?
Соня остановилась. В глазах мелькнуло что-то похожее на интерес, но быстро погасло.
– А, это ты. Нет, спасибо. У меня тренировка.
– Я могу подождать, потом...
– Пап, – она поморщилась от этого слова, – давай без этого. Честно, неловко получается. Ты исчез на три года, а теперь караулишь у школы?
– Я соскучился.
– Правда? – Соня усмехнулась совсем как мать. – А когда я звонила тебе в прошлом году, просила приехать на соревнования... Тогда не скучал?
Андрей промолчал. Что тут скажешь? "Прости, я был занят своей новой семьей"? "Извини, мы с Викой отдыхали в Таиланде"?
– Вот именно, – кивнула дочь. – Знаешь, я тогда много плакала. А потом перестала. И знаешь что? Стало легче.
К школе подъехала незнакомая машина. Из неё вышел крепкий мужчина лет сорока пяти.
– Сонь, привет! На тренировку?
– Да, дядь Серёж! – она просияла. – А вы за Димкой?
– Ага, на этюды едем. Может, тебя подбросить?
– С удовольствием!
Она побежала к машине, даже не оглянувшись. А этот... дядя Серёж... открыл ей дверь, помог закинуть рюкзак.
Андрей сжал руль. Кто этот человек? Почему его дочь улыбается ему, а от родного отца отворачивается?
Телефон пискнул сообщением. Вика: "Когда отдашь долг? Мне надоело ждать".
Он швырнул телефон на соседнее сиденье. Молодая подруга, ради которой он бросил семью, теперь превратилась в злобную кредиторшу. Как там сказала Ирина? Некоторые вещи – как разбитая чашка...
Мимо проехала машина с "дядей Серёжей". Соня что-то оживлённо рассказывала, размахивая руками. Раньше она так разговаривала с ним.
В зеркале заднего вида отразилось здание школы. Сколько раз он приезжал сюда, забирал детей, строил планы на выходные... Теперь это было похоже на кадры из старого фильма – знакомые, но уже не имеющие к нему отношения.
Андрей завёл машину. В бардачке лежала фотография трёхлетней давности – они вчетвером на даче. Счастливые, загорелые.
Кто же знал, что свобода окажется такой горькой?
***
Ресторан "Белый сад" светился огнями. Андрей помнил – Ирина всегда мечтала здесь отметить день рождения. Раньше он отмахивался: дорого, пафосно, зачем? Теперь стоял у входа с букетом любимых ею белых роз.
Через стеклянные двери он увидел их столик. Ирина в изумрудном платье смеялась над чем-то, что рассказывал тот самый "дядя Серёж". Димка, повзрослевший, с модной стрижкой, показывал что-то в телефоне. Соня, элегантная в синем платье, прижималась к матери.
– Добрый вечер, – остановил его администратор. – У вас бронь?
– Нет, я... к тем гостям, – он кивнул на столик.
– Простите, но у нас закрытое мероприятие.
Ирина заметила его. Что-то сказала своим и направилась к выходу.
– Андрей, – она остановилась в дверях. – Зачем?
– С днём рождения, – он протянул цветы.
– Спасибо, – она не взяла букет. – Но тебе лучше уйти.
– Это Сергей? – он кивнул в сторону столика. – Давно вы...
– Стоп, – она подняла руку. – Ты потерял право задавать такие вопросы три года назад. Когда уходил, помнишь, что сказал? "Я задыхаюсь в этом болоте". А сейчас что, воздуха не хватает?
– Я ошибался.
– Знаешь, в чём разница между нами? – она посмотрела ему в глаза. – Я никогда не считала семью болотом. Да, было тяжело. Но я не убегала.
– Мам, – из ресторана выглянула Соня. – Торт привезли.
– Иду, солнышко.
Дочь смерила отца холодным взглядом и скрылась за дверью.
– Ира, – он схватил её за руку. – Дай мне шанс. Хотя бы поговорить с детьми.
– Шанс? – она мягко высвободила руку. – А ты дал шанс Соне, когда она звонила? Димке, когда он заболел? Мне, когда я просила не бросать нас?
За стеклом Сергей что-то говорил детям, они смеялись. Настоящая семья – без него.
– Знаешь, – Ирина вздохнула, – я долго злилась. Потом плакала. А потом поняла: ты сделал мне подарок. Показал, какая я сильная. Спасибо тебе за это. Правда.
Она развернулась и пошла к своим. К тем, кто не предавал, не бросал, не искал лёгких путей.
Андрей смотрел ей вслед. В руках – никому не нужный букет. В груди – тяжесть от понимания: некоторые двери закрываются навсегда.
Он швырнул цветы в урну и побрёл к машине. В кармане завибрировал телефон – очередное напоминание о долге от Вики. Когда-то она казалась глотком свежего воздуха.
Теперь душила не хуже любых семейных обязательств.
***
Приглашение на выпускной Соня прислала в мессенджере. Сухое, формальное: "Если хочешь, можешь прийти. 25 июня, 18:00, школа №156".
Андрей перечитывал его раз двадцать. Выбрал костюм, начистил туфли. Купил дорогой парфюм – тот самый, который когда-то нравился дочери.
В школьном дворе играла музыка. Выпускники с родителями толпились у входа. Он заметил Ирину издалека – в лёгком голубом платье, она что-то поправляла в причёске Сони. Рядом, конечно же, Сергей – в строгом костюме, с фотоаппаратом на шее.
– Добрый вечер, – Андрей шагнул к ним. – Соня, ты...
– Извините, – преградил путь охранник. – Ваш пропуск?
– Я отец выпускницы. Вороновой Софьи.
– Минутку, – охранник проверил список. – Простите, но вас здесь нет.
– Как нет? Я же...
– В списке указан Сергей Михайлович Дорохов как сопровождающий.
Соня заметила его. Что-то шепнула матери и подошла:
– Пап, прости. Я... я передумала.
– Но почему?
– Потому что это мой праздник. И я хочу, чтобы рядом были те, кто был со мной все эти годы. Кто ходил на родительские собрания, возил на соревнования, сидел со мной ночами перед экзаменами.
– Я твой отец.
– Нет, – она покачала головой. – Отец – это не просто биология. Это тот, кто рядом. Каждый день. В горе и в радости. Как мама. Как Сергей Михайлович.
– Сонь, пора! – позвала Ирина. – Построение начинается.
– Иду! – она повернулась к Андрею. – Прощай, пап. И... спасибо, что пришёл. Хотя бы сейчас.
Она убежала к матери. Сергей приобнял обеих, что-то сказал – они рассмеялись. Щёлкнул затвор фотоаппарата, запечатлев момент счастья.
Андрей смотрел на них, и внутри что-то обрывалось. Он всегда думал, что место отца нельзя занять. Оказалось – можно. Просто нужно быть рядом. Просто нужно любить. Просто нужно не уходить.
Музыка стала громче. Начинался выпускной бал.
Праздник, на котором ему не было места.
***
Моросил мелкий дождь. Андрей стоял у своей машины, глядя на освещённые окна квартиры, где когда-то был хозяином. Третий этаж, крайнее окно справа – их спальня. Теперь там, наверное, кабинет Ирины. Второе окно – детская Сони и Димки. А может, уже и не детская вовсе.
На балконе появилась знакомая фигура. Ирина. В домашнем халате, с чашкой в руках. Сергей вышел следом, накинул ей на плечи плед. Такой простой, почти незаметный жест заботы. Когда-то и он так делал.
Телефон снова завибрировал. Вика: "Завтра последний срок. Либо деньги, либо..."
Андрей усмехнулся. Забавно получается: ушёл от обязательств – получил долги. Бежал от рутины – остался у разбитого корыта. Искал свободы – нашёл пустоту.
В окне детской зажёгся свет. Димка – уже почти подросток – сидел за столом, что-то рисовал. Подошла Соня, взъерошила ему волосы. Совсем взрослая. Совсем чужая.
"Свобода – это не отсутствие обязанностей, а умение их нести", – вспомнились слова его отца. Старик был прав. Жаль, что понимание пришло так поздно.
Сергей на балконе приобнял Ирину за плечи. Она прильнула к нему – таким знакомым, родным движением. Когда-то она так же прижималась к нему, Андрею.
Дождь усилился. Капли стекали по лобовому стеклу, размывая свет фонарей. Как слёзы по лицу Ирины в тот день, когда он уходил. Тогда она спросила: "Ты всё решил?" А он ответил: "Да. Я хочу быть свободным".
Что ж, он получил свою свободу. Свободу от детских объятий. От утренних сборов в школу. От совместных ужинов и разговоров о прошедшем дне. От ответственности и забот.
Только почему-то эта свобода оказалась похожа на пустую квартиру, где эхом отдаются твои шаги.
Андрей завёл машину. Дворники размеренно счищали капли дождя, но те всё равно возвращались – упрямые, как воспоминания.
В зеркале заднего вида мелькнули освещённые окна. Там, за ними, была настоящая жизнь. Та, которую он когда-то считал болотом. А оказалось – это была земля обетованная. Просто он не сумел это понять.
Говорят, нельзя войти в одну реку дважды. Но ещё труднее – заново построить мост, который сам же и сжёг. Особенно когда на другом берегу уже никто не ждёт.
Андрей включил поворотник и медленно тронулся с места. Впереди была дорога. Куда? Он не знал. Знал только, что назад пути нет.
Потому что иногда новая жизнь действительно оказывается старой ошибкой.
И нет ничего больнее, чем осознавать это, глядя в окна дома, который когда-то сам покинул.
***
Дорогие читатели, а у вас была в жизни точка невозврата? Напишите, поставьте лайк.
Подпишитесь. И цените то, что имеете.
***