Когда свекровь звонит в дверь ровно в полдень, время останавливается.
Марина стояла у окна, рассматривая серые многоэтажки напротив. Телефон в руке вибрировал – очередное сообщение от свекрови: "Я принесу вам настоящий обед".
– Опять? – Игорь появился в дверном проёме, застёгивая рубашку. – Может, скажешь ей, что мы сегодня не дома?
– И куда спрячемся? На работе суббота, в магазин на целый день не уйдёшь.
Звонок в дверь раздался ровно в двенадцать. Татьяна Сергеевна, поджав губы, оглядела прихожую:
– Почему обувь не на полке? Игорёк же любит порядок.
Марина промолчала. Свекровь прошла на кухню, гремя пакетами:
– Я тут котлеток нажарила. По-настоящему, с лучком, с чесночком. И супчик куриный. А то что это за еда – макароны да яичница?
Игорь кашлянул, пытаясь разрядить обстановку:
– Мам, мы же говорили...
– Что говорили? Что невестка твоя готовить не умеет? Так я и пришла научить. Вот смотри, Марина, как надо...
Три года. Три года этих визитов, советов, замечаний. "Не так гладишь", "Не то готовишь", "Не там поставила". Каждый день, будто по расписанию.
– Татьяна Сергеевна, – голос Марины прозвучал неожиданно твёрдо. – А вы помните, как сами начинали семейную жизнь?
Свекровь замерла с половником в руке:
– При чём тут это? Я-то всё умела!
– Правда? С первого дня? – Марина впервые посмотрела ей прямо в глаза. – И свекровь вам не помогала?
Что-то промелькнуло в лице Татьяны Сергеевны. Тень давнего воспоминания? Старая обида?
– Ты это к чему? – голос свекрови стал ниже.
В прихожей зазвонил телефон. Игорь метнулся туда, оставив женщин наедине.
***
Телефонный звонок затих, но Игорь не вернулся. Марина слышала, как он тихо разговаривает в спальне. Всегда так – уходит, прячется, лишь бы не участвовать в этом молчаливом противостоянии.
Татьяна Сергеевна методично раскладывала по тарелкам принесённую еду:
– Вот, котлетки остынут. Сейчас разогрею. У тебя же микроволновка хоть работает?
Марина смотрела на её уверенные движения. Каждый жест говорил: "Я здесь хозяйка". Каждый взгляд намекал: "Ты чужая".
– А помните, – Марина присела к столу, – вы рассказывали, как познакомились с отцом Игоря? На танцах?
– При чём тут танцы? – свекровь нахмурилась, но что-то в её позе изменилось.
– Вы говорили, его мама была против. Считала вас легкомысленной.
Татьяна Сергеевна замерла. Морщинка между бровей стала глубже:
– Это совсем другое. Я работала, училась. А ты...
– А я что? – тихо спросила Марина. – Бухгалтер с высшим образованием, пять лет стажа. Или дело не в этом?
– Знаешь что, – свекровь развернулась к раковине, – помой посуду. Вечно у тебя тарелки грязные стоят.
– Татьяна Сергеевна, – Марина встала, – а вы никогда не задумывались, почему Игорь прячется, когда вы приходите?
Руки свекрови дрогнули:
– Что значит прячется? Он просто занят.
– Каждый день? В одно и то же время?
С улицы донёсся детский смех. Марина подошла к окну. На детской площадке молодая мама качала дочку на качелях. Обычная картина, но почему-то защемило сердце.
– Мы с Игорем хотим детей, – вдруг сказала Марина. – Но я боюсь.
Татьяна Сергеевна резко обернулась:
– Чего боишься?
– Что вы будете учить меня, как их растить. Как пеленать, кормить, воспитывать. Что снова будет "не так" и "неправильно".
В прихожей скрипнула дверь – Игорь всё-таки вышел из спальни.
Остановился на пороге кухни, переводя взгляд с матери на жену.
***
– Мама, – Игорь переступил порог кухни, – давай присядем.
Татьяна Сергеевна дёрнула плечом:
– Некогда сидеть. У вас тут... – она обвела взглядом кухню, но впервые не нашла, к чему придраться.
– Присядьте, – Марина отодвинула стул. – Давайте просто поговорим. Без советов, без упрёков.
Свекровь опустилась на стул, будто ноги вдруг стали ватными. Игорь устроился напротив, между женщинами.
– Знаешь, мам, – начал он, но Марина мягко перебила:
– Татьяна Сергеевна, помните, как вы рассказывали про свою первую квартиру? Про то, как учились жить самостоятельно?
Что-то дрогнуло в лице свекрови. Она посмотрела в окно, словно видела там что-то далёкое:
– Тогда всё по-другому было. Тяжело было... Но мы справлялись.
– Сами? – тихо спросила Марина.
Татьяна Сергеевна вдруг выпрямилась:
– А что ты хочешь сказать? Что я мешаю? Что сыну не нужна мать?
– Нужна, – Марина подалась вперёд. – Но не каждый день. Не с проверками. Не с указаниями. Просто нужна мать, которая верит в своего сына. И в его выбор тоже.
Игорь накрыл ладонью руку матери:
– Мам, я же не мальчик. Мне тридцать пять.
– Для матери всегда мальчик, – голос Татьяны Сергеевны дрогнул.
– А для жены? – спросила Марина. – Кто я для него? Неумеха, которую надо учить? Или женщина, которой он доверил свою жизнь?
В кухне повисла тишина. Такая густая, что, казалось, её можно потрогать руками. За окном медленно темнело – зимние сумерки подкрадывались незаметно.
Татьяна Сергеевна поднялась:
– Мне пора. Игорь... – она запнулась, – проводишь?
Сын встал. В прихожей долго шуршала одежда, щёлкал замок. Марина не двигалась с места.
Только когда входная дверь закрылась, она выдохнула и прикрыла глаза.
***
Три дня прошли в непривычной тишине. Никто не звонил в дверь ровно в двенадцать. Никто не проверял чистоту кухонных полотенец. Не пересаливал суп, чтобы доказать, что невестка готовит неправильно.
Марина сидела в кафе с коллегой Верой:
– Я даже не пойму – хорошо это или плохо.
– А что Игорь? – Вера подалась вперед.
– Молчит. Вечером звонит ей, но о чём говорят – не рассказывает.
За соседним столиком молодая мама кормила ребёнка. Малыш капризничал, размазывая кашу по столу. Женщина не ругалась, только мягко приговаривала что-то.
– Представляешь, – Марина кивнула в их сторону, – я ведь правда боюсь. Не самих детей. А того, что начнётся: "Не так пеленаешь", "Не то даёшь", "Почему не следишь"...
– А может, наоборот? – Вера прищурилась. – Может, станет мягче? Внуки – они ведь часто меняют людей.
Марина покачала головой:
– Не знаю. Честно – не знаю.
Вечером, разбирая почту, она нашла конверт. Внутри – старая фотография. Молодая женщина держит на руках малыша. Рядом – строгая пожилая дама с поджатыми губами.
На обороте знакомым почерком свекрови: "Это я, Игорёк и моя свекровь. 1990 год".
Марина долго смотрела на снимок. На напряжённую позу молодой матери. На оценивающий взгляд старшей женщины. На безмятежную улыбку младенца.
Звонок в дверь застал её врасплох. На пороге стояла Татьяна Сергеевна. Без привычных пакетов с едой. Без поучительного выражения лица.
– Можно войти?
Марина молча отступила в сторону. В прихожей свекровь помедлила, будто собираясь с мыслями:
– Ты... ты фотографию получила?
– Да. Спасибо.
– Знаешь, я тогда тоже... – Татьяна Сергеевна запнулась. – Я ведь тоже боялась.
Каждый день, каждую минуту. Что не так, что неправильно...
***
Они сидели на кухне. Не как свекровь и невестка – как две женщины, впервые увидевшие друг друга без масок.
– Я ведь всё помню, – Татьяна Сергеевна провела пальцем по краю чашки. – Как плакала по ночам. Как руки дрожали, когда первый раз температуру Игорьку мерила. А свекровь стояла над душой: "Не так держишь, не то делаешь"...
Марина молчала. Впервые за три года она видела в этой женщине не грозную свекровь, а просто человека. Уставшего от собственных страхов.
Татьяна Сергеевна подняла глаза: – Я же поклялась себе – никогда так не буду. Никогда! А вышло... – она развела руками.
– Почему?
– Наверное, боялась. Что сын совсем уйдёт. Что забудет. Что не будет нужна.
За окном мелькнула тень – Игорь возвращался с работы. Марина встала:
– Хотите, останьтесь на ужин? Просто поужинаем вместе.
Татьяна Сергеевна помедлила:
– А можно... можно я в следующий раз пирог принесу? Не потому что у тебя плохо, а просто... я правда хорошо пироги пеку.
– С повидлом, – свекровь улыбнулась. – Игорь в детстве любил...
Щёлкнул замок. Игорь замер на пороге кухни, переводя удивлённый взгляд с матери на жену.
– Проходи, – Марина подвинула третий стул. – Мы тут как раз про твоё детство говорили.
Вечер плыл медленно и тихо. Без упрёков и колкостей. Три человека учились говорить друг с другом заново.
Уже в прихожей Татьяна Сергеевна вдруг обернулась:
– Марина... когда дети появятся – я помогу. Если попросите. Только если попросите.
Дверь закрылась мягко, без привычного стука. Игорь обнял жену:
– Как ты это сделала?
Марина прижалась к его плечу:
– Нашла правильные слова. Ведь свекровь – не стена. Её можно понять.
***
Подписывайтесь. Будем искать путь к сердцу близких людей.
***