Ссылка на другие части рассказа внизу страницы.
Рассказ | Потерянная страсть | Часть 1 |
Пролог
Говорят, первая любовь не ржавеет. Врут. Ещё как ржавеет – покрывается бурой коростой воспоминаний, осыпается хлопьями несбывшихся надежд. А потом вдруг возьмёт и сверкнёт начищенным боком среди унылых будней, и ты уже готов разрушить всё, что строил годами, лишь бы прикоснуться к тому далёкому чувству. Только время не повернёшь вспять. И я, Антон Сергеевич Краснов, который потерял свою жизнь, это знаю лучше других.
Июнь 2010 года
Школьный двор плавился от июньской жары. Даже ночь не принесла прохлады – воздух был густым и тяжёлым, как перед грозой. Музыка из открытых окон актового зала доносилась приглушённо, словно сквозь толщу воды. Вика стянула туфли и блаженно зарылась пальцами в прохладную траву. Выпускной концерт подходил к концу, но ей не хотелось возвращаться в душный зал.
– Сбежала? – Антон возник словно из ниоткуда, присел рядом на скамейку возле спортплощадки.
– Нужно подышать, – она провела ладонью по влажной шее. – Там невозможно.
Белое платье примялось, на подоле появилось травяное пятнышко, но какая теперь разница? Выпускной – последний школьный вечер, больше это платье ей не понадобится.
Антон смотрел на неё не отрываясь. В свете фонаря её глаза казались бездонными омутами. Лёгкий ветерок играл выбившейся прядкой, и больше всего на свете ему хотелось заправить её за ухо, коснуться нежной кожи.
– Вик, я давно хотел сказать... – начал он, собирая всю свою храбрость. Три бокала шампанского придавали решимости.
– Мы завтра уезжаем, – оборвала она его на полуслове. – Насовсем.
Антон моргнул, не сразу осознав смысл её слов. В ушах зашумело, словно накрыло волной.
– Как это – уезжаете? – голос предательски дрогнул.
– Папе предложили работу в Новосибирске. Какой-то серьёзный проект, контракт минимум на пять лет, – Вика говорила быстро, словно боялась не успеть. – Я сама только вчера узнала. Даже вещи ещё не собрала.
– А как же... – он запнулся, подбирая слова. – А как же мы?
Вика повернулась к нему.
– А что – мы, Тош? – её голос звучал глухо. – Разве школьная любовь бывает навсегда?
Но они-то верили, что бывает. По крайней мере, он верил. Собирался сегодня признаться, что поступает на экономический не только из-за престижного финансового факультета. Что уже присмотрел колечко в ювелирном на Большой Садовой – простенькое, серебряное, но зато на свои, заработанные репетиторством. Что без неё не представляет свою жизнь.
– Я буду писать, – прошептала Вика, прижимаясь к его плечу. – И звонить каждый день, обещаю.
Они целовались до первых солнечных лучей, до хрипоты спорили о возможности отношений на расстоянии, строили планы о поездках друг к другу. Её губы пахли клубничной жвачкой и были солёными от слёз. Сердце разрывалось от щемящей нежности и отчаяния.
А утром она уехала, оставив только номер телефона на клочке бумаги и след розовой помады на воротнике его белой рубашки. Антон берёг этот листок, боясь стереть цифры. Когда, наконец, решился позвонить – механический голос сообщил, что номер не обслуживается. Письма возвращались нераспечатанными. Социальных сетей тогда ещё толком не было.
Она просто исчезла из его жизни, оставив после себя фантомную боль в груди, которая притупилась за эти годы, но так и не прошла окончательно. Словно вырвали кусок сердца, а рана затянулась неровным рубцом.
Обычное утро необычного дня
Наши дни
Антон Сергеевич Краснов стоял у панорамного окна своего кабинета на седьмом этаже банка "Южный капитал" и рассеянно наблюдал, как апрельский ветер гоняет по проспекту облетевшие лепестки абрикосов. Город просыпался неспешно, лениво. Солнце едва пробивалось сквозь утреннюю дымку, но день обещал быть жарким. Внизу уже выстроилась вереница машин – обычная утренняя пробка. Из открытого окна доносился визг тормозов маршруток и громкие голоса торговцев с мини-рынка на углу.
Утро выдалось суматошным. Он до сих пор слышал недовольный голос тринадцатилетней Алисы:
– Пап, ты опять забыл подписать дневник! Мне что теперь, прогуливать физкультуру? Людмилочка и так меня терпеть не может!
– Давай сюда, – он поставил размашистую подпись, даже не глянув на оценки. – И не выдумывай, нормально к тебе Людмила Николаевна относится.
– Ага, особенно после того, как я на соревнованиях подвернула ногу! – Алиса демонстративно закатила глаза и отвернулась к зеркалу, поправляя высокий хвост. – Мам, у меня резинка порвалась!
Наташа металась между кухней и гладильной доской:
– В шкафчике посмотри, верхняя полка! Тош, забери Димку из садика сегодня, ладно? У меня педсовет.
– Не могу, отчёт горит, – он сделал глоток остывшего кофе. На кухне витал запах подгоревших тостов.
– Вечно у тебя отчёты! – Наташа с грохотом поставила сковородку в раковину. – А то, что у ребёнка температура третий день, тебя не волнует?
Младший действительно раскапризничался, не хотел идти в садик. Сидел в углу дивана, закутавшись в плед с машинками, сопел обиженно:
– Не пойду! У меня горло болит!
– Димка, солнышко, там сегодня будут показывать кукольный театр, – Наташа присела рядом с сыном. – И Артёмка придёт, скучает по тебе.
– Не хочу Артёмку, – пробубнил малыш, но плед приоткрыл.
Теперь, стоя у окна в прохладном кабинете, Антон чувствовал укол совести. Надо было хотя бы температуру у сына померить. Но он спешил – квартальный отчёт сам себя не напишет. В последнее время работа занимала все мысли. Или ему хотелось так думать.
Телефон тренькнул напоминанием о планёрке. Антон одёрнул безупречно отглаженный пиджак, мельком глянул в зеркало на стене – строгий тёмно-синий костюм сидел безупречно, только в висках уже пробивалась ранняя седина. Тридцать пять – не так уж много, а выглядит как будто все сорок.
В коридоре мелькнул будто знакомый силуэт – изящная фигура в бежевом костюме, каштановые волосы, собранные в высокий хвост. На миг показалось, что время повернулось вспять – та же летящая походка и поворот головы.
Не может быть.
Но это была она. Вика. Виктория Андреевна Светлова, теперь уже начальник отдела розничного кредитования. Его первая любовь, о которой он не слышал пятнадцать лет.
Она прошла мимо, едва кивнув – новому коллеге, не более. Цокот каблуков по мраморному полу эхом отозвался в висках. В нос ударил аромат её духов – что-то цветочное, с нотками ванили. Совсем не похоже на резкий запах "Poison", который она тайком брала у мамы в школе.
Антон почувствовал, как по спине пробежал холодок. Воспоминания накатили волной: выпускной класс, синие чернила на белой рубашке, её смех, их первый поцелуй за школьной спортплощадкой, вкус клубничной жвачки...
– Краснов, ты идёшь? – окликнул его Семён Маркович, финансовый директор, грузный мужчина в съехавшем набок галстуке. – Через пять минут начинаем. И захвати презентацию по итогам квартала.
В конференц-зале менеджеры среднего звена рассаживались вокруг длинного стола, шелестели бумагами, негромко переговаривались. Вика сидела через три человека от него, делала пометки в блокноте, иногда поправляла выбившуюся прядь. Она изменилась – стала ещё красивее, увереннее. Морщинка между бровей выдавала привычку хмуриться. Глаза всё те же – зелёные, с золотистыми крапинками.
– По итогам первого квартала наш банк показал уверенный рост... – голос управляющего доносился будто сквозь вату.
Антон машинально листал слайды презентации, отвечал на вопросы, но мысли были далеко. Он ловил каждое её движение, каждый жест. Когда она взяла слово, рассказывая о новой программе кредитования, он вслушивался не в смысл, а в интонации – голос стал ниже, глубже, появились начальственные нотки.
Только раз их взгляды встретились – она чуть нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить, но тут же отвернулась к экрану.
Вечером дома Наташа суетилась на кухне, гремела посудой:
– Тош, в субботу родительское собрание у Алиски. Надо бы тебе сходить, я в прошлый раз была. И к моим съездить надо, папа теплицу достраивает, просил помочь. А у Димки опять температура, небольшая, но, может, врача вызвать?
Антон кивал не вслушиваясь. Перед глазами стояла Вика, сегодняшняя – деловая, чужая, и та, школьная – в клетчатой юбке и гольфах.
– Тош, ты меня вообще слушаешь? – Наташа устало опустилась на кухонный стул. В свете лампы особенно заметны стали морщинки вокруг глаз, седая прядь в русых волосах. На плече расплылось мокрое пятно – видимо, Димка опять пролил компот.
– Прости, задумался о работе, – соврал он, разглядывая узор на клеёнке.
В спальне, уже в полумраке, Наташа привычно повернулась к нему спиной. От неё пахло детским кремом. За стеной негромко бубнил телевизор – Алиса опять засиделась допоздна. Где-то вдалеке сигналили машины.
Антон смотрел в потолок и думал о том, что завтра снова увидит Вику. И от этой мысли сердце колотилось как у мальчишки, а в животе порхали те самые бабочки, которых он не чувствовал уже много лет.
Конец первой части
Рада видеть вас в новой истории. Как вам начало? если понравилось, ставьте лайк и приглашайте своих друзей читать вместе с вами! Проверьте подписку на мой канал, чтобы не пропустить новые рассказы!