Ты всё ещё здесь? Отлично. Значит, пора узнать, почему этот мир до сих пор не разлетелся на куски. Подсказка: все друг друга ненавидят. Но давай по порядку.
Моя карета (да, чёрт возьми, карета! Императорский подарок с позолоченными колёсами и запахом плесени) тряслась по дороге в королевство гномов. Каждую кочку гоблин-кучер Йирик встречал стоном, будто это был его личный враг. За окном мелькали холмы, на которых триста лет назад эльфы резали людей, а люди резали гномов. Теперь тут паслись овцы, мирно жующие траву и плевавшиеся в сторону проезжающих. Прогресс.
— Ваша светлость, — Йирик обернулся, показывая кривые зубы, похожие на расшатанные гвозди. — Впереди мост. Говорят, его охраняет тролль-философ.
— Философ? — Я высунулся в окно, втягивая запах гниющих водорослей с реки. — Значит, он будет болтать, а не драться. Идеально.
— Но… он же тролль! — Гоблин заёрзал, словнадеясь на кровавое шоу.
— Тролли-философы — самые безобидные. Они слишком заняты вопросами бытия, чтобы отрывать головы. Хотя… — я бросил Йирику зефирку. — На всякий случай.
Мост из прошлых костей,
Тролль спрашивает: «Зачем?»…
Плюнь и беги.
Мост оказался хлипким, как обещания эльфов. Доски скрипели, словно предупреждая: «Поверни назад, дурак!». А тролль… Сидел на камне, читая книгу. Его «тога» из мха и папоротника шевелилась на ветру, а в руках он сжимал свиток с надписью: «Бытие и Ничто: Практическое Руководство».
— Эй, лис! — Его голос прокатился, как обвал, сметающий надежды на тишину. — Ответь: если дерево падает в пустоте, есть ли звук?
Я вздохнул, доставая зефирку. Вопросы метафизики всегда вызывали у меня изжогу.
— Есть. Это звук твоего желудка. Держи.
Тролль поймал угощение, задумчиво разглядывая его, будто это был философский камень.
— Глубоко… Но где доказательства?
— В твоём кишечнике через пять минут.
Тролль замер, затем расхохотался так, что с моста посыпались щепки.
— Ты смешной, лис! Проезжай. Но знай: пустота всегда с нами.
— Спасибо за напоминание, — я кивнул, пряча вторую зефирку в карман. — Как раз собирался купить коврик для медитации.
Йирик, бледный как лунный свет, вытер пот со лба тряпкой, пахнущей гнилой рыбой.
— Вы… вы знали, что он так поступит?
— Знаю, что все тролли — вегетарианцы. И обожают сладкое. — Я бросил зефирку в рот, наслаждаясь сахарной истерией на языке. — Это называется «зефирная дипломатия».
Дорога пошла вдоль Реки Братства. Той самой, чья вода была ядовита настолько, что даже рыбы в ней плавали в противогазах.
— Видишь вон те руины? — указал я на полуразрушенную башню, из которой торчал обгоревший шпиль. — Там когда-то сидел маг, который пытался примирить эльфов и людей.
— И что? Его убили? — Йирик прищурился, пытаясь разглядеть детали.
— Взорвали… вместе с его котом.
— Почему?
— Потому что кот оказался оборотнем. Или потому, что маг забыл, что эльфы ненавидят рыжих. Путаница.
Мы проехали мимо деревни, где люди и гоблины «вместе» строили мельницу. Судя по крикам, «вместе» означало «бросая друг в друга камни».
— А эти разве не союзники? — гоблин ковырял в носу, выковыривая что-то многообещающее.
— Союзники, — кивнул я. — Пока не закончится пиво. Потом начинается священная война за то, чей бог лучше мочится на костры.
— А если пиво бесконечное?
— Тогда война становится… культурным мероприятием.
Вечер застал нас у подножия гор гномов. Их крепости торчали из скал, как ржавые гвозди, вбитые в каменное ложе. Гномы — те ещё чудаки. Изобретут пушку, которая стреляет котятками, а потом плачут, когда их обвиняют в жестокости.
— Ваша светлость! — Йирик ткнул пальцем в небо, где кружила стая мелких дракончиков размером с кошку. — Драконы!
— Чёртовы попрошайки… — Я высыпал горсть зефирок в окно. — Корми их раз в день, и они будут вернее псов.
Дракончики устроили воздушный балет, хватая угощения и шипя от восторга. Один из них, с чешуёй цвета заката, уселся мне на плечо, требуя добавки.
— Они… милые, — умилился Йирик, протягивая руку.
— Миньоны Смертокрыла. Если их не кормить, жгут штаны. Проверено.
Дракончик лизнул гоблина в нос, оставив сахарный след, и улетел, махая хвостом как флагом.
Ночь я провёл у костра, слушая, как Йирик храпит, перекатываясь с боку на бок. Звёзды здесь светили ярче — гномы воруют тьму для своих подземелий, оставляя небо без конкурентов.
— Ты всё ещё не спишь? — смотрю на тебя, подбрасывая в огонь ветку. — Хочешь историю? Ладно, слушай:
Давным-давно, когда боги ещё пили чай вместе, они слепили народы из грязи и глупости. Эльфам дали красоту, но отняли чувство юмора. Людям — амбиции, но забыли дать мудрость. Гномам — упрямство, и… только упрямство. Гоблины? Те вообще получились случайно, когда бог чихнул.
— А зверолюди, спросишь ты? Нас боги слепили в последний день, когда закончились нормальные идеи. Зато дали ехидство. И плащи.
Утром нас встретили гномы. Их старейшина, Торгрим, стоял у ворот, скрестив руки на груди, словно ожидал, что я привезу чуму.
— Лис! — прогремел он, будто объявлял войну. — Ты опоздал на сто лет!
— Зато привёз зефирки, — улыбнулся я, доставая мешок сладостей. — И секрет, как эльфы крадут вашу сталь.
— Крадут? — Гномы заворчали, как медведи на медовой диете.
— Да. Они используют невидимых слизней. Те пожирают металл и… — я сделал паузу, наблюдая, как бороды дёргаются в такт сердцебиению. — Отрыгивают его в виде украшений.
Тишина. Потом Торгрим хлопнул себя по лбу:
— Чёрт! А я думал, это кроты!
— Входи. И не трогай наши котлы! — буркнул он, уже разворачивая зефирку.
— Обещаю, — солгал я, поймав взгляд читателя. — Только посмотрю.
Повернулся к тебе:
— Как на счет экскурсии? Только не вздумай звать гоблинов!
Народы как звери,
Грызутся, но пьют из одной реки…
Спроси у зефирки.
Вошел в крепость, где пахло жжёным металлом и гномьей гордостью. Пора разобраться, почему гномы плачут по ночам. Или это просто пыль от наковален?
————————————————————————————————————
P.S. Если встретишь дракончика — дай зефирку. Если встретишь бога — спроси, где мой чек за стабилизацию мира. Если встретишь гнома — спроси, как он спит с такой бородой.
#Не_совсем_обычный_лис
Предыдущая глава:
Следующая глава:
Начало: