— Квартира моя, и точка! — Валентина Петровна с грохотом поставила чашку на стол. — Вы там живёте только потому, что я позволяю. Кто вносил первый взнос? Кто помогал с ремонтом?
Елена молча смотрела на свекровь, сжимая под столом кулаки до побелевших костяшек. Три года. Целых три года она терпела подобные выходки, но сегодня что-то надломилось внутри.
— Мама, мы же договаривались, — тихо произнёс Андрей, пытаясь успокоить мать. — Елена права, нужно поменять трубы, они в ужасном состоянии.
— Вот пусть своими деньгами и распоряжается! — отрезала Валентина Петровна. — А я на свои кровные буду смотреть, как вы всё разрушаете? Да ещё и какую-то шарашкину контору пригласили! У меня Витя есть, мой племянник, он всё сделает.
— Витя — автомеханик, — напомнил Андрей. — Причём здесь водопровод?
— Зато свой человек! — упрямо повторила Валентина Петровна. — А эти ваши работники ещё и квартиру обчистят, когда вы на работе будете.
Елена наконец подняла глаза на свекровь. В голове крутилась только одна мысль — бежать. Бежать как можно дальше от этой женщины, считающей, что её деньги дают право распоряжаться чужими жизнями.
— Лена, ты куда собралась? — всполошился Андрей, когда жена молча встала из-за стола.
— Домой, — коротко бросила она. — Мне нужно ещё кое-что проверить по работе.
— Вот! — торжествующе воскликнула Валентина Петровна. — Опять сбегает, как только разговор о деле заходит. Ни стыда, ни совести у твоей жены. Я, между прочим, специально приехала, чтобы обсудить ремонт.
Елена молча взяла сумку и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Спиной она чувствовала испепеляющий взгляд свекрови. Конечно, она ведь посмела уйти, не дослушав очередную порцию упрёков и нравоучений.
В лифте Елена достала телефон и набрала номер Марины, младшей сестры мужа.
— Золовушка, привет, — через силу улыбнулась она в трубку. — Найдётся время для разговора? Мне очень нужен совет.
— Дай угадаю — мама снова взялась за своё? — понимающе хмыкнула Марина. — Приезжай ко мне, я как раз собиралась пиццу заказать. Заодно обсудим, что делать с этим вечным квартирным вопросом.
— И вот так каждый раз, — Елена сидела на кухне у Марины, задумчиво водя пальцем по краю чашки. — Стоит только заикнуться про ремонт, твоя мама тут же начинает напоминать про первый взнос. Как будто мы с Андреем три года не выплачивали ипотеку, не вкладывали свои деньги.
— Знакомая песня, — кивнула Марина. — Я потому и съехала сразу после института, год назад. Квартиру в соседнем районе снимаю, зато голова не болит.. Мама до сих пор не может смириться, что я отказалась от её «помощи».
— Как ты решилась? — с интересом спросила Елена. — Я же помню, она тебе тоже квартиру предлагала купить.
— Ага, предлагала, — усмехнулась Марина. — Только я прекрасно понимала, чем это закончится. Мама считает, что если она вложила в что-то деньги, то получает право командовать. Вечно будет указывать, как жить, с кем общаться, какой ремонт делать.
Елена тяжело вздохнула. Три года назад, когда они с Андреем только поженились, предложение свекрови помочь с покупкой квартиры казалось настоящим спасением. Откуда им, молодым специалистам, было взять полмиллиона на первый взнос? Тогда они только начинали карьеру, а за эти три года оба получили повышение и теперь их общий доход позволял взять ипотеку самостоятельно. А Валентина Петровна предложила помощь, да ещё и с такой материнской заботой.
— Знаешь, что самое обидное? — Елена отставила остывший чай. — Андрей каждый раз пытается всех примирить, но в итоге только хуже делает. То матери потакает, то меня успокаивает. А сегодня вообще промолчал, когда она своего племянника-автомеханика предложила для ремонта труб.
— Витьку, что ли? — рассмеялась Марина. — Ну да, мама его обожает. Он ей розетки менял в прошлом году, так она теперь его чуть ли не главным специалистом по всему считает. Хотя там работы было — на пять минут.
— Вот-вот, — кивнула Елена. — А у нас реально трубы менять нужно. Стояк старый, того и гляди прорвёт. Мы нашли нормальную компанию, с гарантией, с договором. Но нет, Валентина Петровна против.
— А вы возьмите и сделайте без её ведома, — предложила Марина. — Что она, квартиру отберёт?
— Формально может, — грустно улыбнулась Елена. — И договор долевого участия, и ипотечный договор оформлены на её имя. Мы ей каждый месяц деньги переводим, она банку платит. Говорит, так надёжнее. А чтобы переоформить, нужно полностью перекредитоваться в банке.
— Ну конечно, — покачала головой Марина. — Главное — держать вас на коротком поводке. Слушай, а почему вы сами не можете платить банку? Вроде у вас обоих хорошие зарплаты.
— Андрей против, — развела руками Елена. — Говорит, мама обидится, если мы откажемся от её помощи. Она же «из лучших побуждений» старается.
Марина задумчиво побарабанила пальцами по столу.
— Знаешь, я тебе сейчас кое-что расскажу, — наконец произнесла она. — Ты ведь не знаешь, почему я на самом деле отказалась от маминой помощи с квартирой? Дело не только в её манере командовать.
Марина встала и подошла к окну, словно собираясь с мыслями.
— Помнишь тётю Свету, мамину старшую сестру? — спросила она, не оборачиваясь.
— Смутно, — призналась Елена. — Видела её фотографии в семейном альбоме, но лично не встречала. Она перестала появляться на семейных праздниках ещё до нашей с Андреем свадьбы.
— Не пропала, а уехала, — горько усмехнулась Марина. — Точнее, сбежала. От маминой «заботы». Понимаешь, у них была похожая история. Мама помогла тёте Свете с покупкой квартиры, а потом... — Марина замолчала, подбирая слова.
— Что потом? — тихо спросила Елена.
— Потом тётя Света решила развестись с мужем. А мама была против. Она же «столько сил и денег в эту квартиру вложила», не для того, чтобы «всякие глупости в голову лезли». В итоге тётя Света осталась с мужем ещё на пять лет. Пять лет ада, как она потом рассказывала. А когда всё-таки решилась уйти, мама устроила настоящую войну.
Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Какую войну?
— Обычную, — пожала плечами Марина. — Сначала были угрозы отобрать квартиру. Потом бесконечные напоминания о неблагодарности. А когда тётя Света всё-таки подала на развод, мама заявила, что квартира была не подарком, а займом. И потребовала вернуть все деньги. С процентами.
— И что тётя Света?
— Продала квартиру, отдала маме деньги и уехала в другой город. Больше мы её не видели. — Марина наконец повернулась к Елене. — Понимаешь теперь? Мамина помощь — это не помощь. Это способ привязать к себе, получить право распоряжаться чужой жизнью.
Елена молчала, переваривая услышанное. В голове крутились обрывки фраз, которые Валентина Петровна часто говорила: «Я же для вас стараюсь», «Вы живёте в моей квартире», «Пока не расплатитесь — будет так, как я скажу».
— А Андрей знает эту историю? — наконец спросила она.
— Нет, — покачала головой Марина. — Он тогда в другом городе учился, да и мама постаралась всё так преподнести, будто тётя Света сама виновата. Мол, блажь в голову пришла, семью разрушила. А я случайно узнала правду. Подслушала их разговор с отцом, когда тётя Света решила продать квартиру.
В кармане у Елены завибрировал телефон. Звонил Андрей.
— Не хочешь отвечать? — понимающе спросила Марина.
— Не хочу, — призналась Елена. — Знаю ведь, что скажет. Что я маму обидела, что нужно вернуться и извиниться. Что она же о нас заботится.
Телефон звонил ещё дважды, а потом пришло сообщение: «Мама плачет. Ты довольна?»
— Классика, — прокомментировала Марина, глянув на экран. — Сейчас начнётся любимая серия «Неблагодарные дети довели мать до сердечного приступа».
— Думаешь, правда плачет? — с тревогой спросила Елена.
— Конечно, плачет. И давление у неё подскочило, и сердце колет, — с горечью ответила Марина. — Она искренне считает себя жертвой. Ведь она всё делает «ради детей», а они такие неблагодарные.
Елена снова взглянула на телефон. Теперь уже три пропущенных от мужа.
— Знаешь, что самое страшное? — тихо спросила она. — Я ведь тоже начинаю себя чувствовать виноватой. Может, действительно стоит вернуться? Извиниться?
— И что дальше? — резко спросила Марина. — Будешь всю жизнь извиняться за то, что имеешь своё мнение? За то, что хочешь жить по-своему? Елена, очнись! Вы с Андреем уже три года выплачиваете эту чёртову ипотеку. Почему вы должны спрашивать разрешения на ремонт в собственной квартире?
— Формально она не наша, — напомнила Елена. — Договор на Валентину Петровну.
— А деньги чьи? — не отступала Марина. — Кто каждый месяц платит? Вы с Андреем вкалываете, откладываете, а мама только платёжки в банк относит. И за это получает право распоряжаться вашей жизнью?
В этот момент телефон зазвонил снова. На этот раз звонила сама Валентина Петровна.
— Не бери, — посоветовала Марина. — Сейчас будет спектакль со слезами и обвинениями.
Но Елена уже нажала на зелёную кнопку.
— Алло...
— Деточка, — раздался непривычно ласковый голос свекрови. — Ты где пропала? Андрюша весь извёлся, тебя ищет. И я волнуюсь. Может, приедешь? Поговорим спокойно, по-семейному. Я пирог испекла, твой любимый, с яблоками.
Елена включила громкую связь, переглянувшись с Мариной.
— Валентина Петровна, мне кажется, нам действительно нужно поговорить, — твёрдо сказала она. — Только не о пироге. О квартире.
— Господи, да что ты заладила с этой квартирой! — мгновенно сменила тон свекровь. — Неблагодарная! Я вам жильё помогла купить, а вы...
— Вы не помогли, — перебила её Елена, чувствуя, как колотится сердце. — Вы купили способ контролировать нашу жизнь. И знаете что? Я больше не согласна так жить.
В трубке повисла звенящая тишина. Марина одобрительно показала сестре большой палец.
— Что ты сказала? — голос Валентины Петровны дрожал от едва сдерживаемой ярости. — Да как ты смеешь? Андрей! Андрей, иди сюда, послушай, что твоя жена несёт!
Елена услышала приближающиеся шаги мужа.
— Мама, дай я сам поговорю, — раздался его голос.
— Нет уж, вместе послушаем! — отрезала Валентина Петровна. — Расскажи-ка нам, Леночка, что ты там про контроль говорила? Про мою помощь? А может, вообще съедете из моей квартиры?
— Валентина Петровна, — Елена старалась говорить спокойно, хотя голос предательски дрожал. — Мы с Андреем три года платим ипотеку. Каждый месяц переводим вам деньги, ни разу не задержали платёж. — Мы уже выплатили половину стоимости этой квартиры.
— Ваша? — истерически рассмеялась свекровь. — Да вы бы без меня вообще ничего не купили! Кто первый взнос внёс? — Кто косметический ремонт при въезде оплачивал? А теперь вы решили все трубы менять, будто тот ремонт был плохой!
— Мы всё вернём, — твёрдо сказала Елена. — До копейки. Переоформим договор на нас, возьмём новую ипотеку.
— Предательница! — взвизгнула Валентина Петровна. — Андрей, ты слышишь? Она хочет нас выставить обманщиками! Будто мы с тобой вымогатели какие-то!
— Лена, — наконец подал голос муж. — Давай не будем горячиться. Мама правда хотела как лучше...
— Как лучше? — Елена почувствовала, как к горлу подступают слёзы. — Андрей, очнись! Она не даёт нам жить! Каждый шаг контролирует, каждое решение оспаривает. Мы даже грёбаные трубы поменять не можем без её разрешения!
— Не смей материться! — снова встряла Валентина Петровна. — Я так и знала, что ты дурно на сына влияешь. Андрюша, может, пока не поздно...
— Хватит! — вдруг рявкнул Андрей так, что все замолчали. — Хватит, мама. Лена права.
— Что? — ахнула Валентина Петровна.
— Что слышала, — уже спокойнее продолжил Андрей. — Я долго молчал, пытался всех примирить. Но это невозможно. Нельзя использовать помощь как способ давления. Мы с Леной завтра же идём в банк, будем переоформлять ипотеку.
Прошло три месяца. За это время они успели оформить новый ипотечный кредит на своё имя, выплатить Валентине Петровне её часть и полностью выкупить права на квартиру. Елена сидела на кухне в своей — теперь уже точно своей — квартире и смотрела, как рабочие заканчивают монтаж новых труб. Старые коммуникации действительно оказались в аварийном состоянии, так что решение о замене было более чем своевременным. Позади остались изматывающие походы по банкам, сбор документов, нервные переговоры с Валентиной Петровной через юриста.
— Чай остыл, — Андрей поставил перед ней свежую чашку. — О чём задумалась?
— О маминой реакции на новые трубы, — улыбнулась Елена. — Представляешь, сегодня утром звонила, спрашивала, как продвигается ремонт.
— Да, она меняется, — кивнул Андрей. — Медленно, со скрипом, но меняется. Наверное, история с Маринкиной свадьбой её немного отрезвила.
Елена согласно хмыкнула. Младшая сестра мужа две недели назад объявила о помолвке. Валентина Петровна по привычке попыталась взять организацию свадьбы в свои руки, предложив «помощь» с оплатой торжества. Но Марина твёрдо отказалась, заявив, что они с женихом всё устроят сами.
— Знаешь, я ведь не жалею, — вдруг сказал Андрей. — О том, что мы так поступили. Да, платить теперь приходится больше, но оно того стоит.
— Свобода дорогого стоит, — согласилась Елена. — И потом, мы же справляемся. Даже на отпуск откладывать начали.
В дверь позвонили. На пороге стояла Валентина Петровна с контейнером в руках.
— Вот, пирожки принесла, — как-то смущённо сказала она. — Подумала, вы с этим ремонтом замотались, готовить некогда...
Елена переглянулась с мужем. Раньше бы свекровь ворвалась без звонка, с причитаниями и советами. А теперь вот стоит, переминается с ноги на ногу, ждёт приглашения войти.
— Проходите, мам, — улыбнулась Елена. — Мы как раз чай пьём. И рабочие почти закончили, сами посмотрите, какие трубы хорошие поставили.
— Да я ненадолго, — Валентина Петровна всё ещё держалась настороженно. — Только пирожки занесу...
— Мам, проходи, — мягко, но настойчиво позвал Андрей. — Посидим, поговорим. По-семейному. Без претензий и обид. Просто поговорим.
Валентина Петровна помедлила секунду, а потом кивнула и переступила порог. В конце концов, подумала Елена, глядя, как свекровь снимает туфли, любые отношения можно перестроить. Главное — найти в себе силы разорвать порочный круг манипуляций и начать всё заново. На равных.