Газон снова трясся на ухабистой дороге, подбрасывая своих обитателей самым жестоким образом. Но на это никто не обращал ни малейшего внимания. Водитель и пассажир упивались сладкими воспоминаниями. Яркое летнее солнце светило прямо в лицо Ворончихе. До Алькино ехать ещё около часа под изматывающей жарой. Жарко было так, что даже, не пойми откуда взявшаяся на дороге чёрная собака с высунутым языком, отказалась от намерения полаять на машину, а лишь равнодушно посмотрела и побежала дальше.
Парнишка внимательно следил за дорогой, но иногда бросал довольный взгляд на свою пассажирку. Верка тоже косилась на Стёпку. "Хорош жених будет, когда подрастёт! Всё при нём, одни серо-голубые глаза чего стоят! Его пышная тёмная шевелюра на ветру уже высохла, образовав на голове множество кокетливых завитков.
- Вот зачем тебе кудри? - искренне поинтересовалась она, рассматривая свою, испорченную купанием, причёску.
- Чтобы девчонкам нравиться, - ехидно заметил Степан, находясь после секса в прекрасном расположении духа. Ещё бы, такое удовольствие он испытал впервые. Повезло, что первая женщина оказалась такой взрослой и опытной... -
- Волосы тёмные, как смоль... У тебя в родне цыгане что ли были?
- Ещё чего... Чистокровно русские мы. Одни рождаются белобрысыми, другие рыжими, а мы с чёрными, как смоль, волосами... Ты мне лучше скажи, когда в следующий раз за товаром поедем? - уже по-хозяйски спросил парень и хлопнул огромной лапищей по Веркиной ляжке. Его густые брови взметнулись вверх, а уголки губ чуть приподнялись в довольной улыбке.
Эти развязные действия Степана словно отрезвили Ворончиху. Она скинула с себя его руку и строго ответила:
- Послушай, дружок! Наши встречи полностью зависят от твоего поведения. Как ты знаешь, я женщина замужняя, и дома мне проблемы не нужны. Запомни, если, где меня на селе встретишь, то должен спокойно поздороваться, пройти мимо, и чтобы никаких взглядов, подмигиваний и намёков. На людях у нас рабочие отношения - ты водитель, а я - хозяйка лавки. Уяснил?
- Чего завелась-то сразу? Я же просто спросил, а рядом никого нет...
- Это я так, для профилактики... Будешь хорошо себя вести, значит, будем встречаться, и при чём встречаться только далеко за пределами села. Всё понял? - Верка взглядом строгой учительницы зыркнула на Степана.
- Да что я, полоумный какой? Конечно, понял... Так когда поедем? А то я же уже соскучился...
- Пока не знаю. Нужно сначала этот товар продать... Может, на следующей неделе, а может, и на следующей...
В открытое окно грузовика показались совхозные поля, а вдалеке уже виднелись первые фермерские постройки, их серые каменные стены ярко блестели в лучах палящего солнца. На подъезде к сельпо Верка неохотно натянула на себя синий халат и поправила то, что осталось от кудрей. Возле магазина на лавке привычно сидели бабки и лузгали семечки. Здесь сложилось стихийное место для встреч и обсуждения поселковых новостей. Когда машина остановилась, старухи дружно повыскакивали с мест, стараясь подсмотреть, чего полезного привезла Ворончиха. Последняя же сразу начала командовать Степаном. Голос её звучал требовательно.
- Смотри, куда идёшь... Я где сказала ящик поставить? - она так орала, что даже бабки вступились за парня.
- Чего кричишь, будто ошпаренная? Мальчишка ещё молодой, научится...
А Верке только того и надо. Она ещё пуще принялась отчитывать бедного Степана, который относился к ситуации с пониманием и молча разгружал машину.
***
Кузьма Трофимович целыми днями занимался совхозными делами, либо с утра до поздней ночи пропадал в райцентре. Домой он ходил только ночевать и даже не понимал глубокого тайного чувства, которое руководило им: он не хотел возвращаться домой, где его ждала нелюбимая жена.
Вот и сегодня он засиделся допоздна в правлении. Тем более, что к ним по распределению из города прибыл "отрабатывать диплом" новый учитель истории - Аркадий Новиков. Это был симпатичный молодой человек интеллигентной наружности, одетый в клетчатую рубашку с коротким рукавом, лёгкие светлые брюки и коричневые кожаные сандалии. Несмотря на конец рабочего дня, жизнь в правлении кипела. Встречать молодого специалиста подоспела директор школы - товарищ Жданова. Она доступно, назидательным тоном объяснила, что к новому учебному году их школе, кроме учителя истории, нужен ещё учитель математики, географии и труда, а также кто-то должен вести кружок технического творчества...
- А что, вы человек эрудированный, справитесь! - заверила директриса и радостно сообщила: - Зато мы вам хороший дом для проживания приготовили в самом центре села - прямо напротив сельпо.
Аркадий немного оторопел от такого натиска. А когда после такого разговора растерянный, да к тому же замученный долгой дорогой, получал подъёмные у Анны Григорьевны, грустно заметил:
- Ничего не поделаешь... Диплом надо "подтверждать" и "отрабатывать". Это ведь только совсем наивные люди считают, что высшее образование в СССР бесплатное. Ничуть! Получив его, придётся работать не там, где хочется, а там, где надо...
- Да, вы не переживайте так! У нас здесь не так уж и плохо... Совхоз передовой, развивающийся, школа прекрасная! Природа богатая и пейзажами, и дарами... - поспешила успокоить Аркадия Анна.
- Если в Алькино все жители такие же приветливые, как вы, то я обещаю больше не волноваться... - улыбнулся учитель. - А если вы станете моим экскурсоводом по селу, то я буду вам очень признателен...
- С удовольствием проведу и всё покажу! - пообещала Анна. - Вы сначала устраивайтесь!
Большие, выразительные глаза Анны притягивали к себе, интриговали. Красивые женские глаза - загадка для мужчины. А в Аниных была и женская нежность, и мягкость, и решительность, и лукавинка, и задор. Аркадий сразу рассмотрел это...
Вслед за новым учителем ушли все посетители. Остались только Анна и Кузьма Трофимович. Директор выжидал момент, чтобы поздравить любимую работницу с днём рождения. Для него Анна была тем удивительным человеком, которого он чувствовал тонко, как самого себя. Если она смеялась, то ему тоже хотелось хохотать от души, если рассказывала какие-то грустные вещи - Кузьма Трофимович грустил вместе с ней. Он смотрел на девушку, как на божество, сошедшее с небес, боялся обидеть, упустить и, не дай Бог, потерять.
В кабинете директора клубился сизый папиросный дым. Будучи человеком взрослым и от природы скромным, выкурив уже третью папиросу, он никак не решался вручить Аннушке подарок и страшно ругал себя за это. Вдохнув в себя побольше папиросного дыма, Кузьма Трофимович достал из ящика стола свёрток с духами "Красная Москва" и плиткой шоколада "Золотой ярлык", немного потоптался у двери и направился в соседнюю комнату-кабинет.
Аня сидела возле открытого окна, из которого доносились голоса пацанов, гоняющихся друг за другом, лай собак, гогот гусей, мычание коров - если охарактеризовать одним словом, то за окном звучала обычная жизнь села. Девушка была погружена в процесс суммирования на деревянных конторских счётах, ловко орудуя тоненькими пальчиками, перемещая пухлые коричневые косточки по металлическим пруткам, то вправо, то влево, и записывая полученный результат в амбарную книгу. Услышав шаги, она подняла голову, посмотрела на вошедшего и виновато спросила:
- Можно я немного задержусь, Кузьма Трофимович? Хочу подбить цифры по ферме за первое полугодие, если, конечно, вам не помешаю...
- Что ты, Аннушка, совсем не помешаешь... Работай сколько потребуется. Работа бухгалтера очень ответственная! Только вот у тебя сегодня день рождения... Забыла, поди?
- Не забыла... Что в нём проку? У нас в семье не принято дни рождения отмечать...
- А я вот хотел тебя немного поздравить... Всё-таки четверть века - хорошая дата! Подарок приготовил небольшой... Это тебе! - сказал директор и положил свёрток перед девушкой.
- Что это? - удивилась Анна и покраснела от неожиданности.
- А ты посмотри!
Аня робко развернула невзрачную упаковочную бумагу, где её взору открылась красная коробочка с духами и фиолетового цвета обёртка шоколада. Девушка взяла в руки духи, аккуратно открыла коробочку и поднесла стеклянный Кремль к носу.
- Хорошо пахнут! - улыбнулась она.
- Очень хорошо! - тут же согласился дарящий.
- Но, Кузьма Трофимович, простите, принять их я никак не могу... - решительно произнесла Анна Григорьевна, закрыла коробочку и вернула её директору. - Это очень дорогой подарок! Принять такой просто неприлично...
- Да, что ты такое говоришь, Аннушка? - взмолился директор. Лицо его покрылось от волнения красными пятнами, а на лбу выступила испарина.
- Извините меня, но не могу... Вот шоколадку возьму... Я люблю шоколад! А духи подарите жене... Она будет очень довольна... - затараторила Анна своим обворожительным голосом, не зная, как получше сгладить неловкую ситуацию, но тут же нашла выход. - Ой, Кузьма Трофимович, я же совсем забыла... Мне домой пора. Мама просила сегодня не задерживаться...
Девушка быстро взяла в руки плитку шоколада и в смущении выскочила за дверь. В это самое время баба Фима уже третий раз проходила мимо дома директора совхоза. Наконец-то ей удалось подловить на улице Зинаиду. Сплетница, как и обещала Верке, очень красочно рассказывала про разлучницу Аньку, про то, что та надумала увести из семьи и от четверых детей её Кузьму... Не забыла Фима и про духи "Красная Москва", что купил Кузьма Трофимович у Верки на подарок...
- Ох, я этой стерве космы-то повыдираю! - зашипела раскрасневшаяся от гнева жена директора. - Ох, повыдираю!
- Так она ведь не только твоего муженька соблазнять удумала... Веркиного-то Николая тоже... Чего девка добивается? Холостых мужиков что ли мало? Ты только Кузьме не говори... Живи как ни в чём не бывало. Будто ничего не знаешь... Дай немного времени... Мы её осрамим перед всей деревней. Будет знать, как чужие семьи рушить!