Утром следующего дня баба Фима заглянула в сельпо, угодливо кивнув Верке и засветив на щекастом, румяном лице приветливую улыбку.
Фима возрастом была старше Галины года на два, но выглядела для своих лет довольно-таки неплохо. Словно подпитывалась чужим негативом, который сама и сеяла. Единственное, что было интересным в лице сплетницы это глаза: серые, большие и слегка навыкате.
- Доброго здравия, хозяйка! - поприветствовала она, добавив к своему образу заискивающий взгляд. - Мимо шла... Дай, думаю, загляну, пока народа нет...
- Здравствуй, баба Фима! - с готовностью отозвалась Верка. - Только вчера про тебя вспоминала. - Думаю, почему не заходит, когда я ей такой сюрприз приготовила?
- Так я и пришла, будто почувствовала...
- Поди сюда! Садись и примерь! - скомандовала Ворончиха и раскрыла перед глазами Фимы коробку с парой новых туфель ярко-красного цвета. - Глянь, какие красивые!
- И правда красивые! - в замешательстве пробормотала баба Фима, соображая, на что ей сдались такие красные туфли... - Может, для меня они слишком красивые? Не молода я уже...
- И что с того? Привыкла в галошах, да резиновых сапогах щеголять... Вон в районе бабы только в таких ходят. Пора и нам выходить на уровень. Как говорил Ленин: "Нужно стирать разницу между городом и деревней..." Вот мы с тебя и начнём... Меряй!
- Ну, раз Ленин сказал... - робко согласилась Фима, вытащила ногу из галоши, натянула повыше растянутый хлопковый носок и втиснула ступню в туфлю. - Хорошо, что без шнурков! - нашла она первое достоинство обуви. - Потом, поди, и кожа натуральная, а не дерматин какой?
- Конечно, натуральная... Чистый хром... - похвалила Верка и для пущей убедительности решила её подразнить: - Если не хочешь, у меня человек десять желающих в тетрадку записано...
- Беру, беру... - поспешила заверить баба Фима, старательно уложила туфлю обратно в коробку, накрыла крышкой, а затем поинтересовалась: - Можно деньги в следующий раз занесу? С собой не взяла... Не думала...
- Не переживай! Свои люди, сочтёмся... - заверила Ворончиха, интригующе посмотрела на Фиму и сказала: - У меня к тебе тоже дело есть... Давеча ко мне Кузьма Трофимович заглянул... Подарок для женщины подбирал...
- А что за праздник? Женский уже прошёл, у Зинаиды день рождения зимой, насколько помню...
- В том-то и дело... Духи "Красная Москва" купил для разлучницы, что моего Николая с ума сводит... Он так и сказал, что Анне исполняется двадцать пять лет.
- Что это он такое удумал? Женатый человек, ответственный, коммунист опять же...
- Похоже, эта тихоня многим семьям теперь житья не даст... Видать, зачесалось у девки, а женихи на неё не смотрят...
Верка снова нырнула под прилавок и достала оттуда отрез штапеля нежно-голубого цвета с крупным синим рисунком.
- Совсем забыла... Отрез на платье тебе ещё оставила с узором пейсли, - важно, со знанием дела, объявила она. - По-другому в народе его называют восточным огурцом. Слышала о таком? Такой штапель только у тебя, у меня и у Зинаиды будет...
- Любо-дорого смотреть! Красота-то какая!
- Бери и помни свою добродетельницу! Такие дефициты только самые близкие люди получают...
- Спасибо, Вера! Век не забуду твоей доброты! - запричитала Фима, накинув на себя отрез штапеля, а налюбовавшись, снова похвалила: - Дюже красиво!
- Но за это... - Ворончиха сделала театральную паузу... - За это мне потребуется твоя помощь!
- Помогу, чего ж не помочь! Говори, что сделать...
- Нужно аккуратненько новость о разлучнице донести до Зинаиды... Не дадим Аньке порушить советские семьи!
- Верно. Не позволим. И Николая ей не отдадим... Ты только посмотри, что девка творит. Холостых парней ей мало. Подавай женатых... Всё сделаю в лучшем виде, Верочка. Ты ж меня знаешь...
Ворончиха на самом деле хорошо знала бабу Фиму. Этим разговором она на время поставила точку над своими мучительными размышлениями. Сейчас у неё дела были поважнее Аньки. Завтра раным-рано они со Степаном выезжают в район за товаром...
***
Безмятежно и сладко спится летом в деревне. Перед самым рассветом природа словно замирает. Вокруг ни звука. Деревенская тишина своеобразная, неподвижная и бесконечная. Таит она в себе покой, умиротворение и прохладу. Всё резко меняется с первым лучом солнца, с которым петушок встрепенулся, звонко закукарекал и взорвал тишину утра. Тут же ему вторит соседский, а затем уже отовсюду доносится на все голоса заливистое "Ку-ка-ре-ку". Деревня просыпается, тишина развеялась и отступила.
И вот уже Галина гремит подойником, сначала омыла вымя Звёздочки, а потом начала дёргать её за вымя, так что струйки звонко зазвенели о пустое дно. Николай в это время умывался на улице, громко фыркая. Дети ещё безмятежно спали.
Ох, уж это волнительное ожидание встречи. По такому случаю Ворончиха всю ночь проспала на папильотках, и к утру она стала обладательницей крепких завитушек по всей голове. Эту красоту она подглядела в районе у проверяющей из города. Причёска дамы запала девушке в сердце. Верка в деталях узнала, как сие чудо соорудить на своей голове, и сегодня повторила. Затем украдкой достала из шкафа цветастый сарафан с ромашками, приставила его перед собой, покривлялась у зеркала, осталась собой довольна, но надевать пока не стала, а прикрыла сверху синим сатиновым халатом.
- Что за мракобесие у тебя на голове? - поинтересовался Николай, прежде чем уйти на работу.
- Деревня, ничегошеньки ты не понимаешь в красоте, а туда же рассуждать... - недовольно фыркнула Ворончиха.
- По мне так, если красота есть, то она есть. А если нет, то ничего уже не поможет...
- На что это ты намекаешь?
- Не намекаю! Натуральная красота как-то ближе к сердцу... У женщины мне нравятся длинные волосы, заплетённые в косу...
- Безнадёжно отстал ты от жизни, Николай! Чего с тобой говорить...
Едва муж вышел за калитку, Верка поспешила нарядиться в ромашковый сарафан, пояском подчеркнула талию и критично посмотрела на себя в зеркало. После рождения детей её фигура уже не казалась стройной, как когда-то, но ещё не потеряла своей привлекательности...
"Неплохо!" - подумала она, когда в комнату заглянула Галина.
- Во сколько сегодня вернёшься? - спросила женщина. - Нужно помочь на огороде - сорняки с картошки повыдергать... Мы с Иришкой вдвоём не управимся, а в субботу Коля собрался её окучивать...
- Может, задержусь сегодня, если не успею товар принять...
- А куда это ты так нарядилась?
- На работу, мама, собралась! - раздражённо ответила Верка, натянула поверх сарафана синий рабочий халат и направилась к выходу. - Среди людей работаю, а не среди скотины. Положено мне хорошо выглядеть...
Возле магазина уже стоял грузовик, вокруг которого важно прогуливался Степан Старыгин. Ворончиху он увидел издалека и заулыбался.
- Вот и моя напарница подоспела! Милости просим! Садитесь, пожалуйста! - торжественно произнёс шофёр и распахнул перед дамой дверцу старого Газона.
Верка легко запрыгнула внутрь, сверкнув аппетитными ляжками. Грузовик весело подпрыгивал на ухабах, дребезжа железом. Степан рассказывал какую-то пацанскую несуразицу. Счастливая Верка смотрела в окно и глупо улыбалась. На обратной дороге, разгорячённая летним солнцем, она стянула с себя халат и сказала:
- Что-то жарко сегодня...
- Здесь недалеко есть местечко, где можно искупаться... - предложил Стёпа, поглядывая на голые коленки спутницы.
- Не могу, купальник не взяла, - с досадой заметила Ворончиха, вспоминая своё недавнее приобретение.
- Там место безлюдное, хоть голышом купайся...
- Ой ли, безлюдное... - не поверила Верка и звонко засмеялась.
- Да, говорю тебе... Никогошеньки там нет, и подъехать на машине можно прямо к реке.
- А, поехали! Солнце печёт, что мочи нет...
Немного тряски по лесной дороге, и они очутились на пологом берегу реки. Расположилась она среди живописных мест, со всех сторон, окруженная лесами, а ближе к воде узкой полоской ромашковой поляны.
- Здесь глубоко? - спросила Ворончиха. - А то я плавать не умею...
- Если что, спасу, - ответил Стёпка, на ходу скидывая рубашку и штаны. - Так и будешь стоять? Догоняй!
Парень, оголив ладную фигуру, бросился в воду, подняв по пути фейерверк брызг. Его заплыв оказался зрелищем, захватывающим и манящим. От реки тянуло спасительной свежестью.
- У тебя платье, как поляна - ромашковое! - крикнул издалека Степан и пообещал: - Такой красивой девушке купальник не нужен... Я не смотрю, раздевайся!
В следующий момент, в подтверждение своих слов, он нырнул и вынырнул секунд через сорок на середине реки. Верка решительно скинула сарафан, оставшись в одном белье, робко зашла в воду.
- Я не смотрю! - продолжил игру молодой человек, а сам медленно подплывал, к стоящей уже по грудь в воде, напарнице. - Странно, ты вроде деревенская, а плавать не умеешь... Давай научу!
Взгляд Степана непроизвольно остановился на груди Верки. Она молча кивнула в знак согласия. Парень подошёл со спины и взял её за талию.
- Ложись на воду! Вода сама держит, да и я тебя подстрахую...
Верка послушно начала ложиться, но её тело под действием силы тяжести потянуло вниз. Она было испугалась и решила подпрыгнуть вверх, но вместо этого натолкнулась на тело Степана, собственно, не на всё тело, а на твёрдую часть его, что находилась под животом. Теперь уже не страх, а животный инстинкт завладел девицей. Она обхватила шофёра руками и ногами. Парень оказался неробкого десятка, не растерялся, тяжело задышал и принялся исследовать Веркино тело на предмет выпуклостей и вогнутостей. Изучение природы женского тела они закончили на берегу, на ромашковой поляне.
- Я у тебя первая женщина? - спросила, улыбаясь, Ворончиха и щекоча парня травинкой по щеке.
- Ага... - бесхитростно согласился Степан. - Не понравилось?
- Ну, как тебе сказать? - вздохнула она. - Удовольствие получил только ты, а о своей девушке не подумал...
- Да, как-то само собой быстро всё случилось... - немного расстроился парень.
- Не переживай, это с опытом приходит...
- Тогда, может, ещё разок... для опыта? - спросил и, не дождавшись ответа, перевалился на Верку.
Немного подуставшие, они лежали и смотрели на небо. В его голубизне проплывали причудливых форм белые облака. По большой ромашке, что склонилась над их лицами, полз трудяга-муравей. Верка задумалась. Было ужасно хорошо от тишины, красоты, но главное, от душевного и физического удовлетворения...
- Как тебе сейчас? - спросил Степан, подняв своё лицо над Веркиным.
- Намного лучше... С такими темпами ты быстро станешь стахановцем... - прошептала она, немного помолчала и добавила: - передовиком производства в постели...