(продолжение статьи «О бедном юристе замолвите слово»)
Размышления о профессии
«Есть такая профессия…»
Можно долго рассуждать, предполагать и даже иронизировать по поводу введения монополии адвокатов, но мысль о том, что являешься, возможно, одним из последних представителей независимых юристов, как профессии, всё чаще приходит в голову. Могут ли ввести тотальную монополию на все, без исключения, юридические услуги населению и даже предусмотреть ответственность за эту деятельность, если она осуществляется без лицензии, сертификата или иного разрешительного документа? Отвечаю на этот вопрос отрицательно, хотя такая модель монополии в некоторых странах используется. Но реформа системы правосудия в таких странах предполагает не только монополию адвокатов, но и реформу всей судебной системы. Видимо, в России также целесообразно рассматривать возможность введения адвокатской монополии на представительство лишь в совокупности с другими изменениями законодательства.
Это, кстати, первый мой вывод по теме статьи – введение адвокатской монополии, как правило, сопровождается серьёзными изменениями установленных процессуальных правил, иногда – переменами в других ведомственных структурах, связанных с адвокатурой. У нас этого нет. В России введение монополии сопутствует кратному увеличению размеров судебных пошлин. Найти взаимосвязь между этими двумя процессами очень сложно.
Второй вывод: целесообразно более внимательно изучить зарубежный опыт (особенно - результаты) введения монополии адвокатов на представительство в судах, а также опыт введения «тотальной» монополии. Такое изучение проводилось, имеются даже научные труды по данной тематике. Некоторые специалисты опубликовали в специализированных журналах и сети интернет результаты своих исследований законодательства разных стран. Приведу лишь некоторые примеры.
Во Франции адвокатский статус объединил две профессии – судебного адвоката и юридического консультанта, который раньше специализировался только на консультировании и составлении судебных документов. Право на вступление в адвокатскую палату дается только при наличии Сертификата о праве на осуществление адвокатской деятельности, чему предшествует обязательное обучение в соответствующем региональном подготовительном центре.
Страны, в которых монополия широкая, регулируют ее по-разному. Исключительное право адвокатов на представительство в судах и консультирование может быть напрямую прописано в законе (Германия, Дания, Канада (за исключением провинции Квебек), Австралия, Новая Зеландия). Возможно и перечисление видов деятельности, на которые распространяется монополия адвокатов (Венгрия, Люксембург, США, Франция, Чехия).
Английская судебная система предполагает разделение адвокатов на две категории: с правом представлять клиентов во всех судах Англии и Уэльса) и с правом консультирования и подготовки судебных документов. После принятия ряда законов консультанты получили право представлять клиентов в судах, но только в магистратских судах и судах графств.
На Ближнем Востоке абсолютную адвокатскую монополию применяют Израиль, Иордания, Ливан, Катар и Оман. В азиатском регионе адвокатская монополия имеет абсолютный характер в Республике Корея, Гонконге, Тайване. В законодательстве Японии об адвокатской монополии указано, что она распространяется не только на судебное представительство, но и на работу по сделкам. Более того, консультирование по правовым вопросам без статуса адвоката в Японии – преступление. Монополия на судебное представительство и консультирование по правовым вопросам существует в Турции, Нигерии, Алжире, Египте, Марокко.
Понимаю, что такой разнообразный практический опыт введения адвокатской монополии можно использовать на своё усмотрение, произвольно. Поэтому изложу лишь общие выводы, которые я сделал, работая над статьей:
Анализ материалов, касающихся введения адвокатской монополии на представительство в судах в России позволяет утверждать, что при обсуждении проблемы крайне поверхностно изучен вопрос о соответствии планируемых изменений содержанию Конституции России. Между тем, внесение изменений в процессуальное законодательство приведёт к ограничению прав на судебную защиту, права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. Были высказаны «радикальные» точки зрения относительно незаконного характера любой монополии. Полагаю, такое суждение не соответствует действительности, поскольку противоречит содержанию статьи 34 Конституции РФ, которая предусматривает запрет монополизации лишь в сфере экономической деятельности. Адвокатская деятельность не является предпринимательской. Кроме адвокатской деятельности адвокат может осуществлять только научную, творческую или преподавательскую деятельность.
Введение адвокатской монополии, как правило, сопровождается дополнительными мерами по повышению профессиональной квалификации, причем к таким мерам отнесены и обучение на специальных подготовительных курсах, квалификационные экзамены, периодические аттестации (ежегодные, как правил), либо курсы повышения квалификации. Об этом – подробнее.
«Здесь – помню, здесь – не помню…»
Уровень теоретической профессиональной подготовки адвоката – величина, постоянно меняющаяся. Причем меняется она не в лучшую сторону. Насколько я могу судить, повышению профессионального уровня адвокатов в России должного внимания не уделяется. Сами адвокаты часто признают, что периодическое присутствие на курсах повышения квалификации мало что даёт адвокату. Совсем другое дело - ежегодная аттестация на межведомственной комиссии. Руководители палаты периодически намекают на «чистку рядов» адвокатуры. Если аттестацию проводить в формате «междусобойчика», результат будет оформлен, но к повышению квалификации эта процедура не будет иметь никакого отношения. А вот ежегодная аттестация на межведомственной комиссии принесет гражданам реальную пользу, поскольку повысит качество юридической помощи.
Если кто-то полагает, что приведенный выше фрагмент – выдержка из пояснительной записки к законопроекту, то он ошибается. Адвокатское сообщество пытается закрепить за собой именно квалификационные экзамены в формате «междусобойчика». Никакую межведомственную комиссию создавать Палата, разумеется, не позволит. А «междусобойчики» известно, как проходят и чем завершаются: повышению квалификации адвокатов это никак не способствует.
Считаю, что наиболее полно «расстановка сил» сторонников и противников введения адвокатской монополии на судебное представительство нашла отражение в материалах сессии «Профессионализация юридической помощи: «домашняя работа» по мотивам XI форума», состоявшейся 26 июня 2024 года на площадке прошедшего XII Петербургского международного юридического форума. Далеко не все участники безоговорочно согласились с доводами Минюста РФ и ФАП. Возражал против введения монополии Национальный профсоюз юристов, роль которого в решении проблем профессионального сообщества незначительна.
Консолидация усилий нужна была «ещё вчера»
Аргументы сторонников реформы, на конференции в Санкт-Петербурге, по общему мнению, возобладали. В одной из недавних статей я сопоставил правовые позиции обеих сторон. В этой статье остановлюсь лишь на одном, очень существенном, аргументе, который используется Минюстом РФ и Федеральной адвокатской палатой. Этот аргумент – наличие у ФАП полностью готовой инфраструктуры, позволяющей эффективно решать все проблемы (прежде всего – организационные), связанные с монополией. В адрес юристов, не являющихся адвокатами, неоднократно звучал справедливый упрёк в том, что юридическим сообществом не принимаются никакие меры по консолидации, например, не создана саморегулируемая организация юристов, представителей.
Наличие конкуренции всегда приводит к повышению качества услуг. Получив монополию на представительство, адвокаты не перестанут оказывать юридические услуги, не связанные с судами. И юристы, надо полагать, не будут отказываться от предложений по подготовке и юридическому сопровождению судебных дел (без участия в заседаниях). Так что, давно пора создавать профессиональное сообщество юристов, не являющихся адвокатами, установить прочные деловые связи с аналогичными зарубежными профессиональными объединениями. Ведь в этих странах монополия адвокатов уже введена, на конкретные виды юридически услуг. И ничего, «уживаются» как-то с монополистами, «находят свою нишу» в этом бизнесе.
Главный мой вывод относительно результатов зарубежного опыта введения монополии адвокатов на представительство в судах – отсутствие ответов на главные вопросы, в том числе:
- каковы последствия этой меры с точки зрения интересов граждан, качества функционирования судебной системы? Что изменилось после введения монополии?
- стала ли защита интересов граждан в судах более доступной, как изменились тарифы на услуги адвокатов и, если эти тарифы повысились – явилось ли это причиной нарушения прав граждан на судебную защиту;
- какова судьба обладателей дипломов о высшем юридическом образовании, потерявших работу в результате введения монополии адвокатов? Как вообще реформа изменила содержание понятия «адвокатура»?
- как последствия введения монополии зависят от того, в каком масштабе введена монополия, является ли она полной, либо предусматривает лишь некоторые виды юридических услуг населению?
Иными словами, изучая зарубежный опыт введения монополии адвокатов, необходимо искать не только ответ на вопрос КАКИМ ОБРАЗОМ вводилась монополия, но и КАКОВЫ ПОСЛЕДСТВИЯ этих изменений.
Какими могут быть ответы, насколько обоснованными являются мои выводы, надеюсь узнать из ваших комментариев. Так что, пишите, ставьте «лайки», предлагайте новые темы для статей. Подписывайтесь на канал.
