Часть 1. Начало бури
Виктор с шумом залетел в квартиру. Бросив на пол дорожную сумку, он громко спросил:
— Полина! Почему мне в университете сказали, что ты отчислена уже как полгода?!
Однако ответа не последовало. Ему навстречу вышла уставшая жена и молча указала на полуоткрытую дверь в ту комнату, где полгода назад обитала его родная сестра Полина. За дверью царил настоящий хаос: полки шкафов опустели, вещи валялись на полу, а коробки со старыми учебниками были сдвинуты набок, словно кто-то судорожно перебирал их в спешке. Но куда более тревожным оказался «подарок», оставленный сестрой напоследок.
Когда Виктор увидел этот «сюрприз», он забыл, зачем сорвался с работы, с трудом вспомнил, как его зовут, и ещё сильнее побледнел.
— Это что за чёрт?! — воскликнул он, одновременно ужасаясь и пытаясь не упасть в обморок.
Его жена Светлана обречённо развела руками:
— Похоже, это её финальное прощание. Судя по письму, которое Полина оставила, искать её не стоит: она уверяет, что счастлива и свободна. И, чует моё сердце, мы должны теперь как-то разобраться с этим... прибывшим «гостем».
На кровати лежало письмо, в котором незамысловатыми фразами сестра сообщала, что жить по чужим правилам ей осточертело. Вдобавок она подкинула «презент»: свёрток с крошечной девочкой, которой не более двух месяцев.
Виктор без сил опустился на край кровати и тронул свёрток: ребёнок был закутан в голубое одеяльце, которое ещё неделю назад жена стирала. Пышная шапка тёмных волос, а сам ребёнок, кажется, сопел во сне, не ведая, что мать — где-то далеко и уже не хочет о нём слышать.
— Родители мне этого не простят... — прошептал Виктор. Он уже представил, как мать с отцом обрушатся на него, что не усмотрел за младшей сестрой.
Часть 2. Тени прошлого
Старшему ребёнку в семье всегда предъявлялись высокие требования: не просто отличные оценки в школе, но и успехи в спорте, ответственность во всём. Стоило ему оступиться или получить четвёрку по алгебре, как отец, Сергей Михайлович, устраивал ему настоящий допрос. Мать, Галина Ивановна, лишь поднимала брови и произносила что-нибудь наподобие: «Не позорь нашу фамилию, сынок». Обнять Виктора после успехов или похвалить за хорошее выступление на соревнованиях было для них чем-то несвойственным.
Но когда родилась Полина, всё волшебным образом поменялось. Тогда Виктору было десять лет, и он в недоумении наблюдал, как у родителей вдруг появилась ласка, нежность и искренние эмоции. В то же время Полина получала от них всё, стоило лишь заикнуться о каком-то желании. Отказов она не видела ни в демонстративные три года, ни в капризные пять лет, ни позже.
Виктор к этому особо не лез: ему надоело воевать за внимание отца и матери, он поступил в институт в другом городе, устроился на работу, женился на Светлане, обустраивал с ней жизнь. Только звонки от родителей напоминали, что существует ещё «принцесса Полина», с которой все должны в буквальном смысле «сдувать с неё пылинки».
Когда жене Виктора оставалось пару месяцев до родов, его мать сообщила о грандиозной новости:
— Полина поступает в университет в твоём городе, ей нужна крыша над головой. Размести её у себя, а вы уж как-нибудь ужмитесь.
Виктор пытался возразить, объяснял, что у них всего одна свободная комната, которая уже под детскую переделана. Но родители смотрели на него так, будто он — не взрослый сын, а провинившийся школьник:
— Не устраивай истерику, — бросила с презрением мать. — Наша девочка привыкла к комфорту. Ты в доме зарабатываешь больше жены, так что, считаем, это твоя обязанность — обеспечить сестрёнку всем необходимым. Сына своего потом как-нибудь уместите в другом углу.
— Мама, — попытался спокойно сказать Виктор. — Моя жена, между прочим, тоже работает и носит вашего внука. Это её квартира, моя тёща ей подарила. Полине поискать себе квартиру...
— Замолчи! — холодно сказал отец. — Либо Полина живёт с вами, либо снимай ей квартиру и уходи туда жить вместе с ней, она не может одна оставаться, тебе придётся за ней присматривать. А жену будешь навещать. Что тут тебе не ясного?!
— Да вы с ума сошли? — начал Виктор, но тут же получил ответ:
— Ещё слово — и больше не будет у меня сына!
Так и вышло, что золовка поселилась у невестки в квартире. Светлане приходилось буквально сдерживаться. От дерзостей Полины порой и брат готов был лезть на стены.
В конце концов, на фоне этих стрессов у Светланы начались преждевременные схватки. Родилась дочь Марина (беременность выдалась тяжёлой, врачи настаивали на срочном кесаревом), и мать малышки лежала под капельницами почти неделю. Родители Виктора даже не пришли на выписку из роддома, они были заняты тем, что разыскивали «расстроенную» Полину, сбежавшую куда-то с сомнительными друзьями.
Часть 3. Разлука
Спустя месяц после рождения Марины, Виктор вернулся домой злой, ему сообщили, что Полина уже давно отчислена из университета. Его сестра вот уже как полгода не жила с ними, он ругался с ней по телефону, настаивал, чтобы она взялась за ум, но всё тщетно. Родителям он не стал говорить, что Полина в очередной раз сбежала от него. На холодильнике висела записка от сестры: «Я уехала — свобода зовёт! Можете не искать. Я каждого обвела вокруг пальца, обведу и вас. Спасибо за хату. Хорошенько повеселитесь с моим... э-э... гостем. Прощайте».
— Смылась и не повинилась... — тихо выдавил Виктор. Рассчитывать, что сестра вернётся, было глупо. Она уже довольно давно прокручивала в голове побег.
Жена молча кивнула на комнату, где Полина раньше спала. И там, под грудой разбросанных шмоток, оказался ещё один малыш — девочка, совсем новорождённая. Виктор сначала принял её за Марину в чужом одеяле и даже подумал: «Почему она не со Светланой?», но осознав, что это совсем другой ребёнок, оцепенел.
— Ты только посмотри на неё, — прошептала Светлана, когда муж приподнял плед. — Полина нам своего ребёнка подбросила?
В ответ Виктор лишь сел на пол: когда-то он шутил, что если сестра продолжит жить «гуляй-полем», то однажды дети пойдут пачками к дверям его квартиры. Но сейчас ему было не до смеха.
— Да что ж она натворила... Родители ведь рвут и мечут. На днях мне отец звонил, орал, что я недостаточно бдительно за ней следил, просил оплатить долги за учёбу. Теперь понятно, почему она сбежала от нас, боялась, что мать узнает раньше времени. И что делать?..
Часть 4. Ржавые узы
Виктор весь вечер не находил себе места. Родители, естественно, обвиняли его во всём: «Ты брат, должен был следить! Ты во всём виноват!» Когда он попробовал объяснить, что сестра здесь уже и не появляется толком, что беременной она была ещё до переезда, отец только криво ответил:
— Ещё раз будешь спорить, забудь о том, что у тебя есть я!
Мать же ядовито добавила:
— Если мы возьмём эту внучку к себе, то только при одном условии: ты станешь платить нам за хлопоты. Но лучше отдай в приют — нам не нужна «левица» Полины.
— Это ваша внучка! — заорал Виктор. — Вы совсем ополоумели?
— Заткнись, умник выискался! — напустился на него отец. — Понабрался дешёвых принципов, а пользы никакой.
Разговор перешёл в сплошные оскорбления. После того разговора с родителями Виктор вернулся домой злой, рассеянный и подавленный. И увидел, что Светлана тихо укачивает новорождённую племянницу, кормит её смесью из бутылочки. Рядом в кроватке мирно посапывает его дочь Марина.
— Я не могу бросить эту кроху, — прошептала жена, глядя на мужа. — Полина даже её не назвала, представляешь? Вроде как ребёнок без имени остался.
— И что мы будем теперь делать?
— Я не знаю, Виктор. Но, по-моему, мы не имеем права отдавать её в детдом. Да и не факт, что Полина захочет когда-нибудь вернуться, но если вдруг… Сдавать её дочь, как ненужную вещь, я не хочу. Наверно, стоит хотя бы оформить временную опеку.
— Родители уже отреклись от меня, сказали если и заберут внучку, то я должен её содержать. Я в принципе всё понял: мы им не нужны. Даже на рождение Марины они не явились. Они и эту девочку не признают.
— Если хочешь знать моё мнение, то здесь и думать нечего. Я… я готова растить двоих детей, хоть и малютки будут погодками. Но бросить — нет, ты же знаешь, не по мне это. Мы ведь семья.
Виктор обнял жену, попытавшись спрятать слёзы. Слёзы обиды, горечи, но и тихой признательности за её доброту.
Часть 5. Щипцы судьбы
Прошло несколько лет. Названную дочку назвали Ларисой. Она подросла, научилась ходить практически одновременно со своей двоюродной сестрой Мариной. Глядя на них, никто и не сказал бы, что девочки не родные сёстры: похожи, как две капли воды, только глаза у Ларисы чуть темнее, да волосы цвета воронова крыла.
Родители Виктора ни разу за всё это время не позвонили, не поинтересовались, как там живут внуки, ни подарков, ни денег. Впрочем, укоренённая обида не помешала ему посылать иногда фотографии девочек сестре в мессенджер — благо, у Виктора до сих пор сохранился её номер. Лишь как-то раз пришла от Полины циничная голосовая:
— Привет, братец. Не надейся на спасибо, я не просила тебя нянчить моё дитё. Мне вообще по барабану, где она и с кем. Сама виновата, что не убереглась, теперь сиди с моей проблемой. И, да, отец прав: ты сопляк, раз терпишь этот цирк. Пока, неудачник.
Виктору стало горько и стыдно за сестру. А ещё укололо тщеславие: неужели нельзя проявить каплю благодарности? Вместо этого у неё в голосе едкий сарказм, словно она непобедима в своём эгоистичном мире.
Часть 6. Возвращение
Однако судьбы причудливы. Спустя пять лет, в один из вечеров, когда девочки уже подросли, в дверь позвонили. Открыла Светлана, держа на руках дремавшую Ларису. На пороге стояла пропавшая Полина. Она, кажется, не изменилась: волосы по-прежнему выкрасила в яркий цвет, юбка столь коротка, что невольно хочется отвести взгляд.
— Ну и как ты тут, воспиталка? — выплюнула она. — Чё, реально обустроилась?
— Проходи, не стой на пороге, — мягко сказала Светлана, стараясь не поддаваться на провокации. — Может, расскажешь, откуда тебя принесло?
— Ты чё, совсем задеревенела? — Полина с вызовом осмотрелась, перевела взгляд на подросшую Марину, которая выглядывала из кухни, и в упор посмотрела на Ларису. — Нифига вы тут себе нагородили. Это я так понимаю, моя бывшая дочка? Как звать-то?
— Лариса, — неторопливо ответил Виктор, выходя из спальни. — Рад видеть, что ты хоть вспомнила дорогу.
— Дорогу? Да мне плевать. Мне просто надо перекантоваться пару дней. Устроюсь, найду работку и свалю. Найду себе мужичка побогаче, чем предыдущий. Вы расслабьтесь, я ведь не ребёнка забирать пришла.
— А тебе его никто и не отдаст, тебя ведь лишили материнских прав. — Виктор смотрел прямо и твёрдо. — Но она всё же твоя дочь. Ты могла бы хоть раз спросить, как она растёт, чего хочет, какие у неё мечты. Разве тебе неинтересно?
— Серьёзно? Интересно… Ха! Мне некогда занудничать. Ваша милая благотворительность меня не касается.
Светлане стало искренне больно видеть, что Полина ни капли не раскаивается. Но она и не стремилась вступать в ссору. Зато Виктор не смог удержаться:
— Прикуси язык, Полина! Здесь твои слова звучат, словно плевок. Мы вырастили девочку, которую ты бросила на всеобщее посмешище. Если собираешься ломать нам жизнь теперь вот таким возвращением, то лучше уходи.
— Ой-ой, запел народный герой. Сейчас брошусь на колени и буду умолять простить меня? Не дождётесь! — Полина вдруг свистящим тоном добавила: — Ваше дело — жить в этой насквозь пропахшей соплями семейной идиллии. А моё — хорошо выглядеть и катать на тачках с мужиками, которые могут платить за мои развлечения.
Часть 7. Выбор без выбора
Вечер тянулся мучительно. Полина устроилась на диване, при этом бросала насмешливые реплики то в сторону Светланы («И чё, совсем всех мужиков под каблук загоняешь, да?»), то детям («Чем вы тут, карапузы, дышите, книжки небось читаете?»). Виктор ворчал, но ради жены и девочек сдерживался.
Утром Полина исчезла, не извинившись и не оставив никаких обещаний. И Виктор понял, что она вряд ли вернётся когда-нибудь. Её прошлое, увы, стало настоящим и, скорее всего, будущим: вечно бегать в поисках лёгких путей, перебирать знакомых, покрикивать на тех, кто ей не по нраву.
Однако в тот же день, позже, пришло известие от родителей. Виктор сам не верил, что получит от них письмо: «Приглашаем приехать на семейный ужин: разговор серьёзный, входить без жены и детей».
— Интересно, что им надо? — проговорил Виктор, показывая послание Светлане.
— Может быть, Полина им нажаловалась? — сделала предположение жена. — Они, наверное, опять на тебя будут давить. Или хотят внучку отбить?
— Что ж, придётся съездить. Но я им уже давно не верю.
Часть 8. Расплата
Виктор приехал к родному дому. Когда он вошёл, увидел измученные лица родителей. Отец сидел за столом, поставив локти на стол, а мать в углу нервно допивала остывающий чай.
— Ну что, сын, — начал Сергей Михайлович жёстко, — мы слышали новости. Полина опять шляется невесть где. Мы считали, что ты будешь за ней приглядывать...
— Отец, — прервал Виктор. — Я пробовал. Но она совершеннолетняя, и её образ жизни мне не подвластен. А вы? Почему не взяли её под крыло?
— Заткнись! — Он со стуком ударил кулаком по столу. — Мы хотим, чтобы ты вернул нам Ларису. Это дочь нашей Полины, а значит, наша внучка. Мы решим, где она будет жить, и, возможно, устроим её к знакомому педагогом — пусть воспитывают. Не твоего ума дело.
— Что?! Вы хотите... — Виктор чуть было не рассмеялся. — Когда Лариса только родилась, вы отвернулись, сказали, что вам она не нужна, и я могу сдать её в детдом. А сейчас что изменилось?
— Да ничего! Но Полина обещала, что в обмен на это сделает то, о чём мы её просили. Мы хотим контролировать её жизнь, а Лариса — ключ к воздействию.
— Вы собираетесь использовать девочку как рычаг? Это чудовищно...
— Кому какое дело? Ты не хочешь помогать матери и отцу? Мы все эти годы молчали, а теперь хотим, чтобы ты быстренько вернул нам внучку, и точка. Если будешь спорить, окончательно вычеркнем тебя из семьи!
— Отец, мама... Вы чокнулись! — голос Виктора зазвучал с издёвкой. — Вы уже давно вычеркнули меня из своей жизни, когда отреклись от моей дочери. Я помню ваши угрозы. А теперь хотите за счёт Ларисы вернуть власть над Полиной? Я не отдам её, и всё. Это дочь моей жены и моя!
Отец вздохнул, встал и тихо произнёс:
— Убирайся. И не звони больше.
— Нет, это вы мне больше не звоните. Достали...
Виктор покинул отчий дом, стараясь не оглядываться назад.
Часть 9. Свет надежды
Виктор вернулся в свою квартиру, где его встретила обеспокоенная Светлана. Трёхлетняя Лариса и четырёхлетняя Марина дружно размазывали кашу по тарелкам.
— Ну что, дорогой? — осторожно спросила жена.
— Они хотят забрать девочку, чтобы манипулировать Полиной. Кажется, они с ней заключили какой-то сделку-контракт. Конечно, никакой любви там нет. Даже обычного родительского сострадания не замечается. И когда я отказался, они меня выгнали окончательно.
— Значит, теперь это официально: твоих родителей мы потеряли. Но, может, оно и к лучшему: нет больше этих ядовитых слов, угроз, упрёков.
— Полина может опять нагрянуть. У меня чувство, что она ищет лёгкие пути, и, возможно, родители внушили ей эту идею — забрать Ларису. Но это мой дом, и моим детям тут комфортно.
— А с ней что делать? — Светлана имела в виду золовку.
— Да пусть живёт, как ей хочется. Мы не станем больше упрашивать. Лариса никогда не будет брошена. Мы не позволим, чтобы нашу девочку использовали как пешку.
Светлана мягко улыбнулась, отвечая мужу:
— Если мы сохраним здравый ум, то никакие семейные склоки твоей родни не помешают вырастить наших девочек сильными и добрыми. Я верю, что всё к лучшему.
Часть 10. Финал конфликта
Полина ещё несколько раз объявлялась: вымогала деньги, норовила наговорить что-то едкое, обещала «сжить всех со свету», но каждый раз пускалась в бега, когда брат поднимал вопрос, чтобы хоть чем-то помочь дочери. Родители Виктора так и не проявили тепла к внукам.
С годами Дарья Алексеевна (соседка из квартиры напротив), наблюдавшая за этой драмой, нередко говорила на кухне Светлане за чашкой чая:
— Замётано, дочка, всё у вас будет хорошо. Крепитесь, держитесь, детям главное — любовь, остальное пустяки.
Светлана лишь улыбалась и всё так же продолжала верить, что жизнь расставит всё на свои места. И она не ошиблась: Лариса выросла, уже пошла в школу, подружилась с одноклассниками, казалась самой жизнерадостной девочкой в округе. А Виктор и Светлана не пожалели, что спасли её от сиротского дома. Маленькая Марина тоже нашла в Ларисе лучшую подругу — так они стали почти родными сёстрами, связавшись крепче кровных уз.
Заключение
Жизнь нередко бьёт по самым чувствительным местам, заставляя выбирать между голосом сердца и голосом страха. Виктор и Светлана осознали, что порой надежда живёт не там, где ищешь её в первую очередь, а в собственных поступках. Полину, избалованную и злобную, уже нельзя было переубедить, а родители Виктора не хотели слышать чужие доводы. Но, по сути, ребёнок не виноват в грехах взрослых. Приняв маленькую девочку и воспитывая её как родную, Виктор и Светлана не только подарили малышке будущее, но и сами обрели настоящую семью.
«Мы ответственны не только за то, что делаем, но и за тех, кого вовремя не бросили в беде».
(народная мудрость)
Автор: Елены Стриж ©
Нравится рассказ? Тогда поддержите его. Автору будет приятно видеть ваши репосты, рекомендации друзьям, комментарии и лайки... )) Ну и конечно, не забудьте подписаться на канал!
📖 После смерти мужа оказалось, что у него была вторая семья, и здесь началось самое интересное