В 1766 году, когда штатгальтер Виллем V купил «Райский сад» за значительную сумму в 7350 гульденов на распродаже коллекции Де ла Кур ван дер Ворта, он мог быть уверен, что поступил правильно, вспомнив высокую оценку, данную этой панели биографом художника Арнольдом Хоубракеном.
В своей Groote Schouburgh 1718 года Хоубракен так охарактеризовал картину:
самое выдающееся в искусстве, которое я видел у него [Брейгеля], — это так называемый рай у г-на Де ла Курта ван дер Ворта в Лейдене, в котором множество различных животных появляются самым изобретательным образом на фоне пейзажа, написанного не менее изобретательно, с Адамом и Евой, изображенными Рубенсом с величайшей детализацией.
В 1729 году младший коллега Хоубракена Якоб Кампо Вейерман расширил этот описание, добавив, что
это великолепное произведение искусства... было задумано и написано в сотрудничестве Рубенсом и Брейгелем, каждый из которых бросал вызов другому, словно в соревновании, чтобы сделать всё возможное.
"«Оба [вклада] несравненны" — так немецкий путешественник Захариас фон Уффенбах похвалил работу этих двух друзей и художников, чьей картиной он восхищался в 1711 году.
Купив эту прекрасно сохранившуюся картину, штатгальтер приобрел выдающийся пример совместных усилий этих двух величайших мастеров. И кроме того единственную картину, на которой есть две их подписи.
В правом нижнем углу панели написано IBRVEGHEL FEC,
а в левом нижнем углу, более крупными заглавными буквами, PETRI PAVLI. RVBENS FIGR.
Использование родительного падежа и FIGR предполагает, что последнюю надпись следует переводить как: «фигуры принадлежат [т. е. являются работой] Питера Пауля Рубенса».
На задней стороне панели выжжено клеймо изготовителя панелей, что дает некоторую основу для датировки работы. Это клеймо Гильяма Габрона — GG, переплетенное с цветочным мотивом, — который с 1609 года был зарегистрирован в гильдии Антверпена как мастер по изготовлению панелей (tafereelmaker).
Он использовал это клеймо с 1614 по 1626 год. С 1617 года на панели также выжигалось клеймо города Антверпена. Его отсутствие здесь предполагает предварительную датировку между 1614 и 1617 годами.
«Эдемский сад с грехопадением человека» вписывается в серию картин с животными, в которых Ян Брейгель Старший (1568-1625) сосредоточился на создании реалистичных изображений всех созданий Бога.
Самым ранним примером является райский пейзаж — сейчас он находится в галерее Дориа-Памфили в Риме — с сотворением Адама на заднем плане (рис. внизу).
Брейгель подписал эту работу и датировал её 1594 годом, что означает, что она была создана во время его пребывания в Риме.
В Государственной галерее Нойбург-ан-дер-Донау есть райский пейзаж Яна Брейгеля, для которого брюссельский художник Хендрик де Клерк (1560-1630) написал фигурки Адама и Евы.
Её сильное сходство с такими работами, как картина 1594 года, означает, что мы можем предположить, что она была написана рано, вероятно, вскоре после возвращения Брейгеля из Италии осенью 1596 года.
Эта небольшая круглая картина показывает тот же момент в истории Сотворения мира, что и Эдемский сад; более того, способ, которым Ева тянется, чтобы схватить яблоко, очень похож.
Таким образом, примерно за двадцать лет до того, как Брейгель изобразил этот сюжет с Рубенсом, он уже сотрудничал с другим художником над сценой Эдемского сада.
Изображение первой пары является важной частью картины «Эдемский сад с грехопадением человека».
Адам и Ева изображены слева, под деревом познания добра и зла, на котором растут не только яблоки, но и другие фрукты.
На противоположной стороне ручья, посреди лесистого ландшафта, растет еще одно дерево — древо жизни — обильно усыпанное плодами.
Согласно Бытию 2:8-14, дерево жизни и дерево познания добра и зла стояли посреди Эдемского сада, и там же протекала река, которая орошала этот рай.
Ева одной рукой дает Адаму яблоко, а второй тянется к другому яблоку, которой ей настойчиво предлагает змей, обвившейся вокруг ветки.
Слева, позади Адама, обезьяна откусывает кусочек яблока. Это животное, имитирующее поведение человека, символизирует грех.
Традиционно оно играет важную роль в изображениях Грехопадения человека вместе с котом, который трется о ногу Евы.
Согласно учению о четырех гуморах, обезьяна-сангвиник рядом с Адамом — это горячая голова, которая не может устоять перед искушением, в то время как кошка-холерик Евы — символ жестокой хитрости.
В тёмно-зеленой листве позади Адама и Евы поблескивают несколько виноградных гроздей; в христианской символике они отсылают к искупительной смерти Христа на кресте (поскольку вино символизирует его кровь).
На картине изображен момент непосредственно перед вкушением запретного плода, когда все животные в раю всё ещё жили вместе в гармонии, а Адам и Ева были наги.
Брейгель, который, вероятно, был инициатором этого проекта, заложил композицию с помощью чернового рисунка, используя всего несколько линий, чтобы набросать контуры пейзажа на загрунтованной панели.
Питера Пауля Рубенса (1577-1640) начал рисовать, как только был определен общий дизайн картины.
Он передал игру света на коже Адама и Евы тонкими нюансами своей палитры. Тень, отбрасываемая лошадью на верхнюю часть тела Адама, является эффектом тёмной подрисовки, нанесённой в некоторых местах намеренно, чтобы просвечивать через верхний слой краски.
Чтобы подготовить место для своих фигур, Рубенс быстро нанёс тонкую, текучую краску, чтобы изобразить ствол дерева и камень, на котором сидит Адам.
То, что Рубенс также является автором лошади, упоминалось ещё в 1766 году в каталоге аукциона De la Court.
В то время как Брейгель рисовал своих животных непрозрачной краской, нанося небольшие мазки, четко различимые друг от друга, Рубенс использовал прозрачные слои краски, которые позволяли нижележащим слоям оставаться видимыми.
Змея также демонстрирует типичную манеру живописи Рубенса.
Когда Рубенс закончил свою часть, Брейгель взялся за дело и нанес зеленый тон в качестве основы для пейзажа. Затем он нарисовал небо, оставив резервы для деревьев; нарисовав самые внешние листья поверх голубого неба, он создал эффект света, пробивающегося сквозь листья.
Затем он перешел к рисованию более крупных животных, а затем проработал окружающий их пейзаж; только страус и несколько более мелких животных были нарисованы на сухом фоне.
Грехопадение у Рубенса представлено довольно классически, история обычно изображается примерно одинаково: Адам сидит под деревом познания добра и зла; рядом с ним стоит Ева, которая протягивает ему яблоко, одновременно поднимая руку за вторым, предлагаемым ей змеем на дереве.
Изображая атлетическое тело Адама, Рубенс вдохновлялся Torso Belvedere, античной статуей, которую он рисовал во время своего пребывания в Риме.
Брейгель создал земной рай позади Адама и Евы по образцу, который он уже неоднократно использовал ранее: лесной пейзаж с несколькими деревьями на переднем плане (включая голые ветки, на которых сидят птицы), поляна и обширная перспектива, разворачивающаяся слева или справа на заднем плане.
Изображая животных, художник, должно быть, опирался на собственный запас этюдов.
Эти наброски еще раз показывают, что Брейгель основывал своих животных в первую очередь на собственных наблюдениях за природой и что он видел почти всех этих животных своими глазами.
Исключениями являются резвящиеся тигр и леопард, лев и белая лошадь на заднем плане, которые основаны на примерах Рубенса, нередко копируемые Брейгелем на своих картинах. Рубенс, в свою очередь, основывал свои этюды львов и лошадей на примерах из античности и эпохи Возрождения, а также на живых образцах.
Склонность Брейгеля к энциклопедическим деталям, которую он продемонстрировал в своих райских пейзажах, цветочных композициях и сериях, посвященных четырем стихиям и пяти чувствам, уходит корнями в его время: эпоху, когда новые открытия были в порядке вещей, и был большой оптимизм относительно возможности получения полных знаний и понимания природы.
Десятки исследователей, путешествующих в недавно открытые, далекие земли, привозили домой неизвестные виды растений и животных, которые изучались и регистрировались учёными и жадно собирались энтузиастами.
Публикации, появившиеся во второй половине XVI века, были первыми, которые классифицировали виды животных, предлагая систематические описания, сопровождаемые иллюстрациями.
Райские сцены Брейгеля можно рассматривать как нарисованные энциклопедии животного мира, поскольку его изображения различных видов основывались в первую очередь на эмпирических знаниях.
Более того, его точная передача цветов — аспект, которого не хватало в иллюстрированных энциклопедиях.
В 1604 году Брейгель был в Праге, где в зверинце императора Рудольфа II он смог понаблюдать за бесчисленными экзотическими животными и птицами.
Ближе к дому, в Брюсселе, у него был доступ в эрцгерцогский зоологический сад с вольерами и прудами для разведения рыбы.
Более того, Антверпен, где жил Брейгель, был важным портом, пунктом прибытия дорогих товаров из Нового Света и местом, где, несомненно, регулярно можно было увидеть экзотических животных.
На настоящей картине показано множество экзотических птиц, часто изображенных парами, а также такие местные европейские виды, как фазан, цапля, кроншнеп, щегол, ласточка, аист, лебедь, чирок, неясыть, удод, ястреб-перепелятник, пятнистый дятел и золотая иволга.
На переднем плане слева изображена индейка, которую испанцы впервые привезли из Америки в начале шестнадцатого века,
а справа от Евы — пара павлинов, птица, обитающая в Индии, чье великолепное оперение сделало её фаворитом в аристократических коллекциях.
Брейгель также нарисовал различных попугаев, чья способность говорить связывает их с земным раем, где все животные всё ещё обладают способностью говорить.
В ручье, помимо карпа и щуки, плавает самец турпана, обитающего в Северной Америке; собаки у кромки воды лают на чирка и гоголя Барроу.
Особенно привлекают внимание райские птицы, одна из которых сидит на земле у ног Адама, а другая летит на фоне голубого неба.
С момента их открытия в Новой Гвинее португальцами в начале шестнадцатого века эти птицы были известны в Европе только как чучела с удаленными ногами.
Кажущееся отсутствие у них ног привело к предположению, что они постоянно находятся в полете — в раю, так сказать.
Брейгель был первым, кто изобразил эту птицу целиком, со всеми её лапам.
Он, очевидно, смог изучить живой образец, предположительно в вольерах эрцгерцогов Альберта и Изабеллы.
Различные документы показывают, что эрцгерцогская чета держала очень много птиц: в 1605 году, например, они получили от брата Изабеллы, Филиппа III, различных попугаев, а также обезьян; в 1612 году они купили девятнадцать попугаев и трёх морских свинок; среди животных, которых они приобрели в 1615 году, были вороны, красный ара и тукан; а в 1617 году их коллекция пополнилась большим количеством канареек.
Морские свинки, впервые привезенные в Европу из Америки в начале шестнадцатого века, почти всегда появляются на картинах Брейгеля с животными.
Среди других мелких животных на переднем плане — в дополнение к кроликам, белке, черепахе, саламандре и жабам — обезьяна-белка (с яблоком) и обезьяна-капуцин, обе родом из Южной Америки.
Курица и петух, мирно клюющие перед лапами льва, являются одомашненными животными и принадлежат к отдельной категории, наряду с козами, свиньями, овцами, кошками, собаками и лошадьми. Кроме того, здесь водятся лисы, слоны, крокодил, волк и лама. Взгляд может блуждать пл этой картине бесконечно долго и всё равно не заметить кого-нибудь, например, крошечных насекомых на переднем плане.
История Грехопадения человека послужила идеальным контекстом для художественного познания Брейгелем природы.
Картины рая изображают царство животных в его гармоничном состоянии совершенства до Грехопадения.
В те дни было широко распространено мнение, что Грехопадение человека привело к утрате языка, на котором Адам давал названия животным.
Таким образом, наряду с изучением природы, книга Бытия рассматривалась как источник истинного знания о Сотворении мира, а идентификация и присвоение названий видам считались первым шагом к этому обновленному пониманию.
Коллекционеры, приобретавшие изображения рая Брейгеля, должно быть, придавали первостепенное значение их религиозному посланию, поскольку его картины восхваляют Божье творение во всем его разнообразии и изобилии.
Картина «Эдемский сад с грехопадением человека» имеет размер 74×114 см. Полюбоваться ею можно в Королевской галерее Маурицхёйс в Гааге.