После статьи о Фреде Демаре, который умел писать научные работы, буклеты и даже целые практические пособия, не имея никаких специальных знаний, а только используя подчиненных, мне задали вопрос — что я имел в виду, когда говорил, что так было всегда, есть сегодня и будет в ближайшие годы?
Я когда-то тоже прошел школу жизни на кафедре, причем на разных. И везде было одно и то же. Студенты, интерны или ординаторы работали (за идею, за возможность остаться на кафедре после института, за звание и т.д. и т.п.), а результаты их труда приписывались руководителям. Причем, ладно бы фамилию начальника ставили первой, а того, кто реально написал работу, провел исследование или просто нашел интересную тему, ставили самым последним. Это немного обидно, но понятно. Куда же с твоим зеленым пятачком да возглавлять калашный ряд!
Но ведь были случаи, когда создателя сего продукта интеллектуального труда вообще не ставили даже в соавторы! И попробуй возрази! Это будет твой последний день на кафедре.
Многие не считают это проблемой. Даже не подозревают, что может быть иначе. А я вот не то, что подозреваю, а точно знаю, что иначе было как минимум один раз в моей жизни. В качестве примера могу привести мою бабушку.
Она была профессором, заведующей кафедрой русского языка. Причем ее специализацией был русский язык в нерусской школе, т.к. мы жили в городе Баку и в Азербайджанской ССР таких школ было немало.
Бабушка отличалась огромной работоспособностью, рано окончила школу, поступила в институт и умудрилась закончить его в начале войны, а работать по специальности начала еще раньше. Так вот, чтобы ей позволили преподавать, пришлось даже надбавить пару лет в паспорте, т.к. была слишком молодой.
Получала бабушка, как профессор, около 400 рублей. По тем временам это были огромные деньги. Обычная зарплата врача не превышала 90 рублей, так что бабушка за месяц имела столько, сколько другие зарабатывали за полгода. В наше время такие люди живут в богатых хоромах, ездят на Мерседесах и имеют дачи размером с небольшой (а иногда и большой) стадион.
Но моя бабушка жила в маленьком покосившемся частном домике на окраине города (район Баилово, если кто знает), куда от остановки автобуса нужно было еще пешком подниматься в гору пару километров. Дом состоял из маленькой кухни, проходного коридора метров 6 и комнаты метров 15. Вот и вся недвижимость. А «движимость» по большей части состояла из книг. Все вокруг было в книгах. Весь коридор в стеллажах, в комнате книги лежали на всех поверхностях, какие были, — стол, стулья, подоконники, телевизор, шкаф и т.д. Книг не было только на старенькой плите на кухне.
Сколько я помню бабушку, она писала научные работы. Причем только малую часть себе, хотя писала и книги, и учебники, и статьи пачками. Большую часть она писала для своих учеников. Не они для нее, а она для них, потому что далеко не все были настолько грамотными, чтобы достойно справиться с задачей. Не помню сейчас уже точные цифры, но она со своими учениками (а иногда и за них) написала что-то около сотни кандидатских диссертаций и пару десятков докторских.
Если студенты были из глубинки и им негде было жить, то могли вообще остановиться у нее на несколько дней и вместе писать или консультироваться.
Причем это никогда не было каким-то жестким договорняком. Не было никакой таксы за написание работы, проживание и т.д. Она им просто помогала, чем могла, а они в ответ тащили, кто чем был богат. Были деньги — благодарили конвертами. Не было денег — тащили ковер или хрустальную вазу. Если и этого не было — могли притащить половину барана или какой-нибудь дефицитной колбасы. А бабушка потом сидела и думала, кому бы быстрее отдать, чтобы порадовать и все это не испортилось в ее старом холодильнике.
Поэтому каждый раз, как кто-то из родственников или друзей заходил к ней домой, в обратный путь ему приходилось забирать с собой столько сумок, сколько он мог утащить за раз. А уж что влезало в сумки, то бабушка и утрамбовывала.
Ковры, вазы, хрусталь, яйца, рыба, утюг, да что угодно! Ни разу я не помню, чтобы ушел от нее с пустыми руками. Обязательно пару сумок еды или вещей с собой волок. Хорошо хоть с горы вниз к автобусу, а не вверх.
В ее домашней библиотеке я как раз и прочитал первый раз Булгакова и на всю жизнь запомнил фразу: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!»
Видимо, именно из-за того, что я с детства видел, что такое человек, абсолютно преданный своей работе, несущий добро, готовый всегда абсолютно бескорыстно помогать своим ученикам, подчиненным, родственникам и просто посторонним людям, мне потом было очень сложно ужиться в коллективах, где все было с точностью до наоборот. Приходилось искать другой путь.
Но я ни о чем не жалею! Надеюсь, что и бабушке моей там на небесах не стыдно за внука!