Ирина вздрогнула от настойчивого звонка в дверь. Кто бы это мог быть в такую рань? Сквозь заспанные глаза посмотрела в глазок… и чуть не выронила чашку с недопитым кофе. Матвей? Бывший муж, собственной персоной, настойчиво трезвонил, словно пожар у него там, а не просто решил навестить«дорогую бывшую».
— Ну вот и зачем ты здесь, а? —промелькнула мысль, прежде чем рука потянулась к замку. Пришлось открыть.
– Прости меня, я хочу вернуться, — бахнулся со всего размаха на колени перед дверью бывший
Вот это поворот! Два года прошло, как с куста, а он вдруг решил, что пора бы и назад? Интересненько…
Помнится, два года назад выбор он сделал довольно однозначный. Ушел, знаете ли, восвояси. К подруге. Да-да, к той самой Светлане, что уволилась «в Питер». А я, наивная, не обращала внимания на его задержки на работе, верила в командировки. Да и вообще, ну муж же, как не верить-то? Всегда находил какие-то оправдания, что-то бормотал про отчеты и авралы.
— Ага, аврал в постели с лучшей подругой, – сейчас бы я ему ответила, да только тогда я еще жила в мире розовых единорогов.
А потом Светлана собралась «строить новую жизнь» в северной столице. Помню, еще чай с ней пила, желала удачи. А она, змея подколодная, уже паковала чемоданы вместе с моим мужем!
Вернулась на следующий день с работы, а дома – ни Матвея, ни его вещей. Просто записка на столе: «Прости и не ищи меня». И все. Ни объяснений, ни прощальных слов, ничего. Как будто в магазин вышел за хлебом и забыл вернуться.
— Ну и как вам такой сюжетец, девочки? Прямо слезовыжималка, а не жизнь.
А теперь стоит на пороге, этот самый «блудный муж», и смотрит на меня глазами побитой собаки. Вид у него, надо сказать, помятый. Мешки под глазами, щетина небритая, куртка какая-то засаленная. Видно, не сладко ему жилось в «новой жизни. И следа не осталось от прошлой холености.
– Матвей, – говорю, стараясь сохранить хоть какое-то подобие спокойствия. – Ты уверен, что не ошибся дверью? Может, тебе Светлана нужна, а не я?
А он мне в ответ, как обухом по голове:
– Светлана меня бросила. Говорит, я неудачник и ничего в жизни не добился.
Вот те на! Приплыли! Значит, когда я была «успешной и перспективной», он меня бросил ради молодой и красивой. А теперь, когда его самого бросили, он решил вернуться к «надежному тылу»? Ну уж нет, дорогой! Два раза в одну реку не входят. Особенно если эта река – моя жизнь.
— Матвей, с чего ты решил, что тебя здесь ждут? Мы с тобой в разводе. Чужие люди. Я тебе уже не жена. Да и ты мне бывший.
— Ирина, кто не ошибается? — слезливо просился бывший. — Ну, прости ты меня дурака. Погорячился я слегка. Да и не любил я Светку.
— Ничего себе слегка погорячился. Долго же ты остывал — целых два года.
— Хватит, Ирина, держи от меня на пороге. Все соседи явно уже прильнули к глазкам в двери. Не устраивает для них бесплатный концерт. Пропусти, это же и моя квартира.
— Была. Сколько ты за неё не платил? Два года? Вот вернешь деньги за квартплату за это время — тогда и поговорим. Не забывай, что и кредит за квартиру всё это время я выплачиваю.
— Ладно, Ириша, разберёмся. Давай, пропускай.
— Нет, Матвей, нечего уже нам делать под одной крышей. Мы совершенно чужие люди. И вернулся ты не ко мне, а просто в город. Я тебя не звала и не ждала. Не хочешь ехать к своим — в каждом микрорайоне есть гостиница.
В общем, захлопнула дверь перед самым его носом. Матвей ещё что-то прочитал за дверью, но я ушла чтобы не слышать. А через два часа позвонила мама. Оказывается, Матвей после меня к ним заглянул.
— Иришка, я здесь рядом. Загляну. Да и промокла до нитки. Ставь чайник.
Я сидела на кухне, вперившись взглядом в дождливое стекло, словно пытаясь разглядеть там ответ. Мать вошла, как тихий призрак, и опустилась на стул напротив.
— Ириш, ну что ты такая… неприступная, словно ледяная крепость? Подумай хорошенько, дитя мое.
— Мам, ну сколько можно? — горько усмехнулась я. Уже притупившаяся за два года боль слегка притихла, а тут снова все вспыхнуло с новой силой. — О чем мне думать? О том, как Матвей втоптал мою веру в грязь? Он меня предал, ты не забыла?
— Ну, с кем не бывает? — мать махнула рукой, словно отбивалась от меня, как от назойливой мухи. — Оступился человек, споткнулся о камень преткновения. Молодой ещё, кровь играет.
— Оступился? — взорвалась я. — Мам, ты серьезно?! Он не оступился, он прыгнул в чужую постель, оставив меня барахтаться в одиночестве! Это не ошибка, это предательство с большой буквы! Причем двойное. Ты же не забыла, что Света была моей лучшей подругой с первого класса?
— Да он клянется, что любит! — затараторила мать. — Говорит, готов луну с неба достать, лишь бы ты снова улыбнулась. Все сделает, чтобы ты была счастлива… клянется, как перед иконой! Сделает все, чтобы ты забыла случившееся и никогда больше не вспоминала.
— Счастлива? После того, как он разбил мое сердце на миллион осколков? Мам, ты вообще на чьей стороне? Ты меня видишь вообще? Или я для тебя – просто декорация в его драме?
— Да я просто хочу, чтобы вы оба были счастливы, — тяжело вздохнула мама. — Чтобы в доме снова звучал смех, а не звон разбитого стекла. Да и может внуков мне подарите. И потом, Ирин, подумай, ведь квартиру придется поделить. Зачем вам эти бесконечные тяжбы, эти грязные склоки?
— Вот как? Значит, квадратные метры важнее моих растоптанных чувств? Я так и знала… Тебе больше Матвея жалко, бедняжку, чем меня, твою родную дочь.
— Ну, а кого мне жалеть? — оправдывалась мать. Он теперь как брошенный щенок – без работы, без кола, без двора… А ведь покупали квартиру то вы в браке.
— А я? А я, по-твоему, не щенок, которого выкинули на улицу? Я осталась обманутой женщиной, с зияющей дырой в душе! Я два года на мужчин смотреть не могу. В каждом вижу предателя. Ты хоть раз подумала обо мне? Или я для тебя – просто инструмент для поддержания семейного благополучия? Или... Или ты всегда его любила больше, чем меня?!
— Значит, нет. Не примешь его обратно. А ведь он по закону может жить здесь в квартире. Ты подумала про это?
— Уходи, мама. Не хочу с тобой ругаться. Я не собираюсь его лишать квартиры. Все эти два года я экономила каждую копейку. Все ждала, пока объявится. И ты права. Будет все по закону. Я не собираюсь заниматься самоуправством. И еще. Чтобы у тебя не было соблазна — верни ключи от квартиры мне. Так мне спокойнее. Не волнуйся, у тебя не стану просить денег. Возьму еще один кредит выплачу Матвею.
— Ну, ну. Скоро одними кашами будешь питаться. Кредит еще один она возьмет, в сердцах крикнула мать и бросила на стол ключи. От грохота закрываемой двери даже стекла в окнах задрожали.
Прошло еще три часа. И снова звонок. За дверью стоял отец.
— Следующий, — пронеслось в голове.
— Привет, дочь. Не надумала мириться с бывшим?
Говорить не хотелось на эту тему и я просто покачала головой.
— Ну, и правильно. Мать на меня злится, но я все равно сделал по-своему. Ты же знаешь, мы на покупку дачи собирали деньги. Мы же еще не на пенсии, — отец обнял меня и поцеловал в макушку. — Зачем нам эта дача? Еще захочется огородом заниматься.
— Не переживай, дочь. Мама отойдет. Главное, чтобы тебе было хорошо. Деньги до оценки квартиры положи на счет завтра. Мы тебя по-прежнему любим. Для меня на первом месте твое счастье и благополучие, доченька.
— Спасибо, папа. И маме передай: я не обижаюсь на нее. Вы же мои родители.
Добра всем и ярких красок в жизни. Буду благодарна за подписку и лайк.