- Гриша, ты не спишь? – ворочаясь в постели, спросила в пять утра семидесятилетняя Мария.
- Нет… - спросонья ответил Григорий. – А что?
- Вот и хорошо, что не спишь. Значит так, Гриша, пора нам с тобой друг у друга прощения просить.
- Эй, ты чего? – Григорий мгновенно проснулся, принял на кровати сидячее положение и с удивлением посмотрел на жену. – С чего это ты придумала такое?
- Мне мамка моя приснилась. Только что. И она меня звала к себе. Туда, на небеса...
- Так она тебе каждую неделю снится, - легкомысленно хмыкнул Григорий. – И чего, теперь нам каждый раз после этого друг другу поклоны бить? Придумала, тоже…
- Нет! – упрямо воскликнула Мария. – Я не придумала! Сегодня она мне по-другому снилась. Пошли, говорит, и всё тут! Говорит, хватит, зажилась ты там со своим Гришкой. Мне тут одной скучно. И я за ней пошла, Гриша. Потом, правда, я вспомнила, что с тобой не попрощалась, и проснулась. Но сердце у меня до сих пор колотится по-страшному. Чую я, Гриша, что приходит моё время… Так что, пока не поздно, давай прощения у меня проси. Как положено.
- За что мне просить прощения? – удивлённо спросил муж.
- Сам знаешь - за что. И не бойся, потом я у тебя тоже попрошу. Как положено.
- С чего это я буду прощения просить? – заупрямился вдруг Григорий. – Вот, придумала!
- Гриша, как ты не понимаешь, что я ухожу.
- Нет! Никуда ты не уходишь! Выбрось эти мысли из головы!
- Нет, не выброшу! - заупрямилась и Мария. - Ну, Гришенька! Ну, попроси прощения хотя бы на всякий случай! Мне же надо перед уходом узнать, было у тебя что-то нехорошее против меня, или нет.
- Ты что плетёшь, Мария? – сморщился Григорий. – Что у меня могло быть нехорошего по отношению к тебе?
- Ну, не притворяйся, Гриша! – взмолилась Мария. – Ну, хватит! Может, у нас с тобой время не так много? Говори честно, не юли, мол – прости за то, за это, и всё такое. И я тебя сразу за всё прощу. Ведь так положено. Тех, кто не простил своих близких на этом свете, говорят, на небесах в плохое место определяют. Вот… Давай, начинай…
- Прекрати ко мне приставать! – Григорий с недоумением смотрел на жену. – Придумала, тоже… Я ничего такого особого и не натворил, чтобы начинать перед тобой каяться…
- А не особого?
- Говорю же, не согрешил я перед тобой ни разу!
- Ты что, сдурел? – Мария посмотрела недоверчиво на мужа. – Так на свете не бывает!
- Ничего не сдурел! И всё бывает! Я перед тобой честный.
- Не верю я, - сморщилась жена. - Ой, не верю. Женатые мужики, они ведь все такие…
- Какие – такие?
- Скользкие они! Любят за чужими женщинами приударить тайно, а перед жёнами делают вид, что святые.
- Вот те крест. - Григорий вдруг осенил себя крестом. – Не вру я.
- Прекрати так говорить! - разозлилась вдруг Мария. - Как ты не понимаешь? Я же тебя простить должна! Хоть за что-то, но простить. Ну, вспоминай, может, когда-нибудь чего думал про меня не очень хорошее? Порой ведь, думается само собой, мол - чтоб ты провалилась, и всё такое… Ну, Гришенька, пожалуйста, вспомни, что ты про меня думал, когда мы ругались?
- Ничего я не думал. Напротив, думал, какая ты у меня справедливая супруга!Всегда ругаешь за дело! Прямо, воплощение мудрости, а не женщина мне досталась!
- Ещё раз говорю – не издевайся!
- Почему это я издеваюсь?
- Потому что, не надо меня сейчас хвалить. А давай, ты меня сейчас как-нибудь обругай, а потом сразу прощения и попросишь.
- И не подумаю. – Григорий затряс головой. - Чтобы я такую золотую жену – и хаял?
- Гриша, ну ради меня, похай! Я ведь сама прошу! Мне же там, наверху, нужно хорошо устроиться. Ну чего тебе, трудно, что ли?
- Нет, я сказал! – твёрдо повторил Григорий.
- Ну, я же - скандалистка! Ты разве забыл?
- Я тебе дам, скандалистка! Не надо мою жену обзывать!
- Но меня же соседи называют сварливой бабой! Я же знаю!
- А я тебя всегда защищаю.
- Да знаю я, знаю… – Мария недовольно вздохнула. - Всё равно, Гришенька, не верю я, что тебя не за что прощать! Видишь, какая я глупая и упрямая. Разве нет?
- Конечно, нет. Ты, просто, недоверчивая.
- Вот. Это же тоже нехорошо.
- Но и не грех это!
- А что тогда?
- Черта характера.
- Плохая черта.
- Хорошая. Ты своей недоверчивостью столько глупостей предотвратила. Помнишь, телевизор мы с тобой сколько выбирали? Целый год. То это тебе не нравится в телевизоре, то - то.
- Потому что, я упрямая и неправильная.
- Правильная ты! Мы же потом купили телевизор. И он до сих пор работает. Так что, ты у меня не жена, а золото.
- Вот ведь… – Мария вдруг потянулась, потом зевнула. – И чего мне теперь делать без твоего прощения?
- А ничего не надо делать, - хмыкнул Григорий. – Живи, и всё тут. Может, я ещё в жизни чего такого отчубучу, за что мне всё-таки придётся попросить у тебя прощения?
- Ага, от тебя дождёшься. Во дворе все бабы жалуются на мужей с утра до вечера, а мне даже разговор их поддержать не чем… - Мария задумчиво вздохнула, и добавила: - Ну ладно, Гриша, тогда я, действительно, ещё поживу…
- Конечно.
- И мамке так же скажу, когда она опять начнёт меня туда звать.
- Главное, ты не забудь, что ты сейчас это твёрдо решила.
- Ладно, не забуду.
- Ну, да… Ты на прошлой неделе тоже самое мне обещала, а сегодня – опять вон… Прощаться удумала…
- Ну, что поделаешь, если я у тебя такая… - Мария опять недовольно посмотрела на Григория. - И что за муж мне попался? Прощать-то его не за что… Как я с таким человеком пятьдесят лет живу?..