Часть первая здесь
Утро началось с непривычного ощущения предвкушения. Нина проснулась за полчаса до будильника, впервые за долгое время выспавшаяся и бодрая. Достала из шкафа строгий серый костюм, но, посмотрев на него, покачала головой и выбрала тёмно-синий – тот самый, который Сергей считал "слишком ярким для её возраста".
Подходя к офису, она увидела своё отражение в стеклянных дверях и не узнала себя: прямая спина, высоко поднятая голова, уверенный взгляд. Куда делась та женщина, которая ещё неделю назад боялась сделать лишний шаг без оглядки на мужа?
В приёмной её уже ждали – молодой француз в идеальном костюме и переводчица.
– Мадам Нина? – он приветливо улыбнулся. – Жан-Пьер Дюваль. Рад наконец-то познакомиться лично.
Они прошли в переговорную. На столе уже лежали папки с документами.
– Итак, – Жан-Пьер раскрыл ноутбук, – давайте обсудим детали. Проект рассчитан на год, возможно, полтора. Вам придётся проводить в Париже как минимум неделю каждый месяц. Справитесь?
Переводчица транслировала все сказанное.
Нина улыбнулась:
– Знаете, ещё неделю назад я бы сказала "нет". А сейчас... – она взяла в руки контракт. – Сейчас я думаю, что неделя в месяц – это даже мало.
Жан-Пьер рассмеялся:
– О, мне нравится ваш настрой! Тогда начнём?
В этот момент завибрировал телефон. Сергей. Нина спокойно сбросила звонок и убрала телефон в сумку:
– Да, давайте начнём. У нас много работы.
В обеденный перерыв Нина вышла в кафе напротив офиса. В сумке лежал подписанный контракт, а в почте уже было письмо с датами первой командировки – через две недели.
Телефон снова завибрировал. На этот раз сообщение: "Нина, нам надо поговорить. Это касается квартиры. Я подал иск в суд."
Она отпила кофе и впервые за долгое время поймала себя на мысли, что ей всё равно. Пусть подаёт. Пусть делит. Пусть требует чего хочет... Теперь это всё казалось таким мелким, незначительным.
– Простите, – к её столику подошёл мужчина лет сорока пяти. – Здесь свободно?
Все остальные столики были заняты – обеденное время.
– Да, конечно, – она кивнула.
– Спасибо, – он устроился напротив. – Меня зовут Андрей. Я видел вас утром на совещании с французами.
– А, вы из юридического отдела?
– Да, – он улыбнулся. – Слышал, что Жан-Пьер в восторге. Вы явно смогли произвести на него впечатление.
Нина хотела ответить привычное "ничего особенного", но вместо этого сказала:
– Спасибо. Знаете, иногда нужно просто поверить в себя.
– И что для этого нужно? – он с интересом посмотрел на неё.
– Иногда, – она усмехнулась, – достаточно просто услышать чужой смех в телефонной трубке.
– Не понимаю...
– И не надо, – она улыбнулась. – Просто иногда самые плохие события в нашей жизни оказываются началом чего-то нового.
Вечером Нина вернулась домой непривычно поздно – после работы они с Андреем зашли в книжный, и она неожиданно для себя купила самоучитель французского.
В квартире было тихо и темно. Она включила свет и замерла – на столе лежал большой букет белых роз. Рядом записка знакомым почерком: "Прости меня. Я всё осознал. Давай попробуем снова. С."
Нина подошла к букету, провела пальцем по нежным лепесткам. Когда-то такой же букет был у неё в руках, когда они стояли с Сергеем в ЗАГСе. Тогда она верила, что это навсегда...
Она достала телефон и набрала номер:
– Алло, Серёж? Да, я получила цветы. Спасибо, они красивые... Нет, нам не нужно встречаться и говорить. И цветы можешь больше не присылать. Знаешь почему?
Она подошла к окну. На улице снова шёл снег – но мелкий, почти невидимый.
– Потому что я наконец-то поняла одну простую вещь: иногда нужно потерять что-то важное, чтобы найти что-то бесценное. Я потеряла мужа... – она улыбнулась своему отражению в стекле, – но зато нашла себя. И знаешь что? Я больше не хочу себя терять.
Положив трубку, она достала из сумки самоучитель французского и устроилась в кресле:
– Bonjour! Je m'appelle Nina...
Две недели пролетели как один день. Всё это время Нина жила словно в другом измерении – работа над проектом, изучение французского по вечерам, редкие, но уютные встречи с Андреем в том самом кафе. Сергей больше не звонил – видимо, наконец понял.
В день вылета она проснулась рано. Чемодан был собран ещё с вечера – строгие костюмы для встреч, пара элегантных платьев для ужинов с партнёрами, удобная обувь для прогулок по Парижу. В кармане пиджака – новенький загранпаспорт с шенгенской визой.
Елена вызвалась отвезти её в аэропорт:
– Ну что, волнуешься?
– Безумно, – призналась Нина, глядя, как за окном машины проплывает утренний город. – Знаешь, я ведь никогда не летала одна. Всегда с Сергеем, всегда по его планам...
– А теперь?
– А теперь... – она достала из сумочки билет. – Теперь я сама не знаю, что меня ждёт. И это... прекрасно.
У входа в терминал Елена крепко обняла её:
– Позвони, как приземлишься.
– Обязательно.
Уже пройдя паспортный контроль, Нина обернулась. Елена всё ещё стояла там, подняв руку в прощальном жесте. А за окном аэропорта занимался рассвет – медленно, неторопливо, словно давая ей время привыкнуть к мысли, что этот новый день — совершенно новый.
Кроме свойственного Парижу шарма Нину поразило иное. Он действительно оказался городом влюблённых – всюду она встречала счастливые пары. Молодые, постарше, совсем пожилые. Они держались за руки, целовались у фонтанов, смеялись в уличных кафе...
Вечером, после насыщенного дня переговоров, она сидела в небольшом ресторанчике недалеко от отеля и смотрела на проходящих мимо людей. Телефон тихо звякнул – сообщение от Андрея: "Как Париж? Надеюсь, очаровал?"
Она улыбнулась и начала печатать ответ, но остановилась. Стёрла написанное и вместо этого нажала кнопку вызова:
– Привет! Знаешь, тут такой удивительный вечер...
– Расскажешь? – в его голосе слышалась улыбка.
– Я сижу в кафе у Лувра... – она помедлила секунду. – Но лучше приезжай и сам всё увидишь.
Повисла пауза. Нина закусила губу – может, слишком рано? Может, не стоило...
– Значит, ты в кафе у Лувра? – наконец отозвался он. – А поконкретнее? А то вдруг я не найду тебя?
Она рассмеялась:
– Я встречу тебя в аэропорту. И покажу не только кафе.
– Договорились, – теперь он тоже смеялся. – Знаешь, я как раз думал, что давно не был в отпуске...
Официант принёс бокал вина. Нина сделала глоток и посмотрела на небо. Где-то там, высоко над парижскими крышами, загоралась первая звезда.
– Андрей, – тихо сказала она. – Спасибо тебе.
– За что?
– За то, что я больше не боюсь быть счастливой.
Через пару дней Нина стояла в зале прилёта аэропорта Charles de Gaulle, нервно поглядывая на табло. Рейс из Москвы приземлился десять минут назад.
Она машинально поправила волосы – утром впервые за долгие годы сделала укладку в салоне. Новое платье казалось слишком смелым, но зеркало в отеле уверяло в обратном.
Поток пассажиров всё прибывал. И вдруг она увидела его – растрёпанного, в помятом пиджаке, с небольшой дорожной сумкой. Он осматривался по сторонам, явно ища её глазами.
– Андрей! – она помахала рукой.
Он заметил её и замер на секунду. Потом широко улыбнулся и быстро зашагал навстречу:
– Ты... выглядишь потрясающе.
– Это всё Париж, – она смутилась. – Он меняет людей.
– Нет, – он покачал головой. – Это не Париж. Это ты изменилась. В твоих глазах появился какой-то... свет.
– Свет?
– Да. Ты такая… живая!
Она хотела что-то ответить, но вместо этого просто взяла его за руку:
– Пойдём. Я покажу тебе мой Париж.
– Твой?
– Да. Тот, который я открыла для себя. Без путеводителей и чужих советов. Просто... мой.
Они шли по узким парижским улочкам, и Нина рассказывала – о маленькой булочной за углом, где пекут лучшие круассаны, о старике-букинисте, который каждое утро раскладывает книги на набережной, о фонтане, где местные дети пускают бумажные кораблики.
– А здесь, – она остановилась у небольшого кафе, – я теперь пью кофе перед работой. Хозяйка уже знает мой заказ наизусть.
Андрей внимательно смотрел на неё:
– Знаешь, что удивительно? Ты говоришь об этих местах так, словно жила здесь всю жизнь.
– Может быть, – она улыбнулась, – я и правда жила здесь. Просто не знала об этом.
Они зашли в кафе. Пожилая француженка за стойкой радостно всплеснула руками:
– Nina! Deux café? – она выразительно посмотрела на Андрея.
– Oui, Madame Sophie. Deux café, s'il vous plaît.
Они устроились за столиком у окна. За стеклом спешили по своим делам парижане, пролетали голуби, проезжали велосипедисты.
– Сперва, – тихо сказала Нина, – я сидела за этим столиком и думала, что моя жизнь закончилась. А сейчас...
– А сейчас? – он накрыл её руку своей.
– А сейчас я верю, что она только начинается.
Мадам Софи принесла два кофе и подмигнула Нине. За окном начинался новый парижский день.
На следующее утро Нина проснулась рано – привычка, выработанная годами. Но впервые за долгое время ей не хотелось вскакивать и бежать куда-то. Она лежала в своем гостиничном номере и смотрела, как солнечные лучи медленно скользят по стене.
Телефон тихо звякнул – сообщение от Елены: "Ну как там твой парижский роман? 😊"
Нина улыбнулась. Вчера они с Андреем гуляли до поздней ночи. Он рассказывал о своей работе, о путешествиях, о книгах. Она – о своих новых планах, о проекте, о том, как учит французский. А потом они просто молчали, сидя на набережной Сены и глядя на огни ночного города.
"Это не роман, – написала она в ответ. – Это... что-то другое."
"Другое – это как?"
Нина задумалась. Как объяснить это чувство? Это не была страсть, не была влюблённость в привычном понимании. Это было... доверие? Спокойствие? Уверенность?
"Знаешь, – наконец написала она, – когда я была с Сергеем, я всё время пыталась быть кем-то другим. Моложе, красивее, успешнее... А с Андреем я могу просто быть собой."
Телефон снова звякнул – на этот раз сообщение от Андрея: "Завтрак на Монмартре? Говорят, там есть кафе с потрясающим видом на город."
Нина посмотрела в окно. Париж уже проснулся и жил своей обычной утренней жизнью.
"Через полчаса у входа в отель?" – написала она.
"Уже жду."
Монмартр встретил их солнцем и прохладным ветром. Они поднимались по узким улочкам, мимо художников, уже расставляющих свои мольберты, мимо маленьких галерей, только открывающих свои двери.
– Забавно, – сказал Андрей, когда они устроились за столиком в кафе на вершине холма. – Я был в Париже раз пять по работе, но никогда не поднимался сюда.
– Почему?
– Всё время спешил куда-то. Встречи, переговоры... Казалось, нет времени на такие "туристические" места.
Нина посмотрела на раскинувшийся внизу город:
– А я только здесь поняла, что всю жизнь куда-то спешила. Быть идеальной женой, строить карьеру, соответствовать чьим-то ожиданиям... И только сейчас начинаю учиться просто жить.
– И как успехи? – он улыбнулся.
– Знаешь, – она отпила кофе, – оказывается, это сложнее всего. Просто быть собой. Без масок, без попыток кому-то понравиться...
В этот момент к их столику подошёл уличный художник с этюдником:
– Madame, Monsieur, позвольте нарисовать ваш портрет? Вы так красиво смотритесь вместе.
Нина хотела отказаться – привычка избегать излишнего внимания, – но Андрей уже кивнул:
– Давайте. Только один вопрос – вы рисуете людей такими, какие они есть, или приукрашиваете?
Художник улыбнулся:
– Я рисую людей такими, какие они в самые счастливые моменты жизни.
Художник работал быстро, уверенными штрихами нанося краски на холст. Нина сидела неподвижно, чувствуя на себе внимательный взгляд Андрея.
– О чём думаешь? – тихо спросил он.
– О том, как странно устроена жизнь. Месяц назад я сидела дома, боясь сделать лишний шаг без оглядки на мужа. А сейчас... – она обвела глазами площадь. – Сейчас я в Париже, на Монмартре, и какой-то французский художник пишет мой портрет.
– Не просто портрет, – поправил художник, не отрываясь от работы. – Историю любви.
– Любви? – Нина смутилась. – Но мы...
– Мадам, – художник поднял глаза от холста, – я сорок лет рисую людей на этой площади. И я вижу, когда между ними есть что-то настоящее. Вы смотрите друг на друга так, словно каждый из вас наконец-то нашёл то, что искал всю жизнь.
Андрей взял Нину за руку:
– А знаете, месье... кажется, вы правы.
Нина почувствовала, как сердце пропустило удар. Не от страха, не от волнения – от какого-то удивительного чувства правильности происходящего.
– Voilà! – художник сделал последний штрих. – Готово!
Они склонились над холстом. С него смотрели двое – не просто мужчина и женщина, а люди, между которыми словно протянулась невидимая нить. Художник каким-то образом сумел уловить то, что они сами ещё боялись в себе признать.
– Невероятно, – прошептала Нина, разглядывая портрет. – Как вам удалось...
– Сердце видит то, что скрыто от глаз, – художник начал собирать краски. – Когда-нибудь этот портрет будет висеть в вашей парижской квартире, и вы будете вспоминать этот момент.
– В парижской квартире? – Нина рассмеялась. – Вы так уверены?
– Абсолютно, мадам. Париж не отпускает тех, кто нашёл здесь свою любовь.
Когда художник ушёл, они ещё долго сидели молча, глядя на портрет. Первым тишину нарушил Андрей:
– Знаешь, я должен тебе кое-что сказать...
Нина напряглась – за годы жизни с Сергеем она привыкла, что после таких слов обычно следует что-то неприятное.
– Мне предложили возглавить парижский офис нашей компании, – он смотрел ей прямо в глаза. – Контракт на три года.
– И... ты согласишься?
– Не знаю, – он взял её за руку. – Всё зависит от одного человека.
– От кого?
– От женщины, которая научила меня, что иногда нужно просто позволить себе быть счастливым.
Нина почувствовала, как к глазам подступают слёзы:
– Ты это серьёзно?
– Более чем, – он улыбнулся. – Что скажешь?
Нина посмотрела на раскинувшийся внизу город. Где-то там, среди этих крыш и улиц, было её будущее. Уже не одинокое, не пугающее...
– Знаешь, – медленно сказала она, – когда я только прилетела сюда, мне казалось, что я сбежала. От прошлого, от боли, от себя самой... Но сейчас я понимаю – я не сбежала. Я вернулась домой. В место, где всегда должна была быть.
– Это значит "да"? – в его глазах мелькнула надежда.
– Это значит... – она сжала его руку, – что нам нужно искать квартиру с хорошей стеной для портрета.
Андрей рассмеялся и притянул её к себе:
– Ты удивительная. Знаешь об этом?
– Раньше не знала, – она уткнулась ему в плечо. – А сейчас... сейчас начинаю догадываться.
В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось имя Сергея. Нина посмотрела на звонящий телефон, потом на Андрея, на портрет, на Париж внизу... И скинула.
– Что-то важное? – спросил Андрей.
– Нет, – она улыбнулась. – Просто прошлое. А у нас с тобой, кажется, есть дела поважнее. Например, найти квартиру с видом на Монмартр.
Третья часть здесь