—Любка, не дури!! —только и успел крикнуть мужик, прикрыв голову руками.
Но она успела опустить бутылку ему на затылок, отчего Серега опустился на колени, заливаясь красной жидкостью, струящейся по его лицу. Бутылка разлетелась на тысячи мелких кусочков, и Люба, видя, как ее благоверный хрипит, согнувшись пополам, только хмыкнула:
—Повидала я вас таких, смелых. А теперь поднимайся и вали отсюда, нахлебник.
Глава 39
Так они расстались. Сергей не стал писать заявление на буйную бабу. Отлежался у друга на печке и сбежал из деревни. Через несколько месяцев Люба родила мальчика и подбросила его бывшим свекрам.
—Двоих вырастили и этого на ноги поставите, —позвонив в дверь, Люба ринулась на первый этаж.
В тонкое одеяльце было вложено короткое письмо, где Люба рассказала правду, мол, вот вам Васька, делайте с ним, что хотите. Она намеренно назвала сына Васей, знала, что бабка и дед не смогут пройти мимо и оставят ребенка у себя. Так и случилось. Дмитрий Егорович, возвращаясь вечером с работы, наткнулся на жену и внучку, разглядывающих кряхтящий сверток на полу.
—Что у вас тут? —поднимаясь по последним ступенькам, спросил мужчина.
—А вот, подкидыш, —улыбаясь, ответила Элеонора. —Интересно, чей он? Не ваш ли? —она чуть не подавилась смешком, глядя на Аню, и, отвернувшись, вытерла проступившие от натуги слезы.
—Аня, это что такое? Опять Сашка набедокурил? —Дмитрий встал рядом с ней, похолодев от новости.
—Мамка, –Аня прочла записку и передала ее деду.
—Ну дела-а-а, —он взглянул на бумажку из-под роговых очков, —Васька, значит.
Подняв глаза на жену, Дмитрий покачал головой.
—Значит, тому и быть, —намекнув, что мальчик остается здесь, мужчина поднял его и занес в квартиру.
С тех пор семья Дмитрия стало больше на одного человека. Ни Дмитрий, ни его жена не думали избавляться от детишек, которых им бог послал. На самом деле, Элеоноре было плевать на ребятишек, она любила только Лилю, которую часто называла Аней. На остальных детей внимания не обращала и не позволяла им подходить к девочке, сама гуляла с ней, сама кормила и купала. Аня радовалась помощи бабушки, которая «прибрала» к рукам ее дочь. И тот факт, что бабуля всё же немного не в себе, нисколько не напрягал ее. Элеонора – мирная, ни с кем не ссорится, за что же ее корить, любит Лилю больше всех, оно и понятно, а остальное – суета.
Так прошел год.
За прошедшее время ничего не изменилось. Мальчишки жили с новой семьей, которая воспитывала их, как родных. Надя ни разу не появилась, чтобы, хотя бы, узнать о своем сыне. Гуляла напропалую, выискивая потенциального мужа, и трепала нервы матери, у которой опустились руки. Ведь ее новый муж не мог стерпеть постоянно пьяную и скандальную падчерицу, которой было море по колено. Ушел, оставив Вику с ее проблемами наедине. Виктория, сестра Эли, поначалу звонила, как-то навестила внука и тоже пропала. У каждого своя жизнь, свои проблемы.
Люба также не давала о себе знать. Выпивала, приводила в дом мужчин, которые надолго не задерживались. Жила на полную катушку.
Аня, смирившись, что ее муж когда-то жил с ее родственницей, приняла Петю, который иногда называл ее мамой. Петя ходил в садик, был чересчур общительным, бойким. Когда пришло время идти в школу, он сказал, что ему не хочется сидеть за партой и учить уроки. Не понравились мальчику подготовительные занятия, потому что там заставляют думать и рисовать то, что ему не нравится.
—Если не будешь ходить в школу, то будешь самым глупым на свете, —сказал ему Дмитрий Егорович, застегивая пуговицы на школьном пиджаке. —Никто не захочет водиться с таким мальчиком, потому что с ним поговорить будет не о чем.
—Ну и пусть, мне все равно, —Петя смотрел в потолок и переминался с ноги на ногу, ожидая, когда мужчина закончить возится с пуговицами.
—Нет, Петя, ты должен учиться. Так что, без разговоров. Бери букет и на линейку. Аня, я пойти не смогу, что-то чувствую себя не очень.
—А как же… —Аня вышла из комнаты, — бабушке тоже плохо, она лежит и не встает. Лилю с собой взять не могу, у нее температура…
—Ох, что ж мне с вами делать, —вздохнул мужчина, потирая ладонью кожу в районе груди. —И Саша уже уехал… Ваня тоже упорхнул. Ладно, потерплю полчасика, ничего со мной не сделается.
Он остался с ребенком и женой, а Аня повела Петю на школьную линейку, которая затянулась по причине того, что музыкальная аппаратура сломалась и детям пришлось самим петь детскую песню о школе. Когда пришло время школьникам расходится по классам, Петя уперся как баран и не желал присоединиться к первоклассникам. Учительница и Аня всеми силами уговаривали его, но мальчик только раскапризничался. Он плакал навзрыд, просился домой и не отпускал руку Ани.
—Ну что ж, —пожала плечами молодая учительница, —приходи завтра.
Аня попрощалась с ней и, чтобы успокоить Петю и оставить хорошее впечатление о сегодняшнем дне, повела его в магазин, за мороженым. Потом они гуляли по парку, разговаривали, Петя заметно повеселел. Он с удовольствием рассказывал, что, когда вырастет, станет самым главным в городе, чтобы ничего не делать и есть мороженое каждый день.
—А жить как ты будешь? —спросила Аня, удивляясь его фантазиям. —Нужно работать, чтобы можно было покупать мороженое.
—А главные не работают, —усмехнулся мальчик, облизывая липкие пальцы. — Валеркин папка тоже ничего не делает, а все равно покупает ему машинки.
—Значит, у него есть какое-то личное дело.
—Какое дело?
—Личное. Ну, бизнес, понимаешь? Наверное, у него свой магазин с машинками, —усмехнулась Аня. —А может быть, еще что-то.
—Вот, я тоже хочу магазин, —кивнул Петя.
—Надо идти домой, нас уже заждались. —В эту секунду Аня почувствовала что-то неприятное. Как будто сердце стало сильнее биться. Даже голова разболелась.
Подходя к дому, Аня увидела какое-то столпотворение у своего подъезда. В груди всё сжалось, и Аня поспешила туда. Подходя ближе, она заметила скорую, которая стояла за деревьями. Люди суетились, что-то оживленно обсуждали. Аня прибавила шаг.
—Что случилось? —спросила она у соседки - тети Маши.
Та, вытаращившись на нее, заохала:
—Газ нужно выключать, милочка! Если бы я не вышла из своей квартиры, то так бы и взлетели всем домом.
Из подъезда мужчины в белых халат вынесли носилки, на которых лежало тело, накрытое белой простыней.
—Вот, всё-таки задохнулись, —всплакнула тетя Маша, прижав кулак к губам.
Аня ощутила, как у нее из-под ног уходит земля.