Этот некрополь стал первым общественным кладбищем Москвы, поскольку был основан еще до знаменитого закона Екатерины, в далеком 1758 году. Как вы знаете, первые попытки вынести некрополи за городскую черту предпринял еще Петр I, который повелел в 1723 году "В Москве и других городах мертвых человеческих телес, кроме знатных персон, внутри городов не погребать". Возможно, если бы император прожил подольше, то как следует проследил бы за исполнением своего указа. Но увы.
Только Екатерина II в 1771, из-за эпидемии чумы, вынесла наконец некрополи за городские пределы по всей стране, и захоронения у приходских церквей прекратились.
Территорию будущего кладбища в те времена окружали дремучие леса, в которых даже разбойники водились. Хотя казалось бы — до центра города совсем недалеко. А неподалеку вдобавок располагалось старое лютеранское кладбище. Место, в общем, было так себе. Поэтому туда перенесли "убогий дом", поставили деревянную церковь в честь св. Лазаря, и кладбище стало последним прибежищем для самой беднейшей бедноты.
"Убогий дом" тот был чуть ли не последним в Москве: с приходом Романовых традиция таких домов, еще называвшихся "божьими домами", начала постепенно исчезать. Кстати, может рассказать подробнее при случае? Если кратко, то возводилось большое деревянное строение, в подвале которого делали ледник и копили там тела неопознанных покойников, чаще умерших не своей смертью, которых набиралось достаточно в бедных кварталах. Туда же попадали самоубийцы, некрещеные покойники и так далее. На "приличных" кладбищах этих людей хоронить не полагалось, и потому устраивались общие могилы, скудельницы. Дважды в год (на Покров и на Семик) над собранными в "убогом доме" телами служилась общая панихида, после чего их хоронили.
Исторический факт № 1. К примеру, Лжедмитрий I отдал приказ похоронить тела Бориса Годунова и его семьи именно на кладбище при "убогом доме", чтобы как можно сильнее опозорить. Это было в Варсонофьевском монастыре, ныне не существующем (найдите на карте Варсонофьевский переулок в самом центре Москвы, вот там он был). Позже Шуйский в 1606 году приказал останки извлечь и переместить в Троице-Сергиеву лавру.
Исторический факт № 2. "Убогий дом", перенесенный на Лазаревское, поначалу располагался на улице Новая Божедомка. И именно там родился и провел свои детские годы Достоевский. Сейчас улица переименована в Достоевскую, открыт дом-музей писателя.
Смотрите на карту. Линия — Камер-Коллежский вал. Когда Екатерина II издала свой указ 1771 года, то за валом по периметру города начали основывать те самые "чумные" кладбища, которые мы знаем и сегодня: Ваганьковское, Калитниковское, Пятницкое, Преображенское и так далее. Миусское опять же, тоже обвела его квадратиком и расскажу в следующем повествовании, мы про него ещё не говорили.
Маленький квадратик наверху — это уже упомянутое лютеранское кладбище. Оно появилось примерно во второй половине XVII века и было совсем далеко вынесено от города: а куда еще хоронить иноверцев? Не в освященной же земле, вы что. Действовал некрополь недолго, до начала XVIII века. Ибо появилось приличное Введенское кладбище, и все неправославные христиане понесли своих покойников туда. Но ещё во времена А.Т. Саладина на месте бывшего лютеранского некрополя можно было найти немногочисленные остатки каменных надгробий. Потом эту территорию застроили (2-й проезд Марьиной Рощи, Политехнический колледж им. И.Ф. Павлова).
У себя в книге Саладин сокрушался, что "полустёртые надписи на жалких остатках плит" уже практически не несут никакой информации, и "хотелось бы сохранить эти древние плиты, как памятники старины, таких нигде нет на московских кладбищах". Имена всех похороненных узнать теперь нереально. Но как минимум в земле старого некрополя упокоился лютеранский пастор Иоганн Эрнст Глюк (1652-1705). Петр I приказал ему открыть первую в Москве светскую гимназию для обучения детей "всякого служилого и купецкого чина". К сожалению, после смерти пастора гимназия просуществовала недолго, но там таки успели выучиться 238 детей.
Исторический факт № 3. Именно в семье пастора, то ли воспитанницей, то ли служанкой, выросла Марта Скавронская, будущая супруга Петра I, а впоследствии — первая российская императрица Екатерина I.
Но простите за это отступление. Про лютеранский некрополь рассказывать практически нечего, так что отдельную статью писать смысла не было, а тут вроде бы рядышком, почему б и не упомянуть. Давайте теперь вернёмся на Лазоревское.
После указа Екатерины II некрополь, созданный для бедняцких захоронений, начал становиться элитным. Потому что все вновь образованные кладбища оказались за Камер-Коллежским валом, и только Лазаревское — внутри этой городской черты. Вот ведь какая оказия.
В 1782-1786 гг. на Лазаревском был выстроен красивый храм Сошествия Святого Духа, архитектор — Елизвой Семёнович Назаров. Он же спроектировал остальные здания кладбищенского комплекса (до наших дней сохранилась только бывшая богадельня). В 1932 году храм закрыли и планировали уничтожить, но кто-то подсуетился и здание успели объявить памятником архитектуры. А вот кладбище уничтожили полностью. Без остатка.
В 1991 году храм вернули РПЦ, и с тех пор началась долгая и трудная реставрация: здание пребывало в крайне аварийном состоянии. Некоторые работы ведутся до сих пор, а в момент моего приезда туда прошлым летом активно приводилась в порядок окружающая территория.
Что касается самого кладбища, то вместо него был создан детский парк, существующий и ныне под названием Фестивальный. За исключением буквально единичных перезахоронений, все косточки остались лежать в земле под парковыми газонами и дорожками. Всего здесь насчитывалось около 50 тысяч захоронений.
Давайте теперь немного поговорим о тех, кто был похоронен на Лазаревском.
И начнём с семейства Сандуновых.
— Актёр Сила Николаевич Сандунов (Силован Зандукели, 1756-1820). А.Ф. Кони описывал его так: "Сандунов действительно был актёр необыкновенный по уму гибкому и просвещённому, по таланту сценическому и по стойкости характера... На сцене он был, как дома, — смел, развязен и ловок. Сандунов был en vogue, т.е. актёр модный. Ему старались подражать в обществе, так приёмы его были благородны и приятны... Он был роста небольшого, но прекрасно сложен; говорил, прищуривая глаза, но сквозь эти щелки век вырывались язвительные молнии; он высматривал каждое движение того, с кем говорил, и, казалось, проникал его насквозь. Сандунов каждой роли давал свой колорит и превосходно оттенял характеры..."
Играя в Петербурге, Сила Николаевич начал оказывать знаки внимания юной талантливой актрисе и певице Елизавете Семёновне Фёдоровой (Урановой по псевдониму). А к той уже подбивал клинья могущественный князь А.А. Безбородко, который к тому же курировал театр. После нехитрых махинаций Силу Николаевича убрали с подмостков и из поля зрения Урановой, но та прямо во время спектакля обратилась к Екатерине II с просьбой заступиться. И императрица была милостива, и даже сама убрала девицу к венцу: 14 февраля 1791 года Уранова вышла замуж за Сандунова. Супруги продолжили выступать в Петербурге, потом перебрались в Москву (и выстроили здесь те самые знаменитые Сандуновские бани), потом вернулись в Петербург... Под конец жизни слишком много было у них различных дрязг, так что в итоге пара распалась. Елизавета Семёновна пережила своего мужа на 6 лет, место её погребения ныне неизвестно.
— Брат Силы Николаевича, профессор Московского университета Николай Николаевич Сандунов (1749-1832). Он некоторое время работал на государственной службе, но после занял должность ординарного профессора на кафедре гражданского и уголовного судопроизводства. Свои лекции он иллюстрировал реальными делами, и его живые выступления по судопроизводству всегда привлекали большое количество слушателей. А на досуге Николай Николаевич переводил поэтов и писал драмы.
— Родители их, Николай Моисеевич и Марфа Силишна. Над ними было установлено единое надгробие с совершенно нетипичными двумя змеями, которые обвивают крест. Саладин приводит такую легенду, которую придумал народ, чтобы объяснить этих странных змей:
"Отец умер богачом, не пожелал оставить деньги и спрятал их в подушку, которую приказал положить себе в гроб. Когда дети узнали, куда исчезли деньги, разрыли могилу, открыли гроб, из него, шипя, выползли змеи, а денег там не было."
В подборке фотографий ниже первым поставила снимок надгробия некоей Настастьи Павловны Новосильцевой (1789-1830), "От неутешных мужа и детей". Никакой информации в сети об этой женщине нет. А Саладин ограничился описанием скульптурной группы, которая была создана самим Иваном Петровичем Витали. Вроде как скульптура перекочевала в запасники музея Щусева, как и прекрасный бронзовый ангел с надгробия, "хозяина" которого я не нашла.
На Лазаревском также были похоронены:
— Мария Фёдоровна Достоевская (1800-1837), мать писателя. Надгробный её камень во время разрушения кладбища был перенесен в музей Достоевского, а в 2017 году возвращён на примерное место захоронения своей владелицы.
— Художник Виктор Михайлович Васнецов (1848-1926) — один из немногих, чей прах был перенесен (на Введенское). Подробнее писала тут.
— Художник Клавдий Васильевич Лебедев (1852-1916), академик живописи, член Императорской Академии художеств. Он писал изумительные картины в жанре исторического реализма, иллюстрировал сказки (и Библию), на пару с Алексеем Ивановичем Корзухиным расписывал прекрасный Вознесенский собор в Ельце.
— Поэт и переводчик Фёдор Богданович Миллер (1818-1881). Основатель, издатель и редактор одного из первых российских юмористических журналов "Развлечение". И, кстати, автор стихотворения "Раз, два, три, четыре, пять — вышел зайчик погулять…"
— Архитектор Андрей Васильевич Красильников (1856–1893), создатель зданий Московского торгового банка и Александровских казарм, церквей Пимена Великого в Новых Воротниках и Крестовоздвиженской в селе Юсупово.
— Писатель, поэт, историк Сергей Михайлович Любецкий (1809-1881) писал стихи, исторические очерки, фельетоны, повести, романы. Кстати, был автором повестей цикла "Вечера на кладбище". Издал множество трудов, например — "Московские старинные и новые гулянья и увеселения", "Москва в 1872 г. Путеводитель по Москве и указатель её достопримечательностей", "Живописные виды Московских монастырей с историческим и современным описанием всего замечательного в каждом", "Стенька Разин, разбойник Волжский. Драматические картины в 4 актах, с хорами, песнями и плясками. Быль XVII в."
— Математик, профессор Московского университета Тимофей Иванович Перелогов (1765-1841) преподавал не только математику, но и французский и английский языки, и его учебники еще долго пользовались популярностью даже после смерти их автора.
— Художник Павел Филиппович Яковлев (1853-1921) создавал жанровые картины, много внимания уделяя тяжелой жизни простого народа: "После градобития", "Право сильного", "На пожарище". Сейчас его картины висят в лучших музеях страны, в том числе и в Русском музее, и в Третьяковской галерее.
— Садовод и писатель Николай Алексеевич Красноглазов (ум. в 1859г.) ценился как специалист с 60-летним практическим опытом в плодоводстве. Публиковал такие книги как "Правила плодоводства в открытом грунте, оранжереях и теплицах и т. д."
— Купец Лука Иванович Долгов (1722-1783) успешно торговал с заграницей, сделав на этом неплохое состояние. Жертвовал существенные суммы на благотворительность: в том числе и храм на Лазаревском, и богадельня были выстроены благодаря его капиталовложениям.
А про этого человека хочу рассказать чуть подробней.
Протоиерей Николай Алексеевич Скворцов (1861–1917), помимо непосредственных обязанностей, серьезно изучал церковную старину, даже получил дополнительное образование учёного-археолога и читал курс лекций "Археология и топография Москвы".
Он все свои силы, всё своё рвение отдавал изучению исчезнувших храмов Московской епархии. Работая с архивами, Николай Алексеевич систематизировал и публиковал описания уничтоженных храмов: церкви св. Иоанна Предтечи на Старой Конюшенной, храма св. Георгия на Красной горке, св. Николая Чудотворца в Голутвине и многих других:
"Много мы читаем и мало думаем. Сейчас мне пришло на мысль, что можно оправдаться от упреков в безжизненности моих трудов по описанию церквей, правда, когда пишешь такие истории, как бы уходишь от современной жизни и живешь старою пылью отошедших веков. Но что мешает смотреть на старину как на своего времени жизнь; откапывая старый мусор, отыскивать и восстановлять по ним следы былого, пережитого и перечувствованного".
Его стараниями были созданы не только отдельные книги, но и множество научных докладов — "О кресте с колокольни Ивана Великого", "О способах увековечения в прежнее время русских побед и памяти павших на брани воинов", "К вопросу о постройках шатровых церквей" и т.д. А опубликованный в итоге курс лекций "Археология и топография Москвы" стал первым учебным пособием по москвоведению. Да невозможно в пределах одной короткой истории перечислить все труды этого уникального человека.
15 (28 июня) 1917 года отец Николай Алексеевич вместе со своей супругой, матушкой Евгенией Михайловной, были убиты грабителями, которые рассчитывали поживиться несметными богатствами знаменитого священника. Но нашли лишь полный дом книг и рукописей...
Их дочери, Зинаида и Лидия, заперлись в комнате и начали стрелять из браунинга в форточку в грабителей, которые испугались поднятого шума и пытались сбежать. Их поймали, и перед Таганской тюрьмой собралась тогда огромная многотысячная толпа людей, которые требовали отдать им преступников на самосуд.
Им конечно никого не выдали, но убийцы всё равно прожили недолго: один из них скончался по дороге на каторгу, а остальные двое были убиты при попытке к бегству.
В 1930 году, при уничтожении Лазаревского кладбища, прах супругов был перезахоронен на Ваганьковском.
Ну вот вроде и всё.
Со следующим рассказом прогуляемся по Миусскому кладбищу, а пока благодарю за внимание.