Антон прижался спиной к стене, ему казалось, что его сердце грохочет, как моторная лодка. Парень уже слышал незнакомое прерывистое дыхание, когда его телефон вдруг пронзительно завизжал.
Сосновая улица (18)
Данила как раз запустил игру на компьютере, когда в его комнату кто-то поскребся.
— Заходи, — разрешил парень.
Сестра была не похожа на саму себя, застыла на пороге, глядя себе под ноги и теребя краешек домашней туники. Затем все же посмотрела на Данилу.
— Я облажалась, — тоном, полным раскаяния, произнесла она.
— Бывает.
— Ну, пожалуйста, Дань, не злись! — взмолилась Ася, делая шаг к нему. — Я же знаю Иру с пеленок, вернее, думала, что знаю. Как я могла не поверить ей?
— А меня ты узнала только вчера, да?
— Дань!
— Да я шучу, иди сюда.
Данила обнял сестру и потрепал ладонью по спине.
— Антон мне рассказал о вашей прогулке по лесу, — сообщил парень, усаживаясь обратно в кресло. Ася уже забралась на кровать и освещала комнату счастливой улыбкой. — И о неожиданной встрече тоже.
Уголки губ Аси поползли вниз, между бровей пролегла складка.
— Это не Ира влюбилась в Савицкого, а он в нее, да?
Данилу этот вопрос застал врасплох. Он обещал Антону никому не выдавать его секрет, как ему реагировать?
— Да ладно, не так уж сложно было догадаться, — Ася бросила короткий многозначительный взгляд на Данилу и накрутила прядь волос на палец. — Я видела, как он смотрел на Баранину там в лесу. Этот взгляд ни с чем не спутаешь. Бедняга.
— Бедняга? И это говоришь ты? — усмехнулся Данила и попытался изобразить сестру, театрально хмуря брови и размахивая кулаками: — «Я добьюсь, чтобы этого психа выгнали из школы!».
— Ну, хватит, — щеки Аси порозовели, и она поспешила сменить тему: — Слушай, а раз вы теперь с Антоном такие хорошие друзья, мы можем пойти на его следующую вечеринку в пятницу?
Данила крутанулся на стуле, резко остановился, почесал затылок. Да, он изменил свое отношение к Савицкому, но в остальном-то остался прежним. Шумные компании никогда его не привлекали.
— Забыла про родителей? — нашелся он. — Не знаю, что должно случиться, чтобы они дали добро.
— А им знать не обязательно, — Ася поиграла бровями и заерзала на кровати. — Ну братик, ну пожалуйста! Я хочу извиниться перед Антоном.
Данила вздохнул. Он прекрасно знал: если Асе что-то втемяшилось в голову, она не отступится, попрет к цели напролом с ним или без него. Так что выбора, как такового, у него не было.
— Ладно. Только ненадолго.
Ася взвизгнула от восторга. Данила взял со стола телефон и стал писать смс.
***
Антон вышел из душа, надел пижамные штаны и выключил музыку, играющую из динамика айфона. Он любил мыться с музыкальным сопровождением, иногда подпевая той или иной знакомой композиции. Проверил новые сообщения, зачем-то залез на страницу Иры Бараниной. Поморщился. Заблокировал телефон.
Впервые ее фотография в шапке страницы вызвала у него неприятное ощущение. Он тут же вспомнил момент, когда вместе с Ковалевой наткнулся на Иру в лесу. Кто этот баран, облизывающий ее? А, впрочем, пусть целуется с кем хочет. Его больше это не волнует. Скоро перестанет волновать. Однозначно.
То, с каким жаром Ковалева отстаивала доброе имя подруги, тронуло его и одновременно выбило из колеи. Ася сказала, что Ира из-за него страдает, испытывает к нему чувства, а он, такой бессовестный, над ней смеется. Баранина запуталась в собственной лжи, погрязла в ней по уши и, к тому же, втянула в это других людей. Воспользовалась тем, что Ковалевы и Савицкие на ножах, подлила масло в огонь. Отменный кукловод.
Хотя, Антон не сомневался, что правда вскроется, как болезненный гнойник. Если уже не вскрылась. Антон видел реакцию Ковалевой, ее потрясенное лицо. Она ни слова не сказала, просто несколько секунд смотрела на подругу и ее нового хахаля, а потом побежала обратно к лыжне с такой скоростью, что при всем желании Антон бы ее не догнал.
Надо же, какой шанс был застукать Иру в огромном лесу с каким-то хмырем? Видимо, судьба. Не зря Ася закатила истерику.
Антон снова взял телефон и на этот раз зашел на страницу Ковалевой. Посмотрел фотографии. Вспомнил то, как она потеряла равновесие, смачно выругалась и упала в снег, улыбнулся. Его палец застыл над кнопкой «Добавить в друзья». Почему-то не смог. Отправил телефон в карман и вышел из ванной комнаты.
Почти дошел до спальни, когда услышал странный шорох с другого конца коридора. Замер, навострил уши. Родителей еще дома не было, уехали к дальним родственникам отмечать чей-то юбилей. Оставался Константин, но он уже давно сообщил, что неважно себя чувствует и ляжет спать пораньше. Может, встал в туалет?
Антон решил проверить. Стало как-то тревожно. Антон никому не говорил, но, когда кто-то разбил их окно, иногда в собственном доме он не чувствовал себя в безопасности. Еще и отец отказался ставить сигнализацию, отмахнулся от сына, заявив, что людям надо доверять, и на Сосновой улице живут только приличные люди.
Парень медленно брел по темному коридору и отчетливо слышал звук чьих-то шагов, а вскоре заметил и чью-то тень, крадущуюся по стеночке. Это точно не был Константин, Антон почувствовал запах женских сладких духов. Незваная гостья приближалась, Антон прижался спиной к стене, ему казалось, что его сердце грохочет, как моторная лодка. Парень уже слышал незнакомое прерывистое дыхание, когда его телефон вдруг пронзительно завизжал, оповещая хозяина о новом сообщении. В этот же момент сработал датчик движения, и зажегся свет.
— Бабуля?! — от испуга голос Антона звучал неразборчиво и хрипло.
Перед ним, действительно, стояла Бабуля, замершая в неестественной позе, и ошарашенно хлопала ресницами. Новый брючный костюм, яркие тени для век, в ушах массивные серьги.
— А Константин знает… — начал было Антон, но вдруг все понял, и кровь мигом прилила к щекам. — О-о-о-о!
Бабуля не двигалась, двигались только краешки ее ярко-накрашенных губ. Почему-то это мимолетное действие в глазах Антона превратило пожилую женщину в нашкодившую девчонку-подростка.
— Я ничего не видел! — взмахнул руками Антон и пошел обратно к спальне. — Не видел и не слышал!
— Хороший мальчик, — сказала ему вслед Бабуля.
Антон только покачал головой и достал телефон. Данила Ковалев интересовался, могут ли они с сестрой заявиться на тусовку в пятницу. Антон вдруг почувствовал необъяснимое ощущение легкости.
«Давно пора», — написал он ответ и широко улыбнулся, заходя в свою комнату.