Часть 1. Офисная гармония
Никита работал в отделе логистики, где каждый сотрудник занимал узкую нишу и постоянно соприкасался с коллегами: кто-то оформлял накладные, кто-то договаривался о доставках, а кто-то считал финансовые показатели.
Офис располагался в старом здании, коридоры пропахли бумагой и табачным дымом, а все двадцать человек знали друг друга по именам. При такой близости слухи расползались мгновенно, но в целом атмосфера была дружеской.
Среди коллег выделялась семейная пара — Лариса и её муж Валентин, тоже трудившиеся здесь. Все ставили их в пример, ведь они обручились ещё до прихода в эту фирму и жили душа в душу. Казалось, их брак идеален: вместе приходят, вместе уходят. Никита частенько думал: Счастливые люди, без скандалов и тайн. Сам он был женат три года на девушке по имени Дина, которая занималась маленьким магазином косметики. Жили они небогато, но дружно, и Никита искренне любил жену.
В отделе знали про эту «скромную пару», как называли Никиту и Дину. Она иногда наведывалась к нему с домашними пирожками, все хвалили её заботу. Сам Никита считал, что у них всё надёжно, никаких тёмных историй. Поэтому, когда в один из дней на работу неожиданно прибежал Олег, коллега из соседнего отдела, весь взволнованный, никто не ожидал ничего связанного с Никитой. Олег начал тихо рассказывать, что видел «жену одного из наших» в кафе с другим мужчиной, причём вроде бы в романтической обстановке.
Никто сперва не понял, кого Олег имеет в виду. Но он уточнил детали: девушка среднего роста, с каштановыми волосами, похожая на Дину. Коллеги приуныли, потому что выходило, что речь идёт именно о жене Никиты. В голове у каждого возникал вопрос: Неужели та самая Дина, которую считали образцом верности, замечена с чужим мужчиной? Однако никто не хотел поспешных выводов, предпочли «проверить».
Но офисная жизнь не терпела молчания. Начались перешёптывания. Одни уверяли, что, возможно, Олег обознался. Другие полагали, что всё очевидно: жена Никиты ему изменяет. Сам Никита в этот момент пребывал в полном неведении, работал над проектом поставки и ждал от Дины звонка, чтобы уточнить, когда она вернётся с оптового склада. Коллеги смотрели на него с сочувствием, но никто не решался подойти и прямо сказать: «Кажется, твою жену видели с другим.»
Ситуация накалялась, особенно после того, как ещё кто-то подтвердил, что видел Дину выходящей из кафе, держащейся под руку с незнакомцем. Новость облетела рабочие кабинеты со скоростью молнии, и вот уже все ждали, когда Никита узнает правду. Большинство искренне сочувствовали ему, ведь он славился добротой и постоянной готовностью помочь. Но находились и те, кто предвкушал громкий скандал, полагая, что Никита сорвётся, выбросит вещи жены или устроит семейную драму на глазах у всех.
Так в воздухе повисла тревожная тишина: коллеги наблюдали, как Никита ничего не подозревает. Кто-то говорил вполголоса: «Скоро грянет буря.» Другие считали, что, возможно, всё уляжется само. Но судьба готовила тяжёлый удар, ведь сплетни никогда не исчезают бесследно. Счастливая репутация семьи Никиты трещала по швам, а он сам ещё не догадывался, что весь офис уже гадает о его реакции на «измену», в которой, быть может, нет никакого сомнения.
Часть 2. Зерно сомнения
На следующий день, едва Никита вошёл в офис с традиционной улыбкой, он ощутил, что атмосфера изменилась. Обычно люди приветствовали его шутками, тут же начинали что-то спрашивать. Но теперь коллеги перешёптывались, отводили глаза или делали вид, что заняты отчётами. Никита почувствовал какой-то сдавливающий пресс, словно стал нежелательным свидетелем чужой тайны.
За утренним чаем всё всплыло наружу: Ирина, сотрудница бухгалтерии, которую долго мучила совесть, всё-таки решилась окликнуть Никиту, когда он наливал себе кофе:
— Слушай, можно тебя на пару слов? Давай отойдём.
Никита удивлённо пожал плечами, поставил чашку и проследовал за Ириной в пустой коридор. Она нервничала, перекладывая папку из руки в руку, потом набралась смелости:
— Я не хочу, чтобы ты узнал из сплетен. Понимаешь... ходят разговоры, будто твою Дину видели с другим мужиком. В кафе. Говорят, она даже за руку с ним держалась. И вроде бы не один раз.
Никита сперва растерянно выдохнул. Потом прищурился:
— Подожди, это шутка? Кто-то путает. Моя жена вечно занята магазином, она редко куда-то ходит без меня. Зачем выдумывать?
Ирина покачала головой:
— Я сама сомневалась, но тот, кто видел, уверен, что это была она. Не знаю, может, это ошибка. Лучше тебе всё выяснить. Сплетни уже растут, жаль смотреть, как всё крутят за твоей спиной.
Никита побледнел. Бред! Моя Дина, которую знаю годами, не может меня предать. Но тревога уже просочилась в сознание. Он вернулся на своё место, старательно открывая таблицы, но мысли путались. В течение дня всё чаще замечал косые взгляды. Борис, сосед по кабинету, вызвался помочь с документами, тихо спросил:
— Слушай, Никит, ты нормально? Тут болтают, будто твою жену... в общем, прости, что лезу.
Никита отмахнулся, хотя внутри бушевала буря. Неужели они все реально верят, что Дина изменяет? Он попытался позвонить жене, но телефон не отвечал. Затем набрал домашний — там тоже без ответа. Стал объяснять себе, что она, наверно, в дороге.
По пути домой он испытал настоящую волну негодования: Как можно распускать такие слухи? С другой стороны, кто-то же видел? Захотят ли все так дико врать? Может, это таинственный мужчина — её клиент или дальний родственник? Никита старался придумать логичные доводы, но чувство сомнения, точно острый клинок, царапало душу.
Вечером Дина вернулась уставшей, отмахнулась, мол, «дел полно, не успела позвонить». Никита несколько раз пытался намекнуть: «Не случались ли у тебя встречи?», но она, не понимая подтекста, отвечала в общем духе: «Да всё обычно». Не упоминая никакого кафе. Может, я реально схожу с ума? — подумал он, улавливая, что жена будто замыкается при вопросах о времени провождения.
Ночь прошла в тяжких раздумьях: если она действительно неверна, он должен уйти? Ведь все ждут от него «правильного решения». Но сердце сжималось при мысли о расставании. Никита вспоминал их совместные поездки, общий ремонт, её смех. Не могу поверить, что она предала. Но тени недоверия продолжали сгущаться, и впереди ждали новые разговоры в офисе, новые шепотки, которые раздували пламя скандала.
Часть 3. Столкновение с реальностью
Через пару дней, когда сплетни уже вовсю свивали себе гнездо в коридорах, Никита сделал решающий шаг: напрямую обратился к Олегу, который, по слухам, и стал первым свидетелем. Стоило наступать на горло собственной гордости — ведь иначе злая неясность разрушит психику. Уловив момент, когда Олег был один, Никита твёрдо произнёс:
— Слушай, без обид, но мне нужно знать: это ты видел мою жену с другим? Скажи прямо, что и где ты заметил.
Олег смутился, перестав ерзать на стуле:
— Да, это я. Правда, не хотел лезть, но всё само разнеслось. Прости, если это причинило боль.
— Расскажи, — выдавил Никита.
Олег нахмурился, вспомнив:
— Это было в субботу днём, я проходил мимо кафе, случайно заглянул через стекло и увидел Дину. Ну, не сто процентов, но похоже на неё: волосы, лицо. Она сидела рядом с мужчиной, и когда я вышел на улицу, они вышли тоже, держась за руки. Потом я ещё видел, как он что-то нежно ей сказал. Может, я перепутал, но очень похоже.
Никита выслушал, ощущая, как внутри всё леденеет. Значит, всё не пустая болтовня. Но он отчаянно хотел найти лазейку: Вдруг похожая женщина? Однако далее Олег перечислил детали, совпадавшие с гардеробом жены. Пар не выходил: Никита чувствовал, что обман уже пробил все стены.
Вечером, собравшись с духом, он спросил Дину напрямик:
— Ты в субботу была в кафе с кем-то?
Жена вздрогнула, покраснела:
— В каком смысле? Я же говорила, что на закупки ездила. Потом сразу домой.
При виде её реакции Никита уже понял, что правда стоит на пороге. Давясь словами, он продолжил:
— Мне сказали, что видели тебя. С мужчиной, за руку. Может, это друг?
Дина отшатнулась, попятилась к стене. В глазах её отразился испуг:
— Никита, это... недоразумение. Я просто... Да, я зашла с Сергеем из оптовой базы, обсудить поставки. Ничего особенного, не подумай.
Но он заметил дрожь в её голосе. Принялся расспрашивать: Почему за руку? Какая надобность обсуждать поставки так интимно? Дина отвечала сбивчиво. В конце концов у неё сорвалось, что «это вышло случайно», и «ничего не означает». Никите стало ясно, что она лжёт, путясь в формулировках.
Значит, моя жена действительно изменяет? Эта мысль гремела в сознании, как грозовой раскат. Все ожидали от него громкого разрыва, скандала. Сердце Никиты ныло, а слёзы грозились выступить на глазах. Он любил Дину, не желал разводиться, но понимал, насколько тяжело доверять после такого удара.
Сижу ли я на пороге ухода? — спрашивал он себя, когда жена умоляюще глядела, плача: «Прости, я не хотела делать больно». Никита не мог заглушить боль. Но мысль о том, чтобы уничтожить их общий дом, квартиру, привычку встречать рассветы вместе, пугала не меньше. Как жить без неё? На работе коллеги уже гадали, готов ли он покинуть «неверную жену» или простит. И Никита даже чувствовал, что в их глазах он «должен» поступить по-мужски — отстоять честь. А внутри у него громоздилась стена противоречий. Я не желаю её терять, несмотря ни на что. Но может, тогда он станет трусом в глазах окружающих?
Часть 4. Болезненный компромисс
На утро Никита шёл в офис, словно шёл на гильотину. Весь коллектив, похоже, ждал развязки. У кулера полушёпотом обсуждали: «Ну что, выгнал он её? Развёлся? Или подаст заявление?» Заметив Никиту, люди замолкали, смотрели с мрачным сочувствием. Он почувствовал, как тяжело выносить такие взгляды, будто он и есть жертва, обманутый муж, которому осталось лишь в ярости хлопнуть дверью.
Но внутри он уже принял решение: не бросать Дину. После вчерашнего разговора она призналась в своей неверности, плача и блеща чувством вины. Объяснила, что отношения с тем человеком не серьёзны, это скорее вспышка, которая «случилась» в нелёгкий период её жизни. Никита не хотел подробно слушать детали, потому что сердце и так ломило. Но она сказала, что готова завершить всё с тем мужчиной, лишь бы Никита не уходил.
На работе несколько человек, подойдя к нему, спросили — «Ну как ты?» Он отвечал коротко:
— Разберусь. Спасибо.
Затем продолжал свои обязанности, пытаясь погрузиться в рутину. Начальница, женщина в годах, вызвала его в кабинет: «Может, возьмёшь отпуск, Никита? Нужно собраться с мыслями». Он благодарил за понимание, но отказался, ведь дома всё равно царила тяжёлая атмосфера, а работа хоть отвлекала. Коллеги видели, что он не собирается скандалить или разрывать отношения. Одни тихо осуждали: «Что за мужик, терпит измену?» Другие понимали, что жизнь не всегда даёт простые ответы.
К вечеру Борис предложил выпить чаю вместе. Они сели в закутке, и Борис вздохнул:
— Прости меня, что стал невольной причиной. Может, лучше было промолчать?
Никита отрицательно покачал головой:
— Нет, любая ложь всплыла бы рано или поздно. Лучше знать правду.
Потом Борис спросил то, о чём гадали все:
— Значит, ты не уйдёшь? Будешь жить, словно ничего не произошло?
Никита крепко сжал чашку, ловя острый укол в груди:
— «Словно ничего не произошло» — не выйдет. Но я не могу без Дины. Я люблю её, привык к ней, да и... не вижу себя в одиночестве. Просто придётся простить.
Борис кивнул, не зная, что сказать. На работе стали ходить сплетни, будто Никита «слабак», не выдержал удара. Но в сердце мужчины тлела лишь жгучая обида и нежелание терять близкого человека. Тем более что Дина обещала всё оборвать, пытаясь вернуть доверие.
Вернувшись домой, Никита увидел, как Дина снова плачет, глядя на их фотографии на стене. Он тяжело вздохнул, подойдя к ней, обнял за плечи. Она прижималась, тихо повторяя «Прости». И он понимал, что этот компромисс болезненен: её предательство будет вечно тенью между ними, но и жизнь врозь пугает ещё сильнее.
На следующий день в офисе коллеги уже знали: Никита не подал на развод. Кто-то укоризненно качал головой: «Зачем мириться с изменой?» Другие смотрели с жалостью, понимая, что иногда страх потерять любимого человека сильнее желания отомстить. Так Никита остался со своей женой, выбрав покрыть предательство молчанием, пока душа разрывалась между любовью и уязвлённой гордостью. Коллектив пребывал в смешанных чувствах, не зная, осуждать ли его слабость или сопереживать, ведь жизнь не делится на чёрное и белое.
Конец