ЧАСТЬ 1
Вадим открыл ключом массивную дверь и проник в полутёмную прихожую. Тихо сбросив ботинки, он внимательно прислушался к звукам в квартире. За стенкой проскрежетал холодильник, а дальше царила ровная тишина. Значит, опять одна, — мелькнуло в его голове. Жена, Варвара, скорее всего, сидит в гостиной, уставившись в экран ноутбука, или мучительно пербирает какие-то списки. Дежурная обстановка будней, где каждый заперт в собственных мыслях.
Пару лет назад они почти развелись: тогда, когда Вадим узнал об измене жены. Он случайно наткнулся на её телефон, забитый сообщениями от бывшего коллеги. Сначала думал, что это просто дружеская переписка, но язык, которым она описывала свои чувства, мигом дал понять: это не безобидные разговоры. Мир рухнул. Вадим кричал, Варвара плакала, а потом оба заключили шаткое перемирие, которое спасло брак, но не принесло облегчения. Он сказал, что «прощает», но до сих пор внутри него оставались гнилые осколки недоверия.
Сегодняшний вечер тоже обещал пройти в похожем ключе. Варвара сидела на диване, положив перед собой папку с документацией. Услышав, как он вошёл, женщина подняла голову:
— Привет. Как день?
— Обычно, — вздохнул Вадим, кладя сумку на стул. — Совещания, таблицы, эти бесконечные отчёты.
Она кивнула, чуть скользнув взглядом по его рубашке, будто проверяя, всё ли с ним в порядке. Раньше он бы расценил этот жест как заботу, но теперь замечал в нём скорее её собственное беспокойство: Не выглядит ли она виноватой? Может, ей неловко вспоминать своё прошлое предательство?
Кухня встретила Вадима прохладой, он взял стакан воды, оглядел посуду в раковине. Пара тарелок, чашка с недопитым чаем. Ещё недавно они жили в большом гуле общения, а теперь будто избегают лишних разговоров. Он хотел спросить, где она была днём, но сдержался, боясь опять посеять подозрения. Варвара, словно угадав настроение, отложила бумаги:
— Я приготовила ужин. Там запеканка, можешь разогреть.
— Спасибо, — ответил он коротко.
Пока Вадим возился с микроволновкой, в голове всплыли сцены из прошлого: ночной разговор, когда она клялась, что всё это «ошибка», «длинная слабость». Он, будто под гипнозом, согласился сохранить семью. Но каждый раз, когда Варвара задерживается на работе или не берёт трубку, его нутро взрывается мучительной ревностью. Дошло до того, что он время от времени проверяет историю звонков: не пишет ли она тому самому человеку?
Забрав тарелку с готовой запеканкой, Вадим сел за стол, отодвинув занавеску, чтобы видеть сумерки за окном. Город уже тонул в июльском зное, огни фонарей отражались в близком озере, но ему казалось, что никакая красота не способна смыть горечь. Варвара тихо подошла:
— Не злись на меня, — тихо попросила она, замечая его напряжённый вид. — Я просто хочу, чтобы мы стали ближе, а не обменивались короткими фразами.
— Я не злюсь, — отозвался он, ковыряя запеканку. — Просто устал, вот и всё.
На самом деле в груди стучало: Едва ли не злюсь… каждую минуту мучаюсь сомнениями! Но он не решался сказать это в открытую, ведь боялся поссориться. Стоило начать разговор о прошлом, и сразу возникали слёзы, обиды, взаимные упрёки.
Варвара вдруг присела на соседний стул и взяла Вадима за руку:
— Мы не можем бесконечно молчать. Я вижу, как тебе тяжело. Я готова сделать что угодно, лишь бы вернуть твоё доверие. Но когда ты молчишь… мне страшно.
— Я просто не понимаю, как выбросить ту боль из головы, — признался он в полголоса. — Прошло уже столько времени, но меня не отпускает мысль, что ты можешь повторить.
Её глаза блеснули влагой. На миг они смотрели друг на друга, словно пытаясь через одну лишь тоску во взгляде сказать больше, чем словами. Потом Варвара сжала его ладонь и прошептала:
— Давай не ссориться. Если я нужна тебе, я буду бороться за наш брак.
Вадим почувствовал ком в горле. Он не хотел рвать отношения, но и раз за разом возвращаться к этому кошмару — тоже. Запах подгоревшего сыра напомнил, что ужин давно остывает. Что ж, вечер только начинался.
ЧАСТЬ 2
Наутро Вадим проснулся раньше обычного. Сквозь распахнутые шторы лился мягкий свет, но в душе его царила тревога. Воспоминания о вчерашнем разговоре наслаивались на давнюю рану, словно надоевшая пластинка, которую прокручивают вновь и вновь. Он поднялся, тихо вышел в коридор. Варвара ещё спала, прижав к себе подушку. Иногда она выглядит совсем беззащитной, как будто сама не понимает, что сделала, — мелькнуло у него в голове.
Позавтракав наспех, мужчина хотел незаметно уйти, но жена проснулась и вышла на кухню. Волосы растрёпанные, лицо ещё с вечерним отпечатком печали. Она налила себе кофе, села напротив:
— Может, я отвезу тебя на машине? Сегодня у меня свободное утро.
— Нет, спасибо. Я лучше на метро, — коротко ответил Вадим, машинально проверяя время на телефоне. — Заодно пройдусь.
Она опустила глаза, поняв, что он избегает её заботы. Внутри него боролись две эмоции: неприязнь к самому себе за эту холодность и неослабная боль от обмана. Он вдруг вспомнил, как раньше они выходили из дома рука об руку, обменивались шутками и планами на уик-энд. Почему я не могу забыть всё и стать тем, кем был до измены?
Путь до метро занял минут пятнадцать, но в голове Вадима крутились одни и те же вопросы. Он понимал, что, пока не отпустит страх, останется в замкнутом круге подозрений. Уже не раз ему советовали обратиться к психологу, но гордость мешала. Варвара тоже упоминала о семейной терапии, однако он только отмахивался. Ведь если я пошёл туда, значит, признался в своей слабости...
На работе день прошёл в суете: отчёты, нескончаемые звонки, короткие совещания. Вадим почти не думал о проблемах дома, увлёкшись потоком задач. Но к вечеру, как только он вышел из офиса, старая тревога снова подняла голову. Надо ли позвонить Варваре? Спросить, где она сейчас? Он знал, что подобный контроль отравляет отношения, но его съедал страх, что она может быть с кем-то снова. Руки чесались взять телефон.
Наконец, он решил, что лучше напишет ей сообщение:
«Привет. Как твой день? Я скоро освобожусь.»
Ответ пришёл немедленно:
«Всё в порядке. Вышла из магазина, еду домой. Жду тебя к ужину.»
Вадим с облегчением выдохнул. Вроде бы всё ровно, нет намёков на тайну. Однако опыт прошлых лет подсказывал, что однажды она скрывала от него правду. И каждая милая фраза могла оказаться ложью. Нельзя же вечно жить в таком недоверии, — укорил он себя, подходя к платформе метро.
Дома их встретил привычный полумрак. Варвара мыла посуду, как только услышала его шаги, вытерла руки и обернулась:
— Всё прошло нормально? Можешь сесть, я уже поставила чайник.
— Ага, — Вадим убрал сумку в прихожей, разуваясь. — Сегодня не слишком сложный день.
Она накрыла на стол, предложила горячие пирожки, которые испекла днём. В ответ он пытался побороть дурацкую мысль: С кем она была в магазине? Правда ли одна? Но удержал язык, не желая начинать очередной допрос. В течение ужина они обменялись парой новостей: знакомый собирается жениться, в городе перекрыли часть дороги. Казалось, обычная семейная беседа.
Когда ужин был почти закончен, Варвара вдруг сказала:
— Знаешь, к нам в офис пригласили бывшего коллегу на консультацию, он придёт завтра. Это тот, кто раньше работал с нами...
Вадим покосился на жену, сжимая вилку. Она не называла имени, но напряжённая пауза выдала всё. Речь шла о человеке, который был замешан в её измене. Мужчина ощутил, как сердце сдавливает холодный спазм:
— Ты уверена, что это хорошая идея?
— Я не могу отказаться, — ответила Варвара шёпотом. — Меня никто не спрашивал, просто вызвали его как консультанта. Но, пожалуйста, не думай, что я... что-то хочу заново.
Внутренний пожар ревности вспыхнул мгновенно. Вадим резко отодвинул стул:
— Думаешь, что я спокоен? Нет. Я не верю, что вы ограничитесь «деловым визитом».
Варвара побледнела, приподняв ладони в защитном жесте:
— Прошу тебя, не делай поспешных выводов. Я не вожу с ним никаких разговоров, мы общались только по делу.
Он почувствовал, что сорвётся, если продолжит разговор. Вскочил, направился к окну, стараясь успокоиться. Веки чуть подрагивали от напряжения. В прошлые годы он много раз представлял, что может встретить соперника, но боялся этой встречи. Может, мне самому приехать в их офис завтра?
Звонок телефона прервал назревавшую ссору. Варвара подняла трубку, стараясь говорить ровно, хотя голос выдавал волнение. Вадим, глядя на безмолвную улицу за стеклом, лишь сильнее ощущал, как старая рана вновь начинает кровоточить.
ЧАСТЬ 3
Утром Вадим проснулся от тревожного сна, где ему казалось, будто он бредёт по бесконечному коридору, и двери хлопают за его спиной, отрезая пути назад. Варвары рядом уже не было: похоже, она встала раньше и quietly — точнее, тихо — ушла на работу, чтобы избежать конфликтной сцены. Сердце болезненно сжалось. Возможно, она сама не желала видеть коллегу из прошлого, но обстоятельства вынуждали.
Собираясь в офис, Вадим чувствовал, как внутри растёт желание всё проконтролировать. Мучило представление о том, что жена и её бывший любовник (хоть она и называла это «ошибкой») могут оставаться в одном кабинете, обмениваться взглядами. Он на автомате ругал себя: Если не доверяю, зачем всё это тяну? Может, стоит расставить точки? Но в следующее мгновение понимал, что любит Варвару, — иначе давно бы ушёл.
Пробравшись сквозь пробки, он прибыл на работу со взвинченными нервами. Время тянулось до полудня, а Вадим почти не мог сконцентрироваться на задачах. В голове пульсировала мысль: Что там сейчас происходит? В конце концов, не выдержав, он решил позвонить жене. Трубку она взяла не сразу, а когда ответила, говорила шёпотом:
— Привет. Я в конференц-зале, здесь совещание. Всё нормально, честно. Не волнуйся.
— Он уже приехал? — спросил Вадим, стараясь не выдать возбуждения голосом.
— Да, сидит напротив меня. Но мы не обмениваемся личными словами, сугубо рабочий вопрос, — заверила она. — Я потом тебе напишу.
Повесив трубку, мужчина почти физически ощутил, как волна ревности захлёстывает его. Однако вокруг сновали коллеги, кто-то здоровался, кто-то интересовался отчётами. Пришлось сделать вид, что всё в порядке, и продолжать играть роль обычного сотрудника. Когда наступил обед, Вадим едва прикасался к пище, глядя на телефон, будто ждал сигнала о перемене ситуации.
В три часа дня, по пути из переговорной, он услышал вибрацию в кармане. Дрожащей рукой вытащил смартфон и увидел сообщение:
«Всё закончилось, он уехал. Я выдохнула. Вернусь домой пораньше.»
Вадим испытал смешанное чувство облегчения и стыда за своё нездоровое любопытство. Но тут же подумал, что могло произойти нечто скрытое за коротким «всё закончилось». Как правило, Варвара не врала в лоб, но когда-то и сам факт её измены умело маскировался под дружбу. Если бы я случайно не наткнулся на те письма...
Вечером он поспешил домой, намереваясь серьёзно поговорить. Застал жену в гостиной, уставшую, но словно готовую к объяснениям. Она предложила чай, но Вадим отказался:
— Расскажи, как прошла встреча. Подробно.
— Всё стандартно: он приехал, представил свои рекомендации по проекту, потом уехал. Я старалась избегать личных взглядов или реплик. — Варвара скрестила руки на груди. — Поверь, я чувствовала себя ужасно неловко.
Мужчина пристально посмотрел ей в глаза:
— Тебе не было приятно видеть его? Ни капли?
— Нет, — ответила она жёстко. — Мне было противно помнить, насколько сильно я тебя ранила. Я только ждала, когда эта встреча закончится.
Вадим вздохнул, смягчаясь. Внутри расцветало облегчение, но тут же проснулась горечь: А могло быть всё иначе, если бы не моя настороженность? Он провёл рукой по волосам, и взгляд скользнул по фотографиям на полке — ранние годы их брака, путешествия, счастливые улыбки. Казалось, тогда у них не было ни тени недоверия.
— Слушай, — начал он, подходя ближе. — Может, нам всё-таки стоит пойти к психологу? Я не справляюсь. Я хочу забыть, но не могу. Устал мучить себя и тебя.
Варвара расслабила руки:
— Конечно, я согласна, если это поможет. Просто я видела, как ты раньше всё отвергал.
Он помнил, как считал поход к специалисту признаком слабости. Но теперь понял: либо они оба научатся жить дальше, либо погрязнут в вечном взаимном терзании. Так что он решительно кивнул. Варвара положила ладонь ему на плечо, приподняв подбородок:
— Спасибо, что хотя бы пытаешься сделать шаг. Я очень хочу вылечить нашу боль.
Он опустил взгляд. Вылечить... Но не слишком ли поздно? Всё же в её голосе звучала искренность, и он решился поверить, что это не очередная маска. Между тем телефон Варвары загорелся уведомлением, она быстро глянула и убрала гаджет. Возможно, это была подруга, а может, письмо от клиента. Вадиму хватило сил не спрашивать, кто писал. Но сам факт, что его тянет к любым подобным вопросам, говорил о том, насколько глубока рана.
ЧАСТЬ 4
Следующие недели стали для Вадима и Варвары чередой робких попыток восстановить связь. Они записались на консультацию к психологу по имени Роман, который принимал в небольшом кабинете со спокойными зелёными стенами. На первом сеансе мужчина попросил каждого рассказать, что их беспокоит больше всего. Варвара призналась, что не может избавиться от чувства вины, а Вадим, сжав руки, признался в патологической ревности.
После часа беседы они вышли на улицу в странном молчании. На поверхности всплыли все запрятанные обиды. Варвара медленно сказала:
— Я не думала, что тебе настолько трудно. Мне казалось, что со временем рана заживает...
— Нет, она лишь прикрылась коркой, — горько отозвался он. — Каждый твой звонок, каждое опоздание по дороге домой вспыхивает в мозгу, как тревожный сигнал.
Она кивнула, опустив взгляд:
— Понимаю. Спасибо, что пошёл туда со мной. Надеюсь, нам станет легче.
Вечером за ужином они обсудили, что психолог предложил сделать «общее пространство доверия» — обмениваться планами, но без тотального контроля. Скажем, Варвара может сообщать, где она и с кем, если задерживается, а Вадим стараться не переспрашивать детали. Звучало логично, но на практике давалось непросто. На вторую неделю Варвара задержалась в салоне красоты, а муж отчаянно хотел позвонить ей и проверить: действительно ли она там? Он кое-как сдержался, однако весь этот час провёл в нервном блуждании по квартире.
Постепенно они научились чуть более открыто говорить об опасениях. Варвара признавалась, что душит себя чувством вины, а Вадим рассказывал о страхах «оказаться обманутым дураком». При этом каждое посещение психолога обнаруживало новые вопросы: почему она пошла на измену, чего ей не хватало в браке, а чего боялся Вадим?
Бывали дни, когда им казалось, что отношения обретают второе дыхание. В такие моменты они вместе смотрели старые снимки из путешествий, улыбались общим воспоминаниям. Но стоило Варваре замешкаться в разговоре по телефону — и в Вадиме опять просыпался зверь подозрений. Однажды вечером он всё же не выдержал:
— С кем ты сейчас беседовала? Я слышал мужской голос.
— Это коллега по новому проекту, — вздохнула она. — Я уже говорила, что иногда буду разговаривать по рабочим вопросам.
Эти короткие стычки добавляли холода, хотя оба старались не доводить до открытых скандалов. Варвара всё больше замыкалась, ощущая, что её старания доказать преданность не приносят мгновенного результата. Вадим же терзался мыслью, не станет ли она одной ночью разочарованной в нём, решив «а зачем мне такая жизнь?» и уйдёт окончательно.
В один из выходных она предложила съездить к его родителям за город, надеясь, что смена обстановки поможет:
— Твои родственники давно звали нас в гости. Может, проведём время на природе, отвлечёмся?
— Хорошо, — согласился он, без прежнего энтузиазма, но всё же принял приглашение.
По пути Вадим старался вести непринуждённую беседу: обсуждали новости, шутили о погоде. На даче они провели пару спокойных дней, гуляя по цветущим лугам. Старая веранда скрипела под их ногами, мама Вадима ставила на стол домашние блюда, отец рассказывал байки о своей юности. Казалось, именно здесь муж и жена чуть расслабились. Варвара улыбалась чаще, а Вадим чувствовал, будто между ними вновь пробегает слабый ручеёк прежней близости.
Однако по возвращении в город всё вернулось на круги своя. На работе мужа засыпали срочными поручениями, Варваре повысили нагрузку в отделе. Усталость накапливалась, и любой пустяк — например, её короткое сообщение «Задерживаюсь, еду на встречу» — превращался в возбуждающий триггер ревности. Он писал в ответ:
«Это точно деловое? Когда вернёшься?»
Жена отвечала мягко:
«Через час, не переживай, всё под контролем.»
А он, сидя в офисе, глядел на экран телефона и ругал себя за слабость. Если я хочу сохранить этот брак, почему не могу убрать из души такие ядовитые подозрения?
Тем временем, Варвара тоже понимала, что постоянно оправдываться перед мужем нелегко. Постепенно в её глазах всё чаще появлялся вопрос: Сколько я смогу выдерживать это чувство, будто хожу под надзором? Они оба становились пленниками собственных ролей: она — «грешница, обязана искупить», он — «жертва, не сумевшая простить». И никто не знал, склеятся ли когда-нибудь эти осколки окончательно.
Конец рассказа