Летом шестьдесят пятого года Алькино отмечало свой тридцатый день рождения. По такому случаю в клубе были назначены мероприятия: торжественное собрание с награждением передовиков соцтруда, праздничный концерт, а вечером танцы. Односельчане от мала до велика готовились к этому дню.
Сельпо накануне торжества стало самым посещаемым местом. Весть о завозе нового товара облетала дворы со скоростью света. Женщины мигом собрались у дверей. Верка с важным видом, будто всем делала одолжение, стояла за прилавком и под восхищённые взгляды деревенских баб, словно фея-волшебница из сказки показывала товар и называла цену. Приходили и те, у кого денег не было, чтобы просто поглазеть, душу разбередить, да найти того, кто сможет дать деньжат взаймы. Некоторые шли в сельпо почесать языком, побрюзжать, да посплетничать.
- Вер, а Вер, туфли сорокового размера привезли? - поинтересовалась одна покупательница.
- Была пара, но её уже Клавдия забрала... -
- Так по что только одни большие привезли?
- Бери мужские, а то скоро и их разберут, - ехидно посоветовала Верка и подняла вверх на обозрение мужские полуботинки. - Налетай бабоньки! Кожа натуральная хромовая...
- Давай мне Вера, беру, - возникла возле прилавка баба Фима. - Мерять не буду. Большие будут, ватку подложу... - А штапель обещала... Привезли?
- А как же... - с этими словами Вера достала из-под прилавка рулон ткани коричневого цвета с цветочным орнаментом.
- Я буду брать... - послышалось из очереди.
- Мария, ты в конце очереди стоишь... Возьмёшь, если останется...
Бабы загалдели. Спор больше походил кратковременную вспышку. Ворончиха умело гасила недовольство, как вспыхнувшую спичку:
- Тихо, бабоньки! Ежели кому не хватит, запишу в тетрадку. Купите в следующий раз...
- Так ложка дорога к обеду... Может под прилавком ещё что завалялось? Ты хорошенько посмотри... - выкрикнула другая бойкая бабёнка.
Конечно, у Верки в резерве всегда было несколько отрезов ткани на случай, если жена директора совхоза или кто-то ещё из нужных людей захотят, чего купить. Она быстро научилась дружить с нужными ей людьми: с теми, у кого была власть, кто мог награждать и миловать, с кем поддерживать отношения было престижно и могло принести пользу. Чтобы не будоражить других покупателей, такой заказ Ворончиха уносила с доставкой на дом после работы. Многие бабы об этом догадывались, потому как платья из особо красивой ткани были пошиты далеко не у всех, а только у самой Верки и её приближённых.
Худо-бедно, но праздновать день рождения Алькино его жители пришли нарядными. Особенно отличались красотой молодые девчонки, они, словно стайка воробьёв, держались кучкой. Молодёжь ждала танцев, хотя нужно заметить, что танцы посещали все возраста. Здесь можно было не только потанцевать, послушать гармонь, но собрать информацию - кто с кем женихался или, кто на кого "глаз положил". Местный клуб был самым притягательным местом у односельчан.
Торжественное собрание длилось недолго и в основном свелось к вручению почётных грамот. После чего председатель совхоза объявил о начале концерта. Сначала выступил школьный хор. Его сменил танцевальный коллектив в ярких нарядах. Молодые парни и девушки лихо отплясывали. Потом боевитые девчонки пели шуточные частушки под баян. Все смеялись. Несколько раз их вызывали на бис.
После праздничного концерта парни дружно отодвинули деревянные лавки к стенам, высвобождая в центре площадку для танцев. Два молодых гармониста обеспечивали музыкой заключительное мероприятие дня. Один из них растянул меха и заиграл "Раскинулось море широко, и волны бушуют вдали…".
Усевшись вдоль стен, самые молодые не решались начать танцевать. Девчонки постарше робко начали выходить на середину.
Бабы постарше устроились с семечками в углу клуба поглазеть на наряды и на молодёжь. Фима увлечённо беседовала с Капой, между разговором они забрасывали семечки в рот, искусно раскусывая их и выплёвывая шелуху. Взгляд их зацепился за Аннушку, которая в стороне мирно беседовала с подругами.
- Хороша девка! - сказала Капитолина. - Всё при ней, и умница, и красавица... Двадцать пять нынче стукнет. Они ж с моей Катериной одногодки.
- Хороша, то хороша, только замуж никто не берёт... - заметила Фима. - В таком возрасте у нормальных баб уже по три ребёнка на лавке сидит...
- Желающие-то есть, только они ей не подходят. Так всю жизнь можно прынца ждать... Мать то к неё уже немолодая, небось мечтает внуков понянчить. Пора бы уже. Моя Катька уже за следующим собралась...
Танька Казакова, выплясывая возле гармониста, пела высоким красивым голосом:
- Ох, гармонист как заиграет,
Моё сердце замирает.
Эх, сердце моё, моё сердце камень.
Сердце высушил моё,
Черноглазый парень.
Николай с Верой тоже пришли на танцы. Только Верка тотчас переместилась в компанию поселковой администрации, которая в честь праздника не торопилась покидать клуб. Николай увлечённо наблюдал за гармонистами и даже пару раз брал баян, чтобы показать класс. Время от времени он выходил с мужиками покурить, да обсудить поселковые новости. Задержавшись на улице дольше других, Николай наслаждался вечерней свежестью. Уже загорелся фонарь на верхушке деревянного столба, под жестяным колпаком в форме перевернутой тарелки. Оглушительно стрекотали кузнечики. В жёлтом электрическом свете кружились ночные насекомые. Сплюнув и затушив папиросу о столб, Коля было направился обратно в клуб, когда по случайности столкнулся с соседкой Анной, которая только что проводила подругу.
- Прости! Неловкий, как медведь в посудной лавке... - извинился он и невольно заглянул девушке в лицо.
От лица Аннушки исходило необъяснимое очарование, которое мгновенно приковывало взгляд и проникало внутрь подсознания, словно какой-нибудь вирус. Её взгляд чем напоминал взгляд актрисы с карточек, которые Верка собирала, только более естественный, без броской самоуверенности и гламурного лоска. Глаза с нежной грустинкой и с глубоко запрятанным разочарованием. Они притягивали к себе и интриговали. Николай даже немного смутился...
- Ничего страшного... - улыбнулась Аня. - Это я неловкая...
- Потанцевать решила?
- Девчонки поболтать позвали... В последнее время редко встречаемся. Все заняты детьми и домашними заботами. Хороший повод увидеться. Сегодня приехали даже те, кто в соседние сёла перебрался...
- Ты то у нас почему до сих пор не замужем. Куда только мужики смотрят? - искренне удивился Коля.
- Наверное потому, что такого, как ты не встретила, - улыбнулась Анна и было непонятно шутила она или говорила всерьёз. Собственно, на этом практически тема разговора была исчерпана, но на беду в это самое время бабу Фиму приспичило выйти на свежий воздух, чтобы справить нужду. Она даже замерла, услышав последнюю фразу, сказанную с такой нежностью.
Баба Фима любила сплетни. Ей нравилось узнавать эпизоды из чужих жизней, желательно пикантные и неудобные, которые, немного приукрасив, можно было разнести по всему селу. Фиме доставляло огромное удовольствие наблюдать за последствиями своих трудов. Она так поднаторела в этом деле, что иной раз получалось настолько мастерски наплести паутину, что невозможно было понять, кто эту сплетню запустил. И чем больше люди реагировали на сплетни, тем сильнее бес разжигал её изнутри.
Вот и сейчас баба Фима несколько минут, пока пыталась достичь облегчения, продумывала план действий. Пустить по-простому сплетню о том, что у Николая с Аннушкой роман - это сразу нажить лютого врага в лице Ворончихи. Зато, как лихо можно будет всколыхнуть местных бабонек. Фима думала всю обратную дорогу и боролась с собой. Неожиданно её посетила прекрасная мысль, что из такой новости можно будет извлечь максимальную выгоду - стать Веркиной подружкой и получить доступ к товарам под прилавком. Перед глазами женщины уже всплыли желанные картинки: туфли кожаные женские, а не мужские; кофта красная трикотажная с накладными карманами и перламутровыми пуговицами, какую носит сельская фельдшерица...
Тем временем в клубе объявили кадриль. Народу набралось пар семь. Среди танцующих наметилось некоторое волнение. Дело такое, фигуры надо вспомнить, локтями не толкаться, опять же лёгкость и уважение в танце соблюсти...
Кавалер Ворончихе достался молодой - Степка Старыгин. В армию осенью парня должны забрать. Гармонь зазвучала. Встали все парами, за руки взялись и пошли в пляс... После танца разрумянившаяся Верка плюхнулась на свободную лавку, чтобы отдышаться после залихватского кадриля. Тут к ней и подсела баба Фима, да в красках поведала о том, как раскрасавица соседка собралась увести её Николая, а закончила рассказ добрым советом:
- Ты, девка, приглядывай за своим Николаем. Мужик он у тебя видный! Любая на него позарится...
Сомнение, относительно соседки, и раньше подтачивало Верку. Почему-то сразу вспомнилась холодность Николая в постели... Она побагровела от злости. Зная характер Ворончихи, скандал мог разразиться на ровном месте. Это в планы бабы Фимы не входило, поэтому женщина поспешила её успокоить.
- Успокойся, милая! Здесь рубить шашкой дело пустое... Врага нужно хитростью брать... - нашёптывала сплетница разъярённой девице. - Послежу я за Анькой... Должны же люди помогать друг другу. Вида только не подавай, танцуй и веселись, как будто ничего не случилось...
Легко сказать... На красном и влажном от напряжения лице Верки, сразу наметился отпечаток возраста. Лёгкие морщинки вокруг глаз заблестели, особенно продольная на лбу, которая стала ещё заметнее от усилия понять, что же случилось на самом деле...