Я стоял посреди бесконечного белого пространства.
Снег стелился во все стороны, гладкий, бескрайний, будто мир потерял не только цвет, но и форму. Здесь не было ни деревьев, ни камней, ни теней, которые могли бы дать мне хоть какую-то точку отсчёта. Только чистая, слепящая пустота, растянувшаяся до самого горизонта, если только у этого мира вообще был горизонт.
Я сделал шаг.
Снег под лапами издал глухой, приглушённый хруст, но звук тут же утонул в тишине, не отразившись ни от чего. Как будто он существовал лишь на мгновение, а потом исчез, забирая с собой саму идею движения.
Я сделал ещё один шаг.
Позади меня не оставалось следов.
Впереди — тоже.
Я не знал, сколько уже шёл. Может, минуту. Может, час. Может, вечность. Всё вокруг оставалось одинаковым, без малейшего изменения, без намёка на то, что я действительно двигаюсь, а не стою на месте.
А что, если я и правда стою?
А что, если пространство вокруг меня не имеет конца, но и не имеет глубины, не давая мне ни единого доказательства своего существования?
Я ускорил шаг.
Я не мог здесь остаться.
Я не мог быть в этом месте, где не существовало даже самого понятия «места».
Я шёл быстрее.
Я бежал.
Но снег оставался снегом, а горизонт оставался неподвижным.
Я не знал, в каком направлении иду.
Я не знал, есть ли у этого пути конец.
Я не знал, существует ли вообще путь.
Я остановился, тяжело дыша, и посмотрел вверх.
Небо было безразличным.
Бесконечно серым.
Я смотрел в пустоту, и она смотрела в ответ.
— Ты надеялся, что кто-то укажет тебе дорогу?
Голос прозвучал ровно, спокойно, но в этой спокойной ровности чувствовалась бездна.
Я вздрогнул.
Он был здесь.
Волк (https://t.me/HMDMind_wulf).
Я медленно повернулся.
Он стоял на небольшом возвышении вдалеке, чуть в стороне, но его глаза, светящиеся в этом белом мире, казались двумя ледяными углями, в которых отражался свет, не давая тепла.
— Ну? — усмехнулся он. — Нашёл путь?
Я молчал.
Он сделал шаг вперёд.
— Забавно наблюдать, как ты ищешь ориентиры, — продолжил он, его голос был мягким, но в этом спокойствии звучала неизбежность. — Как будто мир обязан дать тебе ответ. Как будто кто-то заранее расставил перед тобой знаки, позаботился о том, чтобы ты знал, куда идти.
Я почувствовал, как пальцы лап сжались в снегу.
— Если дороги нет, зачем идти?
Волк склонил голову набок, его глаза чуть сузились, словно он видел меня насквозь.
— А если её никогда и не было?
Мир словно дрогнул.
— Нет пути, Лис, — его голос стал почти ласковым, но в этой ласке звучал холод. — Ты можешь метаться по снегу, можешь искать следы, можешь молить небо дать тебе знак. Но в этом мире нет карт, кроме тех, что ты сам нарисуешь.
Я судорожно втянул воздух, чувствуя, как грудь сжимает тягучий, липкий страх.
— Тогда… — мой голос был почти шёпотом. — Тогда где смысл?
Волк приблизился.
— Смысл? — он усмехнулся, но в этой усмешке не было ни насмешки, ни злобы, только холодное отражение моих собственных мыслей. — А что, если смысла нет?
Я сделал шаг назад.
Снег подо мной вдруг осел.
Я падаю.
Снег исчезает.
Воздух больше не холодный, а раскалённый.
Ветер ударяет в лицо, срывая дыхание.
Я падаю в пустоту.
И теперь мне уже не важно, был ли у меня путь.
Теперь важно только то, что его нет.
Мир разрывается.
И единственное, что остаётся, — это голос Волка, звучащий прямо у меня в голове.
— А что, если смысл — это просто слово?
Я очнулся.
Снег снова был под лапами.
Я глубоко вдохнул.
Пустота вокруг оставалась прежней.
Но теперь я смотрел на неё иначе.
Свобода всегда казалась мне чем-то прекрасным — возможностью выбора, силой, независимостью.
Но что, если это была иллюзия?
Что, если за свободой скрывалась бездна?
Пустота, в которой некому указать путь?
Никто не скажет, правильно ли ты идёшь. Никто не даст знак, не поставит ориентир.
Ты один.
Или ты двигаешься, или стоишь на месте.
Но стоять — невозможно.
Я закрыл глаза.
И шагнул вперёд.
