Олеся вошла в дом и стала в спешке собираться. Дети сидели в большой комнате и играли в подаренные игрушки.
– Денис, Оля, идите одеваться, - сказала им Олеся.
– Мы поедем домой? – спросил Денис. - Но на улице уже темно.
– Нет, мы пойдем ночевать к бабушке с дедушкой.
– Которые старые? – уточнил Денис.
– Да, к ним, - кивнула Олеся. - Игрушки можете забрать с собой.
– Хорошо.
Больше дети ни о чем не спрашивали. Довольно быстро они оделись. Олеся подхватила свою сумку с вещами, сняла с крючка запасные ключи от дома стариков и вместе с детьми вышла из дома. По дороге она столкнулась со своими родными.
– Олеська, а куда это вы собрались? – спросила с удивлением мама.
– К бабушке с дедушкой. Сегодня ночевать у них буду, а завтра домой поедем, - ответила Олеся.
– Это ты из-за Петьки со Светкой расстроилась. Да не переживай ты так, мы потом разберемся.
– Не хочу я в одном доме с этой толсто-задой находиться, - Олеся кивнула в сторону сестры.
– Ой, да ладно, всякое в жизни бывает, что теперь из-за этого не общаться? – мама с удивлением на нее посмотрела.
– Что ты там, Света, мне сказала? Что если тебя муж избил, то можно сопли подтереть и пережить, лишь бы не работать? Ну вот иди к нему, мы с ним развелись. Как из пси-хушки выйдет, так попробуй подобрать. Жди его из мест не столь отдаленных, а потом радуйся, когда он тебя убивать будет.
– Олеся, ну она же беременная, можно как-то снисходительней отнестись, - вступилась за среднюю дочь мать.
– Если мозг от беременности не работает, так пусть рот не открывает, умней будет выглядеть. Знать тебя больше не хочу, - сказала Олеся сестре.
Дед хмыкнул, забрал у нее сумку с вещами и пошел в сторону своего дома.
– Бабка, ты идешь? – окликнул он жену.
– Да иду я, иду. Алла, пойдем мы, все устали, такой день сегодня насыщенный был. Давайте всем спокойной ночи.
– Спокойной ночи, - с грустью сказала Алла. - Олеся, завтра увидимся. Дениска, Олюшка, давайте с бабой обнимемся.
Она распахнула объятья, поцеловала внуков и попросила обязательно к ней завтра прийти.
– Вы же мои любимые роднульки, так я с вами и не поговорила и не посекретничала. Давайте, до завтра. Приходите обязательно.
– Ага, обязательно, - хмыкнула Олеся.
Родители со Светланой пошли домой, а Олеся с детьми и бабушкой и дедушкой к ним.
– Сейчас я вам детской постелю, - сказала бабушка. - А тебе в кабинете. Вот и хорошо, что решила к нам пойти с ночевой, у нас места больше, чем в родительском доме.
– Тетю Катю-то за что побили? – спросила Олеся.
– Она первая начала драться, - ответила бабушка. - Покорябала мне лицо. И чего она за этого кобеля держится. Он же всю жизнь гулял. Сколько себя помню, то налево пойдет, то направо. А ты чего, дед, молчал, что наша Светка с ним зажигает? Надо было пресечь всё это дело.
– И как бы ты пресекла? – спросил ее дед. – Светку высекла?
Они вошли во двор частного дома.
– Ну не знаю, поговорила бы с ней и с ним. Задурил девке голову, - вздохнула бабушка.
– Бабушка, да какой девке-то? Светке двадцать семь лет. В ее возрасте у меня уже двое детей было, - возмутилась Олеся.
– Ой и не говори, у меня ведь тоже к этому времени двое народилось. И работала, и огород, и скотинка, и дети, и дом, и всё с отцом тянули, со всем справлялись, и никаких дурных мыслей не было. И никто налево и направо не смотрел.
– Это точно, - согласился с ней дед.
Бабушка открыла дверь в дом, и все вошли в холодную веранду.
– Ой, не надо тут разуваться, - замахала она руками. - Все в дом. Сейчас чай пить будем, у меня же блинчики есть. Перекусим перед сном.
– И по грамм 50 мне накапай, - деловито сказал дед.
– Это в честь какого праздника?
– Я такой стресс пережил сейчас, мне надо успокоиться.
– У меня есть успокоительная скалка и успокоительная сковорода, - с нажимом произнесла бабушка.
– Ну не так уж я и разнервничался, - сказал дед. - Давай лучше чая попьем.
Собрались все на кухне за круглым столом. Бабушка поставила чайник на плиту и стала всё вытаскивать из холодильника и из буфета.
– Дед, там на веранде стоит холодец, принеси.
– Бабуля, ну какой холодец, - вздохнула Олеся. - Сегодня почти весь день ели.
– Из копытц и головы холодец. Вкусный, - причмокнул дед. - Не хочешь, как хочешь, а я возьму себе лоточек.
– У меня еще пельмешки есть. Хотите пельмешек? - предложила бабушка.
– Нет, не хотим, - ответила Олеся.
– Ты за себя говори, может ребятишки хотят. Пельмешки будете?
– Нет, - помотали головами Оль с Денисом. - Мы блинчики.
– Мама вам такие небось не делает.
– У мамы они другие, - кивнул Денис, выбирая себе блинчик из большой миски.
– Ты погодь их хватать, давай сейчас на сковородке, на маслице разогрею.
Денис тяжело вздохнул и убрал руки. Бабушка достала сковороду, кинула туда кусочек сливочного масла и стала выкладывать блины.
– Кому какие? - спросила она.
– А с чем они? - поинтересовалась Олеся.
– С творогом, с мясом, с грибами.
– Ой, мне с грибами, - попросила Олеся.
– Мне с мясом, - ответил Денис.
– А я хочу со сгущенкой, - надулась Оля.
– Тогда тебе с творогом. Сгущенкой потом польешь, - улыбнулась бабушка. - Что-то дед у нас на веранде пропал, небось у него там заначка.
Она с тревогой посмотрела на дверь.
– Пьет? – спросила Олеся.
– Да не сказать чтобы пьет, но вот раз-раз, да от него завоняет свежатинкой. А я за него переживаю, мы же не молодеем, вдруг чего стрясется, я же без него жить не смогу, помру на следующий день.
Бабушка проговорила последнюю фразу, переворачивая блинчики на сковороде. Дед в это время вошел в кухню и стоял в дверях с лотком с холодцом в руках.
– Галинка, да мы с тобой всех врагов переживем, жить будем вечно. Клянусь, я пить больше не буду, честное пионерское и комсомольское, – произнес он свою речь со слезами на глазах.
– Вот ты дурилка, – улыбнулась бабушка.
– Я там холодец ел, больно уж он вкусный, а ты на меня ругаешься, что почти всё слопал.
– Вот давай на меня наговаривай, люди подумают, что я тебя на голодном пайке держу, – проворчала бабушка.
Морщинки у нее на лице разгладились, и она с любовью посмотрела на своего Егорушку. Олесе даже немного завидно стало от таких теплых отношений.
Вскипел чайник, разогрелись блинчики, бабушка из холодильника достала банку сгущенки для Оли.
– На, поливай сверху, – сказала бабуля.
Все расселись за столом. Дед пододвинул к себе лоток с холодцом и стал уминать его вместе с хлебом и горчицей.
– Красота, вкуснота, – приговаривал он.
– Олеся, а чего ты на Светку взъелась? Это вроде мать тебя всё донимала, а сестра ни одного худого слова за столом не сказала, – спросила бабушка.
Олеся передала весь разговор с сестрой.
– Вот ведь дурная. У нас сроду в семье никто никого не бил. Отец же мать ни разу не ударил? – поинтересовалась бабушка.
– Нет, ни разу, я такого не видела.
– Ну вот. Не битая ни разу, не знает, что это такое. Тоже нашла чему завидовать. Мы своих детей рожали не для того, чтобы их какие-то у-тырки били и мучали. И ты правильно сделала, что удрала. У нас прабабка чуть прадеда на вилы не посадила, когда он ее ударил. Так и носилась с ними за ним по двору, убить обещала. Он от нее две недели по родственникам прятался, вернуться боялся. А потом его отец притащил за шкирку в дом, сказал, чтобы не позорился.
– И как они потом жили? – спросила Олеся.
– Нормально жили, детей рожали, но он после этого на нее руку не поднял.
– Я честно не понимаю, как можно бить человека, который тебе есть готовит, – шмыгнул дед носом и отправил в рот очередной кусок холодца. – А потом сердечная недостаточность, ага, крысиный яд в супе, а не недостаточность.
– Какой же ты у меня умный, – рассмеялась бабушка.
– Ну нет, тебя я не боюсь, я тебя люблю и уважаю, – сказал дед и подмигнул. – Ты моя голубка.
– Ох и лис ты у меня, – она чмокнула его в морщинистую щеку.
Посидели еще немного за столом, поговорили, да бабушка велела спать ложиться. Она постелила ребятне в детской, а Олесе в кабинете.
– Спокойной ночи, мои золотые, – пожелала им бабушка.
– Спокойной ночи, бабулечка, – улыбнулась Олеся.
В доме стало тихо, только гудел большой холодильник и ходики отстукивали время.
Автор Потапова Евгения